Борис Вадимович Соколов - Буденный: Красный Мюрат

• Название: Буденный: Красный Мюрат
• Автор: Борис Вадимович Соколов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-03047-3

Семен Михайлович Буденный (1883–1973) – герой Гражданской войны, командир легендарной Первой конной, один из самых популярных советских военачальников. Множество стихов, песен, романов изображали его прямым и бесхитростным наездником-рубакой, но на самом деле он был достаточно умен и осторожен, чтобы уцелеть в годы сталинских репрессий и навязать Красной армии свою линию на укрепление конницы в ущерб моторизованным частям. Великая Отечественная война доказала пагубность подобного курса и завершила полководческую карьеру Буденного, который еще много лет играл роль живой легенды, связующего звена современности с героикой первых советских лет. Превратности биографии знаменитого маршала исследует известный историк Борис Соколов – автор более 40 книг, посвященных истории и культуре России XX века.

---

Осенью 1917 года, после провала выступления генерала Корнилова, большинство офицеров Кавказской дивизии бежало и руководство дивизией перешло к солдатскому комитету, в котором Семен Михайлович, как он отмечает в мемуарах, играл далеко не последнюю роль.

Такова официальная версия биографии Буденного в Первую мировую войну, которую он отстаивал в своих устных и письменных воспоминаниях. Реальная биография, как выясняется, от нее весьма существенно отличается. Как пишет известный историк Гражданской войны В. Д. Поликарпов, никаких следов участия Буденного ни в полковом, ни в дивизионном комитетах не обнаруживается: «В своей автобиографии, помещенной в Энциклопедическом словаре Гранат, он (Буденный. – Б. С.) сам указывал, что сначала, до 1913 г., служил в Приморском драгунском полку в Приамурском военном округе (Хабаровск), после чего получил отпуск и уехал в Донскую область. «Грянула империалистическая война, – пишет он далее. – Я не поехал в свой полк, а был назначен в г. Армавир в 18-й драгунский запасный эскадрон Кавказской кавалерийской дивизии». Дивизия эта была то на Турецком, то на Австрийском фронте, то на Кавказе (в окрестностях Тифлиса) и в июле – августе 1917 г. была переброшена на Западный фронт в Минск. Именно с этим полком (18-м драгунским Северским короля датского Кристиана IX) Кавказской кавалерийской дивизии связаны мемуарные фантазии С. М. Буденного, выразившиеся в его утверждении: «Я был избран председателем полкового комитета, а вскоре вошел в состав дивизионного комитета», потом повторенном в его «Пройденном пути», в записках Н. Буденной… во всех биографических справках, печатавшихся в советских энциклопедиях, и… 5 июля 2003 г. еще раз подкрепленном в… «Справке 'Известий'», где со всей определенностью, как и в «Пройденном пути», сказано: «Летом 1917-го избирался председателем солдатского комитета Кавказской кавдивизии».

В архиве, однако, сохранились документы Кавказской кавалерийской дивизии и 18-го драгунского Северского короля датского Христиана IX полка, где в 1917 году проходил службу Буденный. Протоколы и списки дивизионного комитета (Совета солдатских депутатов), на беду буденновских мемуаристов, тоже уцелели и позволяют уточнить следующее. На 17 июля 1917 года (т. е. до переброски дивизии с Кавказского фронта на Западный) председателем комитета был прапорщик Ольшевский; после перевыборов комитета по прибытии дивизии в Минск председателем становится подпоручик Е. Р. Турман. Тот же Турман (уже поручик) остался председателем комитета и после переименования его, по постановлению съезда полковых комитетов, в военно-революционный комитет; 18 января 1918 г. председателем значится солдат Демещенко. Председателем полкового комитета 18-го драгунского Северского короля датского Христиана IX полка был старший унтер-офицер Иван Зимогляд. Ни в одном списке, ни в одном вообще документе не фигурирует С. М. Буденный – не только как председатель, но и хотя бы и как член или «кандидат в члены» комитета» (существовала тогда и такая категория солдатских избранников). Нет его фамилии и в списках присутствовавших на заседаниях комитетов, нет никаких следов его участия в какой бы то ни было общественной деятельности ни в полку, ни за его пределами».

Надо сказать, что дивизионный комитет Кавказской кавалерийской дивизии действительно занимал активную политическую позицию, но она была совсем не такой, как позже пишет Буденный. Вот протокол пленарного заседания комитета от 29 октября 1917 года. По докладу председателя дивизионного комитета Турмана (он же – член Комитета спасения революции Западного фронта) принята резолюция: «1) Кавказская кавалерийская дивизия единодушно осуждает безумную попытку кучки авантюристов захватить власть силою оружия… а потому и изъявляет свою полную готовность подавить восстание всеми силами. 2) Дивизионный комитет одобряет все действия, принятые для водворения порядка в г. Минске частями дивизии под руководством Комитета спасения революции, начальника дивизии и президиума дивизионного комитета…»

Верность дивизии существующей власти стала одной из причин переброски ее с Кавказского на Западный фронт в июле – августе 1917 года для подавления революционных центров, в первую очередь Минского Совета и военной большевистской организации. Эту карательную службу дивизия выполняла успешно и без каких-либо колебаний, вопреки вымыслам Буденного. В. Д. Поликарпов подводит итог: «Ни военная организация большевиков Западного фронта, ни Минская партийная организация, так же как руководители большевиков города, области и фронта М. В. Фрунзе и А. Ф. Мясников, никаких связей с дивизионным комитетом через С. Буденного, от которого, – по его рассказам, – „во многом зависело настроение дивизионного комитета“, устанавливать не могли и никаких указаний давать ему не могли. Досужим вымыслом являются и описанные Буденным в мемуарах и повторяемые в апологетических сочинениях других авторов эпизоды разоружения, якобы по указанию М. В. Фрунзе, корниловских войск в Орше, исполненного будто бы бригадой Кавказской кавалерийской дивизии под руководством Буденного – председателя дивизионного комитета».

Таким образом, Буденный в мемуарах сильно «революционизировал» свою биографию 1917 года и сделал себя гораздо более политически сознательным, чем был на самом деле. В этом он среди советских военачальников был не одинок – можно вспомнить хотя бы совершенно фантастическую биографию маршала Александра Ильича Егорова, под чьим командованием Буденному довелось сражаться в Гражданскую войну. Чтобы скрыть его участие в карательных экспедициях на Кавказе в годы первой русской революции 1905–1907 годов, ему, с согласия Троцкого, придумали увольнение из армии и эмиграцию в Италию, где он будто бы стажировался в качестве оперного баритона, а еще до революции, в 1904 году, вступил в «тайный социалистический кружок». Подкорректированы были и позднейшие мемуары маршалов Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского. Правда, там исправления были по мелочи – насчет добровольности прихода в Красную армию первого и времени вступления в Красную гвардию второго. Так же выдумывалось членство этих и других военачальников в полковых, дивизионных и эскадронных комитетах – для придания им революционных заслуг. Но такой эпической фантазии, как у Буденного и его литзаписчиков, у других маршалов все-таки не было.

Думаю, что вплоть до Октябрьской революции Семен Михайлович политикой совершенно не интересовался, был рьяным служакой и вряд ли с восторгом воспринимал свершившиеся революционные перемены. И только начавшаяся Гражданская война заставила его сделать определенный политический выбор.

Кстати, сотрудники Российского государственного военно-исторического архива установили, что до момента переброски Кавказской кавалерийской дивизии на Западный фронт Буденный был награжден только двумя Георгиевскими крестами, а также, возможно, имел одну или две Георгиевские медали. Поскольку на Западном фронте в боевых действиях дивизия уже не участвовала, новых наград в Первой мировой войне Семен Михайлович при всем желании заработать не мог. Замечу, что на фотографии 1915 года Буденный запечатлен всего лишь с одним Георгиевским крестом и одной медалью. Но медаль эта, как кажется, не Георгиевская, а за участие в Русско-японской войне.

Трудно сказать, насколько реальны подвиги, описанные в буденновских мемуарах. Не исключено, что они все-таки отражают реальные наградные представления, хотя и не обязательно к Георгиевским крестам и медалям. Но что известно точно, так это то, что история с первым крестом, который у Буденного потом якобы отобрали за то, что он съездил сослуживцу по морде, является чистой воды фантазией. Такой серьезный дисциплинарный проступок не мог не отразиться в приказе по 18-му Северскому драгунскому полку. Однако никаких следов такого приказа в хорошо сохранившемся полковом архиве так и не было найдено. Между тем, согласно статуту Георгиевского креста, «имеющие Георгиевский крест, как служащие, так и запасные и отставные нижние чины, впавшие в преступление, лишаются Креста не иначе, как по суду». Таким образом, Буденного никак не могли без суда лишить заслуженной награды. Вероятно, Семен Михайлович придумал эту историю для того, чтобы таким своеобразным способом опровергнуть упорно циркулировавшие слухи о его жестокости по отношению к подчиненным во время службы в царской армии. Буденный хотел доказать: мол, если бил, то исключительно за дело, и только таких мерзавцев, как унтер-офицер Хестанов, обижавший простых солдат. Ведь, по версии Семена Михайловича, конфликт произошел после того, как унтер избил одного из драгун, а когда Буденный вступился за него, Хестанов ткнул его в плечо и злобно выругался. Лишь тогда будущий командарм Первой конной нанес зубодробительный удар обидчику и нокаутировал его.