Константин Коничев - Петр Первый на Севере

• Название: Петр Первый на Севере
• Автор: Константин Коничев
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1973

Подзаголовок этой книги гласит: «Повествование о Петре Первом, о делах его и сподвижниках на Севере, по документам и преданиям написано».

---

Без малого год прошел, те корабли с мертвым людом и грузом нашлись около берегов Лапландии. Холмогорские зверобои покойников погребли, товары по указу царя описали, не тронув себе ни на грош.

Царь Иоанн Васильевич отправил Чанслера на родину с грамотой к королю и дарами, но голландские разбойники ограбили Чанслера и с грамотой отпустили.

Во второй приезд в Россию Чанслер пришел на четырех кораблях летом 1556 года по новому летосчислению, а к осени ушли они в плавание обратно.

В тот отъезд царь-государь доверил Осипу, грамоты дал и товару с собой брать дозволил и вкупе с Чанслером через тот Розовый остров, что за Двиной в море, повелел плыть в Аглицкое королевстве ладить дела к мирному и выгодному торгу. От деда моего я, Василий, слыхивал не раз, к острову Розовому пришли карбасы неких купцов холмогорских с людьми и товарами и тоже имели дозволение примкнуть к свите Непеи и на аглицкие корабли погрузиться. Позарился Осип Григорович Непея на выгодный торг за морем, товаров набрал множество на тысячи рублев, да не судил ему бог тем добром распорядиться. Свое дело из рук выпало, а государево удержал. Случилась страшная буря в пути, корабли разбило и купцы и товары – все погибло у шотландских берегов. Сам Чанслер с сыном утонули и многие матрозы. И много бед натерпелся Осип Непея, потеряв семерых своих людей и все богатство. А корабль, на коем шел Чанслер с Осипом, предком нашим, назывался „Эдуардом“ и понизу был окован свинцовыми листами и грузу всякого мог держать девять тысячей пудов, а прочие корабли и того меньше. И усумняшеся Осип Непея в пути, каков же был ковчег у праведного Ноя, дабы взял на себя всех животных и зверей, птиц, всяких гадов и корму для них на сорок дней и ночей на все время потопа, и как могли ужиться в ковчеге медведи с коровами и волки с овцами?.. За то сумление господь наказаше Непею, и вышед на брег иноземный Осип и покаяшеся богу, возблагодарил Николая-чудотворца, от монастыря коего с Белого моря они путь в заморье начали. Был при Непее толмач толковый, именем Робер Бест, он и помог ему все разговоры вести в Англии. И Непею первого посланника Руси стали принимать с большим доверием и почетом. А была при нем грамота от царя с печатью и двуглавым орлом в гербе, то был знак греческого царя, ставшего издавна в родстве с русским князем Иваном Васильевичем не Грозным, а другим, повенчанным с римлянкой, племянницей короля греческого Софьей.

Лорды сановные и сам король Филипп во дворце приняли Непею с почестями, чтили в его лице сильную и богатую русскую державу. Он же передал королю грамоту от царя и восемь десятков шкур соболиных и речь держал. А потом везде Осипа Григоровича водили, показывая, и балы устраивали обществом торговым и суконщики, кои обещание на пиру Непее высказали – „Оплатим-де вам все убытки и потери за наш щет за время пути и бытия в Англии и Шотландии“. Чему он Непея возрадовался. Король же с королевой, по прошествии времени, к его отъезду грамоту ответную Ивану Грозному сочинили, вписав такие слова: „Мы получили от вас письмо о любви и дружбе между нашими державами, привезенное достолюбезным мужем Осипом Непеею. Мы увидели из вашего письма, что вы даровали нашим английским купцам привилегии и льготы. Мы надеемся, что основание нашей дружбы принесет великие и обильные плоды…“

Приписали еще и то о Непее, что он „посланник вел в своем посольском деле себя рассудительно и разумно. Возвратясь к вам сам подтвердит наше королевское расположение к вам и к установлению связей между вашими и нашими подданными…“.

Пробыл Непея в плавании и в Аглицком королевстве со всеми приключениями со 2-го августа 1556 года, Прибыл же в Москву 12 сентября 1557 года. На третий день по прибытии целовал правую руку государя и обедал за одним столом.

Писана сия со старой бумаги с подсказом деда нашего Василия внука Осипова на добрую память всему роду-племени мною Матюшкой Непеиным учеником архиерейской школы в тот год коего государь Петр Алексеевич путешествовал через Вологду на Белое море к Унской губе и к тому Розовому острову, отколь почалась наша торговля с Англией. Аминь…»

– Аминь! – повторил епископ Павел последнее слово грамоты, дочитав ее до конца, и сказал свысока, голос старческий усилив:

– Так вот кто был Непея!.. Надеюсь, уразумел, за какие его заслуги наш великий государь Петр Алексеевич сжалился над расстригой Матвеем, потомком Непеиным, не велел его казнить и истязать за преступление, а повелел быть до самой смерти в Соловецкой обители. Надобно переписать сию грамоту и отослать в Москву, для истории пригодится…

Птенец гнезда Петрова

В литературе, отображающей эпоху Петра Великого, имя «кабинет-секретаря его величества» Алексея Васильевича Макарова встречается нередко. О делах этого незаурядного человека, об исключительном доверии, которое оказывал ему Петр, свидетельствуют многочисленные архивные документы.

