Илья Деревянко - Пуля убеждает с лёту (Сборник)

• Название: Пуля убеждает с лёту (Сборник)
• Автор: Илья Деревянко
• Жанр: Боевик

Новое задание, полученное полковником ФСБ Корсаковым, казалось простым и, по мнению начальства, было чисто формальным. Полковнику поручили проверить работу спецподразделения МВД по борьбе с сатанизмом в городе Сосновске. Городок удивил Корсакова тишиной и покоем. Однако в первую же ночь взорвался грохотом стрельбы и заалел заревом пожаров. Оказалось, что Сосновск целиком под властью сатанистов, и Корсакову пришлось в одиночку вступить с ними в жестокую, неравную борьбу…

В сборник вошли повести "Абсолютное оружие", "Инквизитор", "Тени прошлого" и "Последний выбор".

---

…Возвращаясь непосредственно к операции «Инквизитор», хотелось бы отметить мужественные, самоотверженные и на редкость грамотные действия полковника Д.О. Корсакова, а также четкую, безукоризненную работу спецкоманды полковника П.В. Логачева… (Далее обоснование на пяти страницах. – Авт.)

…Мои предложения о поощрении вышеуказанных офицеров прилагаются. Кроме того, следует серьезно подумать о более плодотворном использовании на благо России этих талантливейших, незаурядных людей.

Число. Подпись».

Эпилог

Т-ский пансионат ФСБ.

Десять дней спустя

– Ты, Петр, в корне не прав!

– Не понял?!

– Я упал с обморок отнюдь не из-за крайнего нервного истощения, помноженного на полученные летом ранения!

– Но так сказал профессор Седых…

– И ты веришь этому… Гхе, гм!.. Не знаю, как помягче его охарактеризовать, а ругаться после Причастия не хочется!

– Ну-у… в общем-то… пожалуй… не особо…

– Хватит мямлить! Выражайся конкретно!

– Не верю! Он фактически «приговорил» тебя к смерти, а ты жив-здоров. И выглядишь гораздо лучше, чем до командировки в Сосновск!

– То-то же! – удовлетворенно проворчал я…

Мы с Логачевым сидели на лавочке в глубине хвойного парка и переваривали сытный обед. Я с удовольствием попыхивал сигаретой. (Так и не избавился от дурной привычки!) Некурящий Васильич стоически терпел ненавистный ему табачный дым и даже не морщился. Попривык за время нашего знакомства. Впрочем, как и я к его ужасающему храпу[99]…

– Но тогда в чем дело?! Почему ты, передав мне диктофоны, дико вытаращил глаза, схватился за сердце и рухнул без чувств? – немного помолчав, спросил он.

– Гм! Видишь ли, Петр… Если начистоту… Короче, я вдруг увидел тебя не в обычном снаряжении чистильщика, а в святящихся доспехах, с золотым восьмиконечном крестом на груди и с огненным мечом в руке!

– Галлюцинация! На почве переутомления, – безаппеляционно заявил Логачев.

Я хотел было отвести Васильича к отцу Александру для прочистки мозгов, но тут же передумал. Если священник начнет рассказывать о «воине Димитрии на белом коне», я просто-напросто сгорю со стыда! Лучше уж вообще не затрагивать сию щекотливую тему.

– Ну галлюцинация так галлюцинация. При нашей работе всякое бывает, – пожал плечами я и умело перевел разговор в другое русло…

Тени прошлого

Все имена, фамилии современных действующих лиц, равно как и названия яхт, пансионатов и т. д., – вымышлены. Любые совпадения случайны.

Вместе с тем в тексте приводятся подлинные документы, лишь слегка подредактированные автором.

Вместо пролога

«…Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после».

Книга Екклесиаста. гл. 1, ст. 9-11.

Глава 1

Полковник ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович,

1976 года рождения, трижды Герой России,

русский, беспартийный, неженатый

Южное солнце палило нещадно. Тихо плескалась вода о камни. Далеко-далеко, на сине-зеленой глади моря виднелся крохотный белый силуэт. Со слов разговорчивой официантки в столовой я знал – это роскошная круизная яхта некоего американского миллиардера, находящаяся в нейтральных водах уже несколько дней… На закрытом пляже С-кого пансионата ФСБ было немноголюдно. Кроме меня – лишь четверо отдыхающих.

