Андрей Неклюдов - Фитомания

• Название: Фитомания
• Автор: Андрей Неклюдов
• Жанр: Эротика
• Год: 2004
• ISBN: 5-94730-059-1

Герой этого рассказа попадает на загадочный остров, куда с некоторого времени устремляются толпы паломников, но откуда никто не возвращается. Вскоре он понимает, что оказался в мире сладострастных растений, совращающих людей… «Рассказ „Фитомания“, – как писал об этом произведении Лев Куклин, писатель и литературный критик, – я, при всей своей литературоведческой опытности, просто не знаю, к какому виду литературы отнести… Фантастическое допущение в этом мастерски написанном рассказе буквально зашкаливает за красную черту любых ограничений! Не хочу даже затрагивать его сюжет, чтобы не повредить тонкую материю читательского восприятия. Скажу только: жанр – необычный, стиль – раскованный, перед нами по сути – фантастическо-эротическое сочинение… Экий невиданный гибрид!»

Книга адресована искушенному читателю, ценителю тонкой, психологической эротики.

---

…Спустя полчаса мы снова брели через заросли. Растения хватали нас за ноги, но моя спутница без церемоний обрывала их плотные стебли и мясистые полураскрытые бутоны. В то же время нам встретились две женщины, подвешенные вниз головой и сплошь опутанные лианами, но я уже не пытался их освободить. Скоро лес поредел и тропа сделалась плотнее, что свидетельствовало о близости жилья. Вопреки моим ожиданиям я увидел на освобожденной от зарослей площадке у ручья не экзотические лачуги, крытые листьями, а современную туристскую палатку изумрудного цвета, почти не выгоревшую.

3

Сбоку от палатки лежал на спине худой загорелый мужчина. Его грудная клетка возвышалась над впалым животом, точно пустая рассохшаяся бочка. Лицо и тело были присыпаны оранжевой пудрой (погодя я догадался, что это цветочная пыльца). Рядом с ним, из пятачка, обложенного камнями (некое подобие клумбы) торчали несколько крупных бледно-голубых цветков, с синими жилками на лепестках. Изогнув дугой толстый гладкий стебель с резными листьями, один из цветков приник, словно пылкая любовница, к животу лежащего, другой – к его мошонке.

Еще утром я наверняка был бы ошеломлен этим зрелищем, теперь же воспринял его без удивления, даже с невольным сочувствием. Когда я проходил рядом, две или три цветочные головки, словно живые, повернулись выжидательно в мою сторону, и я живо вспомнил свои недавние ощущения, когда мои пальцы оказались внутри такого цветка.

Китаянка нырнула под полог палатки и показалась вновь с какими-то плодами и пластиковой бутылью воды. Мужчина приподнял голову, скользнул по мне безразличным взглядом и проворчал по-английски, с американским выговором:

– Это и есть конец света. Да-да. Весь мир сползет в воронку! Вся ваша цивилизация! – и он вяло, как бы через силу захохотал.

– Вы американец? – спросил я, вдохновляясь тем, что встретил соплеменника.

– Не уверен. Я уже затрудняюсь определить, кто я такой. Есть подозрение, что я – большущий член, и больше ничего.

– Давно вы на острове? – продолжал я расспрашивать, вопреки его ёрничанью.

– Давно? Что такое «давно»? А что такое «недавно»? Надо думать, не очень давно, раз вы со мной разговариваете. А вот вы, я вижу, только что прибыли. Вы еще в шортах… Еще не вкусили здешнего лакомства? Тогда вам мой совет: не поддавайтесь чарам этих монстров, – и он оттолкнул от себя изящный цветок (правда, тот сейчас же вернулся в прежнее положение). – А лучше – сегодня же бегите отсюда прочь. Обратно на континент!

– Поздно, – улыбнулся я. – Судно ушло, все рейсы отменены. Меня обещали забрать через пять дней.

– Тогда вам конец, – равнодушно заключил он.

– Может, вы объясните мне, что здесь происходит? – не утерпел я. – Что это за всеобщее сексуальное безумие – и людей, и природы?

– …Пять дней вы не продержитесь, – продолжал он, игнорируя мой вопрос. – Посмотрите на эту азиатку, – кивнул он на китаянку. – Она по семь, по восемь раз в день получает оргазм. Но женщинам легче. Смотрите, у нее до сих пор цветущий вид. Мы же, мужчины, расточаем свое семя, свою живительную энергию. Хотя и она окончит там же, где все. Потому что ей будет хотеться все большего… Здесь все пути приводят в урифис.

Я не стал уточнять, какое понятие он вкладывает в слово «орифис»: воронка, устье, жерло? А может быть, кратер пресловутого метеорита?

Пока женщина хозяйничала, я не переставая косился на ее узкие аппетитные коленки и смуглые тугие ляжки, особенно когда она присаживалась на корточки (учитывая, что кроме юбки на ней ничего не было, а мои эмоции и без того уже были достаточно накалены).

– А между мужчинами и женщинами здесь ничего не происходит? – исподволь вырвалось у меня.

– Практически нет. В этом не возникает надобности. Растения нежнее. Они неутомимы, настойчивы. Они кругом, и в любую секунду готовы к вашим услугам.

– И мне не соблазнить эту женщину? – повел я глазами на китаянку, у которой по подбородку стекали капли густого кокосового молока. Она улыбнулась мне, превращая глаза в две волнистые черточки и забавно морща носик, словно сытая кошечка.

