Макс Нарышкин - Sто причин убить босса

• Название: Sто причин убить босса
• Автор: Макс Нарышкин
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-2392

Автор ничего не придумал. Он просто собрал истории сотен офисных служащих и набрался смелости сплести их в один сюжет. Когда-то все персонажи романа были успешными вице-президентами, промоутерами, креативными директорами и копирайторами. Но в один миг их мир сгорел дотла только потому, что все они желали большего, чем должны были иметь. Многие из них наложили на себя руки, кто-то сошел с ума, кто-то еще долго будет считаться пропавшим без вести, кто-то умер от спиртного, опустившись на самое дно московских трущоб.

Но о них автор думает также мало, как и атеист об адовых мучениях и райских наслаждениях. Да и судьба самой книги его мало волнует. Как ни крути, у истины нет шанса стать бестселлером.

---

Когда я пришел в компанию двадцатипятилетним юнцом и сразу на должность креативного директора (по протекции, разумеется), я тут же оказался в эпицентре кроваво-слюнявых разборок. И мне в этой подпольной борьбе было выделено особое место. Но у меня были славные учителя, а потом я как-то сам понял, что ухо нужно держать востро, и тем острее, чем старательнее кто-то напрашивается на твою дружбу.

Лично я, как руководитель, считаю себя сукой конченой. Но иначе просто невозможно. Когда в мою голову стало заползать подозрение о том, что Гера Салмин, теперь уже бывший менеджер отдела Лебедева по работе с клиентурой, беззастенчиво принимает от клиентов благодарности в виде сумм, я тут же организовал плановый перегруз идеи и согласовал с конторкой по изготовлению бутербродов соглашение о передаче части суммы менеджеру для последующей передачи ее в «Вижуэл». На том парень и погорел. Он просто не принес бабки, посчитав их подарком от клиента. Витя Лебедев отбивал Геру как мог, и в этом для меня виделся какой-то тайный смысл. Полагаю, Гера делился с Витей, поскольку два — это мало, но лучше уж два постоянно, чем один раз взять четыре и быть уволенным. Погорел на двух, и Витя, когда стало ясно, что кризиса не избежать, тут же создал вокруг Геры такой ореол ублюдка, что не поверить в это было просто невозможно, как невозможно было не поверить в то, что Вите Лебедеву Гера омерзителен.

Самого Лебедева я решил проверить, когда стало ясно, что дружба с этим человеком почему-то вызывает у меня аллергию. Быстро ударив по рукам с приятелем из компании сотовой связи, я пощупал нашего начальника отдела всей пятерней и сразу за мошонку. Мой приятель позвонил Вите в офис, выразил уважение к его авторитету, слух о котором распространяется по Москве, аки аромат «Кензо», и предложил работу в компании сотовой связи с окладом в полтора раза выше. Через две недели, когда Лебедев принес в сотовую компанию резюме, приятель передал бумажку за подписью своего босса «Отказать» мне, и с тех пор оно лежит у меня в сейфе. Лебедев не знает об этом, но о причинах быстрого предложения и быстрого же отказа догадывается. Мы играем с ним в дружбу, он немного несобраннее, однако куда как предприимчивее, и это противостояние двух прохиндеев дошло до такого состояния, когда мы вместе обедаем, шутим, и еще не разу не оставляли в покое мысли об уничтожении друг друга. Так что я, как руководитель, не белая ворона в стае подонков вроде Рогулина.

Позвони я сейчас Полине Треплевой, та просто испугается и дрожащим голосом отговорится. Но Витя — особый человек. Я, наверное, и позвонил ему, чтобы испить чашу до дна — принять от него яд ликования, чтобы осатанеть окончательно.

Я никогда не забуду, как он пытался меня свалить. О должности креативного директора, которую я тогда занимал, он мечтал, как мечтает каждый кардинал стать папой. Но пришел я и едва ли не оскорбил его таким назначением. И тогда Витя, еще не разобравшийся в моих способностях, решил пойти по пути, по которому шагают многие, чьи должности заняты вопреки их желанию. Заручившись поддержкой менеджеров моего отдела, а в особенности Мирой Павлюк и Анечкой Стефановской, он стал сливать Рогулину мутную воду и мазать меня дегтем, дабы потом, когда настроение босса ко мне изменится, извалять в перьях. В азарте реализации идеи Лебедев совсем забыл, что за все промахи отдела ответственность несет его начальник. Он был сильно увлечен и чувствовал приближение оргазма, но случилось то, что случается с кобелем, вот-вот кончающим в суку, когда того неожиданно пинают под зад. Сцепка в этих случаях становится столь крепка, что кобеля из суки не выломать и ломом. Озадаченный идеей напружинить в отношении меня мой коллектив, упустил из вида свой. И в тот момент, когда он был занят тем, что кропал обо мне грязные вирши, его менеджер, Гриша Коппельмайер, как раз должен был закончить работу с магазином женского белья «Визави». И в тот день, когда он должен был поставить в переговорах точку, я пришел к Машеньке Белан, тогда еще менеджеру отдела по арт-проектам, и рассказал о том, что знаю человека, который понимает толк в работе со строительными организациями. В то время Машенька делал рекламу строительной фирме «Лагос» в Обнинске, и ей очень не хотелось туда ехать. Выпив кофе, я скинул информацию и ушел, а Машенька тотчас метнулась к Гоше и попросила отправить в Обнинск человека, который, как она знает, хорошо владеет темой строительства. Обо мне Белан, естественно, не упомянула. Не находясь в теме, Рогулин подписал приказ о командировке в тот момент, когда Лебедева не было на месте, и Гриша, бросив срочное дело о трусах и лифах, убыл в Обнинск. На следующий день переговоры были сорваны, магазин, заподозрив необязательность «Вижуэл», отказался от сотрудничества, и Витю Лебедева Георгий Рогулин напяливал на кукан в своем кабинете так, что я в тот момент за все гонорары Тома Круза не согласился бы поменяться с ним местами хотя бы на минуту.

