Константин Станиславский - Работа актера над собой(Часть II)

• Название: Работа актера над собой(Часть II)
• Автор: Константин Станиславский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• ISBN: 978-5-93878-817-6

Перед вами одно из самых знаменитых и востребованных произведений великого русского режиссера, знаменитого актера, педагога и театрального деятеля К.С.Станиславского "Работа актера над собой. Дневник ученика". Этот труд на протяжении многих десятилетий является настольной книгой любого актера и режиссера. Его по праву называют одним из самых знаменитых "учебников" по актерскому мастерству. В этой книге последовательно изложено содержание системы К.С.Станиславского, которая и сегодня лежит в основе практического обучения актеров и режиссеров на профилирующем курсе, так и называемом "мастерство актера" или "мастерство режиссера". Упражнения и этюды из этой книги используются при обучении на актерских и режиссерских курсах. "Работа актера над собой" – это, в первую очередь, труд о мастерстве актера. Говоря современным языком, эта книга – классический актерский тренинг, дающий знания, без которых думающий о своем искусстве, актер не может считать себя настоящим актером. В этой книге представлена первая часть произведения.

---

– "Челооо-век",- старалась наша красавица.

– Это не звуковое ударение, а зуботычина или подзатыльник! – шутил Аркадий Николаевич. – Зачем вы понимаете ударение как тумак? Вы не только бьете слово голосом, звуком, но и припечатываете его подбородком, наклонением головы. Это плохая и, к сожалению, очень распространенная среди актеров привычка. Ткнул вперед головой и носом – как будто и выделил важность слова и мысли! Чего проще!

На самом деле это гораздо сложнее. Ударение – это любовное или злобное, почтительное или презрительное, открытое или хитрое, двусмысленное, саркастическое выделение ударного слога или слова. Это п_р_е_п_о_д_н_е_с_е_н_и_е его, точно на подносе.

Кроме того, – продолжал Аркадий Николаевич,- зачем, разрезав слово "чело-век" на две части, к первой из них вы относитесь с презрением и почти глотаете ее, а вторую так выталкиваете, что она вылетает и разрывается, как бомба. Пусть это будет одно слово, одно представление, одно понятие! Пусть ряд звуков, букв, слогов соединяется одной общей фонетической линией! Ее можно где-то повысить, понизить, изогнуть!

Возьмите большой кусок проволоки, где-то изогните его, где-то чуть приподымите кверху, и у вас получится какая-то более или менее красивая, выразительная линия, с какой-то вершиной, которая, точно громоотвод на куполе, принимает удар, а в остальной своей части создает какой-то рисунок. В такой линии есть форма, очертание, цельность, слиянность. Ведь это же лучше, чем та же проволока, разорванная на мелкие огрызки, которые разбросаны и валяются отдельно друг от друга. Попробуйте изгибать звуковую линию слова "человек" на разные лады.

В классе создался общий гул, в котором ничего нельзя было разобрать.

– Вы механически исполняете приказание! – остановил нас Аркадий Николаевич. – Вы сухо, формально произносите какие-то мертвые звуки, внешним образом сцепленные между собой. Вдохните в них жизнь.

– Как же это сделать? – недоумевали мы.

– Прежде всего так, чтоб слово выполняло свое назначение, данное ему природой, чтоб оно передавало мысль, чувство, представление, понятие, образы, видения, а не просто ударяло звуковыми волнами по барабанной перепонке.

Поэтому нарисуйте словом того, о ком вы думаете, о ком говорите, кого вы имеете в виду, и то, что вы видите внутренним зрением. Говорите партнеру, что это красивый или уродливый, большой или маленький, приятный или отвратительный, добрый или злой "человек".

Старайтесь передать с помощью звука, интонации и других выразительных данных то, что вы видите или чувствуете в них.

Вельяминова пробовала сказать, но у нее не выходило.

– Ваша ошибка в том, что вы сначала говорите слово, слушаете его, а потом уже стараетесь понять, о ком идет речь. Вы рисуете без живой натуры. Попробуйте поступать наоборот: сначала вспомнить кого-нибудь из ваших знакомых, поставить его перед собой, как это делает художник с моделью, и после передавайте словами то, что увидите внутри, на экране вашего внутреннего зрения.

Вельяминова чрезвычайно добросовестно пыталась исполнить приказание.

Аркадий Николаевич поощрил ее и сказал:

– Хоть я и не чувствовал, кто этот человек, о ком вы говорите, но пока с меня довольно и того, что вы стараетесь познакомить меня с ним, что вы верно направляете свое внимание, что слово вам понадобилось для действия, для подлинного общения, а не просто для болтания.

Теперь скажите мне: "хороший человек".

– "Хороший… человек", – отчеканила она.

– Опять вы говорите мне о каких-то двух представлениях или лицах: одного из них зовут "хороший", а другого просто "человек".

Между тем оба, вместе взятые, создают не два, а лишь одно существо.

Ведь это же разница: "хороший… человек" или оба слова слиянно "хорошийчеловек". Прислушайтесь: я слепляю прилагательное с существительным в одно неразрывное целое и у меня получается одно понятие, одно представление не о "человеке" вообще, а о "хорошемчеловеке".

Прилагательное характеризует, окрашивает существительное и тем отличает, отделяет этого "человека" от всех других людей.

Но прежде успокойтесь и снимите с этих слов все ударения, а потом уж будем их вновь ставить.

Задача оказалась совсем не такой простой, как это представляется.

– Вот так!- наконец добился от нее Аркадий Николаевич после долгой работы.

