Иордан - Гетика

• Название: Гетика
• Автор: Иордан
• Жанр: Античная литература

Сочинение позднего римского историка Иордана `О происхождении и деяниях гетов (Getica)` – одно из крупнейших произведений эпохи раннего европейского средневековья, один из интереснейших источников по истории всей эпохи в целом. Иордан излагает исторические судьбы гетов (готов), начиная с того времени, когда они оставили Скандинавию и высадились близ устья Вислы. Он описывает их продвижение на юг, к Черному морю, а затем на запад вплоть до Италии и Испании, где они образовали два могущественных государства– вестготов и остготов. Написанное рукой не только исследователя, опиравшегося на письменные источники, но и очевидца многих событий, Иордан сумел представить в своем изложении грандиозную картину `великого переселения народов` в IV-V вв. Он обрисовал движение племен с востока и севера и их борьбу с Римской империей на ее дунайских границах, в ее балканских и западных провинциях. В гигантскую историческую панораму вписаны яркие картины наиболее судьбоносных для всей европейской цивилизации событий – нашествие грозного воина Аттилы на Рим, `битва народов` на Каталаунских полях, гибель Римской империи, первые религиозные войны и т. д. Большой интерес представляют и сведения о древнейших славянах на Висле, Днепре, Днестре и Дунае. Сочинение доведено авторомдо его дней. Свой труд он закончил в 551 г. Текст нового издания заново отредактирован и существенно дополнен по авторскому экземпляру Е.Ч.Скржинской. Прилагаются новые материалы. Текст латинского издания `Getica` воспроизведен по изданию Т.Моммзена.

---

Иордан был готом, остроготом. Это не вызывает никакого сомнения, так как он сам сообщил о своем происхождении: заканчивая «Getica», он заверяет читателя, что не прибавил ничего лишнего в пользу племени готов, из которого происходит («nec me quis in favorem gentis praedictae, quasi ex ipsa trahenti originem, aliqua addidisse credat», – § 316)[9].

Принято считать, что такие крупные ученые, как Моммсен, а за ним Ваттенбах, склонялись к признанию Иордана аланом[10]. На наш взгляд, они этого в категорической форме не высказывали, и ни один из них не пропустил общеизвестного замечания Иордана (§316), что он гот.

Несколько «сдвинутым» и потому неточным представляется утверждение Л. Ранке: «Кто же был этот Иордан? По его собственному рассказу он был готско-аланского происхождения» («von gothisch-alanischer Abkunft»)[11]. Как известно, Иордан сказал (§ 316), что он ведет свое происхождение от готов, но нигде ни словом не обмолвился, что он алан. Однако в корне ошибочное мнение, что Иордан – алан, укрепилось.

Например, Эд. Вельффлин, говоря о латыни Иордана, признает в ней черты упадка, тем более для него понятные, что их проявил «алан, назвавший себя agrammatus»[12].

Такому уклону в сторону аланского происхождения Иордана косвенно способствовал Моммсен[13]. Он доказывал, что Иордан, объявивший себя готом, мог быть тем не менее одновременно и аланом. Для объяснения такого странного положения Моммсен в качестве примера приводит полководца по имени Бесса (Bessa, Βέσσας). По Иордану, Бесса был сарматом (§ 265), а по Прокопию – готом (Bell. Goth., Ι, 16, 2; Bell. Vand., I, 8, 3). Моммсен пришел к неожиданному заключению, что Иордан в отношении Бессы прав, а Прокопий ошибается, но ошибка последнего объясняется тем, что в широком смысле Бесса мог все же причислять себя к готам[14] как представитель племени, тесно связанного с готами[15]. По такой же причине, думал Моммсен, и Иордан, алан по происхождению[16], мог назвать себя готом (§ 316) только потому, что находился среди готов, вне исконной родины аланов[17].

