Вики Петтерсон - Аромат теней

• Название: Аромат теней
• Автор: Вики Петтерсон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-051087-0, 978-5-9713-8484-7

«Зодиак» и «Теневой Зодиак».

Тайные общества, веками противостоящие друг другу.

Члены «Зодиака» снова и снова, пытаются спасти мир от сил Тьмы — а с ними ведут непрестанную, безжалостную войну адепты Зла из «Теневого Зодиака».

Так было — и хрупкое равновесие между силами Спета и Тьмы пока что удавалось сохранить.

Но теперь выросла Джоанна Арчер — девушка, в душе которой в равной степени смешались Свет и Тьма.

Она только-только начинает осознавать дремлющую в ней силу — и пока еще даже не подозревает, что от того, на чью сторону она встанет, зависит исход войны между двумя «Зодиаками»…

---

— Ты — вся моя семья! — воскликнула она, глядя мне в глаза. — Без тебя я бы, вероятно, верила всему, что говорят.

Мне не нужно было спрашивать, что она имеет в виду. Те, кто пишут о ней журнальные статьи, с ней никогда не беседуют. Смотрят на ее грудь, а не в глаза. И забывают, что под этой внешней красивой оболочкой и лоском есть человек, личность. Все забывают, и Ксавье тоже.

— Оливия Арчер, — сказала я, беря ее руки в свои. — Ты все, что о тебе говорят, и гораздо больше. Ты прекрасна, добра, умна и сильна. Ты верна и предана, и хотя обладаешь странным пристрастием к грязевым ваннам… — Тут она рассмеялась. — Ты все же моя сестра. Под внешностью светской дамы — прочная сердцевина и душа более сильная, чем у меня. Не забывай об этом, ладно?

Она кивнула со слезами на глазах, и я выпустила ее, чтобы мы не разревелись на ступеньках Ксавье. Никогда не доставлю ему такого удовольствия. На полпути по лестнице я обернулась.

— И Оливия!

Она остановилась, и я повысила голос, чтобы услышала и она, и Шер, и вся звукозаписывающая аппаратура, спрятанная в кустах:

— Кровная сестра или нет, я никогда, никогда не брошу тебя.

И не брошу. Она тоже все, что у меня осталось.

5

Бен Трейна ничего не забыл. Итальянский ресторан был тем самым, куда он в плохо сидящем привез меня на первое свидание — привез в чужом пикапе. Сейчас костюм сидел на нем отлично — аккуратные джинсы, на которые я посмотрела дважды, и поношенный кожаный пиджак, который просил и третьего взгляда. Машина тоже его собственная, хотя по-прежнему с приводом на все колеса и с очень мощным двигателем.

Таверна «Делизиоза» — маленький итало-американский ресторанчик, вполне заслуживающий свое название.[19] Нас встретил аромат итальянских сосисок и свежеиспеченного хлеба, а из невидимых динамиков доносился голос Синатры. Обеденный зал представлял собой одну большую комнату, углы которой смягчали тяжелые занавеси. На стенах — фотографии звезд итальянского кино и спорта. У противоположной стены — бар красного дерева, мы отражаемся в его зеркалах, а по краям бара — зелень, виноград и бутылки старого кьянти. Отдельные столики накрыты скатертью в бело-красную клетку; на них позолоченные фонари «молния», которые почти не дают освещения.

Ужинали несколько пар, а за длинным столом в углу сидела семья мормонов со множеством детей. Единственный одинокий мужчина сидел у стойки бара спиной к нам, и я внимательно рассмотрела в зеркало его лицо, но ничего тревожного не увидела. Вероятно, пенсионер, пожилой, седеющий, выглядит совершенно безвредно, но на всякий случай я все же села спиной к стене и так, чтобы обозревать всю комнату. Если Бен и заметил это, то промолчал.

— Официант знает тебя по имени, — заметила я, когда нам на столик поставили бутылку «панны» и корзину с хлебом.

Он пожал плечами. Под пиджаком на нем рубашка с короткими рукавами, под которой отлично видно движение мышц. Я пыталась сосредоточиться на его словах, но меня oтвлекали его губы.

— Здесь есть специальные часы для полицейских. И ресторан находится по пути домой.

Он ничего не сказал о том, что здесь прошло наше первое свидание, я тоже.

— Кажется, я не совсем верно оделась, — произнесла я, оглядев себя. Я надела брюки, чтобы скрыть лезвия, прикрепленные к обуви, но выбрала яркую кофту с разрезом чуть ли не до пупка. Мне удалось скрыть все нужные места, а в сумочке уютно устроился алюминиевый куботан[20] длиной всего в шесть дюймов. Тупой короткий ствол мог оказаться у меня в руке одним быстрым движением. Возможно, у меня паранойя, но она в модной оболочке.

— Все в порядке, — заверил меня Беи, опираясь локтем о стол. — Снова наслаждаюсь твоим видом, Джо-Джо.

Я покраснела: для меня это такая новая реакция, что я вынуждена была оглянуться.

