Анри Бертьен - Инопланетянка (или: No Fate)

• Название: Инопланетянка (или: No Fate)
• Автор: Анри Бертьен
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Иво!- Вдруг тихонько как-то – не призывно, а просто и приветливо, позвал я. Почему – сам не знаю… Может, просто жаль стало 'шотландца'… Иво повернул голову. Мне показалось… Не знаю, может ли такое быть, но мне показалось, что глаза его искали сочувствия… Или даже – молили о сочувствии.

– Иво…- позвал я снова и протянул руку. Страшно было, не скрою – я прекрасно понимал, что любое, совершенно не относящееся к делу событие может 'вдруг', совершенно неожиданно и непредсказуемо изменить поведение 'неудавшегося любовника'. Понимал, что агрессию жеребца удержать невероятно трудно даже очень опытному ковбою – обо мне же, совершенно заурядном городском жителе, даже говорить смешно… Понимал это, по-видимому, и 'профессор': попытавшись выдавить из себя сиплый крик типа 'что Вы делаете!' и потерпев неудачу, он махнул рукой и буквально 'пополз' к нам. Жеребец тем временем настороженно приближался… Его мокрая морда коснулась моей руки. Я, как мог, осторожно, провёл пальцами по его физиономии, лихорадочно соображая, нет ли у этих тварей чего-то подобного 'центру подчинения', имеющемуся у волчьих, и, если есть – имею ли я право к нему прикоснуться: если 'да' – можно сказать, дело в шляпе… А вот если 'нет'… тут мне не позавидуешь: весь свой гнев на сегодняшние неудачи он тут же выместит на мне… Я с содроганием поглядывал на массивные копыта, каждое из которых 'в одно касание' могло запросто снести половину моей головы… Иво, подрагивая, приближался. Я заглянул в его глаза: 'Несчастное животное…',- мелькнула мысль.

– Бедняга,- произнёс я вслух. Иво насторожился: незнакомый голос, незнакомое слово… Я продолжал гладить рукой его мокрую морду, и вдруг, совершенно для себя неожиданно, прижался к ней щекой… 'Бедняга,- думал я.- Как я тебя понимаю…'.

…'Профессор', шатаясь, подошёл к нему сзади, с удивлением поглядывая на нашу идиллию: жеребец присмирел, всхрапывал всё реже, взгромоздил голову мне на плечо и искал сочувствия… Похоже было, что эпопея с погоней длилась уже настолько долго, что он просто не мог стоять на ногах…

– Что ж – не всем везёт,- успокаивая его, иронизировал я,- но ты не волнуйся: может, другой раз более сговорчивая попадётся… Или бежать ей будет некуда…- Я нёс любую околесицу, лишь бы спокойным голосом 'убаюкать' эту громаду, одно движение которой может превратить человека в груду мяса и костей… Иво дрожал и – не поверите – но, если это можно применить к лошади – плакал… Я сказал 'к лошади'? Нет, ребята, это была не лошадь. Это была совсем не лошадь. Я даже до сих пор и понятия-то не имею, что это такое было… Понимаете, когда я осмелился подобраться повыше, чтобы 'почесать его за ухом', я обнаружил промеж ушей… очаровательные рожки. Маленькие такие, как у шестимесячного бычка… и – склонённые назад, как у косули. Вообще, рожки были… ну, прямо как у косули, только – очень короткие… И коренастые такие… А так – форма, положение – ну, совсем косуличьи… 'Ничего себе – косулёнок!'- подумал я. 'Экий трактор!'… А 'трактор', успокаиваясь и буквально рыдая, тёрся мордой о моё плечо, как преданная собака… 'Довольно неожиданное поведение для копытных,- подумал я.- Может, и правда – нашёл нужное сочувствие…'.

'Профессор' наконец подобрался сзади и попробовал схватить своё чадо за холку. Эта попытка едва не стоила мне увечья – Иво рванулся, с негодованием собираясь затоптать 'нападавшего', а заодно, быть может, и меня – но, увидев 'шотландца', передумал и сделал последнюю нерешительную попытку убежать. Тот начал было хватать его за хвост, но, вовремя сообразив, чем это может кончиться, передумал. Иво стоял, тревожно оглядываясь и всхрапывая – похоже, из последних сил. Тут 'шотландец' изловчился и, с воистину 'непрофессорским' проворством, ухватил жеребца за холку и вспрыгнул ему на спину. Тот хотел было, похоже, встать на дыбы – но задние ноги задрожали, как-то странно – слева направо, и он счёл благоразумным смириться. 'Профессор', держась руками за рожки и наклонившись к уху, стал что-то убеждённо ему нашёптывать. Иво, казалось, согласно кивал. Наконец, медленно и неохотно перебирая ногами, он побрёл вперёд. 'Домой',- подумал я.

