Андрей Посняков - Месяц Седых трав

• Название: Месяц Седых трав
• Автор: Андрей Посняков
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9717-0763-9

Влиятельный генерал, фронтовик Иван Дубов, умерев в 1972 году, обретает новую жизнь в далеком прошлом.

Теперь он видит монгольские степи глазами паренька из захудалого кочевого рода найманов. Много сил пришлось потратить Баурджину-Дубову, чтобы из нищего изгоя превратиться в уважаемого степного князя – нойона – получив этот титул от самого Темучина… которого переселенец из двадцатого века поначалу даже хотел убить, считая прямым виновником монголо-татарского ига.

Однако действительность оказалась ничуть не похожей на то, о чем он читал в советских учебниках…

---

Парень закрыл рот и тут же засопел.

Покосившись на него, Баурджин подумал, что, в общем-то, напарник прав. Черт-то с ними, с хозяйскими лошадьми да овцами, чай, не пропадут. Вот только спать что-то не очень хотелось, все лезли в голову разные мысли. Вот, скажем, о Хульдэ. Девчонка была куммой – наложницей и, похоже, не очень-то тяготилась своим положением. Какое-то странное христианство исповедовали найманы – вполне допускавшее многоженство, наличие наложниц и всяких языческих пережитков. Что поделать – дикие люди, да и времена на дворе – раннее средневековье. Впрочем, может, и не раннее. А какое? В «Кратком курсе» об этом ничего не сказано. Так, кто там на Руси-то сейчас? Александр Невский? Нет, до Невского еще примерно полвека. Владимир Мономах? Тот, похоже, уже умер. Андрей Боголюбский? Всеволод Большое Гнездо? Черт их… Больше никаких русских князей Дубов вспомнить не смог, как ни силился. Кроме легендарного Рюрика, Ярослава Мудрого и Ивана Калиты – но все они были явно не к месту. А у монголов кто? Чингисхан вроде… Ну да, уже как-то упоминавшийся Темучин – он и есть… Интересно…

– Эй, – Баурджин пихнул напарника локтем в бок, – Гаарча, спишь?

– А? Что?! Что случилось? Меркиты?

– Никто, все спокойно. Спросить хочу, ты про Чингисхана что-нибудь слышал?

– Нет… И из-за этого ты меня разбудил?

– А про Темучина?

– Темучин? – Гаарча почесал голову. – Это не тот ли удачливый парень из тайджиутов, что подчиняется старому кераитскому хану Тогрулу?

Баурджин пожал плечами:

– Наверное, тот.

– Нет, – покачал головой напарник. – И про него не слышал. Так, пару слов, которые уже сказал. Все у тебя?

– Все.

– Тогда – спим. – Гаарча вновь откинул голову и захрапел.

Дубов даже позавидовал парню. А ведь когда-то и сам Иван умел вот так отключаться. Только давно это было – еще на фронте.

Баурджин вдруг поежился – показалось, услышал гул японских бомбардировщиков. Да нет, не показалось! Юноша прислушался: там, за сопкой, явно что-то гудело… нет, выло!

– Волки! – встрепенувшись, оправился от сна Гаарча. – Хорошо хоть ночь лунная!

– Где-то за сопкой воют, – напряженно прошептал Баурджин. – Как думаешь, много их?

– Стая… И чего развылись?

– Раз воют – вряд ли сунутся. Тсс… – Баурджин поднял руку. – Давай-ка посчитаем.

Гаарча согласно кивнул, и парни затихли, прислушиваясь к волчьему вою. Оба были опытными в подобных делах и вскоре хорошо различили три голоса-воя. Первый – густой, тяжелый, злобный; второй – заметно нежнее, с некоторой хрипотцой, а третий – трусливо-визгливый.

– Трое, – успокоенно улыбнулся Гаарча. – Если что – сладим. Стрел-то у нас на целую стаю хватит. Жаль только, что ты плохо стреляешь.

– Ты, можно подумать, хорошо!

– И я не очень. Вот Кэзгерул – другое дело. Давай-ка его разбудим!

Гаарча уже дернулся было, но Баурджин схватил его за полу летнего халата – тэрлэка:

– Постой. Пусть пока спит – все равно волков еще нет.

– Как появятся – поздно будет. Впрочем, как знаешь. Пойду схожу… приспичило что-то.

Парень поднялся на ноги и исчез в темноте.

– Смотри, чтоб волки не укусили за одно место, – напутствовал Баурджин.

Гаарча вернулся минут через двадцать – ничего не скажешь, долгонько ходил! – уселся спиной к камням, погладил пса и, кажется, снова засопел.

– А почему его так прозвали – Кэзгерул Красный Пояс? – вдруг спросил Баурджин. – Что-то не видал я у него такого.

– Ха, не видал! – очнулся напарник. – Куда смотрел только? Кэзгерул его только по праздникам надевает – красивый такой пояс, красный, с золотым шитьем. Если б его продать, можно купить четверку хороших коней! Даже юрту! Но Кэзгерул нипочем на это не согласится – пояс-то ему достался от рано умершей матери, между нами говоря, той еще… Говорят, пояс приносит удачу, и Кэзгерул, дурачок, в это верит.

Баурджин задумчиво качнул головой:

– Кто его знает, может, он и прав?

Он прислушался:

– Смотри-ка, а волки-то стихли! Видать, спугнул кто-то.

– Или готовятся напасть на отару, – открыл глаза Гаарча. – И то и другое – плохо. Идем-ка поближе к овцам.

– Идем.

