Газета Завтра - Газета Завтра 211 (50 1997)

• Название: Газета Завтра 211 (50 1997)
• Автор: Газета Завтра
• Жанр: Публицистика

---

Революционер - если он не туп, как бревно, а является духовной личностью - постоянно решает для себя этот вопрос. Движим он или его двигают? Речь идет о метафизике, о том, что иногда именуется “теологией революции”. Сталин Булгакова (в моей трактовке) занят этим же: он решает для себя “фундаментальную проблему революционной метафизики”. В чем “белое решение”? В том, что есть конец истории как Расплата, и есть Божий Бич революции как часть такого конца. В таком случае Сталин - это субъект, через который просвечивает “высшая воля”.

В чем “красное решение”? В том, что происходит сложное соединение субъекта и субстанции, термоядерная реакция их синтеза, рождающая иное время и иную реальность. С такой точки зрения история - это суперценность, “красное божество”. Конца истории, который одинаково грезился Гегелю и Блаженному Агустину, для красного не существует. Таинство истории для красного - выше иных таинств. В нем противоречие “субъект-субстанция” снимается. Сталин Булгакова, всматриваясь в свою жизнь, пытается понять ее как метафизический опыт, и колеблется между версиями Бича и Пастыря. Иногда я думаю, что Булгаков прав в своем прочтении… Правда, я так думаю лишь иногда… И не очень часто… Пока…

Да, кстати, единство Гегеля и Блаженного Августина - в их Великом Финализме. А не в понимании содержания Финала. Россия сегодня опровергает Гегеля, снимая антитезу между “духом истории” и “новым духом”. У России отняли историю. Она обязана ее вернуть, чтобы жить. Вернуть того же Сталина: не в виде наличествующего диктатора, а в виде отнятого Смысла. Я не свожу к Сталину весь смысл России. В том числе и смысл России эпохи Сталина.

Нелепо описывать сталинскую эпоху в духе демократического лубка, смаковать примитивы, идиотизмы и преступления. Но нелепо и пытаться поднять этот лубок на уровень нового идеала. Надо убрать лубковость вообще. Сталинская эпоха очень непроста, насыщена массой таинственных энергий и смыслов. Эти смыслы надо обрести, вернуть. Надо иначе понять человека эпохи Сталина. Кстати, ведь есть и еще один вид глупости - мол, все великое произошло вопреки Сталину. А он ошибался, мешал, уничтожал лучших людей. А вопреки ему… Эти хрущевские сказки пропитали целое поколение. Они - рафинированная разновидность все того же лубка. Не преодолев все лубки разом, мы никогда не сдвинемся с мертвой точки.

Что значит вернуть смыслы? Это не значит оправдать и бегать с портретами по улицам. Это не значит построить копию прошлого в совершенно иной реальности. Это значит - теперь понять прошлое эпохи, связанной с этим именем (и само имя, Имя в метафизическом понимании) на порядок глубже и тоньше, чем в тот момент, когда это было отнято. Это сложная процедура. Я именую ее “рефлексивной революцией” и считаю прологом к возможному возрождению страны. Россия должна вернуть себе историю и Имена. Она не может вернуть историю, не рефлексируя, не оперируя “новым духом”. Но оперируя им, она не “играет” историей в гегелевском смысле (имею в виду и Гегеля, и его учеников типа Кожева). Она, напротив, отрицает игру, ломает ее, ищет не постисторическое, а новоисторическое содержание, преодолевает то единственное противоречие, которое Гегель считал непреодолимым. Снимает это противоречие между “новым духом” и “духом истории”.

Если ей это удастся - Гегель не прав. Россия спорит с Гегелем, а с ним спорить - ох, как непросто. И спорит Россия, ставя на кон свою жизнь. Это свойство русского спора. Об этом я ставил “Пастыря”. Сами подумайте, разве об этом можно ставить спектакль, да еще в театре Дорониной? А вот мистерию на эту тему нужно ставить. И это будет мистерия нынешнего российского поиска и одновременно - я убежден - мистерия красного смысла. Я ставил “Пастыря”, полемизируя с “Покаянием” Абуладзе. Но не это главное. Главное - я полемизировал с “концом истории” Фукуямы. И не сам Фукуяма здесь важен, а его учитель Кожев и те, кто стоят за ним.

Иногда мне кажется, что кто-то успел почуять этот смысл и воспрепятствовать, как говорят в таких случаях, “его экспликации”. Что на это сказать? Рукописи не горят. Спектакли тоже. Особенно мистериальные. Эгрегориальный след остается. И это главное.

А.Ф. Осуществляя постановку булгаковской пьесы, которая полна таинственных иносказаний и реминисценций, как вы определили провиденциальную компоненту судьбы Сталина; расшифровали ли мистические предпосылки его власти?