…Минут через десять 'профессор' вернулся – уже заметно более приободрённый, и занялся Клирой. На противоположном берегу совсем недалеко была каменная лестница – лодочный спуск, так что спуститься на лёд не составило особого труда. Клира с радостью подбежала к 'шотландцу' и ткнулась ему мордой в плечо – казалось, просто рада была, что всё это, наконец, хоть как-то закончилось. Накинув уздечку – на сей раз он был уже 'во всеоружии' – 'профессор' повёл кобылку домой. Проходя по мосту, он остановился возле меня, посмотрел заинтересовано в глаза, потом подошёл и обнял. Отстранился, – снова взглянул, кивнул – дескать, спасибо, дружище… Потом вздохнул, взял свою красавицу под уздцы и пошёл дальше. Сходя с моста, оглянулся, поднял руку, и, устало махнув, пошёл восвояси. Я стоял, весь мокрый – но было мне… как-то приятно и тепло, что ли… Жаль было, что вряд ли я увижу ещё Иво… Жаль, что так и не рассмотрел как следует Клиру – её очаровательные рожки были чуть тоньше и длиннее – вот и всё, что я успел заметить… Жаль было, что даже не спросил у 'профессора', что это за чудеса такие, которым я и названия-то не знал… И ещё – я не знал, да и не мог знать тогда, каким удивительным событиям в моей жизни предшествовал этот случай…

Глава 2: 'Всё в порядке…'

…С тех пор прошло года полтора, наверно – точно не помню. Стоял я как-то вечерком у каменного парапета в одном приморском городке. Парапет отделял крутой, обрывистый спуск к морю от небольшого и почти цивилизованного скверика, уставленного столиками и зонтами с типично курортной надписью 'Кафе "Магнолия"'… Стоял я этак и думал, что хорошо бы сейчас вот так – просто, не разбирая дороги, спуститься по этому склону – бегом, с максимально возможной скоростью, да, не останавливаясь, с разбега – в воду… Мечтал, то есть. Понятно, что по такому склону вниз не то что сбежать – спуститься осторожненько – и то не у всякого духу-то хватит: неровен час, осыпь какая али камушок не под ту ногу подвернётся… Но вот помечтать, когда делать больше нечего – это у нашего брата неплохо выходит… Обломовщина, как национальная черта, бессмертна…

Стою я этак, скучаю… Потихоньку вечереет… Народа в скверике становится всё меньше… И вдруг… Нет, поймите меня правильно – я совсем не бабник… Ну – не без того, конечно, чтоб восхититься, ежели девушка красивая мимо пройдёт: не умер ведь ещё… Но – чтоб заигрывать или, тем паче, волочиться за ней – для меня это как-то не характерно… Может – потому, что жена такая попалась, что грех жаловаться, а 'от добра – добра не ищут'; может – потому, что не хочется мне её чем-то обижать, а ей ведь вряд ли понравится, ежели у благоверного окажется ветер в голове… А может – это просто натуре моей не свойственно – кто знает; да только до сих пор со мной такого не бывало, чтоб, едва увидев существо противоположного пола, я испытывал нечто подобное…

Сверху, от поворота серпантина, спускалась девушка… Да нет, 'спускалась' – это не совсем так… она – летела, она… плыла, она… парила – или как вам будет угодно, всё равно словами это явление не описать… Как-то этак – знаете, когда 'идёт, земли едва касаясь' – без какого-то видимого напряжения; не то – летит, не то – плывёт над самой землёй, как-то неповторимо легко… Может, так бывает, когда влюбляешься – но я был почему-то уверен, что не влюблён… И, тем не менее, совершенно потерял способность что-либо видеть, кроме неё, 'бегущей по волнам'… На ней было… я не знаю, что это было: платье – не платье, туника – не туника, хитон – не хитон, но что-то в этом роде… Не слишком непрозрачное, но и не совсем призрачное – как раз достаточно, чтобы понять, что на ней больше ничего нет… Коротенькое такое – едва ниже бёдер… А ноги – нет, это что-то умопомрачительное – такое словами передать просто невозможно… Это надо было только видеть… Господи, да Терпсихора – просто девчонка в сравнении с ней… Но – в совершенно неописуемое состояние привели меня её глаза… глубокие такие – не бездонные, как говорят, нет – просто есть какое-то непередаваемое ощущение чистоты, глубины и красоты… и красоты души, которую будто бы в этих самых глазах обнажённой видишь…

Девушка прошла мимо. Ещё какое-то время я стоял в том же оцепенении, потом ко мне постепенно вернулась способность соображать. Понятно, первым моим сознательным действием было – догадаться несложно – повернуть голову в ту сторону, куда она ушла. Её уже не было видно. Странно, но я даже не расстроился: она, как… память, как… ангел, как… какой-то светлый и неповторимый образ – продолжала жить во мне, забыв постучаться, чтобы войти и не сочтя нужным спросить разрешения остаться… Какая-то особая, доброжелательная и совершенно обворожительная улыбка, свойственная из всех встречавшихся мне доселе людей только ей одной, казалось, излучала абсолютную любовь ко всему, что её окружает… Я не могу этого передать – просто ничего подобного я никогда в жизни не видел, и – даже не слышал, что такое бывает… Это было, как сон – но это было на самом деле… В какой-то миг мне стало совершенно безразлично всё, что происходило вокруг – существовала только одна она и этот её 'полёт'…