Сергей Залыгин - Заметки, не нуждающиеся в сюжете

• Название: Заметки, не нуждающиеся в сюжете
• Автор: Сергей Залыгин
• Жанр: Публицистика

К 90-летию со дня рождения. Предисловие Анатолия Наймана. Публикация Марии Мушинской

---

Впрочем, я и сейчас, кажется, недалеко ушел от того времени, когда думаю: только та власть, то государство нормальны, которые позволяют всем гражданам работать добросовестно и с толком.

Ну а нынче? Знаю, что кто-то должен, елико возможно, сохранять литературный вкус при всеобщей безвкусице, оберегать этот вкус и нечто ценное, когда ценности рушатся, когда впереди – та самая анархия, в которой государство теряет свою даже и незначительную и неопределенную роль, а каждый будет выживать на этом базаре сам по себе и всеми доступными ему средствами.

Конечно, когда в 1986 году я дал согласие пойти на “Новый мир”, я этого не знал, не предвидел, задача была другая – пробить государственную цензуру, открыть русскому и русскоязычному читателю все те литературные (причем в самом широком смысле этого слова) богатства, которые скрывал тоталитаризм от народа.

Ну а то, что я знаю нынче о нашей действительности, это даже и не знание, скорее это – то антизнание, которое разрушает историю и культуру. Но, видимо, так: антикультуру уже не минуешь, поздно, и единственная возможность – сохранять культуру как таковую вопреки партийным, а значит, и антикультурным программам, вопреки любой анархии. Придерживаться уже созданных ценностей. Новых в это время не создашь.

Какие для этого есть возможности?

Ничтожные. Самые ничтожные оставляет нам и наша действительность, и мы сами себе, поскольку умеем много болтать и суетиться и мало работать. В работе мы то и дело больше друг другу мешаем, чем помогаем.

Но если говорить о собственном ничтожестве и бессилии, тогда и продолжать разговор незачем и не о чем.

А я намерен продолжать.

Большое место занял в моей жизни проект Нижне-Обской ГЭС, а почему так случилось, почему он привлек меня – надо самому себе отдать отчет, прежде чем об этом рассказывать.

Чуть-чуть повторюсь: в 1932 году я окончил Барнаульский сельхозтехникум, работал агрономом-зоотехником в Хакассии, затем – в Барнауле же, в том же техникуме, был инструктором производственного обучения.

В 1939 году окончил гидромелиоративный факультет, работал инженером-проектировщиком, служил в системе Гидрометслужбы Сибирского военного округа как гидролог. В 1946-1955 годах заведовал кафедрой с.х. мелиорации и в 50-е годы со своими студентами побывал на многих “великих” стройках – на Куйбышевской, Сталинградской, Новосибирской, Усть-Каменогорской. Позже был на Красноярской и Шушенской ГЭС, на Волго-Доне, на строительстве Донской системы каналов (так что я имел об этих многочисленных стройках представление).

Не только мои соученики, но и многие ученики уже были большими начальниками на этих великих.

Но были и невеликие преобразования, в которых я участвовал.

Где-то году в 1952-м Западносибирский филиал АН СССР создал свою, местную, “комиссию по преобразованию природы”, и я стал ее председателем, то и дело наезжая из Омска в Новосибирск.

Великими стройками эта комиссия не занималась, а вот делами малыми – да. Скажем, в Омской области мы “выбросили” такой лозунг: “Каждому колхозу – водоем”, и это было осуществлено, тем более что в очень многих населенных пунктах водоемы строились еще до революции Переселенческим Управлением и Департаментом Улучшения Земель, которые входили в состав Министерства Земледелия и Государственных Имуществ. Эти водоемы нужно было только расчистить, восстановить.

Между прочим, и другой наш девиз был в Омской области выполнен: “Каждому колхозу – библиотеку”. Я же его и подал, тот девиз, и отправил в подшефный моей кафедры колхоз (Иссыккульский район) триста книг из своей библиотеки.

Нет, принципиальных сомнений в Великом плане преобразования природы у меня не было даже и после смерти Сталина. До некоторых пор. Вот ведь – и зав.кафедрой, и всяческий там председатель, а ход устоявшейся за многие годы мысли может изменить и малый случай.

Однажды я получил письмо от какого-то инженера-пенсионера; он считал, что выгоднее построить десять средних ГЭС, в том числе и на притоках главной реки, чем одну суммарной мощности на главной. Да, это будет дороже, но, во-первых, возникнет некоторая экономия на строительстве ЛЭП и потерях энергии, а во-вторых, и это главное – многократно сократится площадь затопления, не нарушен будет и естественный режим главной реки: еще неизвестны ведь все последствия ее полного зарегулирования огромными водохранилищами?

