Александр Шалимов - Цена бессмертия (сборник)

• Название: Цена бессмертия (сборник)
• Автор: Александр Шалимов
• Жанр: Научная Фантастика

Это книга о людях далекой, а может быть, уже и не очень далекой от наших дней эпохи, когда укрощенные земные вулканы дадут человеку свет и тепло, а в Большой Космос отправятся первые фотонные корабли.

Это книга о стойкости, мужестве, сомнениях и любви людей будущего. Жизнь ставит перед ними много вопросов…

Можно ли победить время, и дождется ли Леона своего любимого, который улетел к далекой звезде?

Прав ли профессор Гомби, скрыв от людей великое открытие, которое ему удалось совершить?

Имел ли право Лар, герой повести «Планета туманов», во имя научного подвига нарушить приказ командира корабля?

Эти вопросы встанут перед вами, дорогие читатели.

Как вы ответите на них?

---

В фондах музея Леона познакомилась с маленькой пожилой женщиной-археологом, которую звали Тея. У Теи были совершенно белые волосы, блестящие, молодые глаза, приветливое смуглое лицо без единой морщинки. Она родилась на юго-востоке Азии, но всю жизнь прожила в Париже. Тея помогла Леоне найти нужные материалы, много рассказывала об Атлантиде. Она своими глазами видела развалины городов во время подводных экспедиции.

— Вам, мой друг, надо обязательно встретиться со старым Рутом, — говорила Тея. — Он живет недалеко от Каира и, вероятно, еще работает в Каирском музее, В молодости он пытался расшифровать письмена атлантов… У него тоже были интересные мысли о сопоставимости некоторых знаков атлантов с ранними египетскими иероглифами. Правда, ключа он не нашел. Но его мысли могут помочь вам.

— Я буду в Каире через месяц, — сказала Леона.

— Предупрежу его о вашем приезде, — обещала Тея.

Как-то вечером, возвращаясь вместе с Леоной из музея, Тея тихо спросила:

— Почему вы всегда молчите? Кажется, я догадываюсь о том, что с вами случилось. Надо ли так замыкаться в себе?..

— Вы что-нибудь знаете обо мне? — удивилась Леона.

— Немного… Я ведь тоже пережила подобное. Правда, очень давно, очень…

— Вы, Тея?

— Да… Слышали про Ива Русина?

— Конечно. Он — участник Второй звездной.

— Это был мой… друг. Самый близкий друг, Леона.

— Почему вы не полетели с ним?

— У меня была слишком земная профессия, девочка… Конечно, Ив мог отказаться. Но мы решили, что он не сделает этого… Мы оба так решили… Впрочем, все это было ужасно давно… Да, в молодости все кажется иным. Трудно решить, что главное. Но вы, разве вы не могли лететь с вашим другом?

— Нет, брали только мужчин. И потом, мне самой казалось, что я не гожусь. Я слишком любила Землю.

— Вы говорите — любила. А теперь?

— Не знаю. Это трудно объяснить словами.

— У вас все впереди… Вы так молоды, Леона. Вы еще будете очень счастливы.

— А вы нашли свое счастье?..

— Теперь нашла…

— Нашли?

— В моей работе и… ожидании.

— Понимаю… Вероятно, у меня это… тоже будет, но потом… А пока я еще не могу найти себя…

— Нельзя замыкаться. Ни в коем случае нельзя замыкаться!.. Вам надо окунуться в самую гущу жизни. А вы избегаете людей…

— Не избегаю, но и не ищу.

— Надо искать. Друзья повсюду. С ними станет легче.

— Не знаю. Я хочу все понять сама. И сама решить… Кое-что уже поняла; знаю, что ошибалась. Но теперь об этом поздно говорить… Время не догонишь.

— А может быть, его не надо догонять?

— Кто знает…

— Ваш отец скоро будет знать…

Они долго стояли над тихо струящейся, сонной рекой. Говорили о прошлом и будущем. А над ними темнели громады старых зданий и в далеком небе искрились вечные звезды…

Через несколько дней ранним солнечным утром Тея проводила Леону на западный ракетодром. Последнее дружеское рукопожатие — и вот стремительный стратоплан уже мчится на громадной высоте над поверхностью планеты. Внизу голубоватая мгла Атлантического океана. Наверху яркие звезды. Стратоплан обгоняет солнце, и оно снова садится в оранжево-голубой заре на востоке. Над Американским побережьем стратоплан нырнул в черноту ночи, той самой ночи, которую Леона провела в Париже.

— Догоняем вчерашний день, — смеется кто-то за спиной.

"Это как возвращение в прошлое, — думает Леона. — В то наше прошлое, перед стартом. Но ведь это невозможно…"

Вчерашнего дня они не догнали… Глубокой ночью стратоплан приземлился на центральном ракетодроме Сан-Франциско.

Неделя в Лос-Анжелосе — и следующий прыжок через просторы Тихого океана в Джакарту. Леоне очень хотелось снова побывать на Таэнге в ненастоящем царстве доброго доктора Уэми. Она мечтала о встрече с недавним прошлым и… страшилась ее. В конце концов боязнь затосковать еще сильнее победила. Леона осталась в Джакарте — столице островного мира, ставшей в последние десятилетия крупнейшим городом Юго-Восточ-ной Азии.

Из Джакарты Леона попыталась связаться с отцом. В видеофонном зале пришлось ждать около часа. В открытые окна была видна бело-зеленая панорама удивительного южного города, горбатые кряжи далеких гор, голубая гладь моря, окаймленная золотыми пляжами. Снизу, с тенистых улиц, доносилась мелодичная, спокойная музыка.

