Владимир Добряков - Хроноагенты за работой

• Название: Хроноагенты за работой
• Автор: Владимир Добряков
• Жанр: Боевая фантастика

Хроноагент — сотрудник Монастыря или ЧВП, работающий в Реальных Фазах с целью осуществления определённого воздействия на её историю, развитие науки и техники, корректировки политических событий и т.д. Как правило, Хроноагент работает в виде своей Матрицы, внедрённой в избранного носителя.

При этом Матрица носителя сохраняется в Монастыре на компьютере. Хроноагент действует в образе носителя, используя его навыки, служебное положение и личные связи. После завершения операции носитель воспринимает всё так, словно он проделал это сам. Правда, он не всегда может объяснить даже самому себе, почему он поступил таким образом.

---

Прозвонил сигнал, и из приёмной мне доложили, что меня просит принять представитель и так далее. Я внимательно выслушал матёрого мафиозного адвоката, подумал и пообещал дать ответ завтра в это же время. Адвокат улыбнулся голливудской улыбкой (еще бы, какой дурак откажется от такого предложения!) и сказал, что завтра он придёт с договором купли-продажи.

Он не подозревал, что я знал, какой будет пункт в этом договоре. Не подозревал он так же и о том, что завтра, в полдень, он будет арестован по обвинению в причастности к организованной преступной группировке, лишен адвокатской лицензии и осуждён на двенадцать лет. Великое Время, как мне было скучно!

Дверь за адвокатом закрылась, и я подошел к окну. С восьмого этажа город было очень хорошо видно. На него уже опустился вечер. Зажглись огни реклам и уличные фонари. По оживлённым магистралям быстро, а в переулках помедленней, сновали огни автомобилей. Вверх по реке прошел пассажирский теплоход, а вниз спускались баржи с каким-то громоздким грузом. Порт из моего кабинета было не видно. Именно там, через несколько часов разыграются заключительные сцены трагикомедии, поставленной по моему сценарию. Я ещё раз посмотрел на часы. Сейчас войдёт…

Дверь открылась, и в кабине вошел Жюльен Бланшар, начальник оперативного отдела. Он был молод (впрочем, ненамного моложе Антуана Мержи), энергичен и склонен к активным, нестандартным действиям. В самом начале операции он пытался оспаривать мои детальные инструкции, но я умел настоять. Очень скоро Жюльен убедился, что точное следование моим инструкциям всегда приносит неизменный, ранее невиданный, успех, и стал доверять мне безоговорочно, уточняя лишь некоторые детали. Интересно, а как в дальнейшем сложатся их отношения, когда я освобожу от своего контроля Антуана Мержи? Впрочем, им недолго предстоит работать вместе. Через три месяца Мержи переведут в столицу, а Бланшар сам станет комиссаром. Кстати, интересно, а как сложиться его судьба в будущем? Надо будет взять его на контроль. Такие люди как Жюльен Бланшар — находка для нашего Сектора.

Я с интересом рассматривал Жюльена, пока он излагал мне свои соображения по поводу ночной операции. Даже внешне Жюльен производил благоприятное впечатление. Живой, проницательный взгляд, буквально светящийся умом. Этот свет невозможно скрыть, даже тогда, когда Жюльен напускал на себя «дурь» и изображал из себя этакого добросовестного блюстителя: «Пусть рухнет Мир, но восторжествует закон!» Энергичные, запоминающиеся черты лица. Он напоминал мне кого-то из популярных французских киноактёров: не то Жана Маре, не то Алена Делона. Я не так хорошо был знаком с историей кино, чтобы точно сказать: кого именно.

Здесь у меня был явный пробел в образовании. Как говорится: сдал и забыл. Хотя истории искусств отводилось в программе подготовки много часов, и ей уделялось серьёзное внимание. Но уж, что не дано, то не дано. Даже Кристина как-то раз от души посмеялась, когда я в беседе перепутал Катрин Денев и Нону Мордюкову. «А ещё выходец из ХХ века!» — смеялась она. Ха! Если я жил в ХХ веке, я что, должен знать в лицо и даже общаться со всеми знаменитостями? Крис просто забыла, что я жил в фашистской Германии, откуда на весь остальной Мир смотрели с презрением. Да и кино-то достигло своего рассвета только уже после того, как меня сбили в небе над Польшей, за полгода до конца войны. А дальше я на всё смотрел уже из Монастыря, глазами хроноагента.

Я выслушал предложения Жюльена, нашёл их разумными и одобрил.

— Господин комиссар, — сказал напоследок Жюльен, — Я уже не раз имел возможность убедиться, что ваши решения всегда безошибочны. Но сегодня! Я просто не могу себе представить, как Клод может решиться лично присутствовать при таком опасном деле, как приёмка столь крупной партии наркотиков. Это на него так не похоже. Ведь он за всю свою жизнь ни разу не перешагнул порога тюремной камеры. И всё потому, что никогда не участвовал в операциях даже опосредованно, а уж тем более, лично. Не понимаю, что может толкнуть его на такой шаг?