И тема выдвижения Вити на место креативного отпала как-то сама собой.

Глава 8

В полной тишине, разбавляемой едва слышимыми комментариями игры «Рубин» — «Спартак» и ремиксами по МузТВ, я провел три с половиной часа. Обычно за это время я едва успеваю поговорить по телефону раз десять. Батарея моего «Панасоника» порядком изношенная, пора покупать новую, но все не доходили до этого руки. Каждые два часа приходилось вставлять ее в зарядку, чтобы, не дай бог, телефон не заглох в самый неподходящий момент. Поскольку трубка все-таки работала, я ограничивался лишь терзаниями совести о том, что дома у меня хоть что-то, да не в порядке. Но сейчас телефон лежал на кровати, и я уже дважды смотрел на его табло, чтобы убедиться в его исправности.

Нервный клик вернул меня, уже почти достигшего нирваны, к действительности. Бросив взгляд на комп, я увидел в нижнем углу мигающую иконку. Интересно, кто это рискнул отправить мне письмо? Наверное, что-нибудь вроде «Новейшие базы» или «Выложила фотки, как обещала». Врет, мразь. Она мне ничего не обещала, потому что я ее ни о чем не просил.

Иконка мигала и раздражала меня до мурашек. Поднявшись, я рухнул на стул перед экраном и вскрыл конверт.

Щур!

Ай да скороход! Это как же человеку трудно должно быть без пива, чтобы за три с половиной часа…

Паша Щуров — не стенографист. Он также не биолог, не фармацевт и не винодел. Просто он в течение пяти минут может связаться с таким же, как и он сам, идиотом, который свяжется с третьим, тот с четвертым, а уже пятый даст нужную имеющуюся у него информацию. Десять классов образования позволили откосившему от армии лузеру вступить в секту ненормальных любителей компьютерного общения. Несколько тысяч ни разу не видевших друг друга придурков общением друг с другом и такими лохами, как я, умудряются зарабатывать на жизнь столько, сколько не снилось любому менеджеру «Вижуэл». Я Щура ни разу не видел. Деньги ему я перевожу тоже посредством компьютера. Познакомились мы так. Я как-то просматривал почту и наконец-то обратил внимание на майловую забаву для тинейджеров «Задай свой вопрос». У меня дрогнула рука, и я не задумываясь настучал: У кого какой челлендж?[11] Через двадцать минут я едва не перегрузился от общения. Одна киска отписала: «У моего — 23 сантиметра». Но один участник конференции поразил меня своим ломовым подходом к теме, и я, второй человек в крупнейшей рекламной компании столицы, решился на связь, о чем сейчас не жалею. Есчесно, мой челлендж — извести всех падонкаф, задающих такие вапросы, — заверил меня он. Им и оказался Щур, оказавшийся в этот момент на той же самой странице, где, видимо, и я. Мало-помалу мы разговорились (расписались), и уже через неделю он выполнил первое мое задание — нашел секретаршу Милу взамен свалявшейся с бандюками племянницы «хьюман ресорсез».

Спихнув ему со счета сотню, я распечатал прикрепленный файл и пять первых листов просматривал с ледяным спокойствием. Когда они поехали в окне выдачи готовой продукции принтера, я поначалу испугался, не прислал ли мне Щур по запарке чужой заказ — список депутатов Госдумы, имеющих судимости, но вовремя сообразил, что конспект в три листа в виде стенограммы — это уменьшенная копия печатного текста. Там было все: штатное расписание, годовой оборот, планы «Вижуэл» и концепция развития с точным указанием мельчайших подробностей, автором большинства которых был именно я. Машенька Белан — невероятно требовательная к мелочам девочка. Как я на дух не перевариваю валяющиеся в урне упаковки от пюре быстрого приготовления в отделе арт-проектов, так и она брезгливо относится к пропущенной мелочи. Словом, на первых пяти листах было все, что за некоторую сумму пожелал бы получить директор любого рекламного агентства Москвы, пожелавший уничтожить «Вижуэл» на корню. Проекты уже начали набирать обороты, предстоящие контакты и суммы перестали быть никому неизвестными, и я уже с разочарованием вынимал из принтера шестой лист, чтобы закончить с бестолковым просмотром подготовленного Белан отчета и отправить его в урну вместе с первоисточником.