После того нападения мы виделись только раз. Меня только что выписали из больницы, и прошло достаточно времени, чтобы сошли синяки с кожи, но слишком мало, чтобы мы с ним стали прежними. Я тогда почти не разговаривала — так же как не видела, не слышала, не чувствовала и очень боялась позвонить ему или встретиться с ним: воспоминания о сладости того момента, когда я лежала под ним, а он проникал в меня, делали положение еще более горьким.

И я была права. Я не могла прогнать горечь изо рта, чтобы что-нибудь сказать, а даже если бы смогла, не знала бы, что. Ты все еще меня любишь? Хочешь ко мне притронуться? Перестань так смотреть на меня. Так что мгновения превращались в минуты, молчание продолжалось, молодой Бен тоже не знал, что сказать. Он бросил на меня прощальный взгляд и ушел. А я почувствовала себя еще более одинокой.

— Джо.

— Прости. — Я покачала головой, поняв, что и Бен, и официант смотрят на меня.

— Я спросил, не хочешь ли немного вина за ужином. — Он слегка смущенно рассмеялся. Должно быть, я надолго задумалась. — Теперь я не знаю, что тебе нравится.

— Вино — это хорошо. — Я заставила себя улыбнуться, а сама решала, стоит ли все это начинать заново.

Когда-то давным-давно — это действительно было давно — мы могли бы пожениться и жить вместе. Или так же легко могли расстаться: просто разошлись бы, когда выросли. В любом случае наш выбор не был бы окрашен трагедией.

Но вместо этого между нами повисла неестественная смерть надежды, и любовь была убита так же верно, как намеревались убить меня. И вот возникает вопрос: в этом мире, в моей нынешней реальности есть ли то, что мне нужно преодолевать? Потому что долго спавшие во мне и снова зарождающиеся чувства меня пугали. Я чувствовала, что нахожусь на пороге чего-то рискованного, крутого. Передо мной глубокая пропасть, и я либо безрассудно прыгну в нее, либо разумно отступлю. В течение целых десяти лет я выбирала только безопасность.

— Ты слишком напряженно думаешь, Джо, — заметил Бен, и от его улыбки мой мир задрожал.

Я небрежно откинулась назад. Спокойная, как землетрясение.

— С чего ты взял?

— У тебя потемнели глаза, — ответил он, глядя в них. — Нервничаешь?

— Каменею от страха, — сказала я, удивив нас обоих откровенностью. Он рассмеялся, и я поразилась тому, как вначале его смех прозвучал громко, а потом утих. Неужели можно забыть, как смеется твой возлюбленный?

— Не волнуйся, я не кусаюсь. — Он наклонился вперед. — Не посмею.

Мой взгляд перешел на его губы. Очень плохо.

Я поискала тему, которая не возбуждала бы меня, не напоминала о прошлом и, боже избави, не заставила бы мое сердце опасно биться, и наконец остановилась на той части его жизни, которая не имеет ничего общего со мной.

— Ты все еще пишешь? Он кивнул.

— Но не стихи. Теперь я пишу детективные романы, романы-загадки. Ничего еще не напечатал, но по-прежнему стараюсь.

— Я рада. Твои стихи были замечательными.

Он пожал плечами, и этот жест подсказал мне, что для него это по-прежнему много значит.

— Это заставляет голову работать. Люблю создавать миры, характеры, ситуации.

— И решать загадки? — спросила я, и он кивнул, кладя в рот кусок хлеба. — Поэтому тебе нравится быть полицейским?

Он перестал жевать и задумчиво посмотрел на меня.

— Я не уверен, что мне нравится быть полицейским. И сам удивился этому признанию.

— Тогда почему ты это делаешь?

— Я обязан. Это принуждение. Призыв.

— Одержимость? — осторожно осведомилась я.

Он взглянул на меня.

— Да.

Я колебалась: снова опасная почва.

— Из-за того, что произошло со мной?

Он мигнул, но выражение его лица не изменилось. Наверно, решил, что, если я могу говорить об этом так открыто, он тоже может.

— И потому, что я не могу спокойно жить, когда с людьми, которые не могут себя защитить, происходят ужасные вещи.

Я просто смотрела на него, решив молчать, пока он не ответит на мой вопрос.

Он снова пожал плечами, но теперь за этим движением скрывалась ярость.

— Что ты от меня ждешь, Джо? Да, то, что случилось с тобой, с нами, сказалось на мне. Изменило мой взгляд на мир. Да и как могло быть иначе?

Я обнаружила, что не могу взглянуть ему в глаза.

— Но как это может до сих пор действовать на тебя? Бен кружил вокруг этого вопроса, как тигр, подошел к нему с нового направления.

— А как же твоя карьера? Ты фотограф, который запечатляет истину, но остается в безопасности по другую сторону объектива. Никто и ничто тебя не трогает, верно?

Я сложила руки на груди. Это неправда. Мои снимки хороши и правдивы. Конечно, замечание Ксавье о том, что это не приносит деньги, почти справедливо, но все же мои фотографии известны своим четким, недрогнувшим изображением самых забытых улиц Лас-Вегаса. Делая снимок, я убираю неон, и то, что остается, еще более поразительно своей простотой. На лих улицах живут люди. На этих углах подростков заставляют заниматься проституцией. Здесь каждый день теряют гораздо больше, чем во всех сверкающих казино. И я хочу, чтобы люди это знали и думали об этом.