Василий Ключевский - Краткий курс по русской истории

• Название: Краткий курс по русской истории
• Автор: Василий Ключевский
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: ISBN 5-04-005124-7

Василий Осипович Ключевский (1841–1911) — замечательный русский историк, который, по словам современников, был «талантлив до гениальности» и «сам стал историческим явлением, крупным историческим фактом умственной жизни России», в сегодняшний переломный момент нашей истории вновь помогает нам с позиций прошлого понять и осмыслить настоящее. Математическая точность выражений вместе с художественной красотой, меткостью сравнений и эпитетов составляет то оригинальное и особенное, что делает тексты Ключевского запоминающимися со студенческой скамьи. Он нарисовал для нас такими живыми портреты Андрея Боголюбского, Ивана Калиты, Ивана Грозного, Алексея Михайловича, Петра Великого, что создается ощущение, что он сам жил с этими людьми прошлого, мыслил и чувствовал вместе с ними, проник в их психологию, сумел воскресить отдуманные думы, угасшие чувства. Воскрешенные волшебной силой его творчества, они стали для нас совершенно реальными в сегодняшней жизни. «Краткий курс по Русской Истории», «Древнерусские жития святых как исторический источник», «Сказания иностранцев о Московском государстве» — это замечательный памятник нашего национального самосознания, в котором можно увидеть итог работы русского народа над своим прошлым, подведенный одним из талантливейших его сыновей.

---

Литературное однообразие житий после Макария позволяет ограничиться перечнем их в хронологическом порядке, насколько можно возстановить его по уцелевшим указаниям. В 1567 г. иеромонах Ошевенскаго монастыря Феодосий написал обширное и превосходное по содержанию житие основателя его преп. Александра. Сопровождающий биографию обстоятельный разсказ о происхождении ея открывает, каким образом, несмотря на 88 лет, отделяющих ее от смерти Александра, дошло до автора столько любопытных подробностей о жизни святаго. Брат Александра Леонтий, вскоре по смерти его постригшись в монахи в Ошевенском монастыре, начал диктовать клирикам разсказы о жизни святаго. Около 1530 г. игумен Маркелл, обобрав монастырь, уехал в Москву и взял с собою записки. На дороге его убили, и записки пропали. Но к отцу Феодосию, священнику села, где родился Александр, часто приходил племянник последняго, и будущий биограф, еще сидя за азбукой, слышал много о жизни пустынника. Потом отец автора переселился в село на Онегу, недалеко от монастыря, и здесь посещал их иеромонах Корнилий, читавший диктованныя Леонтием записки и сам участвовавший в их составлении. По смерти отца заняв его место и потом овдовев, Феодосий постригся в Ошевенской обители. Здесь он не нашел никакого писания об основателе, но застал еще древних старцев и родных Александра и, пополнив их разсказами свои сведения о нем, написал биографию. Такие источники позволили автору приложить к жизнеописанию в длинном ряде посмертных чудес не менее любопытный разсказ о дальнейшей судьбе монастыря. Позднее, может быть для чтения в церкви, по труду Феодосия составлено было сокращенное житие, в котором меньше содержания, но больше реторики.

Около того же времени составлено житие Кассиана Учемскаго. Автор его — бывший игумен Учемскаго монастыря, где застал уже немногих учеников Кассиана. Кроме этих учеников, о Кассиане разсказывал биографу знавший его ферапонтовский старец Силуан. Учемские игумены XVI в. не все известны; изложенные признаки указывают, по-видимому, на игумена Порфирия, по просьбе котораго в 1560 г. подтверждена одна грамота Учемскаго монастыря.

Биограф Александра Куштскаго говорит, что слышал от «отец» своих разсказы об Александре, сообщенные им сотрудниками святаго Савватием и Симеоном; по неясному намеку в похвальном слове можно заключать, что оно с житием написано во время царя Ивана Грознаго. К житию приложено 22 посмертных чуда: 20-е помечено 1575 г. и им в некоторых списках оканчивается житие, которое, по-видимому, написано около этого времени. Выписав, что нашел об Александре в сказании Паисия Ярославова, автор прибавил немного новых известий, не лишенных, впрочем, интереса. В изложении он старался подражать житию Дионисия Глушицкаго, откуда почти дословно выписал предисловие.

