Эдуард Тополь - Красная площадь

• Название: Красная площадь
• Автор: Эдуард Тополь
• Издательство: "Полиграмма"
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-87264-019-6

Эдуард Тополь представляет мировой бестселлер «Красная площадь», написанный «в стиле типичного американского триллера в соединении с глубиной и сложностью русского романа».

В романе «Красная площадь» действие происходит в 1982 году. Расследование загадочной гибели первого заместителя Председателя КГБ приводит к раскрытию кремлевского заговора и дает живую и достоверную панораму жизни советской империи. Роман предсказал преемника Брежнева и стал международным бестселлером и классическим политическим триллером.

---

– Открывай!

Откуда-то из внутреннего кармана пальто Борис достал свою неразлучную подружку – плоскую солдатскую алюминиевую фляжку с медицинским спиртом, – отхлебнул глоток и мне дал отпить прямо из горлышка. Затем он подставил под голову мертвеца плоское хирургическое блюдо и аккуратно, как крышку с кастрюли, снял с головы Мигуна отпиленный еще Тумановым череп. Продырявленный пулей мраморно-серый мозг с красными прожилками капиллярных сосудов вывалился на хирургическое блюдо.

– Как видишь, мозги у него на месте, – сказал Градус, делая на обоих полушариях мозга глубокие надрезы. – И просто отменные мозги, никаких болезней, ни одного кровоизлияния за всю жизнь. Так. Давай теперь пулю примерим.

Я подал ему пулю, он приложил ее к пулевому отверстию в височной кости, не вставил, а только приложил, аккуратно держа за донышко, но и так было видно, что пуля войдет в этот канал точно, как родная.

– Ну что же, – сказал Градус. – Одно могу сказать: калибр тот же. Значит, либо твой гений Сорокин врет, что на этой пуле нет следов мозгового вещества, либо это вообще не та пуля. Калибр тот, а пуля не та! Группы крови сличали?

– Не знаю… – сказал я неуверенно, – Думаю, что нет.

– Лопухи! – спокойно сказал Градус. – Смотрим дальше?

Я уложил пулю назад в целлофановый пакет, мысленно проклиная себя и Сорокина за то, что не сличили следы крови на этой пуле с группой крови Мигуна. А Градус уже раздевал труп, обнажив на теле под генеральским кителем длинный, от подбородка до паха разрез, прихваченный швами лишь в трех местах, как говорится, на живую нитку.

– Что тебя еще интересует? – спросил Градус, занеся скальпель над этими стежками. – Внутренности? Его болезни?

– Нет. Меня интересуют две вещи. Есть ли еще ранения на теле и почему на нем лопнул пиджак в момент самоубийства?

– Значит, начнем с наружного осмотра, – Градус окинул труп цепким, как у закройщика, взглядом, – других ранений нет, а пиджак… Пиджак на нем лопнул по простой причине. Смотри, – он поднял тяжелую безжизненную руку покойника и показал мне синие, похожие на трупные, пятна на запястье. Точно такие же пятна были и на второй руке. – Понял? Его держали за руки и, как видишь, крепко держали. А он вырывался. Вот пиджак и лопнул.

– А почему эти пятна не увидел Туманов?

– Ну, во-первых, он осел, – отмахнулся Градус. – А во-вторых, пять дней назад эти синячки не были так заметны. А может, Туманов просто не хотел их замечать… А больше на теле ничего нет.

11 часов 45 минут

Снова Институт судебных экспертиз, снова недовольный Сорокин, невыспавшийся и злой оттого, что и в воскресенье пришлось работать.

– Я в жизни не делал повторных экспертиз и делать не собираюсь!

– Но ведь вы не сличили группы крови на пуле и у покойника!