Петр Первый умел подбирать нужных ему, умных, находчивых, способных к деятельной службе людей.

Вологжанин Алексей Макаров в этом смысле не был исключением.

И. И. Голиков, собравший во второй половине XVIII века большое количество подлинных документов, относящихся ко времени Петра Первого, так пишет о начале служебной карьеры Макарова:

«Великий государь в бытность свою в Вологде в 1693 году увидел в воеводской канцелярии между приказными молодого писца, именно же сего господина Макарова, и с первого же на него взгляда проникшись к его способности, взял его к себе…»

Не сразу Петр приблизил к себе этого способного к ведению канцелярских дел, крепкого, поворотливого, белокурого вологодского паренька; не сразу Макаров стал близким сподвижником государя. Некоторое время он старательно служил в подведомственной канцелярии Ингерманландского губернатора Меншикова: ведал продажей рыбных ловель и собиранием пошлин с конского поголовья. Порядок, заведенный в канцелярии, и бескорыстная честная служба Макарова не остались незамеченными Петром.

Государь говорил Меншикову:

– Хорошему работнику надлежит иметь должность высокую. Отбираю у тебя Алексея Макарова ко двору, пусть ведает он моими кабинетными делами. В оные времена делами моего батюшки ведал тайный дьяк Демешка Башмаков. Перебирал я в досужее время те дела и вижу: Макаров управиться может лучше. Такого мне надо…

Жалко было Меншикову расставаться с Макаровым, но что поделаешь, против воли Петра не устоишь.

С 5 октября 1704 года Алексей Васильевич Макаров стал именоваться «кабинет-секретарем его величества». Как никто из самых близких Петра, он был облечен высочайшим доверием. Внимательный к людям и делам служебным, требовательный, трудолюбивый и быстрый в решениях сложных государственных вопросов, Макаров весьма полюбился царю. Петр поручил ему возглавить кабинет при дворе и установил на первых порах жалованье триста рублей в год.

Самый краткий перечень дел кабинета говорит о важности этого учреждения, кстати сказать, весьма малочисленного по количеству служащих. В подчинении у кабинет-секретаря было восемь подьячих, а дела велись такие:

Переписка со всеми российскими министрами и агентами, находящимися за границей (шифром – цифирными письмами).

Переписка с губернаторами. Докладывание царю о челюбитных, поступивших в кабинет.

Сношения с Сенатом и Синодом. Ведание расходами на придворных и на покупки для двора.

Снабжение жалованьем и материалами выезжавших за границу.

Ведание устройством и оплатой садоводства в Петербурге, Петергофе и других пригородах. Приобретение зверей и разных «монстров» в Кунсткамеру и зверинец.

Полковые дела, а также писание «Истории или журнала государя императора».

Дела судебные, определение жалоб и доносов, поступающих в кабинет от фискалов, частных и должностных лиц по делам: измены, против здравия государя и против казенного интереса…

Промышленность железоделательная, чугунолитейная, таможенные дела также входили в деятельность кабинета. Одним словом, под строгим и тщательным наблюдением и руководством Макарова, состоявшего в непосредственном подчинении Петра, находились все функции государственного управления, кроме Преображенского приказа, творившего суд и расправу.

С особенным старанием, в угоду государю, Макаров изыскивал всюду, где мог, огромные по тем временам средства, стекавшиеся в казну кабинета. Значительные суммы «подносных денег» поступали от губернаторов, бурмистров, монастырей и купечества. Большие сборы поступали из Архангельска, где и после основания Петербурга продолжалась оживленная торговля и деловые связи с иноземцами.

Петр ревностно следил за прибылью от торговли с заграницей и любопытствовал, как о нем и о России отзываются в других государствах.

Иногда, закрывшись вдвоем с Макаровым в кабинете, Петр просматривал дела и учинял резолюции. Он проявлял интерес и к донесениям резидентов из-за границы, которые сообщали зазорные сведения, появлявшиеся в иноземных газетах. Французы писали о русском царе, что он всегда пьян. Петр собственноручно возражал на полях донесения: «Врет, каналья! бывает, но не во все дни». О Меншикове немцы писали, как о пройдохе, расхищающем казенные средства. С этим мнением иностранной прессы Петр не спорил и делал приписку: «Вор Алексашка, дознаюсь, ежели правда – несдобровать».