– Теперь, – приказывал он дальше, – поставьте только одно ударение на самом последнем слоге: "хорошийчеловек". Только, пожалуйста, не бейте, а л_ю_б_и_т_е, с_м_а_к_у_й_т_е, б_е_р_е_ж_н_о п_о_д_н_о_с_и_т_е выделяемое слово и его ударный слог. Меньше, еще гораздо меньше зуботычины! – умолял Аркадий Николаевич.

Слушайте, вот оба слова со снятыми ударениями: "хороший человек". Слышите вы эту скучную, как прямая палка, линию звука? А вот те же самые слипшиеся воедино слова, но с небольшим, едва заметным звуковым изгибом: "хороший человек", с какой-то едва уловимой, ласковой фонетической завитушкой на последнем слоге "ек".

Есть много всевозможных приемов, которые помогут вам рисовать и простодушного, и решительного, и мягкого, и сурового "хорошегочеловека".

После того как Вельяминова и все ученики попробовали сделать то, о чем говорил Торцов, он остановил их и сказал:

– Напрасно вы так сильно прислушиваетесь к вашим голосам. "Самослушание" родственно самолюбованию, самопоказыванию. Дело не в том, как вы сами говорите, а в том, как другие вас слушают и воспринимают. "Самослушание" – неверная задача для артиста. Гораздо важнее и активнее задача воздействия на другого, передача ему своих в_и_д_е_н_и_й. П_о_э_т_о_м_у г_о_в_о_р_и_т_е н_е у_х_у, а г_л_а_з_у п_а_р_т_н_е_р_а. Это лучший способ уйти и избавиться от "с_а_м_о_с_л_у_ш_а_н_и_я", которое вредно для творчества, так как вывихивает актера и отклоняет его от действенного пути.

…………… 19.. г.

Войдя сегодня в класс, Аркадий Николаевич обратился к Вельяминовой и смеясь спросил:

– Как поживает "хороший человек"?

Вельяминова ответила, что "хороший человек" поживает отлично, и при этом вполне правильно поставила ударение.

– Ну, а скажите-ка те же слова, но с ударением на первом слове, – предложил ей Торцов. – Впрочем, прежде чем делать эту пробу, я должен познакомить вас с двумя правилами,- оговорился Аркадий Николаевич. – Первое из них заключается в том, что п_р_и_л_а_г_а_т_е_л_ь_н_о_е п_р_и с_у_щ_е_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о_м н_е п_р_и_н_и_м_а_е_т н_а с_е_б_я у_д_а_р_е_н_и_я. Оно только определяет, дополняет существительное и сливается с ним. Недаром такие слова называются "прилагательными" (они прилагаются к существительным).

На основании этого, казалось бы, нельзя говорить, как я вам предлагаю, "хорошийчеловек" с ударением на первом слове, то есть на прилагательном.

Но есть другой, более сильный закон, который, наподобие психологической паузы, побеждает все другие законы и правила. Это закон о с_о_п_о_с_т_а_в_л_е_н_и_и. На основании его мы обязаны всегда, во что бы то ни стало, ярко выделять противопоставляемые слова, выражающие мысли, чувства, образы, представления, понятия, действия и проч.

Это особенно важно в сценической речи. Делайте это в первую очередь, ч_е_м и к_а_к хотите. Пусть одна сопоставляемая часть передается громко, другая тихо, одна на высокой, другая на низкой голосовой тесситуре, Одна в одной, другая в другой красках, темпах и т. д. Лишь бы разница между сопоставляемыми понятиями была ясна и даже, по возможности, ярка. На основании этого закона, чтобы сказать "хорошийчеловек" с ударением на п_р_и_л_а_г_а_т_е_л_ь_н_о_м, вам необходимо иметь существующего или подразумеваемого "д_у_р_н_о_г_о человека" для противопоставления ему "х_о_р_о_ш_е_г_о человека".

Для того чтобы слова произнеслись сами собой, естественно и интуитивно, прежде чем говорить, подумайте про себя, что речь идет не о "дурном", а о…

– "Хорошемчеловеке", – подхватила инстинктивно сама Вельяминова.

– Вот видите, отлично! – ободрил ее Торцов.

После этого ей добавлено было еще одно, два, три, потом четыре, пять и т. д. слов, пока не получился целый рассказ.

"Х_о_р_о_ш_и_й ч_е_л_о_в_е_к п_р_и_ш_е_л с_ю_д_а, н_о н_е з_а_с_т_а_л в_а_с д_о_м_а и с о_г_о_р_ч_е_н_и_е_м у_ш_е_л н_а_з_а_д, с_к_а_з_а_в, ч_т_о б_о_л_ь_ш_е н_е в_е_р_н_е_т_с_я".

По мере роста фразы у Вельяминовой усиливалась потребность в ударных словах. Скоро она так спуталась в них, что уже не могла связать двух слов.

Аркадий Николаевич очень смеялся на ее испуганный и растерянный вид, а потом сказал ей серьезно:

– Ваша паника произошла потому, что у вас потребность побольше с_т_а_в_и_т_ь у_д_а_р_е_н_и_я, а не побольше снимать их. Между тем, чем их меньше, тем фраза яснее, конечно, если при этом выделяются немногие, но самые важные слова. Снимать ударения так же трудно и важно, как и ставить их. Учитесь и тому и другому.

Сегодня вечером Торцов играет, и потому урок окончился раньше. Остаток времени с нами занимался Иван Платонович "тренингом и муштрой"14.