– И не считаю нужным делать! Групп крови всего четыре, из них одна почти не встречается. Таким образом, даже если эта пуля не из головы Мигуна, а из твоей задницы, 30 процентов за то, что группы крови все равно совпадут. Но тогда какой смысл делать эту экспертизу? И так ясно, что Мигун убит не этой пулей. Раз я не нашел на ней следов мозгового вещества…

– Ты не нашел! – это еще не все! Это не доказательство! Туманов, например, над ним хохочет. И вообще, если группы крови не совпадут – тогда сразу ясно, что он убит не этой пулей, и я буду знать группу крови того, в кого Мигун стрелял. Ведь пуля-то из мигунского пистолета. Короче говоря, мне срочно нужен сравнительный анализ крови.

Сорокин молча копался в своих бумагах. Я просительно взглянул на его жену. Она успокоительно опустила ресницы – мол, сделаем – и кивнула мне в сторону коридора.

– Старик, – говорю я Сорокину, – ну я тебя прошу: сделай до завтра.

– Да у меня завал! Завал! – вдруг срывается он. – Ты не видишь? Мы уже две недели не выходим из лаборатории! Такого количества дерьма еще не сваливалось на мою голову за всю жизнь! Смотри! – он стал швырять в воздух какие-то бумаги со стола, папки. – Это все – воровство, махинации, липы, преступления! И где? До ЦК! Не страна, а гнойник с дерьмом! А ты тут со своим Мигуном! Да плевал я на него! Тоже был скотина хорошая! Не одну душу на тот свет отправил!

Я вышел в коридор. Там стояла заплаканная Алла Сорокина.

– Что с ним? – спросил я.

– Мы устали, – ответила она. – И не столько от работы, сколько от нервотрепки. Мы же понимаем, что мы делаем и зачем. Только неизвестно, к добру ли это. Страна погрязла в воровстве, но, с другой стороны – если завтра придут к власти баклановы и маленины – лучше не будет. Они уже сегодня выпустили на улицы милиционеров с собаками.

– Кого? Кого? – спросил я удивленно.

– А ты не видел? Конечно, ты же ездишь в персональной машине! А ты присмотрись – на улицах и в метро полно милиции и людей со служебными овчарками. Переодетые милиционеры и гэбэшники.

Я вспомнил: ночью генерал Жаров сказал мне, что по приказу Брежнева в Москву вошла Кантемировская дивизия. А Щелоков, значит, привел в боевую готовность свою милицию, и Андропов дивизию КГБ имени Дзержинского. Зато на Красной площади, у Мавзолея, все мирно, тихо и торжественно.

– Мне нужны результаты анализа крови, Алла, – сказал я.

– Сделаем, я скажу биологам. Завтра будет готово. И вот возьми еще это… – она вытащила из-за пазухи какую-то бумажку.

– Что это?

– Я по памяти вспомнила кое-что из заключений экспертиз, связанных с именем Мигуна. Может, тебе пригодится. Пока! – Она ушла в лабораторию, а я развернул ее записку. Там было всего несколько строк:

«Игорь!

Первое: судя по записной книжке Мигуна и преферансным листкам, которые сдавал на экспертизу твой друг Бакланов, Мигун последние месяцы играл в карты с Алексеем Шибаевым, Председателем ВЦСПС, Борисом Ишковым, министром рыбного хозяйства, а также неким Колеватовым из Союзгосцирка. Кроме них, в преферансных листках значатся неразгаданные мной „Борис“, „Сандро“, „Света“.

Второе: при расшифровке затертых мест в записной книжке Мигуна обратила внимание на след. записи: „М.М. Суслов – пьянь“ (видимо, имел в виду сына Суслова – Мишу), фамилия „Кабаков“ с его домашним телефоном зачеркнута жирной чертой, против фамилии некоего „Гиви Мингадзе“ стояло несколько вопросительных знаков. Нужно ли тебе это или нет – не знаю.

Алла».

