Алексей Витаков - Домой не возвращайся!

• Название: Домой не возвращайся!
• Автор: Алексей Витаков
• Жанр: Боевик

Его преследуют. Кто-то жаждет его смерти. Но кто и почему? Единственный друг, который хочет ему помочь, погибает при загадочных обстоятельствах. Он под колпаком. Кольцо сжимается. И тогда он начинает собственное расследование. Сможет ли он один противостоять преступному синдикату, унесшему сотню жизней? Выстоит ли он в борьбе, когда на карту поставлена жизнь близких людей? Надежды почти нет. Но тьма сгущается перед рассветом…

---

– Не убивай, – поверженный выдавил из себя хрип.

– Вот эта встрэча. Максым Леоныдавыч, каким судьбамы?

– Я все расскажу. Меня попросили последить за общежитием: кто выходит, кто заходит и обо всем сообщать. Особое внимание уделить студенту. За это они мне платят немного денег. Я больше не буду, честное слово.

– Понымаю тваых людэй: зачэм тратыть денга на агентов, если можно нанять бомж, и дэшэвлэ и бэзопаснэй. На бродягу вэдь никто нэ подумает. И слежку от бродяги трудна замэтить. Правильна?

– Правильно. Но я больше не буду, честное слово. Я ведь и сам толком-то ничего не знаю: зачем, кому нужна информация и так далее. Просто, очень нужны деньги, и я выполняю поручения.

– Как ты с ним гаварыл? Они тэбэ мобилу дали?

– Да. Вот возьми, пожалуйста.

– Давай. Болшэ ты им ничего нэ скажешь. Сэйчас я тэбя прывяжу к дэрэва, заткну рот и моли своего Бог, чтобы я утром за тобой прышел. Всё.

Мустафа рывком поставил на ноги неудачливого шпика, приткнул к стволу тополя и, сняв ремень, скрутил тому за спиной руки. Затем, скинув с себя пальто, снял рубаху и оторвал от нее рукава. Соединив узлом рукава и пропустив ткань под локтями «Штирлица», привязал того к дереву. Оглядел свою работу, недовольно хмыкнул и вытащил из ботинок арестованного шнурки, которые тоже соединил между собой. Получилась тонкая и достаточно прочная веревка. Этой веревкой связал ноги своему врагу, а жутко пахнущей рукавицей заткнул рот. – «Вот тэпэрь харашо! Стой, Максэм Леоныдавыч и нэ о чем нэ парся. А гдэ фынка? А-а, вот фынка: далеко нэ мог убэжать. Захочэшь пысать: пысай в штаны. Ну, пака!»

Мустафа легко, по-кошачьи, залез на крышу и через секунду исчез с другой стороны гаражей.

ГЛАВА 34

Тяжелая конница вытянулась несокрушимым копьем и врезалась в неприятельский строй, рассекла надвое, пронзила навылет и устремилась к лагерю. Всадник на белом коне несся в образовавшемся коридоре, вращая над головой тройной цеп. Удары на головы противника обрушивались один за другим. От ударов таким оружием шлемы раскалывались яичной скорлупой, уши превращались в капустные листы, а мозги разбрызгивались в разные стороны на несколько метров. Месть, обида и боль жгли каждого воина, скакавшего в этом потоке, потому что там, во вражеском стане, забитые в колодки, ждали спасения пленники, угнанные во время вероломного набега. Белый конь то и дело вставал на дыбы, пробивая себе путь передними копытами. В мощную конскую грудь осой впилась стрела, слава вечному небу, что не глубоко: он в пылу боя даже не заметил такую рану. У его хозяина из обоих бедер торчало по несколько стрел, но не беда: под кольчугой надето нательное белье из мокрого китайского щелка, которое вминается в плоть вместе с наконечником и при этом не рвется. Врач после боя аккуратно потянет за ткань и извлечет металл из тела, при этом рана останется чистой. Главное, не пропустить удар в голову. Строй противника окончательно распался, открывая путь на долину. Воины скакали к лагерю, желая побыстрее увидеть родных и близких. Мечами разрубались веревки, сбивались деревянные колоды, освобожденные плакали от счастья, вздымая руки к вечному, синему небу. Белый конь с пустым седлом шел за хозяином, метавшимся по лагерю, заглядывавшим во все шатры и палатки. Наконец, он увидел ее. Женщина брела, широко расставив ноги, глядя поверх происходящего куда-то вдаль обезумевшими глазами. По внутренним сторонам бедер текла кровь, жуткие лохмотья едва прикрывали исцарапанную, всю в кровоподтеках, кожу. На голове вместо длинных, черных локонов, клочками торчали наспех усеченные волосы. Потрескавшиеся, опухшие губы разлепились:

– Ты пришел слишком поздно. Они вырвали мое лоно вместе с твоим ребенком. – Женщина отвернулась и побрела прочь, изображая мать, которая качает на руках дитя. Колыбельная песня текла над искалеченной боем степью. На краю обрыва оглянулась и, остановив пение, тихо выдохнула: – Джучи…

Зульфия лежала под простыней. Волосяной покров на голове, включая ресницы и брови, отсутствовал. Борис Михайлович Рачков зажег операционную лампу и большим пальцем отогнул веко девушки:

– Красивые глаза. Интересно, кому такие достанутся?

