Петр Врангель - Записки (ноябрь 1916 года - ноябрь 1920 года)

• Название: Записки (ноябрь 1916 года - ноябрь 1920 года)
• Автор: Петр Врангель
• Жанр: История

Для всякого, кто интересуется Гражданской войной в России, «Записки» генерала Врангеля станут незаменимыми документами. В них засвидетельствованы обстоятельства предшествовавшие падению монархии и то бессилие Временного правительства перед хаосом, которое в итоге приводит страну к октябрьскому перевороту. 

 Не только война с ее ужасами и жестокими нравами становится темой его повествования, но также анти-русская политика окраин некогда великой империи, самостийные устремления казачества наряду с бездарностью командования и коррупцией власть имущих вместе с их интригами, которые привели к полному краху самоотверженную борьбу тех, кто стремился к возрождению России

---

Генерал Шиллинг продолжал настаивать. Адмирал Ненюков его поддерживал.

В конце концов я согласился. Генерал Шиллинг хотел в тот же день переговорить со ставкой.

Утром я сделал визит генералу Субботину. Последний, глубоко потрясенный историей своего ареста капитаном Орловым и сознававший бессилие свое справиться с делом, возбудил ходатайство об освобождении его от должности.

Заехал я и к проживавшему в Севастополе в гостинице "Кист" генералу Май-Маевскому. Он был, видимо, тронут моим визитом. Говоря о бывшей своей армии и тяжелых условиях, в которых пришлось ему оставить войска, он упомянул о приказе моем, отданном армии по вступлении в командование.

- "Не скрою от вас, мне было очень больно читать этот приказ". Я решительно недоумевал, чем упомянутый приказ мог задеть бывшего командующего армией и спросил его об этом.

- "Да как же, а ваша фраза о том, что вы будете беспощадно преследовать за пьянство и грабежи, ведь это как никак, а камешек в мой огород". Я продолжал недоумевать.

- "Помилуйте", пояснил генерал Май-Маевский, "на войне начальник для достижения успеха должен использовать все, не только одни положительные, но и отрицательные побуждения подчиненных. Настоящая война особенно тяжела. Если вы будете требовать от офицеров и солдат, чтобы они были аскетами, то они и воевать не будут".

Я возмутился.

- "Ваше превосходительство, какая же разница при этих условиях будет между нами и большевиками"?

Генерал Май-Маевский сразу нашелся:

- "Ну, вот большевики и побеждают", видимо, в сознании своей правоты заключил он.

Днем у командующего флотом я встретил генерала Шиллинга. Последний имел несколько смущенный вид. Он сообщил мне, что за истекшие сутки получил ряд сведений, в значительной мере разъяснявших первые его тяжелые впечатления, что того общего недоверия и неудовольствия в войсках, которого он опасался, видимо, нет, и он не теряет надежды справиться с делом. Я, со своей стороны, просил его считать наш вчерашний разговор, как бы не имевшим места.

Орлов со своей шайкой продолжал приближаться к Ялте. Начальник Ялтинского гарнизона генерал Зыков и уездный начальник граф Голенищев-Кутузов посылали одну за другой телеграммы, прося помощи, 7-го февраля я получил телеграмму генерала Шиллинга (хотя я никакого официального положения не занимал, но все телеграммы генерала Шиллинга старшим начальникам отчего-то адресовались и мне).

"Севастополь и его район на осадном положении. Нр 2950 7/2 - 20 года Дханкой Генлейт. Шиллинг".

Через несколько часов я неожиданно получил вторую телеграмму генерала Шиллинга.

Последний просил меня принять начальство над всеми сухопутными и морскими силами в крепостном и побережном районе.

"Большевики готовят новую атаку на Крым между тем в тылу происходят брожения среди офицерства и других групп, а также продолжается движение группы капитана Орлова и все это может окончательно разрушить тыл и отдать большевикам Крым.

Прошу Ваше Превосходительство принять на себя начальствование над всеми сухопутными и морскими силами, находящимися в районе Алушта, Бахчисарай, устье Альмы, все пункты включительно, с подчинением Вам Комкрепа Севастополя, флота, отряда полковника Ильина находящегося в Алуште и отряда полковника Головченко, находящегося в Бахчисарае. Ваша задача мерами какими вы признаете целесообразными успокоить офицерство, солдат и население и прекратить бунтарство капитана Орлова, направив его отряд на фронт для пополнения редеющих частей генерала Слащева. Джанкой 7/II -20 года 11 часов Нр 0231483. Шиллинг".

Одновременно, генерал Шиллинг уведомил о моем назначении всех старших начальников.

Я немедленно телеграфировал генералу Шиллингу:

"0231483. Всякое новое разделение власти в Крыму при существующем здесь уже многовластии лишь усложнит положение и увеличит развал тыла. От Вашего предложения вынужден отказаться. Об изложенном прошу указать всем начальникам коим Вами послан номер 0231484 Нр 625 7 февраля 21 час. Врангель".

