Светлана Демидова - Сердце из нежного льда

• Название: Сердце из нежного льда
• Автор: Светлана Демидова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-19927-6

Алла Белозерова презирала мужчин. Отвергнутых ею поклонников было не счесть, брошенных без всяких объяснений любовников – еще больше. Она играла с ними, точно кошка с мышками, а, наигравшись, безжалостно изгоняла из своей жизни. Неизвестно, что сделало такой эту роковую красавицу – давнее предательство любимого мужчины, неразделенное чувство или просто разочарование в жизни. А может быть, Алле всего лишь не повезло, и она не встретила того, кто ей нужен? Тем не менее, и женатый сослуживец, и совсем юный паренек, и красавец-мужчина, которого Алла уничижительно называла «Некто Макс», изо всех сил стараются добиться ее любви. Именно любви – настоящей, светлой, искренней. Так к кому же из них будет благосклонна эта красавица с ледяным сердцем?..

---

Алла опять рассмеялась:

– С чего ты взял, что я хочу, чтобы мы, как ты трогательно выражаешься, официально поженились?

– Так что же… неофициально…

– Да никак! – жестко заявила Алла. – Ты мне не нужен ни официально, ни неофициально! И… – Алла выразительно помахала обеими руками в направлении выхода, – убирайтесь из моей квартиры… оба!!

Потрясенные Звягины из квартиры убрались. Алле казалось, что она нашла наилучший способ решения назревшей проблемы, но, как потом оказалось, ошибалась. Пока она этого не знала, то радовалась тому, что не успела влюбиться в Александра так, как когда-то в Счастливчика. Ей было горько и обидно, что она обманулась и подставилась, досадно, что опять глупо, по-детски размечталась, но не более того. Она поняла, что жизнь преподала ей еще один урок, сделала для себя соответствующие выводы и укрепилась в ненависти и презрении к представителям так называемого сильного пола.

А потом и начался тот кошмар, которого Алла никак не ожидала. Лариса Павловна Звягина повела себя очень нетрадиционно. Ей бы радоваться, что любовница мужа дала ему полный отлуп, а она почему-то очень оскорбилась за своего Александра Леонидовича. Правда, с Ларисиной точки зрения, все было очень логично: она всегда гордилась мужем, а тут вдруг какая-то профурсетка позволила его так щелкнуть по носу. Она должна быть за это наказана. И Лариса начала рыть носом под Аллу Белозерову. К тому времени жена зама по науке Звягина уже возглавляла институтскую бухгалтерию, а потому на самых законных основаниях назначила инвентаризацию казенного имущества. Белозеровой, как материально ответственному лицу, было предъявлено чуть ли не обвинение в расхищении социалистической собственности. В лаборатории, за которую Алла отвечала, не досчитались двух настольных ламп, калькулятора, трех блоков питания, одного вентилятора, одного телефонного аппарата и одной подставки для перекидного календаря. Начальник отдела с трудом отбил Аллу у бухгалтерии, взяв всю вину на себя, но нервы ей потрепали здорово. Несколько раз именно на Алле заканчивались деньги, когда Лариса Павловна в качестве кассира выдавала сотрудникам института зарплату. Когда Алла отходила от кассы, другим сотрудникам денежные купюры тут же находились, а Белозерова, чтобы лишний раз не контактировать с Ларисой Павловной, заказывала деньги с депонента. Алле пару раз забывали начислить премию, потеряли ее больничный лист, потом пропуск, а потом фотографии, которые она принесла для нового пропуска. Все эти происки Ларисы Алла переносила бы героически, потому что чувствовала себя перед ней немного виноватой, если бы не сам Звягин. Куда делось все его обаяние и умение строить межличностные отношения! Сначала он подкарауливал Аллу во всяких местах и умолял о любви. Алла его уже презирала, а потому уговорить ее было невозможно. Однажды вслед за ней он ворвался в ее квартиру и пытался чуть ли не изнасиловать, полагая, что, расслабленная и обезоруженная в его железных объятиях, она выбросит наконец белый флаг. У него ничего не получилось, ибо Алла уже тогда знала пару-тройку приемов, как обезвредить особо назойливых приставал.

– Но ты же меня любила! – гневно сверкая глазами, крикнул он. – Любила! Я это чувствовал! Куда же все делось и так быстро?!!

– Я еще не любила, Саша, – спокойно ответила она. – Я готова была полюбить, это верно… но ты со своей Ларисой сделал все, чтобы я вас обоих возненавидела.

– Аллочка, – бухнулся он перед ней на колени, – ну прости меня… Я не могу без тебя жить! С ума схожу! Лариску готов удушить! Дочки раздражают! Вот до чего дошел!

Алла молчала, безразлично глядя в стену.

– Ну в чем моя вина? – горячился он. – Только ведь в том, что я не сказал тебе о жене! Но я ведь все равно сказал бы! Куда бы я делся? Днем раньше – днем позже, какая разница?!! Разве в этом дело?!!

Алла понимала, что Звягин прав. Если он и виноват, то только перед собственной женой. А ей он не сделал ничего плохого. Может быть, он действительно любит ее, как говорится, по-своему… Все дело в том, что она не смогла его полюбить… Эту коронную фразу Счастливчика она повторила уже второй раз в жизни и именно тогда поняла, что любить разучилась вообще.

