Наталья Никольская - Жертва Сименона

• Название: Жертва Сименона
• Автор: Наталья Никольская
• Жанр: Иронический детектив

Детектив Натальи Никольской из серии «Близнецы»

---

В тамбуре, как назло, не было подходящего объекта, на котором я могла бы испробовать силу своего обаяния. То есть, там вообще никого не было: отъезжающие уже сидели в вагоне, а провожающие махали им ладошками с перрона.

– Ну что, девушка, сменим гнев на милость? Я говорю, может, сумочку все-таки доверите? – услышала я за спиной. И без лишних слов уступила свою тяжкую ношу парню в черном плаще, который скользнул по мне насмешливым и вместе с тем каким-то смущенным взглядом.

– Вот так-то лучше. – Крепыш, подметая подножку длинными полами своего прикида, вспорхнул по ней так легко, будто моя сумка была папкой с документами или, по крайней мере, кейсом с деньгами, и сверху протянул мне руку. – Забирайтесь, а то и вправду в Москве останетесь! У вас какое место?

– Тринадцатое, – вздохнула я.

– Сочувствую, – хмыкнул попутчик. И прибавил, хитровато взглянув на меня: – А мы с вами соседи!

«Значит, мне можно посочувствовать вдвойне!» – прокомментировала я про себя, однако вынуждена была изобразить вежливую улыбку. Все же этот тип мне помог, и теперь, хочешь-не хочешь, придется терпеть его до самого Тарасова!

Хоть бы с остальными попутчиками повезло, а то как попадутся все трое мужики! Веселенькое будет дело…

С тяжелым сердцем я вошла вслед за широкой черной спиной в свое купе, однако там было пусто. Я еще не сообразила, что сие обстоятельство может означать, а вот мой сосед сразу воодушевился.

– Значит, мы одни? Класс! – Парень поставил сумку на мою нижнюю полку и повернулся к ее хозяйке. – Стало быть, тоже в Тарасов? Или ближе куда?

– В Тарасов.

– Ну что, давайте знакомиться? Дрюня… Тьфу ты, я хотел сказать – Андрей! «Дрюня» – это для друзей и для любимых женщин. Но можете и вы так звать, если хотите. Не обижусь!

Дрюня?! Вот это расчудесно! Раздражение, которое с самого начала вызвал во мне этот тип, сразу сменилось чуть ли не симпатией. Дело в том, что у меня есть уже один очень хороший знакомый по имени Дрюня, милый и славный Дрюня Мурашов, с которым мы иногда очень здорово проводим время. Конечно, с этим, новым Дрюней они похожи примерно как небо и земля, и все же… Как приятно было после недельной разлуки с родным городом услышать хоть какое-то упоминание о привычной среде обитания! Сразу еще сильнее захотелось домой…Однако я вовремя вспомнила, что эта «крутизна» – не Мурашов, и, стало быть, незачем сходу поощрять его фамильярность.

– А меня можете называть просто Ольгой Андреевной.

Парень прищурил свои маленькие серые глазки и усмехнулся, слегка склонив голову набок.

– Понял, не дурак. А что же так официально? В милиции, что ли, служите?

– Нет, почему в милиции…

Я тут же пожалела, что растерялась и не соврала – для собственной безопасности. Но было уже поздно. В конце концов, что же делать, если я врать совсем не умею?

– Я научный работник. Кандидат психологических наук.

– Не фига себе! – «Дрюня» даже присвистнул. – Н-да… Стало быть, мы с тобой коллеги, Ольга Андревна. Я тоже «кандидат» – базарных наук! Можно даже сказать, профессор. Торгово-закупочная фирма «Фаворит» – может, слыхала?

– Нет, не приходилось.

– Ну, еще услышишь! Я чего хочу сказать – слышь, сестренка?…

– … Провожающие?… Есть провожающие? – прошел по вагону проводник.

Сквозь задраенное окошко купе и вокзальные шумы до нас отчетливо донесся далекий свисток локомотива.

– … Я хочу сказать, ты того… Извини меня за «кобеля», ладно? Что-то я не того… Работа нервная, понимаешь? Ну, да ты понимаешь, раз психолог. Только это твое «Ольга Андреевна»… Не надо сейчас, ладно? Меня тоже на фирме Андрей Сергеичем величают, как режиссера Кончаловского – мне одна дамочка сказала… Но ведь я ж молчу! То есть, я могу, конечно, и «выкать», только зачем? Ты ж не налоговый инспектор, а я тебе – не министр образования. Я сегодня добрый: такое дельце провернул в Москве, если б ты знала… На докторскую диссертацию потянет! Не ломай кайф, сестренка! Пообщаемся по-человечески, как люди, а? Приставать не буду, если не хочешь. Хотя баба ты, конечно, классная, так что я бы с удовольствием…

Бесхитростный монолог «коллеги» уже давно вызвал у меня улыбку, но его последняя фраза против воли бросила в краску. Не дождавшись положительной реакции на свой «прозрачный» намек, Андрей Сергеич не без сожаления продолжал:

– Ну, не хочешь – как хочешь. Проблем не будет, я сказал! Посидим, поговорим, выпьем… Я говорю – отметим мою сделку. Так как, сестренка? Лады?

