Елена Ларина - Гувернантка для губернатора, или История Светы Черновой, родившейся под знаком Скорпиона

• Название: Гувернантка для губернатора, или История Светы Черновой, родившейся под знаком Скорпиона
• Автор: Елена Ларина
• Издательство: Издательский Дом «Нева»
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7654-4450-4

В далекие 90-е двенадцать молоденьких девушек встречаются в астрологическом кружке «Зодиак». Они попадают в мир таинства небесных светил, мистических загадок правящих миром стихий. Недоступные звезды улыбаются, манят, обещают, взирая с непостижимой высоты на тех, перед кем только открывается дорога самостоятельной жизни.

Тернист и прихотлив путь героинь. Небесные силы то благосклонно поднимают к свету и блаженству, то низвергают вниз, в пучину несчастья, горя и обмана.

Взрывоопасная смесь добродетелей и пороков Скорпиона; нежность, сострадание и чистота помыслов Девы; неторопливое обаяние и житейская мудрость Тельца; непостоянство Близнецов; упрямство и скрытность Козерога… Двенадцать характеров, двенадцать дорог, двенадцать профессий: медсестра, секретарша, гувернантка, учительница, гадалка, писатель… Героини романов бесконечно разные, но объединяет их одно – стремление к женскому счастью. Помогут ли звезды осуществиться девичьим грезам? Встретит ли каждая из них того единственного и неповторимого, что предназначен судьбой?

Следуя данному 10 лет назад обещанию, повзрослевшие девушки встречаются вновь? Как сложились их судьбы? Какие сюрпризы, повороты и зигзаги уготовили им звезды? Об этом – каждая из историй, рассказанная на чудесной заснеженной вилле в Рождественскую ночь.

Умницу с внешностью фотомодели Свету Чернову, родившуюся под знаком страстного Скорпиона, казалось, ждет умопомрачительное будущее. Но судьба-злодейка уготовила ей крупные неприятности. Скрываясь от бандитов, Света устраивается гувернанткой в семейство новых русских. Роскошный особняк таит массу пикантных подробностей жизни современных богачей, предвещает щекотливые ситуации и нескучное времяпрепровождение, но… Что выбрать: деньги или любовь? Власть или истинное счастье?

---

– Так вот про Лунина, – недоверчиво окинув меня взглядом, говорила змея. – Поливановская команда состряпала против него какую-то информационную бомбу, уже отпечатала ее, размножила и держит тираж на аптечном складе. Ждут самого удобного момента, чтобы ее взорвать. Я точно не знаю, что там, но, как говорят эти ребята, а им можно верить, Лунину грозит не просто поражение на этих выборах, но вообще политическая смерть. Хотя посмотришь в телевизор – все эти политические трупы живут себе, причем неплохо… Но ведь грех не воспользоваться уже готовой бомбой? Разве я не права, Свет? А, Свет?..

Гувернантка навсегда

Клоун Поль был хорошим собеседником. Он умел кивать головой, покачивать ногой, протягивать руку. Его лицо становилось то сочувственно-грустным, то доброжелательным и веселым. А что еще надо для задушевного разговора? Жаль только, приходилось все время дергать за веревочки, а я не всегда верно находила их, поэтому и клоун изредка улыбался не в такт. Вот с грустью он всегда угадывал в моем нынешнем положении.

Как-то пару лет назад я попала на выставку художников-авангардистов. На улице был дождь со снегом, зато в залах выставки было сухо и тепло. В благодарность за кров я решила посмотреть картины. Всех художников, представленных на выставке, объединяло одно – они не умели рисовать. Все эти кукиши, растущие, как грибы, из земли, слоны в противогазах, деревья, пилящие человека двуручной пилой, были отвратительного исполнения в смысле техники живописи.

