Дарья Калинина - Циклоп в корсете

• Название: Циклоп в корсете
• Автор: Дарья Калинина
• Жанр: Детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09692-2/5-04-010154-6

Когда преступник бросился на Маришу и стал душить, она на минуту даже пожалела, что решилась на такой трюк – «вызвать огонь на себя», чтобы поймать наконец неуловимого негодяя… А начиналось все так безобидно и даже весело. Салон гаданий – магия, привороты, отвороты беды, ими самими же и придуманной, – легкий и простой заработок. Но один из клиентов взял с них слово: если их магия не спасет его от смерти, они должны найти убийцу. Она и не подействовала. Более того, при странных обстоятельствах погибла и жена этого клиента, от которой тот ждал беды. Гадания гаданиями, а свое слово Даша и Мариша привыкли держать. И вот Мариша в западне. Но прошла секунда, и в голове предприимчивой девушки созрел план…

---

– Аполлон Митрофанович! – гаркнула Мариша.

Крушение произошло так быстро, что я даже не успела толком ничего разглядеть. Только что директор сидел в кресле, а через секунду его уже не было, зато из-под стола доносилось какое-то покряхтывание. Мы освободили директора от придавившего его кресла, немного отряхнули от пепла и снова придали его телу исходную позицию, даже сигару воткнули в рот. Но дядька почему-то не чувствовал себя признательным нам за заботу, которую мы проявили по отношению к его персоне.

– Вы кто такие? – довольно сварливо осведомился он у нас, когда ему удалось избавиться от сигары, которую Кротов в порыве добрых чувств засунул ему слишком глубоко в рот.

Кротов снова полез за удостоверением, а Мариша завела светский разговор.

– Удивительно просторные помещения у вас в фирме, – польстила она директору. – Мы ищем вас уже битых четверть часа и никак не могли найти. Случайно, можно сказать, наткнулись.

– Да, звукоизоляция у меня на высоте, – снисходительно пояснил директор, медленно приходя в себя. – Знали бы вы, сколько денег она мне стоила! Но я не жалею, комфорт прежде всего! Зато мои сотрудники могут работать, не мешая шумом друг другу. Здоровье моих людей для меня – главная цель.

Говорил он по-русски совершенно чисто, без малейшего акцента. И мы сделали вывод, что родился и вырос он здесь, в России, и, вероятно, его предки тоже.

– Мы слышали, что вы заботитесь о здоровье не только своих сотрудников, но и о здоровье их родных, – заметила тем временем моя подруга.

Аполлон Митрофанович изумленно вытаращился на нее, но в это время Кротову удалось наконец найти свое удостоверение, и внимание директора отвлеклось.

– Так чем обязан? – спросил он у нас, внимательно изучив удостоверение.

– Федорчук Степан работал у вас?

– Да, – кивнул головой директор. – Мой шофер. А почему в прошедшем времени, я его не увольнял.

– Он сам уволился, – сказала Мариша.

– Его убили, – бодро пояснил оторопевшему начальнику Кротов. – Сегодня.

То ли Аполлон Митрофанович был отличный актер, то ли известие его и впрямь поразило, но только он вполне натурально побледнел, схватился за сердце, на лысине выступило несколько капель пота.

– Не может быть, – прошептал он.

– Почему же! – живо откликнулся Кротов. – Вы что-то про это знаете?

– Откуда? – после минутной паузы начал директор. – Я сказал «не может быть», потому что только сегодня утром разговаривал со Степой. Он сказал, что приболел, и попросил один день за свой счет.

– И вы разрешили?

– Конечно! Человек же заболел! – возмущенно воскликнул Аполлон Митрофанович. – Сережа вместо Степы за руль сел. Я сразу Степе сказал, что он может болеть совершенно спокойно.

– В котором часу был этот разговор?

– В восемь, – сказал директор. – Степа должен был подать машину к десяти. Но и Сережа отлично справился. Мне сегодня и ездить-то пришлось всего в два места.

– И больше с восьми утра вы Степана не видели и не слышали? – уточнил Кротов.

– Именно так.

– Может быть, вам покажется, что я задаю бестактный вопрос, но соседи Степана говорили, что у вас к его жене какой-то особый интерес. Это правда? – спросил Кротов, покраснев до ушей.

– О люди! – трагично заломив руки, воскликнул Аполлон Митрофанович. – Вы не знаете, почему люди охотнее верят в какие-то порочные мотивы, чем в искренние порывы? У меня с Милочкой не было никакого романа, о чем вам наплели эти старухи. Видел я, как они на нас смотрели. Не слушайте их. Мы просто чудесно дружим с Милой. Она очень милая девочка. Милая Мила, вот так. Поверьте, и это правда, и еще – она очень любила своего мужа. Честно говоря, удивительно, за что. Степан, конечно, был парнем статным и красивым, но очень уж недалеким, а Мила – редкостная женщина.

– Но что-то ведь вас связывало и помимо вашего восхищения ее достоинствами? – не удержалась Мариша.

– Разумеется. Когда узнал про болезнь Милы, то счел своим долгом помочь ей вылечиться, снова стать здоровой и счастливой. Мне всегда бывает не по себе, когда кто-то рядом мучается и не может получить помощь только потому, что квалифицированные специалисты для него слишком дороги.

