Аврам Дэвидсон - ФАТА-МОРГАНА 7 (Фантастические рассказы и повести)

• Название: ФАТА-МОРГАНА 7 (Фантастические рассказы и повести)
• Автор: Аврам Дэвидсон
• Издательство: Издательство "ФЛОКС"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-87198-040-6

Серия «Фата-Моргана 7» представляет читателю новый сборник повестей и рассказов современных западноевропейских и американских фантастов. Все произведения публикуются на русском языке впервые.

---

Ночь прошла быстро, и лучи света, упали сквозь ветвистые кроны олив на водное зеркало, залив своим отражением оба вагончика.

Проснувшись, Анжанет увидела мужчину и закричала, а он улыбнулся.

— Боже мой! — беззвучно прошептала Анжанет. — Как это могло произойти?

Он ничего не ответил и продолжал улыбаться.

6

— Что сказал твой отец, Гаспар? — спросила Анжанет.

— Фермеры этой местности ожидают Курьера Империи только через два месяца, а у нас на ферме передатчика нет.

Анжанет молча кивнула.

— Кто-нибудь знает дорогу? — спросила она.

— Нет.

Ракеты тоже никто не заметил, потому что они взорвались в то время, когда там, наверху, еще были лучи солнца. Обе ракеты были потеряны. Несколько фермеров предложили забрать пилота, сказав, что у них всегда найдется место для крепкого работника. Но никто не мог посоветовать, как быстрее сообщить о нем властям Империи; здесь не было даже почтовых голубей.

— Я благодарю ваших родителей, но, вероятно, оставлю пилота у себя до тех пор, пока его не заберет поисковая команда, потому что посадку должны были зарегистрировать.

Уроки продолжались. Четыре часа спустя моторы ховеров взревели и забурчали ездовые животные — ученики разъехались. Анжанет и Ногуэра снова остались одни. Положение, сложившееся между ними, было двусмысленным и опасным.

— Мне приготовить что-нибудь? Ты, вероятно, голоден? — спросила женщина.

Он открыл глаза, улыбнулся, как рептилия, и молча посмотрел на Анжанет долгим взглядом. Еще вчера этот мужчина был беспомощным, а теперь одна дверца его разума открылась. Глаза его, видя окружающие предметы, идентифицировали их. Женщина тоже была включена в их число.

— Да, няня, — тихо сказал он и снова улыбнулся.

Он посмотрел на нее, заметил падающие на плечи волосы, цвета которых он не знал, увидел зеленые, широко расставленные глаза и тело, очертания которого подчеркивали холщовая рубашка и стираные штаны. Няня никогда не выглядела так; тогда… вчера ночью.

— Голод, няня, — сказал он.

Анжанет стала хлопотать у очага, ощущая, как глаза мужчины ощупывают ее. Появилось чувство неудобства, и ощущение страха усилилось. Работа помогала ей направлять мысли в другую сторону, но когда она снова повернулась, чтобы накрыть маленький столик, чувство неуверенности вновь вернулось к ней.

— Прибора для бритья у меня, конечно, нет, Ногуэра, — сказала Анжанет и слегка улыбнулась.

Выражение лица мужчины не изменилось. Менее чем за двадцать четыре часа его дух совершил два скачка. Один привел его к точке, до которой он добирался четыре тысячи дней: материальность предметов, очертаний, контуров и содержимого, «степень плотности вещей», как это говорили окружающие его люди, и он отметил для себя эти кажущиеся бессмысленными слова.

Он — Ногуэра! Он среди прочего обнаружил тогда очертания первой белой няньки и ее утешающее присутствие, когда он больше не понимал окружающий его мир.

Второй прыжок вознес его высоко вверх. Он помог ему начать понимать самого себя: исследовательское путешествие внутрь своего сильного тела и изучение его функций. Ногуэра чувствовал смутно и схематично, как его разум, словно подрастающий ребенок, ощупывал вещи и постепенно охватывал их контуры. То, что оставалось, погружалось в неосознанную массу мыслей и ощущений. Но в то же время это было постижимо и осязаемо. Это можно было сравнить с инстинктами животных. Ногуэра не знал, почему, но узнал, что он делает что-то — и чувствовал последствия этого. Казалось, что Большая Игра продолжается, только у него появился новый партнер. Это доставляло большое удовольствие. Ногуэра даже представить себе не мог, какой смертельной может быть для него эта игра.

Его «разум» не допускал такого представления.

— Это великолепно, няня, — пробормотал он, указывая на накрытый стол.

Анжанет кивнула и села напротив него. Ногуэра взял ложку в правую руку, несколько секунд подумал, потом заменил ее вилкой в левой руке и начал есть.

— Вкусно? — спросила она.

— Да.