"Как все спокойно, — думала Леона. — Когда так спокойно вокруг, время течет невыносимо медленно".

Наконец экран видеофона вспыхнул для Леоны. Она узнала лицо одного из ассистентов отца. Торопливо, срывающимся голосом начала спрашивать. Выслушав, юноша устало улыбнулся.

— Профессор передает привет. Нет, подойти к видеофону он не сможет. Вообще все видеофоны обсерватории сейчас выключены. Для вас центральный пост видеосвязи в Захматабаде сделал исключение. Да, несколько сигналов ракеты принято…

Леоне показалось, что она ослышалась. Ей стало вдруг очень душно, она с трудом перевела дыхание, еще не веря, повторила вопрос.

— Да-да, несколько сигналов принято, — кивнул собеседник. — Ракета продолжает полет на субсветовых скоростях. Несоответствие во времени? Оно, конечно, есть. Оценить его еще трудно. Профессор думает, что пока оно невелико…

Больше Леона не могла слушать. Она прижала к губам тонкие пальцы и послала далекому собеседнику самый благодарный поцелуй, который когда-либо передавали волны видеосвязи. Странная пелена подернула резкие контуры экрана. Леона едва разглядела, как юноша на экране поднял руку, прощаясь с ней.

Потом Леона стремительно бежала вниз по бесконечным белым лестницам, на которых стояли высокие вазоны с букетами пурпурных роз. Ее обгоняли мчащиеся вниз лифты, лифты неслись навстречу ей, а она все бежала, плача и смеясь, что-то говорила незнакомым людям, которые поспешно уступали ей дорогу и понимающе улыбались, встретив взглядом ее залитые слезами, счастливые глаза…

И потом была горячая тропическая ночь, полная музыки, людей и песен. Леона пила вместе со всеми прохладное местное вино, пела удивительные песни, которые она впервые услышала в эту ночь, и танцевала на освещенной луной площадке под неподвижными кронами широколистных пальм.

* * *

Каир. Старинный, насчитывающий не одну сотню лет Институт египтологии. Вереницы гулких залов. В прозрачных витринах ряды золотых саркофагов, резные троны, папирусы, мумии, совершеннейшие памятники из песчаника и диорита, созданные руками неизвестных скульпторов древности. С террасы на крыше главного здания видны желтоватые громады пирамид, вздымающиеся над бескрайней зеленой равниной. Десятилетия назад зелень пришла на место песков. Пустыня отступила далеко на запад и восток от Нильской долины и продолжает отступать. Голубые озера родились в скалистых котловинах Нубии. Их блестящие глазки видны далеко на востоке среди зелени полей, исчерченных тонкой сетью каналов.

Полированная плита из красного песчаника. На плите простая надпись: "Рут Синг — археолог" — и две даты.

"Он отдал всю жизнь египтологии, — думает Леона, — и завоевал право покоиться здесь возле пирамид, на древнем кладбище древних владык этой страны".

Старый Рут прожил очень долгую жизнь. Он умер за рабочим столом в один из тех летних дней, когда Тея и Леона говорили о нем в Париже. Теперь Леона работает в его архиве, знакомится с его ранними рукописями, слушает его голос, записанный на магнитной ленте. Какая жалость, что она не успела встретиться с ним. Не успела задать ему своих вопросов… Каждый вечер Леона приносит цветы на могилу старого археолога.

Кранц посоветовал провести ночь у подножия пирамид, подумать о вечности и безграничности мира. Что ж — послушная ученица, она выполнит и этот совет. Если бы здесь была еще Тея. Но Тея далеко. А старый Рут заснул навсегда.

Медленно опускается на туманный горизонт горячее оранжевое солнце. Вспыхивают огни над блестящими лентами дорог, протянувшихся к Каиру. В Нильскую долину приходит ночь.

Леона присела на шероховатую теплую плиту известняка. За спиной-темная громада пирамиды, вдали — искристая россыпь огней Каира, у ног — могила археолога Рута. Ветер приносит пряный запах цветов, влажную прохладу нильских вод. Млечный Путь раскинулся над головой. В нем большой крест Лебедя.

"Едва различимый светлый пунктик в россыпи звезд — это, вероятно, 61 Лебедя — огромное солнце, подобное нашему, — думает Леона. — К нему сквозь пустоту космического пространства уже много лет стремятся ракеты Второй звездной. Теперь их догоняет, а быть может, уже и обогнал фотонный корабль Юра. Где ты теперь, Юр?.. Вспоминаешь ли сейчас Землю и… меня? Сейчас?.. На Земле скоро минет год. А сколько дней отмерил таинственный счетчик времени на твоем корабле, Юр?! Что же ты такое, время? Люди постигли безграничность и многие тайны пространства, а время продолжает задавать свою вечную загадку. Не может же так быть всегда. Человек силен и настойчив… Сколько раз здесь, у подножия пирамид, он поднимал глаза к звездам и хотел понять, как устроен мир. Сам придумывал вопросы и искал ответ. И находил… Вот и она… Жизнь поставила перед ней трудные вопросы… Главное, не ошибиться… А она уже ошиблась… Или то была не ошибка? Ведь полет людей на фотонной ракете когда-то должен был состояться. И время обязательно разлучило бы кого-то… Что такое чувства человека перед бесконечностью звездного мира?"