Александр Леонидович работать рядом с Аллой Белозеровой не смог. Сначала он перешел в соседнее НИИ со сходным профилем научных исследований, а потом вместе с семьей уехал обратно в Новореченск. После торжественного отбытия Ларисы Павловны из института местная уборщица баба Клава вытащила из-под стола Аллы Белозеровой небрежно сделанную тряпичную куклу с пронзенной вязальной спицей грудью. Она решила ничего не говорить красавице Аллочке и, не мешкая, сходила к одной знакомой, которая дала ей пузырек привезенной из святых мест водицы. Куклу баба Клава сожгла в печи, которую очень вовремя приволокли к институту рабочие коммунальных служб города. На ней разогревали смолу и смолили ею текущие крыши старых зданий. Кукла занялась быстро и сгорела без остатка. Спица почернела, потом покраснела и таким образом наверняка очистилась от всяческой скверны. На следующий же день, еще до прихода Аллочки на работу, баба Клава обрызгала святой водой ее стол и всю территорию вокруг ее рабочего места. Остаток водицы она решила вечером влить в суп своему мужу, который последнее время очень нехорошо кашлял.

Алла Белозерова никогда не узнала о кукле с пронзенной грудью, но вполне возможно, что ее короткое нахождение под ее рабочим столом и сыграло свою отрицательную роль, поскольку последующая Аллина жизнь сладкой не была, как, впрочем, и предыдущая.

А жизнь между тем продолжала убеждать Аллу, что она на правильном пути. К тому времени мужчины уже развалили Советский Союз и организовали перестройку с ее сенсационными разоблачениями. Лагеря, «черные вороны», жертвы репрессий и войн – вот итоги их неутомимой деятельности. Оборотни, не стесняясь, демонстрировали широкой общественности свою настоящую сущность. Партийные функционеры строем повалили в церковь, неумело крестясь загребущими руками. Они пускали в оборот в качестве индульгенций ваучеры, всевозможные акции и прочий бумажный мусор и говорили с экранов телевизоров красивые слова о возрождении бывшего тоталитарного, а ныне демократического государства. Алла не верила ни одному их слову. Она знала, что за элегантными пиджаками скрываются похотливые мелкие душонки, за элитными очками – масленые глазки, а руки, потрясающие манифестами вновь образованных партий, готовы в любой момент их бросить, чтобы ловчее было лезть в государственную казну или женщинам под юбки.

Однажды ей попалась в руки недавно изданная книга об Александре Гриневском. Алла узнала, что непревзойденный мастер красивых сказок, легенд и феерий был горьким пьяницей и тиранил этим жену. Капитан Грей наконец показал свое истинное лицо. Алла разорвала в клочья, как когда-то свои киевские ню, слюнявую сказочку про алые паруса. За биографией Грина последовала биография наркомана Булгакова, игроков Некрасова и Достоевского, нетрадиционно ориентированного Чайковского и других. Авторами книг тоже были в основном мужчины. Оборотни доносили друг на друга, лаяли, и ветер разносил их лай по всей стране. Когда Алле удалось прочитать некоторые из опубликованных страниц дневников Пушкина, она даже растерялась. Какое уж тут «чудное мгновенье» и «как дай вам бог любимой быть другим»? Тот же оборотень в бакенбардах! А Лермонтов! За то, что в детстве Сушкова дала ему откусить от булочки с опилками, мстил ей, будто она была его женой и наставила рога.

Ей сделалось окончательно ясно, что мужчины к любви не способны, разве что к некоторой влюбленности и только до того момента, пока, по собственному их выражению, им «не дали». А чтобы «дали», почти каждый из них готов был на любые мерзости и обман. Алла платила им тем же. Она не жалела никого, вплоть до мужей своих подруг. Подруги в скором времени перестали быть таковыми, потому что ни один муж не устоял. При этом Алла совершенно их не завлекала. Они, как мотыльки, летели на ее свет сами, а она пользовалась тем, кем хотела. А те, кем она не захотела воспользоваться, наливались злобой, раздражением и запрещали своим женам дружить с «этой шлюхой, которая, ты же знаешь, дорогая, спала даже с Вадиком, мужем Маргариты». Муж той самой Маргариты, с которой Алла ездила в незабываемую поездку в Киев, был тем самым Вадиком, с которым подруга познакомилась в поезде. Именно из-за их свиданий Алла, оставшись один на один со столицей Украины, и попала в передрягу с Фотографом. Вадик являлся самым нудным и порядочным интеллигентом в очках, которые только встречались Алле в жизни. Так вот этот самый интеллигент однажды нечаянно здорово наклюкался на свадьбе еще одной подруги собственной жены. Дойдя до кондиции, в которой раньше никогда не бывал, он решил, что сам черт ему теперь не брат, и пригласил на танец Аллу. Прижимаясь к ней всем своим тщедушным телом и скользкими очками, он стал нашептывать, что она ему всегда нравилась гораздо больше Маргариты, но он всегда боялся ей это сказать, а теперь осмелел и требует немедленной половой сатисфакции. Вадика в конце концов еле оттащили от Аллы, а поскольку ни в чем предосудительном он ранее замечен не был, ответственность за подобное не комильфо на свадьбе целиком и полностью легла на Аллины плечи. Маргарита больше с Аллой не разговаривала, что та героически перенесла, потому что давно уже не нуждалась ни в ком: ни в вадиках, ни в подругах.