Сергей Вольнов - Рабы свободы

• Название: Рабы свободы
• Автор: Сергей Вольнов
• Жанр: Научная Фантастика

Второе тысячелетие космической эры. Земляне давно уже освоили множество планет и связали их бесчисленными внепространственными мультиходами. Человечеству предстоит наконец-то стать единым… как оказалось однажды – в буквальном смысле слова. Потому все новым и новым планетам Содружества угрожает нашествие таинственной биоэнергетической сверхсущности, насильственно объеди-няющей разумы все большего количества людей – и уничтожающей «за ненадобностью» их тела. «Новая чума»? Так считают обитатели большинства миров. Но спецслужбы одной из планет придерживаются совершенно иного мнения. Они уверены, что имеют дело с вторжением сильного, хитрого и страшного противника. И бороться с этим противником будет очень и очень нелегко.

---

Полковник Паул Жермен нынче он, поди ж ты! «Как был ты по жизни штабс-майором, лизоблюд штабной, так им и останешься…» В отличие от этого недотёпы я могу обеспечить полнейшую неузнаваемость своему текущему облику. Личины я подбираю разнообразнейшие и всегда неожиданные… Знакомлюсь с «полковником», испытывая чувство глубочайшего удовлетворения. Если уж свои не опознали, то потенциальный противник и подавно не расколет.

С натужным басовитым ворчанием баг трогается. Пригнувшись, чтобы не обдирать макушкой низко нависший потолок, следую в передок салона. Здесь располагаются четыре кресла-трансформа. Рядом со Снежным Дедом восседает и рулит незнакомый блондинистый парнишка-водитель в кителе с капитанскими нашивками.

Моцарт приглашающе указывает мне на крайнее слева кресло, а сам плюхается в крайнее справа. Отдаюсь в объятия подлокотников; по причине обморожения тыловых частей тела совершенно не ощущаю упругости, подстраивающейся под конфигурацию моих многострадальных задницы и хребта.

Демонстративно, громко-протяжно, вздыхаю и энергично растираю предплечья. Дескать, сволочи вы все, опозданты хреновы, чуть было не уморозился из-за вас.

Капитан вдруг говорит:

Для сугреву. – И протягивает мне плоскую флягу. В ней что-то заманчиво булькает.

Я ответственен за выполнение этой операции. – Вякает тем временем брюнетистый полковничек, недовольно зыр-кая на сердобольного пилота. – Вы подчиняетесь непосредственно мне…

Ага. Давай-давай, обольщайся. Паул Жермен, блин…

Спасибо, коллега, – искренне благодарю отзывчивого парня, беру ёмкость, свинчиваю колпачок, принимаю отнюдь не медицинскую дозу превосходной водочки, экстренно веселею в душе, но дальнейшее высказываю ровным, равнодушным тоном.

Моцарт, небеса должны рухнуть, чтобы Муравьед ещё раз исполнил хотя бы один твой приказ, даже если ты дашь мне трое суток увольнительной и велишь отправиться веселиться в ближайший бордель, совмещённый со страйкболл-ным полигоном.

Мог бы врезать на ЕГО родном наречии, для обеспечения стопроцентной вразумительности, но специально продолжаю использовать местный, смешанный сербо-русский. Который неизмеримо роднее МНЕ.

С наслаждением наблюдаю за тем, как брови моего бывшего напарничка вылезают из-под верхней кромки пижонских очочков. Вероятно, даже он, при всей его недалёкости, не может поверить, что после всего уделанного и вытворенного нами в Порт-Юконе Директорат решится вновь изобразить из нас полевую спарку.

Дуэт «Муравьед и Моцарт». Юбилейное гастрольное турне. Пять лет спустя, снова вместе… Кошмар!

Но я-то поверил сразу. Куда деваться, Моцарт-то не виртуальный, увы. Ох, господин генерал, господин генерал, и за что ж вы меня так жестоко?!

– Муравьед?.. – бормочет Моцарт растерянно. В шоке даже сдёргивает с бесстыжих васильковых глазёнок очки. – Анатоль Григорефф?! Блин! Ни за что бы не поверил! Здравствуй, напарник! Сколько лет, сколько зим…

Во-во – зим… блин!

Суперлей и капитан таращатся на шоу нашего дуэта изо всех сил. Ещё бы им не таращиться. Вряд ли в ПРЕС-Службе найдётся хоть один человек, не знакомый с рапортом о ледовых приключениях спецагентов Моцарт и Муравьед в заполярье мира Порт-Юкон.

Тот наш лихой рейд даже в Академии теперь преподают, приводя в качестве примера, как НЕ НАДО выполнять задания… Только вот, кроме меня и самого виновника, никто не знает, по чьей вине мы облажались. По возвращении (бесславном, позорном) бравого напарничка я не сдал, но раз и навсегда зарёкся с этим козлом работать.

Болван Моцарт ещё не понимает, на кой ляд я засветил его (и себя) перед местными. Но делает умный вид, что так оно и надо, так и было изначально запланировано. Тянет ручонку, и я нехотя пожимаю её. Он даже изображает неуёмную радость по поводу.

Меня хватает только на кривую улыбочку. Ещё чего! Радоваться встрече с этим… блином. Как вспомню ту ночь, когда этот подонок меня бросил раненого на Подвижных Пластах, так и вздрогну! А пальцы самопроизвольно в кулаки сжимаются… Главное, этот блин до ушей лыбится, словно и не бывало ничего подобного. Похоже, он уверен, что и я сыграю роль старого боевого товарища. Ради сохранения боевого духа местных прессеров.

