Лев Аскеров - Человек с того света

• Название: Человек с того света
• Автор: Лев Аскеров
• Жанр: Научная Фантастика

В центре фантастического романа — судьба талантливого ученого Артамонцева, занимающегося исследованием природы Пространства-Времени.

Читатель знакомится с ученым в период его работы в Интерполе. Его деятельностью заинтересовалось Международное Агенство по изучению глобальных проблем (МАГ), круг интересов которого был связан с проблемой Пространства-Времени.

Президент Агенства приглашает Артамонцева на работу, в которую ученый вносит существенный вклад, создав новое техническое решение аппарата по перемещению во Времени. Артамонцев становится первым бихронавтом планеты, человеком, стартовавшим в Пространство-Время.

Он оказывается в 14 веке. Пока бихронавт там находился, в 20 веке проходит 25 лет. Тело его, естественно, не могло быть сохранено.

Ученый возвращается на Землю в ином обличье…

---

Теперь кто-то чем-то позабавится, а где-то по этой причине произойдет нечто экстраординарное — сокрушительное землетрясение или цунами, наводнение или небывалой силы ураган, вспыхнет эпидемия неизлечимой болезни или вдруг среди лета ударят морозы и т. д. и т. п. — Интерпол должен будет спешить на место происшествия. Интересно, в какой форме им туда отправляться? С санитарной сумкой через плечо или в мантии бакалавра наук?

Интерполу, думал тогда Мерфи, нужны не худосочные научные червяки, в наружности которых надежно выглядят лишь очки, а профессионалы с атлетическим телосложением и не без царя в голове. Сколько раз он просил об этом. И сколько раз слышал одно и то же: «Нет денег, Боб». А тут, видишь, хозяевам понадобилась научная лаборатория при Интерполе и они стали предлагать кучу денег. В какой угодно валюте… Раз хотят — черт с ними. Кто имеет деньги, тот может поблажить. Решив так, Роберт Мерфи не стал стеснять рекомендованного хозяевами на должность заведующего этим отделом доктора права Сильвио Скарлаттн в подборе личного состава.

Сильвио он знал неплохо. Одно время, года два-три, тот работал под его началом. Был довольно-таки способным сотрудником. Затем неожиданно для всех Скарлатти ушел из Интерпола. Увлекся наукой. Роберт краем уха слышал, будто он стал преподавать на юридическом факультете Сорбонского университета… Но кроме него, пожалуй, еще трое, из всех взятых в отдел, обладали необходимым профессионализмом. Остальные, судя по досье, никогда ничего общего с сыском не имели. Все как один подвизались в мире науки. Работали в самых неожиданных ее областях. Один на стыке физики и биологии, другой — химии, биологии и физики, третий—философии и кибернетической математики… Ни одного узкого специалиста. К удивлению Мерфи, все они имели научную степень, солидное имя в своих кругах, являлись авторами множества книг и публикаций в престижных научных журналах с заумными названиями. Хотя все они были молоды. Старший из них с неделю ходил в возрасте Христа. Самому младшему, с самой трудной фамилией, какие встречаются только у русских, едва перевалило за двадцать восемь.

Как удалось Скарлатти убедить их дать согласие прийти в Интерпол, для Мерфи тогда было тайной за семью печатями. Оказывается, каналья Сильвио лучше всех знал какого рода деятельностью будет заниматься отдел. Знал чем подкупать.

Мерфи хорошо помнил, как, с неохотой подписав документ об организации в составе Интерпола новой службы, он с легким сердцем приказал подготовить распоряжение о размещении штаб-квартиры вновь созданного отдела в Риме… «Чтобы не путались у нас под ногами», — доверительно сказал он Питеру Хейку, упорно подбивавшему шефа не спешить с открытием сомнительной службы. Позиция Пита была понятна Мерфи.

Хейк невзлюбил Скарлатти со всеми его ребятами за то, что тот на его просьбу взять к себе, сказал: «Пит, я знаю вас как опытного работника. Но вы нам не подходите. Тут нужна квалификация другогс рода. Не думайте, что у меня вам было бы спокойней, чем у Боба…»

Год спустя, после разразившегося на весь мир скандала, затеянного новичками, Мерфи пожалел, что удалил их от себя. Каким же он был дураком, когда сознательно затягивал свое «добро» на их существование. Ведь решая «быть им или не быть», он, не подозревая того, балансировал на черте рокового выбора — приобрести себе и своему хозяйству статут настоящего международного органа со всеми вытекающими отсюда преимуществами — или остаться прежним начальником сыскного ведомства, отличающегося от других разве одним прилагательным «международный». У всех слова «вор», «гангстер», «мошенник», а у него они звучат пострашней. В сочетании со словом «международный». Обыкновенный преступник как бы получает из его рук почетное звание. Обывателя оно может повергнуть в оторопь. Специалиста же — никогда. Это тот же самый преступник, которому удалось улизнуть от правосудия с ведома… правосудия. Благодаря тому, что стоящие за ним хозяева щедро меценировали стражей правопорядка.

