Гарри Гаррисон - Месть крысы из нержавеющей стали

• Название: Месть крысы из нержавеющей стали
• Автор: Гарри Гаррисон
• Жанр: Героическая фантастика

Скользкий Джим ди Гриз продолжает службу в Специальном Корпусе, теперь уже вместе со своей женой Ангелиной. Но на очередное задание ему приходится отправиться в одиночку — женщина просто не сможет внедриться в армию агрессивной планеты Клизанд, атакующую все новые и новые миры. Джим должен остановить нападения Клизанда и разобраться в том, кто вообще ими управляет.

---

— Это ты, Зобно? Что там сержант говорил насчет роботов? Это похоже на роботов?

Цепочка остановилась. Все молчали, затаив дыхание. А ведь мы были почти у цели. Голос был мужской. Человек говорил по-клизандски.

— Роботы? Какие роботы? — переспросил я, сняв чью-то руку со своего плеча и переместив ее на плечо Ангелины. — Двигай! — шепнул я ей в ухо. А затем покинул цепочку и тяжело затопал к говорившему в своих новых сапогах.

— Я уверен, он сказал, что это роботы, — пожаловался голос.

Я ощутил позади себя слабое движение, когда цепочка снова тронулась вперед. Я топал и кашлял, приближаясь к невидимому собеседнику. Мои руки вытянулись, готовые сжимать и душить, как только он снова заговорит. Все это сработало бы прекрасно, доставив мне маленькое садистское удовольствие, если бы вечерний бриз не накатился на нас из-за угла здания. Ветер дохнул мне в лицо прохладой, а в дыму открылся разрыв. Я смотрел на клизандского солдата в шлеме и с гауссовкой наизготовку, на лице которого отпечаталось переживаемое им потрясение. По веской причине, вместо того, чтобы увидеть собрата-солдата, он узрел неизвестного типа, разминающего пальцы, с красными глазами и небритым лицом, одетого в совершенно прозрачную робу и женские сапожки, с висящими на плечах узлами и тюками. Разинуть рот — это, примерно, все, что он мог сделать… Этот паралич продолжался ровно столько, чтобы я успел добраться до него. Я схватил его за горло так, чтобы он не смог выкрикнуть предупреждение, и за гауссовку так, чтобы он не мог выстрелить в меня. Мы немного поплясали в таком стиле, и дым снова сомкнулся вокруг нас. Мой противник не кричал, не стрелял, но и не покорялся. Он был рослым, мускулистым и держался за свое. К счастью: он не отличался сообразительностью, держался обеими руками за гауссовку и пытался вырвать ее у меня. Примерно как раз в то время, когда он уразумел, что мог бы держать ее одной рукой, а другой лупить меня, я дал ему подножку и рухнул на него.

Прежде чем он стукнулся о землю, он успел нанести мне два быстрых удара в живот, которые не улучшили моего состояния. Затем мы приземлились, и я вышиб из него дух. Это заставило меня освободить руку на его горле, но прежде чем он успел втянуть в себя достаточно воздуха, чтобы закричать, я привел его в бессознательное состояние. Я сидел на нем, ожидая, когда моя голова перестанет кружиться и развяжется узел в животе, когда поблизости раздался новый голос:

— Что это за шум? Кто это?

Я глубоко с содроганием вздохнул и приложил все силы, чтобы как-то владеть своим голосом.

— Это я… — Всегда хороший ответ. — Я споткнулся и упал. Поранил палец…

— Значит, получишь за него медаль, а теперь заткнись.

Я заткнулся, взял гауссовку у своего обмякшего спутника, встал… и сообразил, что совершенно заблудился в дымной тьме. Очень неприятное ощущение. Дым редел, а я был один и понятия не имел, куда мне идти. Если же я пойду в неверном направлении, это будет самоубийством. Паника! Или, скорее, мгновение паники. Я всегда готов позволить себе маленькую непродолжительную панику. Это вызывает прилив крови в сосуды мозга, заставляет сердце качать кровь быстрее, высвобождает дозу адреналина и совершает другие полезные для чрезвычайного положения вещи. Но только совсем немного паники, потому что время поджимало. А после того, как дикая звериная эмоция рассеялась, губы снова прикрыли клыки, волосы на загривке опустились и все такое прочее, я поставил на работу старый логический центр. Первое: я не один. Безмолвная цепочка спасенных могла промаршировать в здание, в безопасное место, но моя Ангелина меня не бросит. Я знал это столь же определенно, как если бы мог видеть, что она стоит перед этой дверью и ждет меня.

Второе: у нее имелось чувство направления, а у меня — нет. Следовательно, она должна прийти ко мне.

— Этот палец убивает меня, серж, — прохныкал я, а затем засвистел, словно от невыносимой муки. Один короткий свист и один длинный. Буква «А», означающая «Ангелина» на коде, ей отлично знакомом. То, что я нуждаюсь в помощи, она вычислит сама, в этом я не сомневался.

— Прекратить этот свист и шум! — прорычал в ответ другой голос с ноткой презрения. — Скажи-ка, кто ты?

Я порылся в памяти в поисках имени, которое услышал несколько минут назад.

— Это я, серж, Зобно. Этот палец…

— Это не Зобно! — вмешался другой голос. — Зобно — это я!

