Андрей Посняков - Последняя битва

• Название: Последняя битва
• Автор: Андрей Посняков
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2008
• ISBN: 5-289-02606-1

Совсем уже успокоился боярин Иван Петрович Раничев, ведь целых пять лет прошло с тех пор, как он в очередной раз столкнулся с изощренным и хитрым врагом. Теперь же наступило спокойствие: давно умер потрясатель Вселенной Тимур, убит Тохтамыш, повержены неприятели, лишь игумен Ферапонтова монастыря Феофан время от времени устраивает мелкие пакости. Иван с головой погружен в вотчинное хозяйство и собственную семью: все хорошеет любимая жена, подрастают дети.

И вдруг… Однажды Раничев случайно обнаруживает в своем кошеле маленькую медную монетку – германский пфенниг времен Третьего рейха. Вновь разорвалось время? А на дворе, между прочим, весна 1410 года, скоро, совсем скоро знаменитая Грюнвальдская битва, закончившаяся разгромом Тевтонского Ордена. А если кто-то из германских нацистов захочет помочь тевтонцам и изменить ход истории? Что тогда? Порабощение Польши, Литвы с ее русскими землями, агрессия против Новгорода и Пскова? Сожженные города и деревни, и сотни тысяч русских рабов.

Иван решительно встает на пути всего этого, одновременно защищая и собственную семью.

---

– Всяко помогу! – Хвостин засмеялся. – Ну и хитер ты, Иване Петрович. Недурно, недурно придумал, очень даже недурно. Кого б только отправить – дело тайное, непростое, тут не всякий подойдет, нужен человек, которому как себе веришь. А ну-ка словят литовцы или немцы да велят пытать? Опасное дело… Но, видит Бог, интересное… – Думный дворянин искоса посмотрел на гостя.

Раничев усмехнулся:

– Ну-ну, договаривай, Дмитрий Федорович. Чую, меня решил послать?

– Так ведь тебе не впервой… Испанию вспомни! Опыт в таких делах – всего важнее. Да и предан ты не на словах. – Хвостин прищурился. – Вотчина у тебя тут, жена, детишки. Не предашь, вернешься с успехом.

Иван притворно вздохнул, а думный дворянин наполнил кубки:.

– Вот за это и выпьем.

Выпив, налили еще – вино и в самом деле было славное, терпкое с чуть горьковатым привкусом.

Хвостин от лица князя клятвенно пообещал Раничеву не только солидное денежное вознаграждение, но и землицы.

– Мне б с рощицей вопрос утрясти, – напомнил Иван.

Дмитрий Федорович сдвинул брови.

– Об этом не беспокойся. Присмотрим и за твоими, покуда в отъезде будешь. Теперь о деле: как добираться думаешь?

– Купцами либо скоморохами. – Раничев пожал плечами. – Людишек, немецкой речью владеющих, хорошо бы заранее здесь отыскать. Не хотелось бы нанимать, там ведь времени приглядеться не будет.

– А можно подумать, здесь будет? – усмехнулся Хвостин. – Хотя… здесь-то мы всех хоть как-то проверим. Ну еще вопросы есть?

– Есть, Дмитрий Федорович.

Раничев тут же спросил про герб – золотой зверь с короною на червленом поле.

– А какой зверь-то?

– Да кабы знать… Тевтонца сего как раз в Вильно и видели. Переговорщик. Узнать бы заранее – кто?

Хвостин вздохнул и, почесав бородку, стукнул три раза в дверь. Появился слуга, все так же бесшумно, думный дворянин что-то тихо приказал… слуга, поклонившись, исчез… И через некоторое время в горницу вошел старинный Иванов знакомец старший дьяк Авраамий. Все такой же нескладный, недотепистый, длинный, с узким тонкогубым лицом типичного интеллигента и прическою, которую в далеком детстве школьные друзья Раничева характеризовали как «я упала с самосвала, тормозила головой».

Иван встал с кресла:

– Рад тебя видеть, друже.

Авраам тоже обрадовался, распахнул объятия.

– Ну, – засмеялся Хвостин. – Сейчас вы еще целоваться вздумаете, потом что-нибудь вспоминать начнете. Некогда, некогда, братцы! Иване, расскажи дьяку про герб.

Раничев быстро повторил описание.

– Жаль, ты не знаешь, что там за зверь, – попенял Авраамий и задумался, шевеля губами. – Нет, это не подходит… это тоже не то…

– Если б английский был герб иль кого из бургундской знати, – шепотом поведал Хвостин. – Я бы помог… Но вот орденских немцев не очень знаю. А крест-то на щите, как ты говоришь – явно тевтонский.

– Ежели там золотой леопард с герцогской короной на червленом поле, то это – князь Иоахим фон Гогенгейм, имперский рыцарь, – наконец-то поведал дьяк. – А ежели не леопард, а олень и корона поменьше – тогда… даже не знаю. Цвета какие-то чудные – красный с белым. Польские цвета!

– Вот-вот! – азартно воскликнул Иван. – Что бы это значило?

– Какой-то польский рыцарь – вассал ордена, Иване. – Авраам пожал плечами.

– Интересно. – Раничев потер руки. – Поляк – и орденский вассал.

– Может быть – и немец… какой-нибудь мелкий барон. Это – если олень.

– А никого другого там и быть не может!

Иван ликовал – все сходилось! И все сладилось здесь, с Хвостиным – а значит, и с князем. Простившись с друзьями, он в самом приподнятом настроении спустился к своим. Все было решено, все обдумано, оставалось только одно – действовать!