– Это не наше с тобой дело, эскулап. Когда думаешь начинать?

– Скорпион, как только, так сразу. Ждем-с господина офтальмолога, профессора Робсона. Мои ассистенты уже готовы: изволят пить кофий в служебке.

– Важно, чтобы ничего не заподозрил этот Робсон.

– Мы сделали нашей пациентке все, что могли. Раны вполне убедительно тянут на последствия автомобильной катастрофы.

– Хорошо. Пойду наверх: готовиться к встрече дорогого гостя. Труп, как обычно, мои люди вывезут ночью. А ты можешь неделю-другую отдохнуть до следующего заказа.

– Все равно любопытно, кто будет носить эти глаза.

– Кто много знает, долго не живет. – Скорпион вышел, плотно закрыв за собой дверь.

ГЛАВА 35

Избавившись от трупов, Мохов и Бальзамов за час да рассвета прибыли к месту будущих событий.

– Из машины не выходим. Можешь подремать, если получится. – Капитан откинул спинку кресла и потянулся.

– Ну и нервы у вас, товарищ милиционер. Позавидуешь. Впрочем, чашечку кофе я бы с удовольствием пропустил.

– Ох-ох, какие мы аристократы с утонченной психикой. Нервы! Скажите, пожалуйста! А в Афгане мы мороженое кушали, лежа под южным, ласковым солнышком?

– Так ведь, когда это было. А могу я подробнее узнать о предстоящих планах?

– Держи вот это! – Мохов протянул пистолет, оснащенный глушителем: – И давай немного помолчим. Силы нам сегодня, ой, как нужны будут.

Когда утреннее солнце вороватым лучом заскользило по тонким, голым веткам черемухи, возле которой, поблескивая тонированными стеклами, дремала «Ауди», к медицинскому центру потянулись грязные, плохо одетые люди. Всего их собралось не менее полутора сотен. Сам герой предстоящего мероприятия, поэт Вениамин Шнырин появился в окружении доверенных лиц, несших над его головой плакат с надписью: «Незабываемый День поэзии». Он легко вбежал на ступени перед центром и вскинул вверх руку, призывая собравшихся к тишине. Как только гул стих, начал:

Я помню злое лихолетье.

Передо мной явился зверь.

Из пасти вырывался ветер

И рвал солдатскую шинель.

Колени мне тогда сводило.

Да, было страшно, че скрывать.

Не пасть я видел, но могилу

И меч из брюк сумел достать.

Два охранника выскочили из стеклянных дверей центра. Один, круто матерясь, толкнул Шнырю в спину, другой кинулся к толпе, размахивая кулаками. Но лица без определенного места жительства, угрожающе зароптав, сдвинули ряды.

– Гляди, подмогу высылают, – сказал Алексей Вячеславу, кивнув в сторону дверей, из которой выскочили еще двое с черными дубинками в руках. – Теперь оттягивайте их. Давайте, ребятушки, подальше вглубь, – говорил капитан себе под нос.

Бомжи пятились, усиленно делая вид, что не собираются сдаваться. Минут через пятнадцать после начала потасовки прямо к крыльцу подкатил белый «мерс», благородно шурша дорогостоящими шинами. Со ступенек навстречу машине с услужливой улыбкой метнулся еще один человек в сером костюме, чтобы в поклоне открыть дверцу.

– Вот тебя-то мы и ждали, – бросил Мохов, увидев седобородого пожилого иностранца с серебристым чемоданчиком. Как только осанистый зарубежный гость в сопровождении охранника вошел в здание центра, капитан посмотрел на Бальзамова: – Теперь ты, Вяч. С Богом! Держи еще две запасных обоймы. Помни… и… ладно, пошел!

Вячеслав щелкнул дверной ручкой и выкатился из «Ауди». Вскочил на ноги, побежал, согнувшись, между стеной и кустами к подъезду здания. Рванул на себя дверь и скрылся за отливающими синевой стеклами.

Капитан снова поднес к уху мобильный телефон: – Ястреб. Я – Береза. Готовность номер раз.

– Слышу тебя, Береза. Ну, если попусту взбаламутил – держись!

– Не попусту, Ястреб. Донор и бригада хирургов уже внутри. Туда же пошел наш человек. Все, давай команду своим.

– Понял тебя, Береза.

Неожиданно из толпы бродяг, скинув тяжелую зимнюю одежду, выскочили молодые, крепкие парни и бросились на четверку охранников. Завязалась настоящая битва с применением приемов рукопашного боя. Несколько раз стальная лыжная палка взлетала над головами дерущихся и, со свистом рассекая воздух, опускалась, заставляя жертву издавать страшный, нечеловеческий стон. Минуты три понадобилось замаскированным под бродяг спецназовцам, чтобы опрокинуть, сломить сопротивление, ткнуть лицом в землю и заковать в наручники людей в серых костюмах. В то же самое время дверь неизвестно откуда взявшегося зеленого микроавтобуса отъехала в сторону, и на асфальт горохом посыпались люди в черных масках. Ринулись в разные стороны, беря здание в кольцо, держа на прицеле окна.

– Что дальше, Береза? Может пойдем на штурм, пока очухаться не успели?