Он ел молча, сконцентрировавшись, словно в это мгновение ничего другого не знал. Все, что от него ожидали, он делал с молчаливой сосредоточенностью. Его жизнь была игрой. Ногуэра наполовину опустошил стакан и, рассмеявшись, выплеснул остатки в лицо Анжанет.

— Няня! — сказал мужчина.

Анжанет отпрянула, пораженно заморгала и размахнулась. Удар отбросил голову пилота назад, пальцы оставили отпечатки на его коже.

Стул опрокинулся, и Ногуэра, упав, ударился о пластиковую раму кровати. В падении он потащил за собой скатерть. Посуда упала и покатилась по гладкому полу; Анжанет вскочила и закричала:

— Ты, идиот, — что это тебе пришло в голову?

Ногуэра рассмеялся и встал. Он потер болевшее бедро и направился к женщине. Анжанет отступила, протянула руку назад и нащупала дверной косяк. Одним прыжком женщина оказалась снаружи, на песке. Возле нее зашипела ссфайра, расправила хвост и хлестнула им воздух. Анжанет щелкнула пальцами, и животное покатилось прочь, издавая чистый, громкий свист. На песке остался след. Анжанет отбежала метров на десять, вытерла лицо рубашкой и задумалась. Что же произошло?

Она не понимала реакций мужчины. Сначала смущение, потом внезапное понимание — ночью, — а затем действия, в которых отсутствовала всякая логика. Ногуэра вышел из двери, увидел женщину и побежал к ней. Анжанет свернула налево, потом в другом направлении и снова побежала. Внутренний голос сказал ей, что Ногуэра теперь опасен. Она ничего не знала: Ногуэра был наказан и бежал к няне, чтобы та утешила его. Он бежал за Анжанет, которая ударилась в паническое бегство.

Метров через двести Ногуэра догнал ее и схватил за руку. Она сжала кулаки.

— Ты чудовище… — всхлипнула она, пытаясь вырваться от болезненной хватки его жестких пальцев. — Почему ты выплеснул сок мне в лицо?

— Игра доставляет мне удовольствие, — с нажимом ответил Ногуэра и улыбнулся.

— А что теперь? — спросила она опасливо, зная, что у него хватит силы, чтобы убить ее. Она испугалась и задрожала.

— Сначала наказание, теперь утешь меня… няня! — ответил Ногуэра.

Ее испугала последовательность этих слов. Анжанет искала отговорку, путь уклониться, и наконец спросила.

— Как же мне тебя утешить, Ногуэра?

— Няня знает, как утешить, — всхлипывая, ответил он, отпустил ее руки, обнял и повалил на песок. Обхватив колени, мужчина зарыдал, тело его лихорадочно вздрагивало.

Анжанет почувствовала, что ускользнула из рук смерти, и начала такими же движениями гладить его волосы. Так продолжалось минут двадцать. Все это время Ногуэра лежал у ее ног и рыдал, как упрямый ребенок, которого побили. Ей показалось, что на миллиметр приоткрылась дверь, за которой находятся все объяснения. Этот мужчина в некоторых областях своей жизни был ребенок, находящийся на пути взросления. Его действия на восемь десятых были действиями неразумного ребенка, а остальные — действиями мужчины. Только где был мужчина, а где — ребенок? Анжанет поняла, что никто не сможет предугадать его реакции. Было возможно все; было возможно, что она убьет его при помощи ссфайры или он ее задушит.

Дверь перед ее внутренним взором снова закрылась.

В эти двадцать дней Анжанет едва сохраняла самообладание, а хуже всего — она почти потеряла самоуважение. Чувство самооценки, которое известно каждому самому жалкому созданию космоса, исчезло для Анжанет. Это было ужасно. В последующие недели она забыла многое, но не эти три сцены, прочно отпечатавшиеся в ее сознании.

Это произошло на вторую ночь. Психологи называют это «пограничным состоянием». Анжанет находилась в глубокой раздвоенности. С одной стороны, ей хотелось находиться от Ногуэры как можно дальше, но с другой стороны, она стремилась к его сильному телу всеми фибрами души.

Это привело к тому, что женщина легла в своем спальном мешке на берегу реки, под оливами, метрах в двухстах от обоих вагончиков. Она видела, как Ногуэра погасил свет в жилом вагончике.

Внезапно воцарилась тишина. Диск луны поднялся выше, где-то громко и настойчиво свистела ссфайра. Анжанет почувствовала, как к ней тоже возвращается спокойствие.

— Боже мой, — тихо сказала она самой себе, — почему сюда случайно не зайдет кто-нибудь? Почему, когда кого-нибудь ждут, никто никогда не приходит?

Никогда никто не приходит, когда в нем нуждаются, — это вторая сторона неписаного закона. Первая гласит, что станешь сильным только тогда, когда победишь слабости — свои и других. Собственно, она должна это знать, она знает это, но не хочет признать элементарной истины.

Ночью она отдалась Ногуэре, одному из его непредсказуемых желаний.