Копии с телеграмм генерала Шиллинга и моей ответной я отправил прибывшему накануне в Севастополь на похороны скончавшейся матери помощнику Главнокомандующего генералу Лукомскому, приложив полученную мною от одного из офицеров, направленного в Ялту на пароход "Колхида" отряда, прокламацию капитана Орлова.

Воззвание.

Г. г. офицеры, казаки, солдаты и матросы.

Весь многочисленный гарнизон гор. Ялты и ее окрестностей и подошедший десант из Севастополя с русскими судами, вместе с артиллерией и пулеметами, сознавая правоту нашего общего Святого Дела, перешли к нам по первому нашему зову со своими офицерами. Генерал Шиллинг просит меня к прямому проводу, но я с ним буду говорить только тогда, когда он возвратит нам тысячи безвозвратно погибших в Одессе. По дошедшим до меня сведениям наш молодой вождь генерал Врангель прибыл в Крым. Это тот, с кем мы будем и должны говорить. Это тот, кому мы верим все, все, это тот, кто все отдаст на борьбу с большевиками и преступным тылом.

Да здравствует генерал Врангель, наш могучий и сильный духом молодой офицер.

Капитан Орлов.

Генерал Лукомский, встревоженный положением, учитывая растущее неудовольствие против генерала Шиллинга, немедленно по приезду телеграфировал Главнокомандующему, вновь настаивая на вручении мне командования в Крыму. На необходимость сделать это он указывал и генералу Шиллингу. Однородная телеграмма Главнокомандующему была послана и командующим флотом адмиралом Ненюковым. По получении от меня пересланных ему телеграмм, генерал Лукомский вновь телеграфировал Главнокомандующему.

"В дополнение к предыдущей телеграмме сообщаю, что положение осложняется тем, что все, что будет формироваться в тылу и направляться против капитана Орлова, будет переходить на его сторону. Распоряжение Шиллинга о направлении отрядов против Орлова, особенно если произойдет столкновение между офицерскими отрядами, поведет к полному развалу и тыла, и фронта. Против Шиллинга большое возбуждение.

Выход один - это немедленное назначение Врангеля на место Шиллинга. На себя это взять не считаю возможным, но повторяю, это единственное решение для ликвидации дела без кровопролития и для сохранения фронта. Медлить невозможно. Прошу дать срочное указание. 4 февраля 1920 года.

Генерал Лукомский".

Утром я получил записку генерала Лукомского:

"Сейчас генерал Шиллинг передал мне по аппарату, что он просил Главкома о назначении Вас на его место, или же о назначении Вас помощником к нему - генералу Шиллингу. Главнокомандующий не согласился ни на то, ни на другое и приказал Шиллингу, самому справиться с тем, что происходит. Генерал Шиллинг находит, что при создавшейся обстановке Ваше присутствие в Крыму нежелательно.

Очень грустно, что все так разрешается, боюсь, что это поведет к катастрофе.

Сегодня я уезжаю в Новороссийск. Ваш Лукомский, 8/11-20 года".

Настояние генерала Шиллинга на оставлении мною Крыма меня глубоко возмутило. Я телеграфировал ему:

"Генерал Лукомский письменно уведомил меня, что Вы находите пребывание мое в Крыму нежелательным. Полагаю, что вся предыдущая моя служба не дает никому права делать мне подобные заявления.

8 февраля 6 часов Нр 626. Врангель".

Одновременно я послал ему копию моей телеграммы капитану Орлову:

"Мне доставлено воззвание за Вашей подписью, в коем Вы заявляете о желании, минуя всех Ваших начальников, подчиниться мне, хотя я ныне не у дел. Еще недавно присяга, обязывая воина подчинению старшим начальникам, делала русскую армию непобедимой. Клятвопреступление привело Россию к братоубийственной войне. В настоящей борьбе мы связали себя вместо присяги добровольным подчинением, изменить которому без гибели нашего общего дела не можете ни Вы, ни я. Как старый офицер, отдавший Родине двадцать лет жизни, я горячо призываю Вас, во имя блага ее, подчиниться требованиям Ваших начальников. 8 февраля 1920 года. Нр 627. Врангель".

Через несколько часов я получил ответ генерала Шиллинга:

"626. Отнюдь не желал уронить Ваших заслуг перед Родиной, хотел передать Вам власть в Крыму, о чем дважды просил Главкома, но получив отказ и будучи нравственно и юридически ответственным за многие жизни в Крыму и ввиду создавшейся обстановки, полагал, что Ваш отъезд из Крыма облегчит мне привести тыл к повиновению. Верьте, что имею лишь в мыслях благо общего дела, а не личные интересы. Отнюдь не изгоняю Вас из Крыма, делайте так, как совесть и разум Вам подсказывают, а за призыв, посланный Вами Орлову, приношу Вам мою сердечную благодарность. 8/2 - 20, 16 часов. Нр 0231504. Шиллинг".

По мере приближения Орлова к Ялте, тревога и растерянность в городе росли.