Подобное разъяснение представляется натянутым и даже неестественным: ведь совершенно нет необходимости превращать Иордана, сказавшего о самом себе, что он гот, в алана; кроме того, трудно представить (судя по тексту § 265), чтобы Бесса происходил из одного из трех племен[18] – сарматов, кемандров и гуннов (Prooem., р. VII). У Иордана (§ 265) первая фраза: «Sauromatae ... coluerunt» выглядит случайной, может быть, по небрежности вкравшейся вставкой; поэтому следующую за ней фразу: «...ex quo genere...» надо рассматривать как вытекающую из фразы о готах в Паннонии. Отсюда получается, что упоминаемые здесь Бливила и Фроила, а также Бесса – готы, и, таким образом, сообщения Иордана и Прокопия (он-то мог знать Бессу лично!) сходятся.

Однако не это разъяснение определяет в «Prooemium» Моммсена племенную принадлежность Иордана. По ряду дальнейших упоминаний о его происхождении видно, что Моммсен все же считал его готом, а не аланом. Он называет его «готом, живущим в Мезии или Фракии» («Gothus in Moesia Thraciave degens») или «автором, ведущим свое происхождение от мезийских готов» («auctor oriundus ex Gothis Moesiacis»), а о готах, живущих в Мезии и Фракии, говорит как о тех именно, «из которых происходил, как мы видели, Иордан» («ex quibus Iordanem vidimus oriunduiri esse»)[19].

Что же касается Ваттенбаха, то он лишь вскользь упоминает об указанной Моммсеном[20] симпатии Иордана к аланам и тут же – о его, «как кажется», аланском происхождении[21] (без доказательства, почему Иордан – алан). В последней обработке книги Ваттенбаха, сделанной В. Левисоном[22], который дал общий обзор новейших исследований и мнений историков-медиевистов, уже нет колебаний в отношении того, кем был Иордан – готом или аланом: «Иордан сам причисляет себя к готскому племени» («Jordanis rechnet sich selbst zum gotischen Volke»). Таким образом, точка зрения Моммсена о родственных связях Иордана с аланами признается неправильной[23]. С этим нельзя не согласиться.

В кратких словах (§ 266) Иордан очертил свой род и сообщил о «фамильной», так сказать, профессии: его дед и он сам были нотариями. Имя отца Иордана скрыто в явно испорченном переписчиками длинном слове Alanoviiamuthis (в разночтениях Alaniuuamuthis, Alanouuamocthis). Наиболее убедительной представляется такая осмысливающая это нелепое слово поправка: «Cuius Candacis, Alan [orum ducis], Viiamuthis, patris mei, genitor Paria, id est meus avus, notarius... fuit»[24]. Если допустимо такое расчленение слова «Alanoviiamuthis», то, следовательно, отец Иордана носил готское имя Вийамутис или Вийамут (Viiamuthis – Veihamôts у И. Фридриха[25] или Wiljamops у Ф. А. Брауна)[26]. В автобиографической справке в § 266 Иордан как бы старается дать уточняющее пояснение: он повторяет, что Кандак, которому служил его дед, и есть тот самый Кандак, который был вождем аланов, и что его, Иордана, дед, по имени Пария, и есть, естественно, родитель его отца Вийамута.

Надо думать, что Пария состоял нотарием при аланском вожде Кандаке долгое время, во всяком случае до смерти последнего. По стопам деда пошел и внук. Он был нотарием у крупного военачальника Гунтигиса Базы, который приходился племянником Кандаку по матери. По отцу Гунтигис База был готом из знатнейшего рода Амалов. Иордан указывает имена двух Амалов: отца Гунтигиса звали Андагом (Andagis, Andag), деда – Анделой (Andela).