– Вряд ли она останется довольной. Ее здесь на каждом шагу ждет блаженство, неслыханное блаженство, куда более мощное, чем способен ей доставить мужчина. Вдобавок эти запахи, которым трудно противостоять… Вы нужны ей лишь как свидетель. Лишь этого им не достает в первую неделю. Но потом они уже окончательно воспринимают растения как сознательные существа, как своих любовников.

– Но, похоже, так оно и есть. Растения сами хотят секса? Хотя это и не вяжется ни с какими понятиями науки.

– Ошибаетесь. Они хотят одного – питания. Здешние растения приспособились побуждать людей на секс с ними, только чтобы получить желаемое – богатые энергией выделения. Эти ласковые вампиры питаются нашей плотью. Некоторые из них впрыскивают женщинам в матку зародыши семян, и те дозревают там. Растение освобождает себя от энергетически затратной функции. Впрочем, я не биолог, и это лишь мои домыслы.

– Значит, это не сказки – про мутации, про метеорит, с которым их связывают?

– Сказки это ли нет – для меня нет разницы. Я прибыл сюда за кайфом, и я получил его сполна. И я уже не могу не получать его. Вот реальный факт.

Женщина придвинула ко мне открытую консервную банку.

– До сих пор сохранилась цивилизованная пища? – недоуменно повернулся я к лежащему.

– Ничего удивительного, – нехотя отозвался тот. – Больше месяца тут никто не задерживается, обычно две-три недели… Опять же – фрукты. Но эти фрукты… Лучше их вовсе не касаться.

– Две-три недели, а что потом? Куда деваются люди? За три месяца скандальной славы острова сюда прибыло более двух с половиной тысяч паломников! А впечатление, что остров пуст, почти необитаем…

Вместо ответа американец расхохотался надменно и отвернулся от меня, как от человека, на которого не стоит тратить время.

– Все в орифис, – молвил он минуту спустя.

4

Хозяйка между тем освободила от плюшевой кожицы плод, похожий на киви, но более округлый и крупный, и на ладони протянула лежащему. Но тот капризно потряс головой:

– Не стану я жрать эту дрянь. Я и без нее постоянно на взводе.

Тогда женщина подала плод мне. Принимая его, я успел погладить ее по руке.

Мне показалось, что распирающее меня возбуждение, сладкая вибрация нервов еще более усилились после того, как я проглотил этот фрукт. Показывая знаками, что мне понравилось, я подсел к китаянке ближе. Она с улыбкой отстранилась, подобрав свои обольстительные точеные ножки. Уже не обращая внимания на американца, облепленного цветами, я положил ладонь на коленку прелестницы и провел ею дальше по ноге. Женщина не вскочила, не отбросила мою руку. Она лишь снисходительно улыбалась, глядя на меня, как на несмышленого ребенка. Видимо, сочувствуя мне, она даже слегка раздвинула ноги, чем окончательно лишила меня рассудка. Я распластался перед ней и принялся жадно целовать ее лодыжки, икры, коленки… И чем выше продвигался я губами по ее ногам, тем шире она их разводила. Я весь дрожал и задыхался. Готов поклясться, что никогда еще не испытывал такой силы возбуждения. Китаянка сидела, чуть откинувшись назад, и спокойно наблюдала за мной. И вот я, едва не на грани безумия, припал губами к ее влажному теплому устью. Я почувствовал, как напрягся ее живот. Она несколько раз передернулась, затем вскрикнула и откинулась на спину. В тот же миг в рот мне внедрилась тягучая вязкая жидкость, нашпигованная какими-то округлыми твердыми включениями. Я отпрянул в ужасе, отплевываясь.

Из разверстого влагалища с перерывами извергались, в травянисто-зеленой слизи, овальные желтоватые зерна, размером с мелкую фасоль. Женщина судорожно выгибалась, дергалась, как при родах, толчками исторгая из себя новые и новые порции бобов. О боже! Выходит, американец не врал… Пошатываясь, я удалился за палатку, где меня вырвало съеденным псевдокиви. Видимо, почуяв близость человека, бурно зашевелились растущие здесь в изобилии цветы. Тогда я, в порыве безотчетной ярости, принялся рвать их, обламывать нещадно лохматые, шевелящие лепестками венчики. Я запускал в них пальцы, словно в возбужденные срамные губы, я раздирал их до самой сердцевины, где в прозрачной слизи двигались многочисленные мелкие плодолистики, как будто манящие меня к себе. Ах, вы этого хотите?! Вы этого хотите? Так я вам сейчас покажу секс! Моя рука уже потянулась к пуговицам шорт… Но что-то в этот момент заставило меня обернуться. В нескольких шагах от меня, как ни в чем не бывало, столбиком сидела на траве китаянка, словно в театре в ожидании представления. Новый всплеск бешенства охватил меня. Оставив цветы, я ринулся к ней, опрокинул ее навзничь и, навалившись сверху, завернул на ней юбку. Однако эта хрупкая с виду женщина оказалась сильнее и ловчее, чем я мог предполагать. Вывернувшись из-под меня, она отскочила в сторону. Я стоял на четвереньках, тяжело дыша. Она подошла, спокойно взяла меня за запястье, помогла подняться и повела за собой, как уводят жены разбушевавшегося не в меру пьяницу-мужа. И я последовал за ней безропотно. Полагаю, я последовал бы за ней куда угодно, хоть в бездну.