Феликс Арский - В стране мифов

• Название: В стране мифов
• Автор: Феликс Арский
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 1968

В книге рассказывается о легендах и сказочных приданиях далеких времен, и о народе, их создавшем — древних греков.

---

Но от державы Миноса остались одни развалины. Знаменитый дворец сгорел, хозяйство постепенно приходило в упадок. От былого военного могущества остались одни воспоминания. И чем дальше отодвигались события, тем все более легендарными, мифическими казались события, связанные с историей острова. И все-таки даже в фантастических преданиях сохранился конкретный исторический смысл.

В самом деле. Легендарный Тесей убивает Минотавра и освобождает Афины от кровавой дани. Реальные ахейцы, некогда зависевшие от Критского государства, вторгаются в Кносс и разрушают его. Отныне роли меняются: они хозяйничают на острове.

Мифический Дедал улетает от Миноса. Государство теряет удивительного мастера-художника, строителя, изобретателя. А в действительности? Критская культура приходит в упадок, искусство и ремесла становятся более примитивными, грубыми, городская жизнь замирает.

Легендарный Минос гибнет в Сицилии. Он тщетно пытается возвратить бежавшего Дедала, а прежние союзники предают его. Реальная морская держава разваливается, бывшие покоренные племена избавляются от ее господства.

Не разгадана личность Миноса. Был ли он на самом деле? Ведь доказано, что в XVI веке до нашей эры именно кносские правители подчинили себе остальных царей Крита и кносский дворец превратился в административный, политический и хозяйственный центр всей державы. Уже тогда существовал разветвленный государственный аппарат, давались инструкции чиновникам; очевидно, существовало и разработанное законодательство. Не удивительно, что предание приписывало все это одному царю. И, как обычно бывает в мифах, происхождение этого царя связывалось с богами, ибо, как полагали греки, первыми правителями на земле были потомки богов, объединявшие народы и создававшие государства.

Что же касается имени царя, то неясно, относить ли его к одному человеку или к нескольким: дело в том, что имя Минос было весьма распространенным на Крите, и до самых поздних времен сохранилось название ряда поселений — Миноя (на Крите, в Сицилии, в Пелопоннесе, на Делосе и даже в Сирии и Аравии).

В XII веке до нашей эры ахейских завоевателей сменили дорийские племена. Наступил общий упадок древнейшей культуры. Развитие цивилизации было приостановлено, и культура отброшена на много столетий назад. Письменность была забыта. Ее воскресили лишь через три тысячи лет, и сейчас именно ей суждено стать той «нитью Ариадны», которая поможет современным ученым проникнуть в тайну далеких веков.

А ведь, по сути дела, первый шаг на этом сложном пути был сделан еще в 70-х годах XIX века ничего не подозревавшим критским купцом, который случайно наткнулся на остатки дворца царя Миноса. Но история не удержалась от улыбки. Купец носил звучную фамилию Калокэринос. Звали же его, между прочим… Минос.

ЗАГАДКА ВЕКОВ

Муза истории, иронически усмехаясь, задавала вопросы и с любопытством следила за тем, как ее служители пытаются ответить на них. Мельпомене, Музе трагедии, было не до смеха. В венке из виноградных листьев, одетая в мантию, с трагической маской в одной руке и с мечом или палицей в другой — такой представлялась она древним. Она тоже предпочитала говорить загадками. Решали их по-разному, но итог всегда оказывался печальным.

Человек и его место в жизни. На что он способен? Где пределы его возможностей? В чем его сила и слабость? Его права и свобода? Не эти ли «вечные» проблемы волновали мыслителей всех времен — философов, писателей, художников?

Трагедия как форма театрального представления родилась в середине VI века до нашей эры из религиозных, культовых обрядов. Очень скоро она стала учительницей жизни, активной политической силой. Нередко она обращалась к злободневным сюжетам и непосредственно откликалась на актуальные события. Она преподносила уроки, возбуждала зрителей, вызывала их гнев, повергала в смятение. Когда в 494 году до нашей эры персы разрушили восставший греческий город Милет и продали в рабство его жителей, афинский драматург Фриних написал трагедию «Взятие Милета», где разгром цветущего города представлялся как результат неудачной политики Афин. Зрители были потрясены и не могли удержаться от слез. Фриниху же пришлось заплатить за эти слезы. Его прогнали со сцены (а в те времена поэты сами исполняли свои пьесы!) и приговорили к крупному денежному штрафу.