С.К. Метафизика лежит по ту сторону шифров и дешифровок. Я не расшифровал, а понял. Понял - и передал это понимание тем, кто хочет понять.

БЕЗ ТЕОРИИ НАМ СМЕРТЬ! ( С корреспондентом “Завтра” Владимиром ВИННИКОВЫМ беседует философ Ричард КОСОЛАПОВ )

Владимир ВИННИКОВ. Ричард Иванович, выход в свет 14-го тома Собрания сочинений И.В.Сталина под вашей редакцией вызвал бурную и разноообразную реакцию: от восторгов до обвинений в плагиате и научной недобросовестности. Однако - и это характерно - никто и нигде не поставил под сомнение саму целесообразность такого издания. Спорили, по сути, о ваших редакторских качествах. Поэтому первый блок вопросов: как вы, один из самых видных философов-марксистов, оцениваете свою работу над этим томом, сколько времени она заняла, и какова была принятая вами методика работы?

Ричард КОСОЛАПОВ. Прежде всего хочу сказать, что вышел уже и 15-й, и 16-й, завершающий, том этого издания, которое было прекращено после кончины Сталина по решению Хрущева, когда рассыпали уже готовый набор и уничтожили пробные оттиски.

В середине 60-х годов знаменитый Гуверовский институт в Станфорде (США), используя план Собрания сочинений, опубликованный в его первом томе, сталинские тексты и архивные материалы, доставляемые туда из СССР эмигрантами и дипломатами, выпустил небольшим тиражом, только “для своих”, все три недостающих тома, исключая “Краткий курс”…

Когда я занялся работой над этим изданием, а на дворе были уже ельцинские “реформы”, то оказалось, что в Москве существует будто бы всего один экземпляр гарвардских томов - у одного из ведущих “прорабов перестройки”, и доступа к ним нет. Но - не имей сто рублей… Да и нет таких крепостей, которые нельзя было бы взять, разумно сочетая приемы осады и штурма. С помощью друзей удалось вытащить эти тома на свет и скопировать. Это оказался необходимый справочный материал - и не более того. Достаточно отметить, что московское издание поплнилось более чем полусотней документов, не говоря уже о существенно ином подходе ко всему этому материалу.

Эффект монументальности и вечности, на который был рассчитан, в частности “Краткий курс истории ВКП(б)”, здесь абсолютно снят. Дело в том, что “Краткий курс” - все же плод коллективного труда, тщательно отредактированный Сталиным. Поэтому я не счел возможным помещать его среди собственно сталинских сочинений. Целью моей работы - не скрою, работы тяжелой, но увлекательной, а потому и необременительной - было воссоздание реального, а не мифологического облика Иосифа Виссарионовича Сталина, потому что он при жизни был бесконечно далек от созданных усилиями всяческой пропаганды расхожих монументов и карикатур. В том, что многие склонны сейчас считать его великим, нет моей заслуги или вины. Я не считаю себя ни сталинистом, ни антисталинистом. Надеюсь, что функциям объективного, научно выверенного источника для дальнейшего осмысления личности Сталина это издание удовлетворит в достаточной степени. А большего мне, собственно, и не требуется.

В.В. Я помню конец 70-х годов, когда портрет Сталина красовался на ветровом стекле каждого второго грузовика. Я помню конец 80-х годов, когда говорить о Сталине иначе, нежели о властолюбивом и кровожадном маньяке, растерзавшем страну, уничтожившем цвет ее населения,- считалось признаком “сталинизма”, какого-то извращения психики. Эти приливы и отливы в отношении к образу Сталина, эти колебания социально-психологической доминанты различных послесталинских периодов отечественной истории доказывают лишь то, что Сталин по-прежнему является фигурой знаковой, символической для нашего общества. В чем, по-вашему, заключаются причины этого символизма, и что символизирует Сталин сейчас, в декабре 1997-го от Рождества Христова года…

Р.К. Русский народ сегодня чрезвычайно унижен и все больше вгоняется в комплекс неполноценности. Налицо непрерывная деградация социального статуса людей и международного статуса государства. И это происходит по- тому, что все правители последних сорока с лишним лет занимались тем, что только использовали сталинские ресурсы, сталинские заделы. Сегодня эта кладовая близка к исчерпанию. И естественно, что память людей - даже бессознательно - обращается к тому времени, когда ситуация развивалась в ином, прямо противоположном, направлении. Ведь все величайшие достижения русского народа в этом веке: от создания современной индустриальной базы, культурного преображения и прорывов в науке, победы в Великой Отечественной войне и вплоть до выхода в космос,- так или иначе связаны с именем Сталина.