– Не так уж много, Моцарт, не столько, чтобы забыть, – заверяю я его. После этой реплики воцаряется солидная пауза. Становятся отчётливо слышимы жалобные завывания ветра, стирающегося об аэродинамическое покрытие гравилёта. Местным ребятам нечего сказать, они безмолвствуют по определению. А вот куриные мозги «Паула Жермена» только сейчас осознают, что играть с ним в дружбу я не собираюсь, на публику работать не желаю, и плевать мне на успешность этой операции даже.

ХВАТАЮ ИНИЦИАТИВУ. Так было велено. Как же здорово, что шефом мне дан карт-бланш… Иногда я подозреваю: на свете существует ТРЕТИЙ человек, которому прекрасно известна подоплека всего, что случилось той зимою в мире Порт-Юкон.

– Что тут у вас стряслось? – поворачиваюсь к суперлею и капитану. «Полковника» с этой секунды игнорирую напрочь. В упор не вижу. Шеф, вероятно, допускал различные варианты развития событий, и на всякий случай предоставил мне принимать самостоятельное решение: видеть Моцарта, или в упор НЕ.

Уж кто-кто, а Шеф уразумел, что такому строптивому и свободолюбивому индивидууму, как я, лучше уж предоставить допустимую возможность выбора, чем опутывать по рукам-ногам безальтернативным приказом. Я могу пролезть в дом через дверцу для домашних животных, проделанную внизу двери – если ЗАХОЧУ этого; но безнадёжно застряну в настежь распахнутых воротах, если меня гнать против желания.

Примерно так, между прочим, оно и случилось на Порт-Юконе… Блин.

Я-ама… – выдыхает пилот, имени которого я до сих пор не знаю.

Ясное дело, что ямы. Будь кто иной, не нас бы бросили дерьмо разгребать, а полицию местную или нацгвардию какую-нибудь на худой конец. Капитан, по существу давайте. Секта здесь что, губернатора местного тронула или чего-нибудь похлеще устругнула?

– Похлеще гораздо, – коротко отвечает он, и спрашивает: – «Эмпайр Бэнк» знаете?

Иронично фыркаю.

Еще бы не знать! В «Имперском» у нашей конторы официальные счета. Я жалованье получаю в его местных отделениях.

Так точно. Мы тоже, конечно. Ситуация такова, сударь: финансовый отдел представительства проводил плановую проверку одного из пунктов бэ-эф-пэ, ничего особенного не ожидая от рутинной операции, как вдруг выяснилось, что…

Бэ-эф-пэ? Детальнее излагайте, – велю я, подаваясь вперёд и вовсе не демонстративно растирая предплечья. Руки ощутимо оттаяли и принялись невыносимо зудеть.

БФП – аббревиатура. Разновидность банковских операций, категория «благотворительная финансовая помощь». Предоставляется всевозможным… э-э, хронически малоимущим индивидам. Выходцам из китаизированных провинций, поселенцам малоосвоенных планет, молодым терраформам, отдельным группам беженцев, престарелым инвалидам, и прочая и прочая. В общем, всем лузерам. Кто на халяву деньгу урвать жаждет, и желательно побольше.

Ну, ну? – поторапливаю безымянного капитана. Я уже начинаю догадываться, в чём суть, и жду очередного подтверждения потрясающей меткости моей интуиции.

Вчера банк объявил, что правлением принято решение финансировать новообразованный фонд «Вспомоществование семьям военнослужащих Пограничного Патруля». Поначалу это сообщение особого интереса не представляло. Сумма взноса сравнительно невелика, тридцать миллиардов. Всего ничего, в масштабах Имперского, естественно. Но наши финансо-вики всё же решили этот безобидный трансфер, с виду вполне законный, прощупать. И знаете, что обнаружилось?

Показываю им возможности своей интуиции. Во всей красе.

– Такого фонда не существует в реале? Или пограничники все поумирали, а граница открыта? Жуть какая! Придётся нам срочно учиться, как ублажать оккупантов…

Почти что, – встревает тупой нарциссист, наконец-то возвернувшийся в себя после нанесённого мной нокдауна. – Публичный счёт благотворительного фонда был открыт в «Аль-та-Банке» вчера же, блин, и в момент основания на нём не было ни цента! Но главное, что счёт лимитирован по времени. И знаешь, на какой срок установлен лимит? На двадцать четыре часа. Сутки, блин! За этот мизерный промежуток ни один член семьи пограничников не успеет даже почесаться, блин, не то что добраться до немногочисленных кассовых пунктов Фрон-тира и получить заявленное вспомоществование…

И к тому же «Альта» – не самый популярный и разрекламированный банк, но финансовыми специалистами до сегодняшнего дня считался едва ли не наиболее защищённым от незаконного внедрения. – Вновь перехватил слово шустрый пилот, не забывая управлять багом, упрямо несущим всех нас куда-то в ревущие глубины снежного ада. – Серьёзная фирма. Этакий клуб элитарных вкладчиков. Я, например, при всём желании его клиентом стать не смог бы. Зато члены семей героических пограничников целые сутки имели такую возможность. Только они даже не догадывались об этом.