Пат Бут - Сестры

• Название: Сестры
• Автор: Пат Бут
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-000728-0

Юная, полная надежд Джейн Беннет приехала в Лос-Анджелес к своей сестре, знаменитой писательнице, которую не видела много лет. Но Джулия, озлобленная, одинокая, несмотря на успех и многочисленных поклонников, воспылала ненавистью к своей красавице сестре. Поглощенная местью, она не понимает, что тем самым губит себя, в то время как Джейн, пережив разочарования, находит свою большую любовь и удачу и взлетает на самую вершину голливудского небосклона. Этого Джулия не может ей простить.

Драма близится к развязке, но… вызывающая шок сенсация все расставляет по своим местам. Любовь и благородство торжествуют!

---

Голос Ривкина прозвучал напряженнее обычного:

– Мне кажется, мы ей еще не говорили. А она, похоже, не интересовалась. – Он многозначительно посмотрел на Джейн и сказал, подчеркивая слова: – Контракт, который она подписала, не предоставляет ей права утверждения состава актеров. Вас удовлетворяет такой ответ?

Гэлвин поднялся с места.

– Что ж, мне нужно успеть на самолет, и меня ждет много работы. Не могу целый день сидеть и обсуждать мелочи сценария. Хотя и не прочь был бы позволить себе эту роскошь, которая, кстати, пошла бы на пользу моим артериям.

Он покровительственно улыбнулся Ривкину и тепло Джейн.

– Желаю наилучших успехов, Джейн, если позволите так вас называть. Ни пуха, как говорят, ни пера. Думаю, ваше участие принесет моему фильму успех, который еще не выпадал на долю телефильмов.

Затем он ушел.

Пит Ривкин быстро заговорил:

– Я умышленно не сказал тебе про Джули, Джейн. Не сердись. Она ничего не сможет поделать. Я изучил этот контракт под микроскопом. И мы будем держать ее от тебя подальше. Нет проблем. Мне просто не хотелось, чтобы ты разнесла в щепки самое замечательное предложение, которое нам когда-либо делали. Я даже не могу сказать тебе, какой бюджет будет у этого фильма. Но ты можешь догадаться уже по тому, сколько он предложил тебе. Он крупнее самого крупного. Эй-би-эс идет ва-банк. Твое участие в фильме необходимо. Без тебя он может рухнуть.

Секунду-другую Джейн смотрела на него. Она не верила, что вообще можно испытывать что-либо более приятное, чем то, что уже творилось в ее душе, в ее сердце. Однако, оказывается, можно. Только что на блюдечке преподнесли то, о чем она мечтала столько времени, – голову ее сестры.

Ивэн Кестлер тяжелым взглядом уставился на письмо – единственный предмет, лежавший на его великолепном, большом, обшитом кожей столе. Он читал его снова и снова:

Ивэну Кестлеру.

Настоящим письмом уведомляю, что наши деловые отношения прекращены. Те картины, которые находятся в твоем распоряжении, могут быть реализованы согласно условиям нашего прежнего соглашения. Те, что в работе, а также картины в студии в Венисе, отныне принадлежат исключительно мне, и я буду распоряжаться ими по своему усмотрению, без каких-либо отчислений от их продажи в твою пользу.

Билли Бингэм.

Ивэн пытался унять непроизвольную дрожь в руках и собраться с мыслями. Невероятно. Никакого обращения «Уважаемый Ивэн» в начале. Никаких «наилучших пожеланий», даже «искренне ваш» в конце письма. Предательство. Подлое, грязное предательство. Ивэн создал его. Ивэн его спас. Ивэн осыпал его всеми дарами этого мира, и вот на́ тебе.

Случившееся после торгов было ужасным. В сладкий миг триумфа чашу победы грубо вырвали из его рук. Весь мир был готов приветствовать его, но после удивительной и непростительной вспышки Билли от него отвернулись. Главной темой по радио, на страницах газет, по телевидению был замечательный триумф протеже Ивэна Кестлера. Однако в художественных салонах, в спальнях плутократии, там, где это действительно имело значение, обсуждалась лишь одна тема. Феноменальное творение Ивэна само распахнуло настежь дверь клозета.

Сейчас его забрасывали деньгами, и хотя над его маленьким «секретом» потихоньку посмеивались, покупатели выстраивались в очередь, чтобы узнать его мнение относительно художественных произведений. Ведение дел Билли Бингэма оказалось равносильным лицензии на производство денежных знаков. Золотой дождь позволил продвинуть и других художников, толпившихся в его стойлах, давал возможность повышать цены на их картины быстрее, чем росли цены на хлеб в Веймарской республике. Ивэну пришлось держаться молодцом при публичном унижении. Билли Бингэм, может быть, и подпортил ему репутацию, но, во всяком случае, это не касалось деловых отношений.

А теперь он их затронул. Ивэн сжал голову руками и почувствовал, как в висках стучит кровь. Мог ли он предпринять что-либо? На законных основаниях – довольно мало. Когда пропадает доверие, отношения между дилерами и художниками рушатся, юристы не в силах восстановить это вновь. Вероятно, он может потребовать свою долю в пятьдесят процентов со всех картин, написанных Бингэмом до нынешней даты. Но сколько их и как он их узнает? Как он узнает, которая из них была продана, кому и за сколько? Единственными, кто выиграет в этом случае, будут адвокаты.