12 часов 10 минут

Проезжая мимо метро «Краснопресненская», я вспомнил об Алле Сорокиной: она была права, возле метро стоял удвоенный наряд милиции с собаками. Позже такие же удвоенные наряды милиции с овчарками я увидел у метро «Арбатская», «Пушкинская», на перекрестках центральных улиц. Люди шарахались в сторону от овчарок…

А в прокуратуре Союза была все та же воскресная тишина, и даже Бакланова не было в кабинете. Я зашел на третий этаж в приемную Генерального, взял у дежурного по Прокуратуре члена Коллегии Заленского ключи от архива Прокуратуры и позвонил в МУР Светлову. Но Марата там не оказалось, дежурный по его отделу сказал мне:

– Все на Огарева, товарищ Шамраев, в Центральной картотеке МВД, примеркой занимаются. Переключить вас?

– Да, пожалуйста.

Я слышал, как сначала он постучал рычажком по телефону, затем назвал телефонистке короткий внутренний номер Центральной картотеки первого спецотдела МВД. И тут же прозвучал Ниночкин голос:

– Алло!

Я усмехнулся:

– Мне общественного помощника следователя Нину Макарычеву, пожалуйста.

– Это ты, Игорь? Слушай, тут так интересно! Мы примеряем дело Мигуна к другим преступлениям! Если ты свободен, приезжай сюда!

– А можно твоего заместителя полковника Светлова?

– Можно. Марат! – позвала она на том конце провода, и тут же прозвучал голос Светлова:

– Привет! Я собирался тебя искать… – тон у него был деловой, озабоченный.

– Что-нибудь нашел? – спросил я.

– Пока нет, но… Ты где?

– Я у себя, в Прокуратуре. Слушай, нужно выяснить, кто такие Колеватов, Аминашвили и Гиви Мингадзе.

– Про первых двух я тебе и так скажу, – сказал Светлов. – Колеватов – директор Союзгосцирка, Аминашвили – министр финансов Грузии. Оба уже арестованы по операции «Каскад», а Гиви Мингадзе не знаю, могу сейчас посмотреть в картотеке. На тех преферансных листках, которые мы нашли в «спецквартире» Мигуна, тоже мелькало имя «Гиви». Сейчас запрошу компьютер. Кто тебя еще интересует?

– Спасибо, пока больше никто, – сказал я, хотя меня, конечно, еще интересовали и Шибаев, и не разгаданные Аллой Сорокиной «Света», «Борис», «Сандро».

Но логика подсказывала, что если Бакланов арестовал за махинации с икрой министра рыбного хозяйства Ишкова, а следом за этим потянулись аресты других фигурантов из записной книжки Мигуна – Колеватова, Аминашвили, – то спрашивать об остальных излишне: их либо взяли, либо вот-вот возьмут! Во всяком случае, если Бакланов и К° на этом участке фронта впереди меня, то вовсе незачем называть какие-либо фамилии по телефону. И уже злясь на себя за то, что назвал даже эти фамилии, я отыскал в нашем архиве журналы следственных дел Прокуратуры СССР за 1976 и 1978 годы. Проштудировав все журналы и папки надзорных дел, я выяснил, что смертью Кабакова Прокуратура Союза не занималась, и вообще в июле 1987 года никаких закрытых, засекреченных на высшем партийном уровне дел, связанных хоть как-то с Сусловым, Кабаковым или Мигуном, у нас, в прокурорской системе, не было. Зато в мае 1976 года наш следователь по особо важным делам Тарас Венделовский занимался выяснением причин пожара в гостинице «Россия» – дело № СЛ-45-76 за 1976 год. И уже предвкушая занимательное, в стиле следователя Венделовского, описание происшествия, я подошел к стеллажу у окна и на полке с делами за 1976 года стал искать связку папок с номером СЛ-45. Но именно этой связки с папками дела на полке не было – сразу за многотомным делом (120 папок) СЛ-44 шла хилая папочка с делом № 46. «Неужели и тут меня опередил Бакланов, – подумал я, – вот сука! Но глупо – я же могу найти Венделовского и все у него выпытать…»