Мое первоначальное напряжение окончательно улетучилось, и я вдруг почувствовала себя так легко, точно этот бритоголовый крепыш и в самом деле был моим братцем. Или по меньшей мере Дрюней Мурашовым!

– Лады, Андрей. Больше я на своем отчестве не настаиваю!

Парень, уже освободившийся от своего «крутого» плаща и даже ослабивший узел галстука, расплылся в широкой улыбке. В этот момент поезд дернул, и почти одновременно по ковровой дорожке коридора глухо простучали каблучки. Дверь купе широко распахнулась, и мы увидели еще одного пассажира. Вернее, пассажирку.

От неожиданности я едва смогла удержать возглас удивления. Это была она – роскошная женщина по имени Айседора!

Все в том же белом шарфе, соскользнувшем с волос, она неуверенно остановилась на пороге и обвела купе своими ультрамодными узкими очками, за которыми было совершенно не видно глаз.

– Здравствуйте… Чуть не опоздала… Шестнадцатое место здесь?

Красивое грудное меццо незнакомки звучало глуховато, как голос человека, который долго плакал.

Мы одновременно ответили «да», но, в отличие от меня, Андрей забыл закрыть рот: его челюсть так и осталась в нижнем положении.

– Е-мое! – наконец выдохнул он. – Ну и везуха тебе сегодня, Дрюня: как барбос среди роз…

Опомнившись, бизнесмен подскочил с места.

– Проходите, проходите, девушка! Так вы тоже с нами? Класс! Значит, у вас шестнадцатое? Давайте ваш чемоданчик, я его пристрою… Но я не могу допустить, чтобы такая девушка лезла на верхнюю полку! У меня нижняя, мы с вами, конечно, поменяемся.

– Спасибо. – Женщина безропотно отдала ему чемодан; по-моему, она сделала это совершенно машинально. – Мне, правда, абсолютно не важно, какая полка… Но все равно спасибо!

Она достала сигареты и, не обращая никакого внимания на суету, воцарившуюся с ее появлением, швырнула сумочку на нижнюю полку – ту самую, которую широким жестом предложил ей Андрей.

– Извините… – И чудное виденье исчезло в вагонном коридоре так же неожиданно, как возникло.

Мы переглянулись с Дрюней, который выглядел совсем обалдевшим. Глупо, конечно, но это меня задело: ведь этот тип только что был не прочь приударить за мной, но стоило появиться другой юбке… Ну, правда, не юбке, а великолепному брючному костюму, который, если честно, сидит на этой барышне лучше, чем на любом манекене, но разве это меняет суть дела?! Тем обиднее!

Только-только я хотела интеллигентно съязвить по этому поводу, как мое внимание переключилось на новый персонаж. Видимо, он появился одновременно с девушкой, однако, занятые ею, мы не заметили его на заднем плане, в коридоре. По правде говоря, в том не было ничего удивительного. Последний, четвертый пассажир купе был ничем не примечательный с виду мужчина лет сорока-сорока пяти. Лысоватый, в помятом костюме, довольно высокий, но изрядно сутулый и оттого кажущийся приземистым, он производил впечатление дремучего провинциала и крайне застенчивого человека. Скромно поздоровавшись, он забросил спортивную болоньевую сумку на свою верхнюю полку и тоже отправился курить об этом мне сказали оттопыренный карман его пиджака и сногсшибательный запах «Космоса», которым этот парень был пропитан весь.

Андрей, которому как-то вдруг стало скучно в моем обществе, тоже извлек пачку «Кэмэла» и выскользнул в коридор. Не надо было быть психологом с ученой степенью, чтоб догадаться: он горит желанием утешить очаровательную попутчицу-блондинку.

Оставшись одна, я вздохнула и углубилась в меланхолию под перестук вагонных колес. Глядя за окошко, на проплывающие мимо столичные окраины с многоэтажными домами-»коробочками» и зелеными массивами парковых зон, которые художница-осень уже тронула своей яркой кистью, я вдруг поняла, до чего же соскучилась по дому и по тем, кто меня там ждал. По ребятишкам – Лизоньке и Артуру, по своей неухоженной, расхристанной квартире, забитой ненужными, но такими милыми вещами, по привычному человеческому кругу и привычному укладу жизни – без этих дурацких докладов, семинаров и «круглых столов», без этого ужасного распорядка дня и вечной отвратительной спешки, когда все впопыхах, все по минутам…

Подумать только: всего неделю назад, собираясь на международный симпозиум психологов, я так мечтала вырваться из этих тисков обыденности «на свободу», сменить обстановку, «развеяться»! Мечтала отдохнуть от вечных занудных моралей Козакова и даже от вечной Полининой опеки… И вот, через каких-то семь дней, мне больше всего на свете хочется услышать голос моей дорогой сестрицы! Ну, хотя бы: «Я с тобой с ума сойду, Ольга!». Или: «Какая же ты бестолковая, Ольга!».