Ивэн мог бы начать преследования на распродажах, патетически нападая на художника, который более не нуждался в его услугах, художника, который публично унизил его перед всем честным миром. Злые языки не заставят себя ждать. Дьявол не бывает так разъярен, как оскорбленный дилер.

Есть еще и другой путь, тот, которым Ивэн воспользовался лишь один раз в жизни, на заре своей деятельности, когда играл в игру под названием «риск» и желание взобраться на темные, скользкие ступени лестницы, ведущей к успеху, было гораздо сильнее чувства голода, жажды и личной безопасности.

На протяжении многих лет он поддерживал контакт с Гильяно: на Рождество посылал поздравительную открытку, ящик хорошего вина – ко дню рождения, картину со сценой на религиозную тематику, выполненную мастерами итальянской живописи восемнадцатого века, – на годовщину свадьбы. Разумеется, он оставался на расстоянии вытянутой руки, поддерживая связь на тот ненастный день, когда может вдруг стать загадочно уступчивым, когда возникнет потребность устранить возникшие проблемы.

Билли Бингэм допустил ошибку, наверное, самую серьезную ошибку в жизни. Похоже, впредь у него никогда не будет шанса ошибиться вновь.

Дрожащей рукой Ивэн Кестлер взял телефонную трубку. Этот номер он хранил только в своей памяти.

– Ивэн Кестлер, прошу соединить меня с Сальваторе Гильяно, – сказал он.

Прошла минута или две, прежде чем его соединили. Голос на другом конце линии был осторожный, внимательный. Одну-две минуты оба обменивались любезностями: говорили о семье, о погоде в Нью-Джерси, о других, не относящихся к делу, вещах. Затем Ивэн перешел к делу:

– Сальваторе. У меня возникла крупная проблема. Нужна твоя помощь. Один человек поступил крайне нехорошо в отношении меня. Ты что-нибудь слышал о художнике по имени Билли Бингэм?..

Ответ на вопрос Кестлера не был прямым.

Голос Гильяно был буднично-деловитым.

– И тебе хотелось бы, чтобы я очень убедительно указал ему на ошибку.

Разговор продолжился еще одну-две минуты. Ничто в нем не выдавало жестокую реальность происходившего.

Словно озарение снизошло на Ивэна, и он добавил:

– Я был бы весьма благодарен, если бы Бингэм был убежден, что «послание» исходит от некой Джули Беннет. Я буду твоим вечным должником, Сальваторе…

Джули Беннет быстро шла по коридорам здания, где размещался офис Ривкина, словно оно было построено специально для нее. Теплое предчувствие уже грело ее. Пребывание в Голливуде всегда доставляло ей наслаждение. Почти каждый год, когда телекомпании покупали права на ее книги, она прибывала в этот город и давала им всем прикурить.

Предсъемочная встреча по обсуждению сценария фильма была для нее своеобразным, бередящим аппетит аперитивом перед началом главного события. Когда Джули нападала на первый вариант сценария, в глазах автора стояли слезы, а все находившиеся в комнате изо всех сил старались держать рот на замке, пока едва задрапированные оскорбления сотрясали и рвали воздух на части. Значение всей сцены было более чем красноречивым: не раздражайте Джули Беннет, терпите от нее все, подставьте свою вторую щеку. Всякий, кто осмелится спорить, канет в историю Эй-би-эс.

– Я никогда не представляла это как комедию. И никто не сказал мне ни слова. Поэтому вы должны простить мне мое удивление. Однако если мы действительно намерены сделать нечто смешное, стоило, вероятно, все переделать, поскольку сейчас имеется лишь несколько сносных мест. Пародийность слишком незаметна.

Сарказм считался низшей формой проявления ума, но смесь иронии с лицемерием была национальной чертой англичан, а Джули в этом была непревзойденным мастером.

Сейчас пришло время повторной встречи, и Джули оттачивала бронебойные оскорбления, которые предназначались для пробивания толстых шкур голливудцев, так вой сирены мог бы нарушить сон спящей красавицы.

Немало приятных минут, наверное, доставит и обсуждение состава актеров. Во всех предыдущих мини-сериалах она имела право утверждения актеров на роль. Какое это удовольствие – влиять на карьеру актеров. Неделями она читала в прессе, что тот или иной актер рассматривается на роль в экранизации последнего творения Джули Беннет. Эти мелкие людишки будут дуться и гримасничать, когда обнаружится, что от них уплыло то, за чем они так вожделенно охотились, а Джули отложит их на потом для дальнейшего использования. Уничтожение мечты в городе мечты – это пострашнее убийства. Продюсеры примутся ее упрашивать, режиссеры – биться в истерике, но она останется непоколебимой, подобно неприступной крепости, воздвигнутой контрактом, подготовленным Янклоу, поражая ядрами с крепостных стен армию бессильного неприятеля, копошащегося внизу.