Однако чаще сюжетами трагедий служили мифы. Правда, их нельзя было произвольно изменить, но зато сохранялась полная свобода для их различного истолкования. И оказалось, что почти каждый миф содержал в себе трагические элементы. Проделки богов, борьба героев, участь смертных-все это наводило отнюдь не на веселые мысли. И традиционные мифические истории представали неожиданно в совсем ином, трагическом свете.

Герои трагедий боролись с людьми и богами. Против чего? Против зла и несправедливости. Против всего, что мешает человеку свободно мыслить и действовать. За то, чтобы мир стал лучше, чтобы исчезли страх и насилие. В этой борьбе герои погибали, и притом не случайно — неотвратимая сила, которую невозможно преодолеть, уничтожала их. Трагичной являлась не смерть сама по себе — так или иначе, ее не избежишь. Трагично именно столкновение с этой таинственной, непреложной, непознаваемой силой, которая ставит пределы человеческой мысли и воле.

Имя ей — рок, судьба. Ей подчиняются даже боги, она не имеет облика, она везде и всюду — суровая, непонятная, внушающая ужас. Бороться с ней безнадежно. Каждый, кто посмеет выступить против нее, обречен. И все-таки… Смельчаки идут в разведку. Они ищут границы, пределы возможностей. Они каждый раз проверяют, можно ли их переступить и всегда ли они будут незыблемыми.

Гибнут Сизиф и Асклепий. Низвергается с небесных высот Икар.

Бросает вызов року и фиванский царь Эдип.

Этому человеку всю жизнь приходилось решать загадки. Он нашел ответы на все из них. Кроме одной. Правда, той, над которой бились лучшие умы человечества и через тысячи лет после него.

Что же такое человек — творец, деятель или игрушка в руках судьбы? Быть ему послушным и смиренно принимать все ниспосланное свыше или идти наперекор, следуя велениям собственной совести? Иными словами, быть рабом, исполняющим приказы и не отвечающим за них, или брать на себя ответственность за свои поступки, принимать самостоятельные решения и оставаться человеком?

Задача действительно для мудреца. Ключ к ней искала вся греческая драматургия. Ответ на нее попытался дать и король трагедии — Софокл, живший в V веке до нашей эры.

В широко известном мифе рассказывалось.

Однажды фиванский царь Лай нанес визит своему соседу — пелопонесскому правителю Пелопу. Там он увидел юного сына радушного хозяина, и мальчик так понравился Лайю, что он, отправившись в обратный путь, похитил его. Не вытерпев надругательств, наследник Пелопа покончил с собой.

Шли годы. Угрызения совести не мучили фиванского владыку. Безмятежно жил он со своей женой Иокастой, и единственное, что омрачало их семейное счастье, — это отсутствие потомства. Лай обратился за советом к Дельфийскому оракулу, и тот изрек:

— Не спорь с богами. Лай, и о потомстве мысль
Оставь: родишь ты сына — он убьет тебя.

Предостережение оказалось весьма своевременным. У царя в самом деле вскоре родился сын. И Лай, проколов ему ступни, приказал рабу отнести младенца на гору и оставить на съедение хищникам. Но раб пожалел ребенка и тайно передал его другому рабу- пастуху коринфского царя. Коринфские правители Полиб и Меропа были бездетны и решили сделать мальчика своим наследником. Назвали они его Эдипом, то есть «Человеком с опухшими ногами».

Эдип рос в твердой уверенности, что он законный сын Полиба и Меропы. Но однажды на пиру кто-то из захмелевших гостей неосторожно назвал его подкидышем. Юноша бросился к родителям, начал расспрашивать друзей, но никто не открыл ему тайну его рождения. Оставалось одно — пойти за ответом к Аполлону. И оракул, как обычно, дал исчерпывающий ответ: «Тебе суждено убить своего отца и жениться на собственной матери».

Итак, все стало ясно. Кроме одного — кто же, собственно, его родители? В сущности, оракул ответил не на тот вопрос, который был задан. Но, так или иначе, получив столь грозное предсказание, Эдип должен был решать, что делать дальше. Конечно, можно поверить в предначертанное свыше, вернуться в Коринф, а там — как судьбе будет угодно. И хотя совершенно непонятно, за что на него обрушится жестокая кара, все равно ее избегнуть невозможно. Разве кому-нибудь удавалось обмануть богов и скрыться от возмездия? И смогут ли его осудить боги, если он в точности выполнит то, что ему предписано судьбой?

Неизвестно, как боги, а вот люди вряд ли примут во внимание ссылку на оракула, и ни один суд не оправдает его за подобное преступление. Главное же он сам, Эдип, не может поступать против своей совести. А это значит, надо сделать все, чтобы злодеяние не совершилось. И Эдип решает не возвращаться в Коринф.