Добраться до этих меценатов было голубой мечтой шефа Интерпола. Ведь меценаты тоже не сами по себе. За ними стоят могущественные силы. И потрясти всю эту паутину у Мерфи давно чесались руки. Но они были коротки. По этому поводу он не без горечи шутил: «Интерпол — это звук! А власти — на пук».

Действительно, любой начальник полиции, даже из завалящего городка, когда в его поле зрения попадал агент Интерпола, поднимал такой крик и вой, словно Мерфи покусился на его девственность. Ему уже раз сто, как дрессированному псу, указывали — «Место!» Мол, свои акции вам необходимо согласовывать с местными властями. Мерфи выходил из себя: «Как вы не понимаете, черт бы вас подрал, что есть такие действия, которые исключают так называемые согласования… Дайте в интересах дела самостоятельности. Ведь я как стреноженная лошадь.»

Но то был глас вопиющего в пустыне.

Итак, шаг к реальному, а не мнимому авторитету Интерпола Мерфи сделал по наитию. Теперь он стоял не ниже некоронованных королей мира сего, которые, держась в тени, могли в угоду себе назначать президентов, тасовать как им заблагорассудится правительственные кабинеты, устраивать кровавые путчи, терроры, нанимать убийц, поощрять торговлю наркотиками…

Отныне на их пути встал Роберт Мерфи. Верней, его новый Отдел следствия по спровоцированным явлениям.

Мерфи оценил его по ходу дел… Когда это началось?.. Ну-да, конечно, года два назад, во Франции. Его тогда удивило чрезмерное внимание к своей особе боннского министра безопасности. Обычно более чем сдержанный в отношениях с Интерполом и его шефом, он вдруг отыскал Мерфи в Париже и пригласил поужинать.

Весь вечер, за трапезой, весьма обильной и роскошной, Мерфи ждал, когда министр наконец раскроет карты, скажет о главном, ради чего позвал. Боб сгорал от любопытства, а немец вел себя как последний кретин. О чем только не болтал…

О деле министр заговорил в машине. Если бы он не отгородился от шофера стеклом, Мерфи не понял бы, что его собеседник приступил к главному. Потому что тот начал издалека. Как показалось, слишком издалека. С экскурса в природно-географические особенности, занудные социально-экономические и политические проблемы, какие стоят перед известной ему, шефу Интерпола, африканской страной Тонго…

Если отбросить пустословие, мысль министра сводилась к одному. Имея огромные пространства, насыщенные людскими ресурсами и обладая громадными возможностями недр, Тонго влачила жалкое существование. Картина изменилась после того, как ею заинтересовался и вложил в нее свои капиталы президент химического концерна ФРГ Феликс Краузе. Страна расцвела…

Мерфи с неподдельным недоумением смотрел на своего собеседника. Мол, к чему все это он говорит. Министр же, как позже понял шеф Интерпола, не без раздражения, очевидно, обзывал его «пройдохой», «облезлым лисом» и «комедиантом». В общем, о чем в тот момент думал глава боннских ищеек, можно было только догадываться. Во всяком случае, он уверен был, что Мерфи ломает перед ним шута.

Если бы министр знал, как искренен шеф Интерпола, он, наверное, иначе построил свою беседу. А Мерфи ни черта не мог понять. Он, конечно, знал, что Скарлатти с группой своих парней находится в Тонго, но ему и в голову не приходило увязать с ними Феликса Краузе с его предприятиями, которые являлись частью известного на весь мир суперконцерна американца Германа Марона. С последним Мерфи, конечно, был знаком и причислял его к тем немногим паукам, что плетут ту самую паутину, какую он давно мечтал потрясти…

— Скарлатти слишком далеко заходит, — донеслось до него.

Эта глуховато прозвучавшая в салоне автомобиля фраза своей неожиданностью и резкостью походила на удар. Мерфи ощутил аж головокружение. «Нокдаун. Нокдаун, черт возьми!» — сказал он самому себе, откинувшись на спинку сидения, поспешно собираясь с мыслями. Мерфи прокручивал в памяти события последнего месяца, связанные с работой нового отдела.

Что он в принципе знал об их работе? Ничего. Скарлатти несколько раз порывался доложить ему о каком-то интересном деле, какое они принялись раскручивать, но Мерфи неизменно отмахивался от него. «Не до тебя. Потом… Действуй самостоятельно. Опыт у тебя есть…» Всегда в таком ключе. А дня три назад Скарлатти из Тонго настойчиво пытался связаться с ним. Мерфи слышал по селектору его густой, раздумчивый голос.

— Это Скарлатти, Пит, соедини меня с босом.

Мерфи покачал головой.

— Он занят. У него представители ООН, — не моргнув глазом, соврал помощник.

— Тем лучше. Пусть послушают и они. Соединяйте! — потребовал он.

— Не могу. Он запретил его тревожить.

— Зайдите к нему и скажите, что Скарлатти срочно нуждается, в его совете. Вы меня поняли?!

— Минутку, — промямлил помощник, вопросительно глянув на шефа. Мерфи поморщился: