Газета Завтра - Газета Завтра 788 (52 2008)

• Название: Газета Завтра 788 (52 2008)
• Автор: Газета Завтра
• Жанр: Научная Фантастика

---

"ЗАВТРА". Андрей Юрьевич, как вы расцениваете всю эту телевизионную вакханалию вокруг фигуры вашего деда, центром которой, судя по всему, является телепрограмма Алексея Пиманова "Человек и Закон" на Первом канале?

Андрей БРЕЖНЕВ. Знаете, Леонид Ильич Брежнев — это вполне определенная политическая, историческая даже фигура, и поэтому имя его ещё очень долго будет склоняться: то хорошо, то плохо. Сейчас вот склоняют плохо. И дело тут не в самом Пиманове — ему эта тема "спущена" руководством, а тому — Кремлём, вот Пиманов её и отрабатывает по мере сил. Другой вопрос, зачем это стало нужно Кремлю?

"ЗАВТРА". Надвигается кризис, страна к нему не готова, всё может рухнуть, и на контрасте брежневская эпоха выглядит временем наибольшего благополучия и процветания нашей страны. Не таких ли сравнений боятся "наверху"? Не потому ли стремятся представить "годы застоя" в качестве "черной дыры" отечественной истории, когда не было ничего, кроме разгула преступности, очередей за колбасой и "сладкой жизни" для номенклатуры? А сейчас, мол, мы только пожинаем плоды того ужасного времени…

А.Б. Эту сказку о "брежневском застое" умные люди придумали специально для Горбачёва. На мой взгляд, в партии, может, и был какой-то застой — а в стране никакого застоя не было.

Если бы мы последние четверть века продолжали развиваться "застойными" темпами — в среднем по 4% ежегодного роста реального производства — сегодня мы бы уже превзошли США и по объему ВВП, и по уровню жизни. Но и без того за эти годы было сделано столько, что на "брежневском" запасе прочности страна пережила все эти "рыночные" реформы.

Но что об этом говорить? Тут ведь ничего и не скажешь. Заводы-фабрики есть? — Есть, их никуда не денешь! Месторождения нефти и газа есть? — Есть, и "труба" на Запад работает по-прежнему бесперебойно! Железные дороги есть? — Есть! Космос есть? — Есть! Ракеты есть? — Есть, от них тоже нельзя отказываться никак, иначе без штанов останешься, отберут! Жилой фонд на три четверти и всё коммунальное хозяйство с тех же 60-х-80-х годов у нас есть? — Есть!

По-моему, лет десять назад в какой-то телепередаче, тоже про армию, про границу, впервые прозвучало, что армия и граница на замке — это всё-таки хорошо, потому что там не только шпионы не ходят, но и наркотики не возят, мигранты не проходят, браконьеры не лезут…

Всё есть, но всё, оказывается, делалось тогда как бы само собой, по щучьему велению. А Брежнев, мол, — это был такой дурачок недалёкий, который всем был удобен, и поэтому его держали: на охоту ездил, водку пил, награды принимал, да с Хонеккером целовался…

"ЗАВТРА". А Леонид Ильич был не такой?

А.Б. Конечно, не такой. Я его в работе не видел, но понимаю, что руководить партией и страной — это была трата нервов и здоровья, наверное, побольше, чем сейчас по телевизору показывают. Потому как удержать все эти республики, каждая из которых хочет что-то своё, удержать милицию, КГБ и армию, которые всегда "воевали" и тянули одеяло на себя, да встречаться с этими академиками, которые один одну ракету предлагает, а другой — другую, — это гигантская нагрузка для одного человека, даже при всём том аппарате, который у него был.

Всё равно основные решения принимались в Политбюро. Можно верить, можно не верить, но решение принималось, только если всё Политбюро голосовало единогласно. Если кто-нибудь воздерживался или голосовал против — решение отправлялось на доработку. Несмотря на то, что там Брежнев "за" проголосовал, и всё прочее. Существовала некая коллегиальность в принятии решений, на мой взгляд — даже внутренняя какая-то демократия. Несогласие одного — это значило, что решение не совсем верное.

"ЗАВТРА". Если можно, давайте остановимся на этом вопросе поподробнее. Вот наблюдатели, которые описывали жизнь и работу Сталина, отмечали, что в день он обрабатывал до пятисот страниц текста, не считая художественной литературы и так далее. Видимо, и Брежнев работал на сопоставимом уровне?

А.Б. Информация через него, безусловно, проходила огромная. Другое дело, что я не могу сказать, сколько и как он делал, потому что работа Леонида Ильича была табу для семьи, это не обсуждалось. Те, кто с ним работал, — те могут подробнее рассказать, сколько и чего было. Но объём работы был огромный, усталость накапливалась, что не замедлило сказаться на его самочувствии.

Хотя он был очень работоспособным человеком, без этого достичь того, чего он достиг, было бы просто невозможно. Дед ведь прошёл очень хорошую школу жизни: в партии, в государственных органах, в мировой политике. Была и война от звонка до звонка, и возрождение заводов, и целину он поднимал в Казахстане, и в "оборонке" всерьёз работал — это ракетные войска прежде всего. И все отмечали, что он не сидел болванчиком на совещаниях, знал прекрасно все ТТХ ракет, параметры наведения, и всё прочее… Ведь он создавал всё это, Байконур при нём в Казахстане строили, без его участия это не могло сложиться… Да и на "Буран", который полетел в 1988 году, на эту программу он добро дал еще в 70-х…

Говорят еще, что он был пешкой в игре неких людей, решивших снять Хрущёва… Это ерунда, конечно, — дед уже был тогда ключевой политической и государственной фигурой, председателем Президиума Верховного Совета СССР, то есть номинальным главой советского государства, и если бы он не пошёл на это, никто бы другой с Хрущёвым не справился.

"ЗАВТРА". Было ли принято, чтобы к вам домой приезжали люди из партийной или государственной верхушки, просто для общения?

А.Б. Разве что на праздники или на дни рождения. Но это были такие домашние посиделки. Без всяких обсуждений политики и прочей серьёзности. А так, по рабочим вопросам — нет. Это, скорее всего, Завидово и Кремль. И вообще, в дни рожденья он старался, чтобы семья была.

"ЗАВТРА". То есть все эти вещи выдерживались строго — и нельзя сказать, какие личные отношения с кем были: получше. похуже? Это никак не проявлялось?

А.Б. Да, ровные отношения были со всеми. На моей памяти, бывали за нашим столом Устинов, Андропов, ну, естественно, Щёлоков. Громыко — вот он, кстати, в меньшей степени. Гришин, может быть, ещё…

"ЗАВТРА". А в Завидово Леонид Ильич когда успевал? Вообще, как строился его рабочий день, неделя, год?

А.Б. Конечно, сейчас говорят: вот там, охота в Завидово. Да, он ездил туда почти каждую неделю, в субботу или воскресенье, и стрелял, а помоложе — и на рыбалку выбирался, но ведь там тоже шла работа, обсуждались какие-то вопросы, которые лучше было обсудить в такой неформальной обстановке. Летом он вместе со всей семьёй отдыхал в Крыму, два-три месяца, но для деда это был тоже условный такой отдых: без его мнения серьёзные вопросы не решались.

А по распорядку дня: обычно в начале девятого Леонид Ильич спускался завтракать — в костюме уже или потом переодевался — и где-то в полдевятого уезжал, чтобы к девяти быть на работе. На обед он практически не приезжал, а возвращался домой вечером, часов в шесть-семь. Но дома — это тоже условно: он поднимался наверх, там в кабинете какое-то время проводил. Его сопровождал адьютант с чемоданом, с документами. Потом он вечером спускался поужинать, немножко отдохнуть, и посмотреть телевизор. "Время" для него — это была обязательная программа. В субботу-воскресенье ему привозили кино. Кинофильмы он смотрел только военные, иногда комедии, иногда — детективы. И хроника дня, новости, которые были, — документалистика такая…

"ЗАВТРА". Каким вы его запомнили для себя?

А.Б. Прежде всего, это был бесконечно добрый человек. И весёлый. Он и шутил, и смеялся. Я не застал, но мать рассказывала: когда он ещё не был генеральным секретарём, то и песни под баян пел, и на природу они выезжали. Глупости, что он был необразованным. Очень любил читать. Под конец, к старости, читал уже в основном журналы: "Вокруг света", "Охота и Природа" — такие, можно сказать, тематические. Но много помнил стихов Мережковского, что, в общем-то, достаточно странно звучит, но показательно для него. Есенина почти всего знал наизусть…

Но вы должны понимать — для меня это был прежде всего родной дедушка, а жил я своей жизнью, не старался за ним как-то следить, что-то специально запоминать…

"ЗАВТРА". А что всё-таки вам запомнилось? Вот это семейное табу на его работу?

А.Б. Ну, табу — наверное, чересчур сильно сказано, но между семьёй и работой у деда была граница, через которую переходить никто не имел права. Даже его супруга, Виктория Петровна, не то что там давать какие-то указания — даже издалека спросить о чём-то не могла, если он сам не выходил на этот разговор. В семье он был главой семьи А дома он был главой семьи в полном смысле — вокруг него все собирались. Вот это внук — значит, надо спросить: как там учёба, чего хорошего? Пятёрку получили? Молодцы! Такие какие-то, чисто жизненные, застольные беседы велись в семье: когда день рожденья? да что на Новый год, а ты нам что подаришь? поедете в этом году со мной на Юг?.. Или там у старшего брата моего спрашивал: когда жениться будешь?