— Нет, я! — крикнул я в ответ. — Кто это сказал?

— Вы оба подойдите сюда сейчас же! — крикнул сержант. — Через пять секунд я начну стрелять!

Настоящий Зобно, спотыкаясь, потопал сквозь дым, а я не смел ни заговорить, ни двинуться. Я уже ощущал, как меня рвет пуля, когда что-то дернуло меня за руку, и я подпрыгнул.

— Ангелина? — прошептал я и получил безмолвный ответ, когда она обняла меня. Я потянулся к ней, но она, не тратя времени, взяла мою руку и увлекла меня за собой. Позади нас в дыму звучали голоса, а затем завизжала гауссовка и послышались выкрики команд.

Я споткнулся о невидимую ступеньку, и поджидающие руки втащили меня через дверной проем.

— Поисковая партия… Поисковая партия… — Слова смутно доносились до меня сквозь гортанное рычание атакующих плюшевых медвежат. Я мог бы отбиться от них, даже если бы леденцовые палочки, используемые мной вместо меча, продолжали ломаться. И без леденцовой палочки достаточно дать плюшевому мишке хороший пинок в брюхо, и он опрокидывается.

Да, с мишками я бы управился, не будь на их стороне этих проклятых деревянных солдат. Из них получился бы неплохой костер, и именно об этом думал я, нащупывая спичку, когда один из них ткнул меня в руку штыком своей игрушечной винтовки. Он кольнул меня, а я открыл глаза и уставился на глядевшего на меня доктора Мутфака.

— Тревога и, должен сказать, в крайне неудачное время. Я сделал вам инъекцию для нейтрализации гипнотического наркотика. — Он держал в руке шприц. Я потер руку там, где он уколол меня. — В крайне неудачное время.

— Не я это устраивал, — буркнул я, все еще лишь наполовину проснувшись и жалея, что так и не смог покончить с плюшевыми мишками.

— Лечение идет хорошо, и на то, чтобы начать все заново, уйдет много времени. Я регрессировал вас до вашего детства и… у вас было интересное, чтобы не сказать отталкивающее детство! Вы должны дать мне разрешение описать этот случай. Символ плюшевого медвежонка, в норме олицетворяющего собой тепло и уют, преображен вашим несносным подсознанием в…

— Позже, доктор, если изволите, — пришла мне на помощь Ангелина, воплощение золотого шарма: она загорала на балконе, и носимый ею во время этой операции клочок ткани занимал примерно такую же площадь, что и крыло бабочки.

Я сел и замотал головой, которая все еще была в тумане от остатков наркотика. Помещение было роскошным, одна стена выходила на балкон, над которым простиралось голубое небо, а под ним — еще более голубой океан. Мы находились высоко, на самой макушке отеля «Ринга Баличи», предположительно самого лучшего отеля на Бураде, во что я вполне мог поверить. Отель находится в центре лагуны, и приблизиться к нему можно было только по воде или по воздуху. Это обеспечивало нам заблаговременное предупреждение о любых нежелательных визитерах, и именно такое предупреждение только что было получено. Порядок действий был разработан очень тщательно. Во время мозговыпрямляющего сеанса на мне были плавки, именно на случай чрезвычайной ситуации, вроде этой, так что я взял Ангелину за руку, и мы рысью побежали к лифту. Когда мы входили в кабину, звук мотора на взлетной площадке у нас над головами стал громким и отчетливым. Мы держались за скобы, когда скоростной лифт выпал из-под нас.

— Ты чувствуешь себя пригодным для этого? — спросила Ангелина.

— Просто немножко тумана, но это пройдет. Ты думаешь, этот выкачиватель мозгов что-нибудь смыслит в этом деле?

— Считается, что он — наилучший специалист на планете. Он выправит вставленные в тебя Краем вывихи психики, если кто-либо вообще может сделать это.

— Он мог бы работать немного побыстрее. Уже три дня прошло, а мы все еще не выбрались из моего детства.

— Ты, должно быть, был ужасным мальчиком. Если судить по тому, что я слышала.

Прежде чем я смог придумать достаточно резкое выражение, лифт, засвистев, остановился, и мы вышли на уровне воды. Из закрытой купальни с вышкой для прыжков в океан вела лестница. Смотритель ждал нас с аквалангами наготове: мы надели их и нырнули. Прямо на дно, где нас ждала прогулка среди рифов. Даже если бы они пришли сюда, здесь им нас никогда не найти. Я включил звуковую связь.

— Не ахти какая поисковая группа, — сообщила мне девушка-оператор. — Я дам вам знать, когда они доберутся до нижнего этажа.

Мы нырнули поглубже. Из чащи кораллов выскочила и замигала вокруг нас рыба радужной окраски, а зеленые растения кланялись, когда мы проплывали мимо. Вода была быстрая и теплая, она быстро восстанавливала мои силы, мысли и бодрый дух. Мы заплыли в грот, полностью окруженный кораллами, обнаруженный нами в предшествующий визит во время очередной тревоги, и расположились на золотистом песке. Я обнял одной рукой Ангелину, и она прильнула ко мне, как ради удовольствия, так и для того, чтобы наши маски соприкасались и мы могли бы разговаривать.