Бхагаван Раджниш - Храбрость

• Название: Храбрость
• Автор: Бхагаван Раджниш
• Жанр: Самосовершенствование

Жизнь – не механический процесс, и она не может быть безопасной. Это непредсказуемое таинство. Никто не знает, что случится в следующее мгновение. Даже Бог, который, по-твоему, обитает где-то на седьмом небе, даже он – если он есть, – даже он не знает, что будет дальше! ...потому что если бы он знал, что будет дальше, жизнь была бы подделкой, все было бы расписано наперед, предопределено заранее. Как он может знать, что будет дальше, если будущее открыто? Если бы Бог знал, что случится в следующее мгновение, это сделало бы жизнь всего лишь мертвым механическим процессом. Тогда не было бы никакой свободы, а какая может быть жизнь без свободы? Тогда не было бы никакой возможности расти – или не расти. Если бы все было предопределено и не было бы ни славы, ни великолепия. Тогда вы были бы просто роботами.

---

Если ты действительно хочешь пережить таинственное, тебе придется открыть в своем существе новые двери. Я не говорю, что ты должен перестать быть ученым, я просто говорю, что наука может остаться твоей периферийной деятельностью. Находясь в лаборатории, будь ученым, но выйдя из лаборатории, забудь все о науке. Тогда слушай птиц – и не с научной точки зрения! Смотри на цветы – и не с научной точки зрения, потому что, смотря на розу глазами ученого, ты видишь совершенно другие вещи. Это не та же самая роза, которую переживает поэт.

Переживание не зависит от объекта, переживание зависит от переживающего, от качества переживания.

Глядя на цветок, стань цветком; танцуя вокруг цветка, пой песню. Дует прохладный и свежий ветерок, греет солнце, и цветок распустился во всей красе. Цветок танцует на ветру, наслаждается, поет песню: «Аллилуйя!» Соучаствуй в нем! Отбрось равнодушие, объективность, отрешенность. Отбрось все свои научные мировоззрения. Стань немного более текучим, немного более растай, слейся. Позволь цветку поговорить со своим сердцем, позволь цветку войти в свое существо. Пригласи его в гости! И тогда ты испытаешь некоторый вкус тайны.

Это первый шаг к таинственному, а вот последний шаг: если ты можешь стать соучастником на мгновение, ты нашел ключ, узнал секрет. Теперь соучаствуй во всем, что делаешь. Когда идешь, не иди механически, не продолжай это наблюдать – будь этим. Когда танцуешь, не делай этого технически; техника не имеет отношения к делу. Ты можешь танцевать технически правильно, но упускать всю радость танца. Раствори себя в танце, стань танцем, забудь о танцующем.

Когда такое глубокое единство начинает случаться во многих, многих фазах твоей жизни, когда ты начинаешь переживать этот великий опыт исчезновения, без-эго-вости, «ничто»... когда цветок есть, а тебя нет, когда радуга есть, а тебя нет... когда облака плывут по небу – и внутри тебя, и снаружи, а тебя нет... когда царит полное молчание, насколько это касается тебя – когда внутри тебя никого нет, просто чистое молчание, девственное молчание, незамутненное, не тревожимое ни логикой, ни мыслью, ни эмоцией, ни чувством – вот мгновение медитации. Ум ушел, а когда ум уходит, входит тайна.

Путь доверия

Доверие есть вершина разума. Почему люди не доверяют? – потому что они не доверяют своему разуму. Они боятся, боятся, что их обманут. Они боятся; вот почему они сомневаются. Сомнение исходит из страха. Сомнение это своего рода неуверенность в нашем собственном разуме. Ты не настолько уверен, чтобы доверять, чтобы идти в доверие. Для доверия требуется разум, храбрость, цельность. Чтобы идти в доверие, нужно великое сердце. Если у тебя недостаточно разума, ты защищаешь себя сомнением.

Если у тебя есть разум, ты готов идти в неизвестное, потому что знаешь, что даже если весь известный мир исчезнет, и ты останешься в неизвестном, то сможешь там обосноваться. Ты сможешь найти дом там, в неизвестном. Ты доверяешь своему разуму. Сомнение всегда на страже своих границ; разум же всегда остается открытым, потому что разум знает: «Что бы ни случилось, я смогу принять вызов, я смогу адекватно ответить». Посредственный ум не имеет такого доверия к себе. Знание посредственно.

Быть в состоянии не-знания есть разум, осознанность – и ничто не скапливается. В каждое мгновение случившееся исчезает, не оставляя за собой никакого следа, никакого экзистенциального следа. Человек выходит из случившегося снова чистым, снова невинным, снова подобным ребенку.

Не пытайся понять жизнь. Живи ее! Не пытайся понять любовь. Двигайся в любовь. Тогда ты узнаешь – и это знание придет из опыта. Это знание никогда не разрушит тайны: чем больше ты узнаешь, тем более знаешь, сколь многое остается непознанным.

Жизнь это не проблема. Смотреть на нее как на проблему, значит предпринять ошибочный шаг. Это тайна, которую можно лишь проживать, любить, испытывать.