— Жадность, Жюльен. Жадность, это — первое. Просмотри материалы допросов по этому делу, и ты всё поймёшь. Впрочем, у тебя уже нет на это времени. Так что, поверь на слово. Они придают огромное значение этой операции и готовы пойти на всё, чтобы она состоялась. А второе — безысходность. Все предыдущие операции Клода мы раскрыли и сорвали. Он теперь чувствует себя как волк, обложенный флажками, и никому не доверяет. А сегодняшняя операция спланирована давно, и прибыль она должна принести грандиозную. Мы не получили сведений, что Клод её отменил или перенёс. Более того, мы точно знаем, что она состоится сегодня ночью. Вывод напрашивается сам собой.

Жюльен усмехнулся:

— Вывод один: всё-таки больше жадность, чем безысходность. Но, однако, шеф, не взирая на всё, только что сказанное, вы действительно уверены, что Клод Ронсар будет там?

Вместо ответа я достал сигару и медленно раскурил её «Сейчас я тебя ошарашу», — подумал я, глядя в проницательные черные глаза Жюльена и, пуская дым в потолок. Жюльен с нетерпением ждал ответа.

— Уверен настолько, что сам буду там присутствовать, то есть, пойду с вами.

— Шеф! Вы нам не доверяете?

— Почему? На все сто и даже больше. Просто сегодня день нашего триумфа. Мне очень хочется посмотреть на лицо Клода Ронсара, когда вы возьмёте его с поличным, когда на него наденут наручники, и он поймёт, что пожизненное заключение, это самое меньшее, что ему светит.

— Ну, это ещё неизвестно. У него, к сожалению, прекрасные адвокаты, — проворчал Жюльен.

— Не переживайте, Жюльен, — я улыбнулся и достал из сейфа пять папок, — Вот дела на его адвокатов, а вот и ордера на их арест. После того как вы доставите Клода Ронсара в окружную тюрьму, произведите и их аресты. Эти адвокаты замазаны в ронсаровском дерьме от пяток до ушей. Мы с вами с удовольствием послушаем, как они будут давать показания друг на друга. Ручаюсь, это будут очень весёлые минуты. В каждой из этих папок материалов достаточно, чтобы упечь любого из них самое меньшее лет на десять. Ну, а новых адвокатов Ронсару, когда его возьмут с поличным, найти будет очень непросто.

Жюльен взял папки и ордера. На лице его была смесь восторга, изумления и лёгкого недоверия. Он покачал головой.

— Не понимаю, шеф. Почему вас до сих пор маринуют на этой должности? Почему не переводят в министерство?

— Наверное, из-за возраста. Мне всего тридцать восемь. У меня ещё всё впереди, как и у вас, Жюльен.

— Кстати, о том, что всё впереди. Вы собираетесь идти с нами, а ведь дело-то опасное. Партия дури небывалая. Они могут отчаянно сопротивляться.

— Это — вряд ли. Клод, хотя и потерял голову, но не настолько, чтобы не сообразить, что даже пожизненное заключение предпочтительней гильотины. И потом, ты несколько минут назад обиделся: я, мол, вам не доверяю. Выходит, ты сам не доверяешь своим людям. А вот я доверяю твоим ребятам настолько, что даже не возьму с собой оружия.

С этими словами я достал из ящика стола свой пистолет и запер его в сейф. Жюльен только головой покачал. Он откинулся на спинку кресла и смотрел на меня каким-то странным взглядом.

— Что это вы так смотрите на меня, Жюльен?

— Завидую вам, шеф. Мне бы такую уверенность и такой дар предвидения!

“Нашел чему завидовать! Да ты бы на второй день повесился.” Так я подумал про себя, а вслух сказал:

— Весь секрет в умении быстро находить то, самое главное, что скрыто в потоке информации. А это приходит с опытом. Сколько у нас осталось времени в запасе?

— Четыре часа, — ответил Жюльен, взглянув на часы.

— Отлично! У нас ещё есть время поужинать. Ты где обычно ужинаешь в таких случаях?

— Здесь за углом есть небольшое кафе с домашней кухней и неплохим выбором вина и пива. На крепкие напитки у них лицензии нет, но в данном случае оно и к лучшему.

— Превосходно! Сводишь меня туда? А то я весь желудок себе испортил в этом мексиканском ресторане напротив.

— Хорошо, шеф. Через двадцать минут спускайтесь в холл.

После ужина в маленьком, уютном кафе с действительно неплохой кухней я вернулся в свой кабинет и в спокойной обстановке составил систему уравнений. Моё участие в операции по аресту Клода Ронсара не предусматривалось сценарием. С моей стороны это был экспромт, и мне надо было знать: не повлечет ли это за собой осложнений. Нет, детерминант получился положительным, намного больше нуля. Бросив взгляд на часы и убедившись, что времени ещё достаточно, я стал полностью решать систему. Раз значение детерминанта увеличилось, значит, моё вмешательство будет иметь положительные последствия. Я хотел знать: какие.

Минут через сорок я выяснил, что мой выход на сцену создаст образ этакого классического сыщика, который всё знает наперёд и от которого невозможно ничего утаить, невозможно скрыться. Это сыграет свою роль в криминальном мире, и Мафия надолго затаится, свернёт свою деятельность. Я немного подумал, затем смоделировал некоторые детали поведения комиссара Мержи в момент ареста Клода Ронсара, его манеры, высказывания. Детерминант ещё несколько увеличил своё значение. Отлично! Я начал отрабатывать эту линию дальше и увлёкся настолько, что перестал следить за временем. От этого занятия меня отвлёк звонок Жюльена.