Монах Сийскаго монастыря Иона написал жития Антония Сийскаго, Сергия Нуромскаго и Варлаама Важскаго. Сохранившияся указания позволяют возстановить историю перваго из этих житий. Иона впоследствии пишет, что составил свой труд в 7086 (1577—1578) г. Вскоре написана была другая редакция жития царевичем Иваном, сыном Грознаго. Из его подробнаго разсказа о происхождении этой редакции можно видеть, что побудило сийскаго игумена Питирима с братией поручить Ионе составление жития: тотчас по окончании последняго игумен с учеником Антония Филофеем поехал в Москву просить царя и митрополита об установлении празднования святому. Игумен с другим Антониевым учеником Новгородским архиеп. Александром, упросил царевича написать житие Антония с похвальным словом и службой. Царевич исполнил просьбу в 1579 г. Он называет «первым писателем» Антониева жития Филофея. Иона, по его словам, написал житие по разсказам учеников Антония, «памятухов житию его», в числе которых упоминает и Филофея. Но одно из посмертных чудес повествует об иноке, который первый начал писать о святом, но был остановлен порицанием прочей братии, которая кричала: «Преже сего никтоже дерзну писати, а сей убо пишет и жития святых составляет». Это известие можно отнести к Филофею, но не к Ионе, писавшему по просьбе братии: очевидно, последний воспользовался и неконченными записками перваго, котораго царевич назвал начальным биографом Антония. Царевич прибавляет, что Питирим и Филофей принесли ему «списание о житии» святаго, «зело убо суще в легкости написано». Это — труд Ионы, как видно из сличения обеих редакций. Царевич написал новое предисловие и сократил два первых разсказа в труде Ионы; далее он дословно повторил последняго и даже не опустил его послесловия, не назвав только автора по имени, но удержав черты, вовсе не идущия к царственному московскому писателю. Строгий отзыв царевича о своем источнике несправедлив: сам он не прибавил ни одной новой черты к разсказу Ионы, далеко не воспроизвел его обильнаго любопытными подробностями содержания и превзошел его разве реторикой, не везде удачной. В приписке к житию Сергия Нуромскаго, сделанной позднее, инок Иона говорит, что написал его в 1581 г., когда был игуменом в Глушицком монастыре, куда нуромская братия обратилась к нему с просьбой описать жизнь своего основателя. Уцелевшия в актах Глушицкаго монастыря известия об игумене Ионе относится к тому же 1584 г. и не позволяют определить, долго ли жил там биограф. Склад предисловия и приписки в этом житии не оставляют сомнения, что автор его тот же сийский инок. В 1589 г. он уже из Сийскаго монастыря послан был на Вагу; там дела задержали его всю зиму, заставив долго пробыть в монастыре Варлаама: и здесь братия, давно скорбевшая, что некому написать житие основателя, умолила заезжаго биографа воспользоваться «остатком древних отец» для жизнеописания Варлаама. Ни на Нурме, ни на Ваге Иона не застал учеников основателей; этим объясняется скудость обеих биографий сравнительно с житием Антония. Но и немногия сведения о Сергие и Варлааме, записанныя Ионой, получены им из надежных источников. В житии Сергия он перечисляет ряд иноков, преемственно передававших один другому в продолжение столетия повесть о жизни святаго, пока около половины XVI в. последний из них, игумен Павлова Обнорскаго монастыря Протасий, не записал предания в своих «свитках», которыми Иона пополнил изустные разсказы братии. На подобных источниках основано и житие Варлаама.

Житие Геннадия Костромскаго вместе с службой ему написал ученик его и игумен основаннаго им монастыря Алексий. В наставлении к братии по поводу жития автор просит отвезти его труд на просмотр к царю Федору и митр. Дионисию: следовательно, биография написана в 1584—1587 гг. Она отличается свежестью биографических черт и простотою изложения: автор владеет книжным языком, но мало заботится о реторике. Он целиком поместил в жизнеописании и духовное завещание, продиктованное Геннадием: «Бе бо Геннадий не умеяше грамоте».

Немного позже составлено житие Геннадиева учителя Корнилия Комельскаго. Автор называет себя постриженником Корнилия и некоторыя разсказы в своем труде оканчивает замечанием, что слышал их от самого святаго. Из грамоты патриарха Иона, писанной 21 февраля 1600 г. по поводу установления празднования Корнилию, узнаем, что игумен Иосиф представлял церковному собору в Москве канон святому и житие с чудесами. В одном списке жития уцелела заметка автора, что оно написано в 1589 г. «рукою многогрешнаго Нафанаила Корнильевскаго». Нафанаил, по-видимому, не был знаком с житием Геннадия и разсказывает о последнем не совсем согласно с Алексием; разсказ его богаче Алексиева труда биографическими подробностями, но так же прост и ровен, даже сух и сжат, что возвышает его цену. К тому же времени, к концу XVI в., можно отнести составление уцелевшаго жития другаго комельскаго пустынника, Иннокентия. Это краткая записка, очень скудная известиями и исполненная неточностей. Биограф говорит, что некогда в монастыре «много писания о святом бысть», но в 1538 г. казанские Татары вместе с монастырем сожгли и эти записки. Биограф писал по уцелевшему преданию, многое забывшему или спутавшему; единственным письменным источником служило ему краткое завещание, приложенное Иннокентием к собственноручному списку монастырскаго устава учителя своего Нила Сорскаго.

Позднейший писец жития Герасима Болдинскаго называет автора его, игумена Антония, учеником Герасима; но это известие не подтверждается ни его словами в житии, ни его некрологом, написанным в Вологде в XVII в.; напротив, он везде ссылается только на разсказы «достоверно поведущих», не выставляя себя очевидцем. Житие написано по просьбе монахов—учеников Герасима и, как видно по выражениям автора, в Болдинском монастыре, следовательно, не позже 1586 г., когда автор стал вологодским епископом. Биография отличается обстоятельностию разсказа. Уцелел письменный источник ея, любопытный по происхождению. Перед смертью Герасим призвал к себе болдинских иноков и игуменов других основанных им монастырей и в присутствии их продиктовал известие о своей жизни и последния наставления братии. Эту предсмертную автобиографию, или «изустную память», Герасима, переписанную «с подлиннаго слово в слово» в 1576 г. по приказу соборных старцев и игумена Антония, последний целиком внес в свое творение, дополнив ее разсказами учеников основателя. По труду Антония была потом составлена другая редакция жития, несколько короче и проще изложенная.