В конце 50-х в Новосибирске было открыто Сибирское отделение АН СССР, я как мелиоратор участвовал в комиссии по выбору строительной площадки – многочисленная была комиссия, в том числе и секретарь вновь созданного Советского райкома – Е.К. Лигачев. Меня вызвал председатель Президиума вновь создаваемого отделения СО АН СССР академик М.А. Лаврентьев, человек масштабный, но я не согласился с его масштабами преобразования природы Сибири – Барабы и Кулунды, в частности, – я-то знал трагические попытки 30-х годов такого преобразования, кроме того… кроме того – письмо инженера-пенсионера было уже и моим собственным доводом в беседе с Лаврентьевым.

Он на очередном Пленуме ЦК КПСС заявил, что Сибирское отделение АН СССР в течение нескольких лет обеспечит орошение 1,5 млн гектаров в Кулунде, а это – ерунда, нет в Кулунде пригодных к орошению не только 1,5 млн, но и 100000 га, нет и рабочих рук, которых так много требуется при орошении. Я сказал Лаврентьеву: хорошо бы было оросить тысяч 15 га, больше не получится.

Лаврентьев эти доводы отклонил, но меня приняла под свое покровительство академик П.Я. Кочина, с ней я и сотрудничал долгие годы*. И все еще, все еще идеи великого преобразования природы мне не были чужды. Вплоть до 1961-1962 годов.

Именно тогда в Гидропроекте возникло ТЭО (технико-экономическое обоснование) проекта Нижне-Обской ГЭС (5 млн квт), и я ужаснулся, был потрясен. Я ведь в свое время был и гидрологом, начальником гидрографических работ по Западной Сибири, я работал в створе Ангальского мыса (Салехард), в котором намечалось строить ГЭС, и зрительно, как наяву, представлял себе, что натворит в природе великой низменности водохранилище площадью 132 тыс.кв.км, а что – в режиме Карского моря, которое не зря называют “кухней погоды”.

(Весной 1964 года я оказался на строительстве Ассуанской плотины в Египте и там еще встречался и спорил с Н.А. Малышевым, главным инженером проектов Волжской и Ассуанской ГЭС – он и к Нижне-Обскому проекту имел серьезное отношение, а проект этот еще и в 1964-м году “теплился в умах” несмотря на то, что в 1962-м был отклонен правительством. Да и не только теплился, у нас в те годы расцветал план полного “освоения” едва ли не всех сибирских рек.)

Не буду подробно рассказывать о последующих полутора годах моей жизни: я мотался по Советскому Союзу – ведь Нижне-Обскую ГЭС проектировали и в Москве, и в Ленинграде, и в Харькове, и еще Бог знает где… Из Киева, помню, меня выслали с участием милиции. Пришел в гостиницу милиционер, принес ж.д. билет: сегодня вечером вы должны выехать. Я выехал. Чего доброго, начали бы копать чемодан, а там – материалы по проекту Оби. Откуда? Кто предоставил? Нет, я предпочел выехать.

Ленинградские инженеры сперва предоставили мне очень нужные существенные данные, но вскоре потребовали их обратно и всячески стали меня поносить. Деятели Гидропроекта – они только-только вылезли к тому времени из генеральских погон, которые навешивал на них Берия и др., привычки же остались у них прежние – те костерили меня как врага, наверное, врага народа. Был случай – из Института северного земледелия (Ленинград) на меня поступила жалоба в Союз писателей, и Сурков, недолго думая, решил меня исключить из Союза (сам же позже и рассказывал мне об этом, смеясь). Но у меня были на этот случай записки агронома, сосланного из Краснодарского края в Салехард, эти записки, в которых разоблачались махинации опытной станции в Салехарде и Ленинградского института в целом, я послал на имя Хрущева с предложением перебазировать институт из Ленинграда в Салехард, где в это время пустовали десятки, сотни добротных построек в связи с ликвидацией Пятьсот первой стройки. Ленинградцы испугались и затребовали у Суркова свой компромат обратно.

“Литературная газета” – надо отдать ей должное, в свое время (1962) напечатала три моих статьи против проекта строительства Нижне-Обской ГЭС.

В Институте географии АН в Москве эта проблема обсуждалась с моим участием (как с автором этих статей) и с участием главного инженера Гидропроекта Чемина. Я предвидел, с какой козырной карты он сходит на этом обсуждении… Он и сходил:

– В Программе коммунистической партии, которую обсуждал и принял весь советский народ, отдельным пунктом записано строительство Нижне-Обской ГЭС, а Залыгин? Он, видите ли, против! Ему эта программа – пустой звук, да?

Бо-ольшое замешательство в аудитории. То я сидел в окружении научных работников, а вдруг остался чуть ли не в единственном числе в своем ряду.