Олег Авраменко - Собирающая Стихии

• Название: Собирающая Стихии
• Автор: Олег Авраменко
• Жанр: Фэнтези

Когда события перестают подчиняться вероятностным законам, это верный признак того, что на них воздействует какой-то неучтённый фактор. Или, может, мир катится в тартарары. Или то и другое одновременно...

Вселенной грозит катастрофа, и ни одна из мировых Стихий — ни Порядок, ни Хаос, ни Источник, — не в силах предотвратить её. Мало того, они даже представления не имеют о природе надвигающейся катастрофы. Понять происходящее и дать Вселенной шанс на спасение способен лишь тот, кто сможет объединить все три Стихии воедино и заставить их действовать сообща.

---

— Действительно, — произнёс я. — Сейчас Софи похожа на валькирию с мечом.

— Она прекрасна! — восторженно прошептала Дейдра, перестав напевать.

— Да, — согласился я. — Её нельзя не любить.

Дейдра положила мне руку на плечо.

— Теперь ты понимаешь меня?

— Понимаю, — ответил я. — Хоть и не одобряю.

— Но главное, что понимаешь. Значит, мы сумеем поладить.

— Надеюсь, что да...

А Софи всё продолжала идти. Как долго она шла, сказать не могу. Обычно у меня хорошее чувство времени, но на этот раз оно меня подвело. Я очень сильно волновался — гораздо сильнее, чем когда сам шёл по Стезе...

Внезапно ветер стих. Софи остановилась, вложила шпагу в ножны и воздела к верху руки. Её окутало золотое сияние.

Даже по эту сторону Горнила мы почувствовали огромную мощь. Целые реки Силы Порядка вливались в Софи — но она не дрогнула, на её лице не промелькнуло и тени страха или замешательства, оно выражало восторг и какое-то радостное потрясение.

Всё это время я не дышал. Лишь когда золотое сияние, окутывавшее Софи, стало растворяться в окружающей голубизне, я смог наконец перевести дыхание.

Сияние полностью исчезло. Но теперь над головой Софи, как нимб, парило золотое светящееся кольцо — Знак Янь, Символ Порядка...

— Она не валькирия, — произнесла Дейдра дрожащим от пережитого волнения голосом. — Она ангел.

— Ангел во плоти, — добавил я.

Софи посмотрела прямо на нас. И улыбнулась.

— Софи! — крикнули мы.

Она помахала нам рукой.

— Привет! Я вижу вас. Я слышу. Я вас люблю.

— Как ты? — спросила Дейдра.

— Всё в порядке. Именно — В ПОРЯДКЕ. Он во мне, а я в нём. Порядок тоже прекрасен — как и Источник, как и Хаос. Просто он немного запущен и отбился от рук.

— Иди к нам, — сказал я.

Софи покачала головой:

— Нет, не сейчас. Возвращайтесь сами и ждите меня. Я скоро вернусь. А сейчас мне пора уходить.

— Куда?

— Могли бы и догадаться. Есть одно дело, для которого я была рождена. — Она бодро улыбнулась нам. — Возвращайтесь и ждите, я долго не задержусь. Ждите и знайте: я вас люблю.

25. СОФИ МЕСТО ВО ВСЕЛЕННОЙ

На этот раз в Лабиринте был цветущий вишнёвый сад. Воздух был чист, свеж и прохладен, как ясным весенним утром после дождя. Ступая по влажной траве, я не спеша шла к Мирддину, который стоял под деревом и с серьёзным выражением лица смотрел на меня. Однако глаза его улыбались.

Приблизившись к нему, я сказала:

— Здравствуй, Мирддин.

— Здравствуй, Софи, — произнёс он с некоторой торжественностью. — Хаос приветствует тебя, Собравшую Стихии. — И добавил уже попроще: — Правду сказать, когда ты подошла к Лабиринту, я не сразу признал тебя.

— Неужели я так сильно изменилась? — спросила я.

— И да, и нет, — ответил Мирддин. — Как человек, как женщина, ты осталась прежней Софи. Ты всё такая же милая и очаровательная, какой была всегда. И речь, и манеры, и взгляд — всё это у тебя прежнее. Но теперь от тебя исходит небывалая Сила. Сила, имя которой я не могу подобрать — ибо доселе её не существовало в природе. Ты уже не адепт — ни Источника, ни Хаоса, ни Порядка. Ты собрала три Силы и синтезировала из них свою собственную — особенную, неповторимую. Теперь ты сама по себе Стихия.

— Так и было задумано с самого начала, — заметила я. — Только так я могу выполнить свою миссию — будучи неотъемлемой частью Вселенной, обладая властью над фундаментальными силами мироздания, но не связанная предпочтением ни к одной из противоборствующих сторон. Я своя для всех трёх Стихий, однако не принадлежу ни Хаосу, ни Источнику, ни Порядку. Я действительно сама по себе, вся моя Сила — только во мне... Правда, я не рискну называть себя отдельной Стихией.

— Ты уже выяснила, какая опасность угрожает Вселенной?

— Да. Оказывается, я знала об этом давно — но не отдавала себе отчёт в своём знании. Оно было заложено в моих генах.

— В самом деле? — удивился Мирддин.

— Представь себе! Я даже пыталась предупредить Колина... а может, и Кевина. Хотя о последнем наверняка утверждать не стану. В отличие от Колина, Кевин не подвергал свои устойчивые комбинации статистической обработке.