Сложенная из камней невысокая ограда – кошт, куда на ночь загоняли овец – находилась в низине, в полусотне шагов от засады. Туда и побежали ребята вместе с собакой – обнаглевшие волки вполне могли перемахнуть через ограду, схватить пару овец, а потом ищи их в ночи, догоняй. За такое дело недолго и отведать хозяйской плетки. Впрочем, пока все было спокойно, да и Дуурчум никуда не рвался, не лаял.

– Покричу наших, – отдышавшись, предложил Гаарча.

– Нет, – Баурджин тут же прервал его. – Кричать не стоит. Мало ли – это не волки, люди. Зачем чужим знать, что здесь кто-то есть? А за помощью, конечно, сходи.

– Сходи сам. – Гаарча сплюнул. – Что-то ты, Баурджин, раскомандовался в последнее время. А я ведь тебе не слуга!

– Хорошо, – примирительно произнес юноша. – Схожу сам. Только ты будь настороже, и если что…

– Обо мне не беспокойся, – напарник хвастливо усмехнулся. – Уж будь уверен, и без тебя знаю, что делать.

Ишь, разговорился!

Ничего не ответив, Баурджин зашагал к шатру. Звездное небо над головою казалось перевернутым дырявым котлом, полная, похожая на лицо степной красавицы луна серебрилась над синими сопками, а где-то на востоке уже занималась голубовато-оранжевая заря.

Парни проснулись сразу, молча выскочили наружу, прихватив луки.

– Там, – Баурджин коротко кивнул в сторону ограды, – то ли чужаки, то ли волки.

– Пошли, – так же кратко отозвался Кэзгерул Красный Пояс. – Глянем.

Овцы были целы. Только вот Гаарча что-то никак не находился. Тоже еще, охранничек – «я, мол, и без тебя знаю, что делать». Ну – и где ты?

– Гаарча! – тихонько позвал Кэзгерул. – Эй, Гаарча!

Ответом была тишина.

– Может, опять приспичило? – прошептал толстощекий Хуридэн. – Баурджин, ты говорил, он чем-то объелся?

– Да уж, нашей пищей объешься, – Кэзгерул горько усмехнулся. – Что ел, что не ел – а желудок сводит.

– Это точно! Сейчас-то что будем делать? Поищем!

– Думаю так: если Гаарча объявится, он и сам нас найдет. Искать его сейчас мы все равно не сможем – темно, поэтому придется ждать до утра.

– Недолго ждать, – кивнул Баурджин. – Светает.

– И в самом деле. – Кэзгерул поднял глаза и улыбнулся.

И, как только рассвело, приступили к делу. Пересчитали лошадей – все, овец… И вот тут-то и обнаружилась нехватка трех баранов!

– Нет, это не волки, – внимательно осмотрев загон, прищурился Кэзгерул. – Слишком чисто, и крови нет. Воры! Кераиты или меркиты.

– Или тайджиуты.

– Или тайджиуты, – согласился парень. – Что гадать? Ловить надо! И искать Гаарчу. Что-то мне не верится, что они увели его с собой. Взяли всего тех баранов, значит, воров мало. Нет, не будут они возиться с пленным.

– Эгей! Гаарча!

Но никто не отзывался.

А солнце – желто-красное, пылающее нестерпимым жаром – уже поднималось над синими сопками, освещая пологие холмы, узенькие долины, поросшие зеленой травой, и синие вершины не столь уж и далеких гор.

– Горы Хантай, – посмотрев на них, тихо промолвил Кэзгерул. – Северные горы… За ними есть большое – очень большое – озеро, и полно леса. Такого, что даже можно заблудиться. Из-за них когда-то пришла моя мать…

Большие, темно-голубые, совсем не монгольские глаза юноши на миг затуманились.

– Вон там… – вдруг дернулся Хуридэн. – В овраге… вроде как стонал кто-то…

Не сговариваясь, все трое со всех ног побежали к оврагу. Их, оврагов, тут было множество.

Неприметный склон, довольно пологий, осыпающаяся под ногами почва, чахлые кустики, камни… Ага! Вот и Гаарча! На самом дне оврага – связанный, стонущий…

– Ты как? – Парни разрезали путы.

– Слава великому Тэнгри – жив! – Гаарча, хоть и считал себя христианином, но в других богов тоже искренне верил – а что, хуже от того не будет!

– Кто это был?

– А кто их знает? Вот как-то забыл спросить. Налетели внезапно из темноты, как только ушел Баурджин. Навалились, связали – не успел и пикнуть.

– Сколько их?

– Четверо… или пятеро… Нет, кажется, четверо. Все здоровенные, с ножами, с луками…

– Ну, ясно, что не без ножей. – Кэзгерул усмехнулся.

– Думаю, надо их отыскать, настигнуть, – азартно предложил Баурджин, а все посмотрели на него с немаленьким удивлением. Особенно Кэзгерул Красный Пояс.

– Ты ли это, Баурджин? – удивленно переспросил он. – Твои ли слова слышу?

– Да, преследовать. – Баурджин убежденно кивнул. – Их всего четверо и нас… трое… Одного нужно будет оставить здесь.

– Я останусь, – заявил Гаарчу. – Что-то так спину схватило. Видать, от холода.

– Меньше надо было ворон считать, – безжалостно расхохотался Кэзгерул. – Впрочем, хорошо – сторожи здесь. А мы – едем!

Миг – и парни, взнуздав лошадей, повскакали в седла.

Копыта коней стучали по выжженной солнцем земле, поднимая желтую пыль, и горько пахло полынью, и дул прямо в лицо жаркий степной ветер.