Фактически, ум, который всегда гонится за объяснениями, это испуганный ум. Из-за этого великого страха он хочет все объяснить. Он не может пойти во что-то, прежде чем все не будет ясно. Получив объяснение, он чувствует, что теперь территория знакома; теперь он знает географию, теперь он может вооружиться картой, путеводителем и расписанием. Он никогда не готов двигаться в незнакомую территорию, неописанную, без карты, без путеводителя. Но такова жизнь, не может быть никакой карты, потому что жизнь постоянно меняется. Каждое мгновение это сейчас. Нет ничего старого под солнцем, я говорю тебе, – все ново. Это безмерный динамизм, абсолютное движение. Лишь перемены постоянны, лишь перемены никогда не меняются.

Все остальное постоянно меняется, поэтому ты не можешь создать карты; к тому времени, как карта готова, она уже устарела. К тому времени, как карта в твоем распоряжении, она уже бесполезна; жизнь изменила свои тропы. Жизнь стала играть в новую игру. Ты не можешь справиться с жизнью, руководствуясь картой, ты не можешь навести справки о жизни в путеводителе, потому что путеводители возможны, лишь если все замерло. Жизнь не замирает, это динамизм, процесс. Ты не можешь составить ее карту. Она неизмерима, это неизмеримая тайна. Не проси объяснений.

И это я называю зрелостью ума: когда кто-то приходит к тому, чтобы смотреть на жизнь без вопросов, и просто ныряет в нее, с храбростью и бесстрашием.

Весь мир полон ложно религиозных людей – церкви, храмы, гурудвары, мечети полны религиозных людей. Разве вы не видите, что мир абсолютно нерелигиозен? Столько религиозных людей, а мир абсолютно нерелигиозен – как происходит это чудо? Каждый религиозен, а все в целом – нет. Эта религия ложна. Люди «тренируются» в доверии. Доверие стало для них верованием, не опытом. Их научили верить, их научили знать – вот где человечество промахнулось.

Никогда не верь. Если не можешь доверять, сомневайся, потому что в сомнении заложена возможность того, что однажды возникнет доверие. Ты не можешь вечно жить в сомнении. Сомнение это болезнь; это недуг. В сомнении ты никогда не почувствуешь себя состоявшимся; в сомнении ты всегда дрожишь, в сомнении ты всегда остаешься в тоске, разделенный и нерешительный. В сомнении ты в постоянном кошмарном сне. Поэтому, в тот или другой день, ты начнешь искать, как выйти за его пределы. Поэтому я говорю, что лучше быть атеистом, чем теистом, ложным теистом.

Тебя научили верить – с самого детства, ум каждого был обусловлен верить: верь в Бога, верь в душу, верь в это, верь в то. Теперь это верование вошло тебе в плоть и кровь, но оно по-прежнему остается верованием – ты не узнал. А пока ты не узнаешь, ты не можешь быть освобожден. Знание освобождает, только знание освобождает. Все верования заимствованы; их тебе дали; они не расцвели в тебе как цветы. Как заимствованная вещь может вести к реальному, к абсолютно реальному? Отбрось все то, что взял у других. Лучше быть нищим, чем богатым – богатым не заработанным, но украденным; богатым заимствованным, богатым традицией, богатым наследством. Нет, лучше быть нищим, но быть при своем. В этой бедности есть богатство, потому что она правдива, а твое богатство верований очень убого. Эти верования никогда не могут быть очень глубокими; они не идут дальше, самое большее, глубины кожи. Стоит ее лишь немного оцарапать, и на поверхность выйдет недоверие.

Ты веришь в Бога; твой бизнес идет плохо, и внезапно возникает недоверие. Ты говоришь: «Я не верю, я не могу верить в Бога». Ты веришь в Бога, и умирает твой любимый, и всплывает недоверие. Ты веришь в Бога, и только из-за смерти любимого эта вера разрушена? Она немногого стоит. Доверие никогда не может быть разрушено – если оно есть, ничто не может его разрушить. Ничто, абсолютно ничто не может его разрушить.

Поэтому помни, есть огромная разница между доверием и верованием. Доверие лично; верование общественно. До доверия ты должен дорасти; в веровании ты можешь оставаться, кем бы ты ни был, верование может быть навязано любому. Отбрось верования. Будет страшно – потому что, если ты отбрасываешь верования, возникает сомнение. Каждое верование это изгнание сомнения, подавление сомнения. Не беспокойся об этом; пусть придет сомнение. Каждый должен пройти через темную ночь, прежде чем достичь рассвета. Каждый должен пройти через сомнение. Долго путешествие, темна ночь. Но когда после долгого путешествия и темной ночи брезжит утро, ты знаешь, что игра стоила свеч. Доверие не может быть «внушенным» – никогда не пытайся его себе внушить; это делало все человечество. Насажденное извне доверие становится верованием. Найди доверие в себе, не бери его снаружи. Иди глубже в свое существо, к самому источнику своего существа, и обнаружь его.

Для исследования понадобится доверие, потому что ты отправляешься в неизвестное. Для этого потребуется огромное доверие и храбрость, потому что ты уходишь от традиционного и устоявшегося; ты уходишь от толпы. Ты выходишь в открытое море и не знаешь, существует ли другой берег.