Конечно, пытаясь очертить биографию Иордана, было бы существенно наметить какие-нибудь хронологические вехи, установить, например, в какие годы он был нотарием, а в связи с этим, когда примерно он родился и в каком возрасте приступил к работе над «Romana» и «Getica». Некоторый свет на годы, когда Иордан был нотарием, проливают сведения, сообщаемые, с одной стороны, Прокопием, с другой – Марцеллином Комитом, и относящиеся, по всей вероятности, к Гунтигису. Путем сопоставления свидетельств этих авторов И. Фридрих пришел к остроумной и настолько убеждающей догадке, что с ней трудно не согласиться. Он предположил, что называемый Прокопием (Bell. Pers., I, 8, 3) военачальник Годидискл (Γοδίδισκλος), участвовавший в войне между Персией и империей в 502—505 гг., был не кем иным, как Гунтигисом[27]. Эта мысль подкрепляется еще и тем, что у Прокопия Годидискл упомянут вместе с Бессой, и оба они определяются как готы (και Γοδίδισκλος τε καί Βέσσας, Γότθοι άνδρες) из тех, что не последовали за Теодерихом из Фракии в Италию. У Иордана Бесса также упомянут почти рядом с Гунтигисом и также назван происходящим из тех готов[28], которые после смерти Аттилы поселились в Паннонии (а впоследствии имели предводителем Теодериха). Кроме Прокопия Гунтигиса, но уже под именем Базы, упоминает Марцеллин Комит под 536 г. как полководца, воевавшего на евфратской границе; у того же автора База назван в числе других военачальников, приведших в 538 г. византийские войска в Италию в помощь осажденному готами Риму[29].

По данным Прокопия и Марцеллина Комита, Гунтигис База воевал с персами дважды: в 502—505 гг. и в 536 г. Был ли Иордан, нотарий Гунтигиса, при нем во время этих походов на Восток? Прямого ответа на этот вопрос, конечно, нет, но едва ли Иордан сопровождал Гунтигиса в походах против персов: казалось бы, его участие в этих походах должно было бы хоть слабо отразиться на страницах «Getica». Но писатель не проявил никаких особых познаний касательно областей по Евфрату. Вот на этом наблюдении И. Фридрих и основал свои соображения о времени, когда Иордан мог быть нотарием Гунтигиса. Это – время после персидского похода 502—505 гг. и до войны на Евфрате в 536 г.[30] С подобным общим выводом надо согласиться, хотя нельзя утверждать, что Иордан был нотарием, да еще при одном и том же лице, в течение целых тридцати лет. Если он начал свою карьеру в самом начале предполагаемого периода – 505—536 гг. – и ему было тогда примерно лет двадцать, то, следовательно, он родился около 485 г. и ему было лет 65—66, когда он писал «Romana» и «Getica» (в 550—551 гг.). Но все эти даты – начало службы, год рождения и возраст к 550—551 гг. – могут быть передвинуты, так как Иордан мог приступить к службе не в 505 г., а значительно позднее. Неясно также из его слов, сколь длительной была его деятельность в качестве нотария именно у Гунтигиса. Быть может, она была и краткой, но Иордан отметил ее, так как служить при крупном военачальнике было почетно. Быть может, с Гунтигисом, прибывшим с войсками на помощь Риму, как записал Марцеллин Комит под 538 г., связано переселение Иордана в Италию. Ясно лишь следующее: обучившись своему делу, очевидно, под руководством опытного специалиста, каким был его дед, Иордан служил не аланскому роду Кандака, а готскому роду Амалов[31]. Через службу у Гунтигиса могли укрепиться связи Иордана и с представителями правящей фамилии Амалов, а отсюда – с Италией, со столицей остроготского государства, Равенной.

Вполне вероятно и то, что дед Иордана был нотарием в Малой Скифии и Нижней Мезии, правителем которых был Кандак, получивший эти области при всеобщем перемещении племен и распределении земель в 453—454 гг. после смерти Аттилы.

Естественно предположить, что Иордан родился в этих краях, здесь же провел молодость и служил нотарием у Гунтигиса. Такое предположение косвенно подкрепляется помещенным непосредственно после упоминания о семье и профессии (§ 266) обстоятельным описанием (§ 267) многочисленного племени («gens multa») готов, известных под названием «малых» («minores»). Кажется, будто Иордан, вспомнив о первой половине жизни, когда он был нотарием, вспомнил и те места, где он жил в юности. «Малые» готы жили в Мезии, в районе Никополя, у подножия Гема, как точно указал Иордан; они занимались скотоводством. Но когда Иордан писал об этой знакомой ему стране, он уже был вдалеке от нее: видно, что он говорит как человек, находящийся в местах, где виноградники обычны, а «малые» готы, по его словам, не имеют о них представления; иногда они покупают у купцов вино, вообще же питаются молоком.