В тупиковом зале я остановилась перед большим полотном, на котором были изображены две марионетки. Ими управляли марионетки побольше. Над этими возвышались третьи марионетки, дергающие за ниточки. Дальше нить уходила в «темноту и вверх», как в песне Макаревича. Сюжет был не нов, но картина поражала как раз техникой исполнения. Самые нижние куколки изображались в технике примитивизма. Фигурки второго ряда были выполнены как бы кистью художника-импрессиониста. Самые большие были уже сюрреалистичны. Но самый главный эффект, которого, может быть, и хотел добиться художник, фамилию которого я, к сожалению, не запомнила, состоял в том, что зрителям очень хотелось увидеть – кто же дергает за самые верхние ниточки. Кто он такой? В какой манере исполнен? Есть ли над ним кто-то еще?

Где в этой схеме мироздания мое скромное место? Чьей кистью я буду исполнена? Кто там наверху?

Сегодня я увидела, наконец, того, кто дергал наверху за мои веревочки. Еще вчера мне казалось, что я, пусть не очень умело, но нащупала ниточки, отвечающие за деньги, секс, дружбу, политику в семье Поливановых. Это было что-то вроде фэн-шуй, только совершенно реально. Вместо мифических энергетических потоков, которые никто не видел и не ощущал, я, казалось, тянула за нужные ниточки. Куклы еще бунтовали, хватали за ноги кукловода, лезли под юбку. Но еще немного практических упражнений, и я могла бы разыгрывать с моими марионетками настоящие представления по моему личному сценарию!

Все оказалось совсем не так, как виделось с высоты моего роста. Я не замечала тонких веревочек, которые были ловко присобачены к моим рукам и ногам. Когда сегодня я услышала голос сверху, который захотел, чтобы марионетка, наконец, узнала своего настоящего хозяина, я увидела фотогеничное лицо Поливановой и ее хищную улыбку. Вот кто водил меня эти дни по усадьбе, укладывал то в одну, то в другую постель, раздвигал мои ноги, двигал моими тряпичными суставами.

Но когда марионетка начинает поднимать голову, она уже не может быть послушной. Она или порвет веревки, или ей вывихнут кукольные конечности. И еще марионетка, смотрящая вверх, вдруг постигает весь ужас, всю бездну этой веревочной пирамиды. Она пытается заглянуть в страшную темноту и видит только черный квадрат Малевича.

Тогда ей больше нечего терять, просто нужно открыть ночью свои глаза-пуговицы, сесть, глупо растопырившись, и сдвинуть крышку ящика. Потом перекинуть безвольное тельце, шлепнуться в темноту и бежать на непривычно мягких своих ногах туда, куда глупо глядят ее глаза-пуговицы.

Бежать отсюда. Здесь меня ничего не держит. Кроме…

Моя Дианка спала, протянув кому-то во сне ручонку. Кудряшки рассыпались по подушке. Одеяло странно топорщилось под ногами. Я достала непонятно как там оказавшегося плюшевого зайца.

Спи, моя самая любимая девочка! Я не смогу сказать тебе: «Прощай, мы никогда больше не увидимся!» Я не хочу придумывать тебе сказку про то, что переменился ветер и мне, как Мэри Поппинс, пора лететь к другому малышу… Только у англичан волшебство может быть связано с погодными условиями! Я могу порвать веревки, за которые меня дергает кукловод, но я никогда не смогу разорвать ту невидимую ниточку, которая связывает нас с тобой. Ангел мой! Если ты будешь стоять на крыльце и смотреть, как я иду к воротам усадьбы, мне не сделать ни шагу. Мне не разорвать это расстояние. Я останусь здесь навсегда, как статуя гувернантки. Сюжет скульптурной композиции о том, как гувернантка не смогла покинуть свою воспитанницу и упросила богов превратить ее в камень. Как же мне покинуть тебя? Как оставить тебя одну в этом мертвом доме? Что сделают они с твоей светлой душой?

Я вспомнила университетский семинар по фольклору и запричитала шепотом:

Кудрявый повозник,

Кудрявый повозник,

Погоняй скорее,

Чтобы я не слыхала,

Чтобы я не видала,

Как батюшка тужит,

Тяжело воздыхает,

Меня вспоминает;

Кудрявый повозник,

Погоняй поскорее,

Чтобы я не слыхала,

Чтобы я не видала,

Как матушка плачет,

Меня вспоминает;

Кудрявый повозник,

Кудрявый повозник,

Погоняй поскорее,

Чтобы я не слыхала,

Чтобы я не видала,

Как доченька плачет,

Безутешно рыдает…

Я тихонько пожала протянутую ручонку, наклонилась и поцеловала ее в теплый лобик. Мой ангел улыбнулся во сне и чмокнул губами. Я взяла листок бумаги, карандаш, написала на бумажке печатными буквами: «Мой самый лучший маленький друг! Моя Дианка! Я должна уехать. Так надо. Мне будет очень трудно без тебя. Но мы обязательно встретимся. Я тебя никогда не забуду. Я тебя всегда буду любить. Будь Стойким Оловянным Солдатиком. Твоя гувернантка навсегда. Светлана Чернова». Я свернула записку и положила ее в руку клоуну Полю. Все. Мне пора!

Хорошее дело

Я вышла на крыльцо в той самой одежде, в которой месяц назад первый раз появилась в усадьбе. Та же самая спортивная сумка висела у меня через плечо. Та же самая неустроенность и неопределенность ждали меня за воротами усадьбы Поливановых. Правда, кое-какие деньги, заработанные воспитанием и факультативно-интимными услугами, позволяли мне жить некоторое время, не пускаясь в первую попавшуюся авантюру. «Мазду», на которую я так ни разу и не посмотрела, я возвращаю Поливановым. Все равно у меня нет водительских прав. А главное, нет желания тащить за собой грязный хвост воспоминаний и ассоциаций. Единственное, что я взяла из дома Поливановых из того, что мне не принадлежало, – это мобильник с зафиксированным в записной книжке заветным номером, и рисунок моей девочки. Мы плывем на лодке – Дианка, Света и дядя Сережа. На берегу сидит грустный клоун Поль. В небе светит улыбающееся солнце…

Но не успела я спуститься по ступенькам главного входа, как мне в глаза ударил свет автомобильных фар. К крыльцу стремительно подкатил поливановский «Мерседес», дверь на ходу распахнулась и, как чертик из табакерки, из салона вынырнул хозяин собственной персоной. Пробегая по ступенькам, он увидел меня и крикнул на ходу:

– Светланка! Со всех сторон Поливанова обложили! Не хотят меня пускать в политику! Но еще неизвестно, кто кого…

Он уже был внутри дома, но через полуоткрытую дверь слышно было как эхо повторяемое им слово:

– Неизвестно… неизвестно… неизвестно…

Вслед за Поливановым из машины показались еще двое. Первый прошел мимо меня, даже не повернув головы, но второй задержался у дверей.

– Здравствуй, Светоч, – услышала я хорошо знакомый мне голос Димы Волгина. – Слышала, какие дела происходят на свете? В какой стране живем? Прижали нашего босса. Похоже, Поливанов выходит из игры. Он, правда, еще храбрится, бьет себя кулаками в грудь, как Кинг-Конг, но это уже судороги политического трупа. Интересно, чем это его так придавили? Хотя при его образе жизни, куда не копни, везде компроматы на любой вкус… А ты что? Решила прогуляться на сон грядущий?

– Нет, Дима, я ухожу, чтобы никогда сюда больше не возвращаться.

– Тебя чем-нибудь обидел Поливанов?

– Разве можно обижаться на кусающуюся собаку или на клевачего петуха? – ответила я вопросом на вопрос. – Просто пришло время уходить. А как же твои пиаровские технологии, рекламные находки?

– У меня-то все в порядке. Закончилось все с Поливановым, но возникла какая-то новая идея. Михаил Павлович и мой начальник приехали обсудить новый избирательный ход.