– Так вы оплачивали лечение Милы? – спросил Кротов.

– Оплачивал, – кивнул Аполлон Митрофанович. – И горжусь этим. А чтобы вы не воображали себе невесть что, я сразу же могу назвать вам не меньше десятка других людей, которым я также оплатил их лечение. Это и грудные дети, и старики. Надеюсь, вы не заподозрите меня в том, что я помогал им с целью сексуального домогательства?

– Нет, что вы, – ошеломленно ответил Кротов. – Но вы понимаете, что я обязан проверить ваши слова. В каких именно больницах лежала Мила, и чем конкретно она была больна?

Вопрос неожиданно вызвал длительную заминку, которую директор пытался заполнить раскуриванием новой сигары. Это ему не удалось, и он с раздражением отбросил ее.

– Черт с вами, – сказал он. – Все равно ведь узнаете. От милиции такое не скроешь, вы не простодушный Степа. Так вот, Мила была наркоманкой.

– Что?! – дружно ахнули мы. – Наркоманкой?

– Не верите? – усмехнулся Обезьян, то есть, тьфу ты, Аполлон Митрофаныч. – Многие бы не поверили. Мила обладала железной волей и умела держать марку даже в те моменты, когда состояние у нее приближалось к критическому. Но она никогда не допускала критической точки, всегда вовремя ложилась в больницу и сбивала себе дозу. А я оплачивал эту процедуру. Так что даже ее муж ни о чем не догадывался.

– Невозможно, – решительно заявила Мариша.

– Почему? – пожал плечами директор. – Если есть сила воли, то все возможно. К тому же героин она стала употреблять сравнительно недавно. Месяц или два назад… или чуть раньше. Так что ее организм еще не очень пострадал.

– Месяц или два? – с недоверием переспросил Кротов. – А от чего же она лечилась весь прошлый год?

– Есть и другие виды наркотиков, – пояснил Аполлон Митрофанович с таким видом, словно вдалбливал непонятливому школьнику простейшую истину. – Кокаин, эфедрин, травка, наконец. Но каюсь, героин первый раз Мила попробовала по моей вине.

Возникла напряженная пауза.

– Нет, только не подумайте, что я дал ей наркотик, – продолжил директор. – А чувствую я себя виноватым потому, что Мила достала его в больнице, куда я ее определил. Я тогда еще недостаточно хорошо знал, какая это страшная болезнь, поэтому меня не удивило, что в палатах на третьем этаже на окнах нет решеток. Ну какому нормальному человеку придет в голову, что наркоман способен прыгнуть с десяти метров, а потом еще и бежать со сломанной ногой за наркотиком и обратно? Врачи, во всяком случае, этого не допускали, они обыскивали сумки, запретили визиты родных, но наркотики в отделении все равно появлялись. Все прояснилось после того, как парень, проделавший этот фокус, вернулся с переломом голени, а более везучие уже несколько раз благополучно возвращались с добычей. Одежду им приносили другие наркоманы, которые поджидали приятелей под окнами. Но я это не к тому говорю, чтобы покритиковать врачей, которым близкие наркоманов платят бешеные деньги и которых не смущало отсутствие решеток на третьем и четвертом этажах. А к тому, что именно там Мила и подсела на героин.

– А где она сейчас? – спросила я.

– Не имею ни малейшего понятия. А разве она не дома? – искренне удивился Аполлон. – Не с мужем?

– Нет, – покачал головой Кротов. – И мы не представляем, где она. Однако ее соседки видели большую белую машину, в которую садилась Мила. Они опознали в ней машину, на которой работал Степан. Это ведь ваша машина?

– Есть у меня серебристый джип, – согласился Аполлон Митрофанович. – С бабок станется назвать его «большой белой машиной», но Милу я не забирал. В первой половине дня Сергей отвез от моего имени одному больному фрукты и прочую снедь. Может быть, Мила села прокатиться с ним. Но Сережа сейчас еще должен быть в офисе, мы его позовем и все узнаем.

Он нажал на кнопку у себя на селекторе, и через несколько секунд в дверь ввалился здоровенный парень.

– Звали, шеф? – рявкнул он.

– Звал, – кивнул Аполлон. – У нас беда, убили Степана. Эти господа из милиции, они хотят знать, Мила с тобой в машину села? Не бойся, я с тебя голову не сниму, что ты в моей машине дам катаешь. Ей куда-то было нужно?

– Ясное дело, – кивнул парень.

– В аптеку? – предположил Аполлон.

– Куда? – удивился парень, явно не отличающийся большим умом: слово «аптека» его так удивило, словно он впервые его услышал. Полный кретин!

– В аптеку, – повторил Аполлон. – Степан с утра был болен, и она, должно быть, хотела купить ему лекарство.

– Вот, вот, – немного подумав, подтвердил Сережа. – Там и аптека была, и еще магазин.

– Все ясно, – кивнул ему шеф. – Можешь быть свободен.

– Будьте так добры, если вы что-либо узнаете о ее местонахождении, позвоните вот по этому телефону, – сказал Кротов, протягивая Аполлону свою визитку.