— Ага, — сообразил Мирддин. — Это кошки Шрёдингера, о которых мне рассказывала Дейдра?

— Они самые. В результате своих опытов Колин получил некие закономерности в виде двух кривых сингулярных поверхностей, вывел соответствующие формулы и долго бился над выяснением их смысла. А совсем недавно он обнаружил, что эти формулы являются частными решениями так называемых уравнений ван Халлена. Этот учёный жил в двадцать седьмом веке и выдвинул весьма оригинальную космогоническую гипотезу — настолько оригинальную, что её никто не воспринял всерьёз. Из его теоретических выкладок следовало, что на определённом моменте своего существования Вселенная должна размножиться — породить несколько дочерних Вселенных, которые в дальнейшем будут развиваться параллельно и совершенно независимо друг от друга, никак между собой не взаимодействуя. Однако ван Халлен допустил грубейшую ошибку в исходных посылках: в его математической модели Вселенная состояла всего лишь из одного мира, а не из бесконечной совокупности адиабатически замкнутых миров...

— Постой-ка, Софи, — перебил меня Мирддин. — К своему стыду я должен признаться, что совершенно не разбираюсь в теоретической физике. Я предпочитаю метафизику — таково уж воспитание бывшего волхва и прорицателя Мерлина Амброзия. Но если я правильно понял тебя, то получается, что Вселенная не одна, а их множество?

— Этого я точно не знаю, но по логике должно быть так. Вряд ли мы стоим у начала времён. Скорее всего, наша Вселенная не первая в череде порождающих друг друга Вселенных. Но даже если наша Вселенная — пока единственная сущая, то ей недолго осталось быть таковой.

— Значит, те очаги поражения, которые я считал раковыми опухолями пространства-времени...

— Это не опухоли, Мирддин, а зародыши дочерних Вселенных.

Мирддин явно растерялся.

— Так что ж это выходит? — произнёс он недоуменно. — Я ошибся? И Дейдра ошиблась?.. Но ведь я чувствовал и сейчас чувствую, что Вселенной грозит гибель!

— Твоё чутьё не подводит тебя, — сказала я. — Породив дочерние Вселенные, Вселенная-мать должна погибнуть. Если, конечно, не вмешаться в естественный процесс и не предотвратить катастрофу.

— Ты знаешь, как это сделать?

— Да, знаю. Есть два пути решения этой проблемы. Первый, самый лёгкий: уничтожить все зародыши. Я могу это сделать прямо сейчас. Второй путь более сложный и требует куда больше времени и сил. Он заключается в том, чтобы, образно говоря, принять у материнской Вселенной роды, сохранив жизнь и ей, и её детям-Вселенным.

— И какой же путь ты выбираешь?

— Второй, естественно. Я всегда была противницей абортов.

— А ты сможешь правильно принять роды?

— Разумеется, смогу. Собственно, для этого я рождена. И даже не столько для спасения материнской Вселенной, сколько для того, чтобы позволить появиться дочерним Вселенным. Уничтожить зародыши можно и без моей помощи — достаточно лишь спровоцировать преждевременное завершение текущего цикла бытия. Выражаясь фигурально, Вселенной присущ инстинкт самосохранения, и весьма велика вероятность того, что он возобладает над инстинктом продолжения рода.

Мы медленно пошли по неширокой дорожке вглубь сада.

— Что верно, то верно, — согласился Мирддин. — Порядок уже пытался устроить Ночь Брахмы. Во многом логика Стихий подобна логике людей: дети детьми, но и самим жить хочется.

— Вот именно. Поэтому появилась я — ради примирения двух вступивших в конфликт тенденций развития мироздания. Чтобы и волки были сыты, и овцы целы.

— А когда должны наступить роды?

— Точной даты назвать не могу. Приблизительно через двести миллионов лет. Может, чуть меньше.

Мирддин резко остановился. На его лице вновь появилось растерянное выражение.

— Я не ослышался? — переспросил он. — ДВЕСТИ МИЛЛИОНОВ ЛЕТ?!

— Да.

Он покачал головой:

— Значит, я зря порол горячку? У нас ещё уйма времени.

— Ты не совсем прав, — ответила я. — Времени много, но оно не ждёт. Я не случайно появилась именно сейчас, а не через тысячу, десять тысяч или миллион лет. И так же не случайно вы с Хозяйкой нашли меня — по сути дела, я сама пришла к вам. Если мы хотим, чтобы новые Вселенные родились, не уничтожив нашу, я должна приступить к своей работе тотчас, немедленно. Позже было бы поздно. Мне надлежит постоянно контролировать рост и развитие Вселенных-зародышей, исправлять любые отклонения от нормы, негативно влияющие на ткань пространства и времени материнской Вселенной. Кстати, уже возникли серьёзные проблемы в моём родном мире, который последнюю тысячу лет находился под воздействием одного из развивающихся зародышей. Возможно, именно это стимулировало такое бурное развитие в нём науки и техники; не исключено, что благодаря этому возникла космическая цивилизация; однако сейчас мой мир стоит на краю гибели, его нужно спасать — и как раз поэтому я родилась здесь, а не в каком-то другом месте. Я спасу свой мир — а потом придёт черёд и других миров. Так что баклуши бить не придётся. Моё положение сродни положению врача-акушера, которому попался очень трудный пациент, требующий неустанного внимания.