Красное солнце освещало двор, светило в узкие окна небольшой горницы. В горнице, за столом, сидел небольшой человечек в монашеской рясе, с круглым благообразным лицом, и старательно читал Библию. Вдруг он вздрогнул, услыхав слабый стук. Отложив святую книгу, неспешно подошел к двери, открыл, впустив в горницу… бесшумно ступающего слугу в темном полукафтанье. Зачем‑то обернувшись, слуга быстро сказал несколько фраз тихим бесцветным голосом. Монашек улыбнулся и, вытащив из-под лавки сундучок, щедро отсыпал в подставленные ладони слуги звонкие серебряные монеты. Потом улыбнулся, выпроваживая нежданного гостя:

– Ступай с миром, Мирон, да хранит тебя Боже. А все слова твои обязательно передам…

Глава 5 Май 1410 г. Великое Рязанское княжество. Зер гут

Дайте крылья мне перелетные,

Дайте волю мне… волю сладкую!

Полечу в страну чужеземную…

Евдокия Ростопчина

…Феоктисту-тиуну. Сразу, как только вернется.

Ничего этого не ведал Иван Петрович, заночевав у Хвостина, поутру возвращался домой в приподнятом настроении, радовался – удалось надыбать сразу двоих, в речи немецкой сведущих. Одного, Милютина Глеба, дьяк Авраам со вздохом отдал. Лучшего своего писца. Так и сказал – от сердца, мол, отрываю, но для тебя, Иване Петрович, ничего не жаль!

Глеб – молодой, лет восемнадцати-двадцати, парень – Ивану понравился. Скромен, молчалив, на вопросы отвечает кратко, по существу, с достоинством. На вид – высок, сутул, худ, волосы черные, длинные, небольшая бородка. Лицо тоже соответственно виду – желтоватое, худое, с глубоко ввалившимися щеками. Глаза умные, темные, как у первых святых. Вообще с виду Глеб производил впечатление человека неглупого, вот только степень знания немецкой речи Раничев проверить не мог – сам только английский знал, немного польский, латынь. Приходилось полагаться на слово дьяка, ну и еще один казус был – Глеб-то, как пояснил Авраам, с Ферапонтовым монастырем обширные связи имел – знакомцы у него там были и среди чернецов, и среди послушников.

– Так он, может, Феофана-игумена человек? – возмутился Иван. – Ты, Авраам, мне кого подсовываешь?

Дьяк на это лишь посмеялся да пояснил, что сам он писцу своему всегда доверял и тот его ни разу не подводил. Тем более и сейчас подвести не сможет – в чужедальней-то сторонушке, в далеком-далеке от обители. Как ему там с Феофаном связаться? А немецкий говор здесь редкий – Рязанское княжество не Новгород, не Псков, не Литва.

Так вот, махнув рукой, и согласился Раничев – ладно, путь будет писец. Приглядывать только за ним – всего и делов. Ну приглядывать за всеми нужно будет, дело такое… Что же касается самого Глеба – то никаких хлопот он не доставлял… в отличие от другого «немчина», обнаруженного самим Иваном на переяславском рынке. Вот уж попался тип! Юркий, пронырливый, хитрый! Видно, чего-то спер на рядках – почти всем рынком ловили. Шум, гам, веселуха! Двое приказчиков заходили с боков, третий – поджидал впереди, сзади, потрясая кулаком, бежал толстобрюхий купчина в накинутой сверху кафтана однорядке зеленого сукна.

– Ах ты, – кричал, – свинья разбойная! Швайн!

Швайн… Уж хоть и не был Иван силен в немецком, точнее говоря, вообще его не знал, а уж это-то слово понял.

В общем, что уж там такое беглец украл, пес его знает, а загоняли субчика, как волка – обложили со всех сторон. Кроме собственно торговцев, еще и зрители помогали – свистели, орали, ругались, пытаясь ухватить бегущего за развевающие фалды кафтана. Не ухватили – то ли кафтан коротенек был, то ли тать – ловок. И в самом деле, ловок – с разбега перепрыгнув через рядок, беглец вскочил на воз с глиняными горшками, ухмыльнулся да к-а-ак запустит корчагою – приказчик-то уклонился, а вот купчина не успел, уж больно пузат оказался. Корчага-то прямо в башку угодила! А тать, воспользовавшись заминкой, живо снял пояс, вернее, веревку, что была у него намотана вместо пояса, примерился, раскрутил на манер аркана, метнул – опа! Раничев даже присвистнул от восхищения, с большим интересом наблюдая, как конец веревки зацепился за охлупень весовой избы. Оп! И – тать, проворно работая руками, оказался на самой крыше. Обернулся, сделал неприличный жест и, обозвав разъяренного купчину, был таков. Ищи его теперь, лови – набегаешься.

– Молодец. – Иван с усмешкой покачал головой. – Ушлый парнишка.

– Этот ушлый парнишка, между прочим, только что выругался по-немецки, – вскользь заметил Аврамов подарок – писец Глеб Милютин. – На таком наречии говорят в ганзейских городах – Любеке, Висмаре, Данциге. Видать, парень-то из торговых.

– А купчина-то, – усмехнулся Лукьян. – Не с нами ли ехал?

Раничев засмеялся:

– Нет, Лукьяне, не с нами. На постоялом дворе ночевали вместях, это – да. А потом-то мы его обогнали.

Иван вдруг осекся, вспомнив странное происшествие на постоялом дворе. Кто-то больно юркий и ушлый их чуть не обворовал, хорошо Раничеву тогда не спалось. Уж не этот ли самый прощелыга?

– Кто-нибудь его рассмотрел?

– Да не очень, боярин-батюшка, далеко больно, да и бежал сей тать быстро. Одно заметно, что рыжий.