Все мужчины, с усталыми лицами в возрасте от тридцати до сорока лет. Трое со следами недавно заживших ранений на бледных телах нежились на надувных матрасах и время от времени подставляли под жаркие лучи то один, то другой бок. Четвертый, полностью одетый (чудак-человек! – Д.К.), ни загорать, ни купаться не желал. Укрывшись под тентом в дальнем конце пляжа, он старательно пил пиво, доставая полные бутылки из большой черной сумки и пряча туда же опустевшие. Перехватив мой взгляд, он сделал приглашающий жест рукой. Я отрицательно покачал головой (с некоторых пор терпеть не могу алкоголь[100]) и снова уткнулся в книгу, взятую напрокат в пансионатской библиотеке. Зачитанная, потрепанная, с подклеенными страницами, она представляла собой сборник документов о разведке и контрразведке Российской империи в начале прошлого столетия. (В период русско-японской войны.) Почему я выбрал именно ее – не знаю! Словно сама в руки прыгнула. Однако я не жалел об этом и «проглотил» сборник в первый же день (плюс ночь). А теперь перечитывал по третьему разу: смакуя каждое слово и мысленно комментируя прочитанное…

Отношение генерал-квартирмейстера штаба Манчжурской армии генерал-майора В.И. Харкевича

начальнику Ляохейского отряда

генерал-майору В.А. Косаговскому

от 29 апреля 1904 г.

«В среду 28 апреля выехал из Шанхай-Гуаня на Синминтин шпион Хосе Мария Гидис с письмом полковника Огородникова, а для наблюдения за ним переодетый казак. В Синминтине Гидис должен быть 28 апреля вечером. Гидис – португальский подданный, сын владельца "Шанхай Дейли Пресс", живший три года в Шанхае, бывавший часто в Манчжурии в качестве агента торговой фирмы "Мостарт Эннинг", получил предложение быть японским шпионом (на которое тут же согласился! – Д.К.). Но обратился к полковнику Огородникову с предложением служить нам… (На двух стульях решил усидеть, зараза! – Д.К.)…Приметы Гидиса: худощавый, без бороды и усов, очень моложавый, выше среднего роста, брюнет, черные волосы как у японца, заостренное лицо, очень низкий лоб, уши торчат, наружные края бровей приподняты, пенсне, острый нос. На левой щеке у носа едва заметная родинка, длинные пальцы. Капитан Едрихин узнал в Гидисе самозванного корреспондента американских газет: в начале февраля он был арестован в Порт-Артуре и после высылки распространял слухи о том, что русские морили его голодом. В Шанхай-Гуане подделывал телеграммы агентства Рейтер о гибели русских судов. Вследствие приказания начальника полевого штаба Наместнина благоволите выследить и арестовать этого шпиона.

Подпись: генерал-квартирмейстер В.И. Харкевич…»

…Словесный портрет – верх совершенства! Никакой фотографии не надо! Но остальное… Господи! Крупно лопухнулись тогда наши спецслужбы! В Порт-Артуре Гидис однозначно собирал развединформацию для японцев, а его… просто выслали. Эх! Попадись он мне в руки, спустя пять минут запел бы соловьем. (Без всякой «сыворотки»!) А потом был бы повешен или расстрелян по законам военного времени. И все! Финита ля комедия. Никаких больше неприятностей от этого подонка. Однако описанные здесь события произошли за семьдесят два года до моего рождения. Прошлое же, как известно, не вернешь… Тяжко вздохнув, я поднялся с матраса, сбегал к морю и пару минут проплавал в теплой воде. Вернувшись обратно, я вновь отклонил молчаливое приглашение любителя пива, улегся на прежнее место и продолжил чтение…

…Разговор по телеграфу генерал-квартирмейстера штаба Наместника на Дальнем Востоке генерал-майора В.Е. Флуга и генерал-квартирмейстера штаба Манчжурской армии генерал-майора В.И. Харкевича. 30 апреля 1904 г.

Генерал-майор Флуг. По поводу одного лица хочу с Вами переговорить, фамилию которого я не буду называть, но генерал догадывается, кто это такой. Это именно то лицо, которое он хотел арестовать, но я телеграфировал, что Наместник приказал не арестовывать. Так понял ли Его Превосходительство, о ком идет речь?

Харкевич. Его Превосходительство догадывается, хотя телеграмма Ваша только что получена и еще не дешифрована. Сейчас пошлю отмену приказания.

Флуг. Отмену приказания не нужно посылать, потому что это лицо уже прибыло сюда и находится под строгим надзором.

Харкевич. Имеете ли Вы дать мне какие-либо указания?

Флуг. Могу рекомендовать этого человека. Полагаю, он может быть очень полезен для разведок неприятеля при условии строгого надзора за ним. В пользу этого могу привести следующие соображения. Он заявляет, что может свободно проникнуть через японские передовые посты и доставить какие угодно сведения. Полагаю, что он мог бы быть весьма полезен для того, чтобы узнать о силах японцев, высадившихся у Бицзыво. Хоть он и двойной агент, несомненно, но так как он находится вполне в наших руках и по отношению к нему могут быть приняты какие угодно меры наблюдения и предосторожности, вплоть до завязывания глаз, то присутствие его в нашей армии не будет опасно. Между тем он может доставить нам весьма ценные сведения. Так вот, считает ли Его Превосходительство, чтобы я отправил этого человека в его распоряжение?

Харкевич. Считаю очень полезным! Насколько мне известно, Командующий армией высказывал мнение, что при соблюдении осторожности им можно было бы с успехом воспользоваться.