Юлиана Суренова - Книга 6_Путь тени

• Название: Книга 6_Путь тени
• Автор: Юлиана Суренова
• Жанр: Фэнтези

---

– У меня такое чувство, что эти стены призваны защищать не внутреннее от внешнего, а внешнее от внутреннего.

– Оставь свои загадки! – зло глянул на него хозяин каравана. – Говори по-человечески!

Он едва успел ощутить укол даже не страха – так, опасения, а брат только открыл рот, чтобы пояснить свою мысль, как окружавший город прозрачный купол озарила вспышка.

Было такое впечатление, что луч света, путешествовавший по миру, случайно попал в ледяной шарик, заметался, ища выход, запаниковал, не находя его, отчаялся, поняв, что никогда не вырвется на свободу, и начал биться о непреодолимую преграду, крошась на части, стремясь поскорее исчезнуть.

Когда вспышка угасла, Атен несколько раз растерянно моргнул, силясь вспомнить, что было до того, затем повернулся к своим собеседникам. Перед глазами какое-то время все плыло, а очертания напоминали солнечные блики. Прошло несколько мгновений, прежде чем они стали нормально видеть. Он думал, что забытье временно, надеялся, что вместе со зрением вернется и память, но этого не произошло.

– Мы о чем-то говорили? – спросил караванщик, для которого одна мысль о том, что он не может вспомнить произошедшего всего какой-то миг назад, была страшной мукой, не говоря уже о попытках вспомнить. Однако остальные выглядели такими же растерянными. В их глазах застыл тот же вопрос.

– Словно знаки, начерченные на снегу, – пробормотал Евсей. – Ты вырисовываешь их, стараешься, а налетел ветер – и от них не осталось и следа… И начинай с начала.

– Как тень в полдень, – вторя ему, молвил чужак. – С восхода она растет, растет, а потом – миг – и исчезла… Чтобы спустя какое-то время появиться вновь. Но не той же, другой…

– Как…

– А, не обращайте внимания, – пренебрежительно махнул страж. – Ни к чему возвращаться назад, когда идешь вперед. Это ничего, кроме лишних остановок для ненужных размышлений, не дает.

– Ты говоришь так, словно у вас подобное часто случается.

– Да, – спокойно кивнул горожанин.

– Но как можно жить, не помня!

– Мы привыкли, – пожал плечами тот. – А что? Ничего такого.

– Но память… Это ведь… – Евсей был так поражен, что не сразу нашел слова.- Она – олицетворение времени… Она – само время!

– Теперь вам ясно, почему мы не ценим его?

На мгновение караванщики застыли с открытыми ртами, глядя друг на друга ничего не понимавшими глазами.

– Но… – повернувшись к странному собеседнику, начал Евсей. – Время ведь как тропа, которая идет к горизонту не зависимо от того, стоим мы или бежим. Мы можем не думать о его существовании, забыть, но от того не станем бессмертными.

– Можем быть, – голос горожанина звучал спокойно и ровно. Он не спорил, не возражал, не убеждал в своей правоте, в общем, не вел себя так, как было свойственно для воина. Так что глядевший на него Лигрен даже подумал: "Если у них такие стражи, какое же служители?" – А, может быть, и нет.

– Как же нет, когда…

– Вы не пробовали забыть и помните, что смертны. Мы же все забыли и не знаем, смертны ли мы.

– Потому что когда кто-то умирает, вы забываете о его смерти, – Евсей кивнул. Он начал понимать. Более того, его очень заинтересовал подобное отношение к вопросам жизни и смерти.

– Да, – вновь кивнул страж, – именно так… Странники, я вижу, вы не простые торговцы, раз вас заботят не цены на нашем рынке, а вопросы веры. Однако я был послан встретить караванщиков. И я всего лишь страж. Остальное вам лучше обсудить со служителями. Уверен, они с радостью объяснят даже больше, чем вы хотели бы узнать, стремясь обратить в свою веру.

– Да, спасибо, – Евсей оживился, его глаза заблестели. У него появилась цель. И стремление поскорее достичь ее.

В душе Атена тоже шевельнулся интерес, однако, он был вызван совсем другим:

– Что ты там говорил о ценах? – спросил он.

– Вот, – губ горожанина коснулась тонкая улыбка, – наконец-то я вижу перед собой купца, а то все странствующие мудрецы…

– Странствующие мудрецы? – он никогда раньше не слышал подобного сочетания слов и потому, поддавшись любопытству, отвлекся от того, что, казалось бы, должно было быть для него главным.

– А, – небрежно махнул рукой страж, который выглядел так, словно речь шла о какой-то обыденности, – к нам приходят разные гости. В основном – ищущие что-то: правду, истину, знание, смысл жизни и счастье…

– Странствующие мудрецы… – задумчиво проговорил Евсей. – О них говорилось в легендах. Но ведь они жили давно, очень давно. Еще в те времена, когда снежная пустыня не разделяла города.

