Джил Грегори - Долго и счастливо

• Название: Долго и счастливо
• Автор: Джил Грегори
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-03712-7

Спасаясь от безумного убийцы, юная служанка Камилла попадает в поместье молодого графа Уэсткотта – и поневоле вынуждена принять участие в романе, играя перед всем роль его невесты. Однако граф, виновник этого маскарада, сам оказывается в собственных сетях и, покоренный невинной прелестью «подставной невесты», очень скоро начинает сходить с ума от любви и мечтать лишь об одном – пробудить в Камилле пламя ответной любви…

---

Джеред, губы которого совсем побелели, отдал Камилле кошелек, избегая встречаться с братом глазами.

– Тебе, возможно, будет интересно узнать, – холодно произнес Филип, – что твой долг мистеру Уимпнеллу уплачен некоторое время назад.

В библиотеке раздавалось лишь тиканье часов в ореховом футляре. И Джеред, и Камилла в изумлении смотрели на графа.

– Он приезжал ко мне в Уэсткотт-Парк, я ведь предупреждал тебя о его визите, помнишь? Я по глупости надеялся, что ты сам придешь ко мне и расскажешь о своих долгах.

– Я хотел, Филип, но думал, что ты мне шею свернешь.

– Мог и свернуть. Но мог и понять тебя. Это не приходило тебе в голову? Или ты просто струсил?

Джеред покраснел как мак, упреки брата привели его в ярость. Но прежде чем он успел сказать что-либо в свою защиту, Филип продолжил мрачным, едким тоном:

– Я заплатил по твоим обязательствам, Джеред. Но клянусь самим дьяволом, ты возместишь мне каждое пенни из этих денег. Твое ежемесячное пособие будет сильно урезано, и ты будешь докладывать мне ежедневно о своем местонахождении и о своих занятиях в течение неопределенно долгого времени.

– С радостью. – У Джереда вырвался вздох облегчения. – Что угодно, только бы избавиться от преследований мистера Уимпнелла. Все время на меня это давило… если бы я только знал…

– Ты бы знал, если бы пришел ко мне, как мужчина, – возразил Филип. – Но мы обсудим это позже. Сейчас мне надо сказать тебе кое-что, не предназначенное для ушей дамы.

Камилла подняла точеные брови.

– В английском языке осталось мало слов, которых я бы не слышала много раз, – колко заверила она его. – Я должна сказать кое-что в защиту Джереда. Наша договоренность – это целиком моя идея, не его, и он не должен один нести бремя вашего гнева. Его поведение по отношению ко мне было безупречным. И кроме того, он очень хороший юноша, и вы должны им гордиться…

– Моя дорогая мисс Смит, – ледяным тоном перебил ее Филип, сильно поколебав мужество Камиллы, – насколько я помню, я плачу вам за то, чтобы вы притворялись влюбленной в меня, хотя вы и не испытываете подобных чувств. Я плачу вам не за то, чтобы выслушивать ваше мнение относительно моего младшего брата, меня оно совершенно не интересует, и держите его при себе.

Камилла оцепенела. Джеред возмутился было резкостью брата, но девушка заговорила первой, в ее глазах вспыхнул огонь.

– Я вижу, что с вами невозможно разговаривать, милорд. Вы считаете, что только ваше мнение важно, и больше ничье. И вот что, сэр, – воскликнула она и, сунув руку в кошелек, достала оттуда монету и бросила ее графу. – За сегодняшний день можете мне не платить. Я использую его по своему усмотрению, так что вы не будете обременены ни мной, ни моими мнениями.

Камилла решительно двинулась к двери, но граф схватил ее за руку.

– Ничего подобного!

– Филип, – расстроенно сказал Джеред. – Не вымещай свой гнев на мисс Смит. Ты же сердишься на меня. Это все моя вина…

– Оставь нас, – гневно перебил его Филип. – Я хочу поговорить наедине с мисс Смит. Мы с тобой выясним отношения позже. Чего ты ждешь? Или ты думаешь, что я собираюсь поколотить эту девушку? Не скрою, она того заслуживает, но полагаю, ты меня знаешь достаточно хорошо.

– Возможно, ты ее и не поколотишь, но ты будешь кричать на нее и обвинять во всей этой истории, а виноват в ней только я один, и… и я этого не допущу. – Джеред схватил брата за руку и попытался освободить Камиллу, но она быстро заговорила, внезапно испугавшись, что братья подерутся из-за нее.

– Джеред, пожалуйста, ступайте. Я его не боюсь, – с вызовом прибавила она. – Собственно говоря, у меня тоже есть кое-что, что мне хотелось бы высказать вашему брату наедине.

– Но…

– Уходи! – Камилла с Филипом крикнули ему в один голос.

Джеред, обескураженный, переводил взгляд с одного на другого, потом медленная улыбка разлилась по его лицу.

– Полагаю, силы равны, – протянул он, пятясь к двери. – Однако, Филип, если бы я бился об заклад, то поставил бы свои деньги на леди.

– У тебя нет никаких денег, – успел бросить ему Филип сквозь зубы, прежде чем со стуком захлопнулась тяжелая дубовая дверь библиотеки.

Филип посмотрел сверху вниз на девушку, чей горящий взгляд обжигал его, как огонь. «Думай только о деле», – приказал он себе, невольно любуясь зеленым огнем ее необыкновенных глаз, чувственным ртом, темно-рыжими густыми локонами. Одна упрямая прядь волос выбилась из прически и очень мило упала ей на лоб. Камилла нетерпеливым жестом отбросила ее назад. Она одновременно выглядела до крайности взбешенной и очень решительной. Взрывоопасное сочетание.

– Мы должны поговорить, – заговорил граф, пытаясь вспомнить, почему так разозлился.

– Могу ли я вас остановить?

– Даже не пытайтесь. С каких это пор вы считаете необходимым вмешиваться в мои семейные дела? Долгами Джереда должен заниматься я, а не вы. Если вы не понимаете всего неприличия вашего поступка…

– О, так мы говорим о приличиях, милорд? Но разве не вы навязали служанке роль вашей невесты, и это для того, чтобы леди, которую вы любите, прибежала к вам, словно покорная собачонка? И где же тут приличия, милорд?

– Перестаньте называть меня милордом.

– Почему? Разве вы обращаетесь со мной как с равной? Впрочем, вы никого не удостаиваете таким обращением, даже членов своей собственной семьи. Они все вас боятся. Как вы могли ожидать, что Джеред придет к вам добровольно, если у него были все основания полагать, что вы будете с ним резким и сурово накажете его? Ваша строгость делает его несчастным. А Доринда так ждет, чтобы вы обратили на нее внимание, но…

– Довольно!

Лицо графа стало белым, гримаса боли исказила его черты. В глазах застыло невыносимое страдание.

Камилла ахнула и поднесла дрожащие руки к горлу. Что она сказала? Как могла причинить ему такую боль? Филип резко повернулся и подошел к окну. Долгое мгновение Камилла смотрела на него в потрясенном молчании.

– Простите меня, – сдавленным голосом произнесла она и, подойдя к нему, сжала его руку. – Ох, Филип, пожалуйста, простите. Это неправда, все не так, ваша семья вас любит – они все вас ужасно любят. Вы не должны обращать на меня внимания, я всегда говорю не то, что надо, любой вам подтвердит…

– Вы сказали правду. Никогда не извиняйтесь за правду, Камилла. – Его голос звучал ровно и невероятно спокойно. Но пальцы, которые она держала в своей руке, слегка дрожали.

– Это только часть правды. То, что они вас любят, тоже правда. Семейные отношения очень сложны. Чувства не всегда понятны. Любовь, ненависть, страх, уважение, нежность. Все это может существовать одновременно. Филип, я знаю, как сильно вы всех их любите, и они тоже это знают.

Камилла почувствовала, что плачет. Из жалости не к себе, а к нему. Она никогда и никому не причиняла боли, а сейчас заставила глубоко страдать человека, который был к ней добрее, чем кто-либо за все время после смерти ее родителей. Человека, который всегда обращался с ней, как с леди, который привел ее в дом, доверился ей и на время сделал членом своей семьи. Она не могла перенести жестокости собственной вспышки.

Граф вдруг обернулся и посмотрел ей в глаза.

– Почему вы плачете? – Теперь его голос звучал хрипло.

– Я… я сделала вам больно.

– Камилла, не плачьте. Не надо из-за меня плакать. Я заслужил все то, о чем вы говорили.

– Нет, не заслужили, – прошептала она. Импульсивно она протянула руку и прикоснулась к его лицу, к этому худощавому, красивому лицу, в надежде хоть как-то смягчить горечь в его глазах. – Я вспылила… и все преувеличила…

– Одна из черт, которая мне в вас больше всего нравится, – вы всегда говорите правду. Не пытайтесь сгладить впечатление, детка. Я всем порчу жизнь и очень хорошо это понимаю.

Филип хотел ущипнуть ее за щеку, чтобы придать своим словам шутливый оттенок. Готов был поклясться, что именно это он и собирался сделать. Но вместо щипка он ласково провел по щеке пальцем. И мгновенно ощутил, как по телу Камиллы пробежала дрожь.

Что-то в нем дрогнуло в ответ, и граф почувствовал знакомое томление. Он посмотрел в ее лицо, отражавшее самые разные чувства: удивление, нежность, нетерпение, сострадание. И внезапно, не задумываясь, привлек ее к себе.

Не успев ничего понять, он уже ласкал ее, черпая силу в женской нежности ее тела, успокаиваясь от прикосновения ее пахнущих розами волос к своей щеке.

– Камилла, Камилла. – Он удивился: один звук ее имени приносил ему исцеление.

– Все в порядке, Филип. – Она прижалась к нему, полная желания ободрить его, загладить свои резкие слова. – Джеред, Доринда, Джеймс – с ними все в порядке.

– Я пытался задавить в них это проклятое сумасбродство и склонность к необузданным поступкам, но мне это не удалось. – Зачем он ей все это рассказывает? И что еще более странно, он не мог остановиться. – Я лишь заставил их ненавидеть меня. – Граф застонал, ему нелегко давалось признание собственного провала.