– Давно, недавно, – воин пожал плечами, давая понять собеседникам, что не видит особой разницы.

"Ну конечно, – караванщики поняли его куда лучше, чем если бы он стал вдаваться в пространные объяснения, – ведь когда время безразлично, когда нет прошлого и будущего, но лишь настоящее, твои воспоминания сливаются с воспоминаниями предков, становясь единой памятью…" Так что единственное, о чем спросит Евсей, было:

– И что с ними стало, с этими мудрецами? Они нашли то, что искали?

– Наверно. Иначе бы не остались у нас.

– Это чувствуется, – взглянув на странного горожанина, хмыкнул Евсей, подумав: "И их, видимо, было немало, раз кровь мудрецов проявляется в горожанах до сих пор, делая даже воина мыслителем".

Атен же, взглянув сперва на одного собеседника, затем на другого, спросил:

– Погодите, как остались? Ты хочешь сказать, что вы позволяете чужакам оставаться у вас…

Вздрогнув, остальные караванщики напрягли слух, ускорили шаг, спеша подойти поближе к горожанину, чтобы не пропустить его ответ.

Страж медлил. На его лице впервые с мига встречи отразилось чувство. И это было удивление.

– А почему бы нет?

Все были поражены. Люди разом открыли рты, втянули в себя побольше воздуха, чтобы потом, заговорив, не останавливаться как можно дольше. Но так как говорили все разом, не слушая друг друга, просто стремясь выговориться, то в наполнившем воздух гуле нельзя было разобрать ни слова. Впрочем, никто не обращал на это никакого внимания, продолжая в том же духе, ведь главным было не выслушать, а сказать.

Действительно, почему нельзя остаться? Разве боги установили запрет? Они просто оставили городам право самим решать. А жители оазисов, не желая ни с кем делиться своим счастьем, предпочли отказывать всем подряд. За столетия все к этому так привыкли, что караванщики перестали спрашивать. Впрочем, бывали случаи, когда горожане предлагали разделить свое счастье… Конечно, не всем, а избранным.

"Дело даже не в этом, – спустя какое-то время понял Евсей, погрустнев, – ведь речь идет о мудрецах. Значит, о том времени, когда города были другими, жизнь была другой. А сейчас…" Думая примерно о том же, Атен внутренне напрягся. Он слишком хорошо знал своих спутников, чтобы не понимать, что должно вот-вот произойти.

– А мы? Мы тоже можем остаться?

– Да.

– Да? Ты имеешь ввиду – да?

– Ну да, да!

– И… – Атен глядел на него с подозрением, словно ища под снегом яму, как "нет" среди всех "да". – Мы все можем остаться? И нам не придется за это ничем платить?

Страж провел рукой по гладко выбритому подбородку, затем почесал затылок.

– Вообще-то, я никогда не слышал ни о какой плате. Все просто остаются.

– Достаточно спросить разрешение у Хранителя?

– Да. Но никто не будет против. Это просто знак вежливости… А, – затем, вспомнив что-то важное, страж хлопнул себя по лбу, – еще нужно принести клятву.

– Богу – покровителю города?

– Вот-вот.

Караванщики закивали, соглашаясь. В том городе, из которого они были родом, подобную клятву приносили все горожане, причем делали это в тот же день, когда проходили испытание.

"Город должен быть единым. Поэтому нужен один небожитель-покровитель для всех.

Порою никто, кроме Хранителя и жреца не знал Его имени, но это и не важно.

Главное, чтобы Он был, чтобы на Его помощь можно было рассчитывать, чтобы было кому молиться о помощи… А когда особенно любопытные спрашивали служителей, как молиться, когда не знаешь имени, – им обычно отвечали – "Называйте Его просто "господином", Он услышит вас и поймет к кому вы обращаетесь, поскольку связаны с Ним Клятвой покровителя…" И, все же, всем всегда хотелось знать, кто Он… " Евсей огляделся вокруг:

"Говорят: "Знак бога стоит на Его творениях", – вспомнил он старую пословицу, а затем присмотрелся повнимательнее к окружавшему его миру. – Госпожа Кигаль ценит лишь душу, Ей безразлична внешняя красота оборачивающегося в тлен. К чему украшать то, что, в конце концов, станет лишь куском льда? Единственное, что может сохраниться в снегах пустыни, это храм на вершине холма. Но не окружающие город стены. Зачем же их столь старательно украшать? Они слишком прекрасны для города богини смерти.

Господин Шамаш считает, что во всем должен быть смысл – в каждом камне, каждой возведенной над землей колонне. Если его нет – то труд напрасен. К чему строить башни? Отражать нападение разбойников? Но зачем, если единственная цель их прихода в город – стремление остаться в нем. Здесь же они могут получить это и без боя. И эти рисунки… Если стены предназначены для защиты, зачем их украшать?