Роберт Хайнлайн - Число зверя

• Название: Число зверя
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика

Земля под угрозой инопланетного вторжения! Но об этом известно немногим – точнее сказать, известно лишь Избранным, и только им по силам предотвратить катастрофу. Двое мужчин и две женщины – те самые Избранные – отправляются в космос, где их ожидают невероятные приключения, где одна угроза сменяет другую, где стоит на кону судьба пространственно-временного континуума.

---

Я ответил немедленно:

– Вы поняли мои слова правильно. Я сделал вам предложение – в том самом, старомодном значении этого слова. Я действительно хотел бы стать вашим мужем. Но вам-то это зачем? Я не подарок.

Она набрала полную грудь воздуху, ткань платья натянулась, и – хвала Аллаху! – сосочки снова вздернулись.

– Сэр, вы именно подарок – тот, который мне велели доставить, и, когда вы сказали, что нам полагалось бы пожениться – ясно было, конечно, что это всего лишь красивое словцо, но я вдруг почувствовала себя такой счастливой: оказывается, этот-то способ доставить вас мне и нужен! – Она запнулась. – Впрочем, не буду ловить человека на слове и злоупотреблять его благородством. Если хотите, пойдемте в эти ваши кусты. И можете не жениться. Только вот что, – решительно заявила она, – в уплату за то, что вы меня трахнете, – вы поговорите с моим отцом и позволите ему кое-что вам показать.

– Дити, вы дура. Вы же там испортите это прелестное платье.

– Ну и подумаешь! В конце концов, я могу его снять. Возьму и сниму. Тем более что под ним ничего нет.

– Под ним ой-ой-ой что есть!

На это она улыбнулась, но тут же снова нахмурилась.

– Благодарю вас. Ну что, пошли в кусты?

– Да погодите вы! Я сейчас, кажется, поступлю как порядочный человек, а потом буду жалеть об этом всю жизнь. Дити, вы ошиблись. Ваш отец хочет говорить вовсе не со мной. Я ничего не понимаю в n-мерной геометрии. (Откуда у меня эти приступы честности? Вроде бы я ничем не заслужил такой напасти.)

– Папа считает, что понимаете, этого достаточно. Ну, пошли, пошли. Я хочу поскорее увезти папу отсюда, пока он не надавал кому-нибудь по морде.

– Не торопитесь. Я не просил вас ерзать со мной на травке, я сказал, что хочу на вас жениться – но при этом мне хотелось бы знать, почему вы хотите за меня замуж. Вы мне сказали, что от меня нужно вашему отцу. Но я не собираюсь жениться на вашем отце, он не в моем вкусе. Вы-то сами что думаете, Дити? Или тогда оставим этот разговор. (Интересно, я мазохист, да? Там за кустами есть пляжный лежак.)

С торжественным видом она оглядела меня снизу доверху, от штанин моего вечернего костюма до косо повязанного галстука и редеющего ежика на голове – всю стодевяносточетырехсантиметровую орясину.

– Мне нравится, как вы ведете даму в танце. Мне правится, как вы выглядите. Мне нравится ваш рокочущий голос. Мне нравится, как вы виртуозно играете словами: прямо какой-то диспут Уорфа[3] с Коржибским[4] под председательством Шеннона[5].

Она еще раз набрала полную грудь воздуху и закончила почти печально:

– А больше всего мне нравится, как от вас пахнет.

Ну, тут требовалось незаурядное обоняние: полтора часа назад я был чистехонек, просто скрипел весь, а чтобы вспотеть, мне одного вальса и одного танго мало. Но этот комплимент располагал к Дити необычайно – впрочем, в ней все располагало. Большинство девушек не находит ничего лучше, как пощупать ваш бицепс и воскликнуть: «Боже мой, какой вы сильный!»

Я ответил ей улыбкой:

– От вас тоже чудесно пахнет. От ваших духов мертвый и тот восстанет.

– Я не душилась.

– А, ну так, значит, от ваших природных феромонов. Они восхитительны. Идите возьмите свою накидку. У бокового входа. Через пять минут.

– Слушаюсь, сэр.

– Скажите вашему отцу, что выходите за меня замуж. На интересующую его тему я поговорю с ним бесплатно. Я принял это решение еще до того, как вы стали меня уговаривать. Он быстро поймет, что я не Лобачевский.

– Это уже его забота, – ответила она на ходу. – Вы позволите ему показать вам ту штуку, которую он соорудил у нас в подвале?

– Ну конечно. А что это за штука?

– Машина времени.

Глава 2 «Эта вселенная всегда была чокнутая…»

Зеб:

«…И семь громов проговорили голосами своими. И произошли молнии, и землетрясение, и великий град…»

Да, эта Вселенная всегда была чокнутая. Подозреваю, что ее строили по правительственному заказу.

– И большой у вас подвал?

– Средний. Девять на двенадцать. Но он весь забит. Станки, верстаки всякие.

Сто восемь квадратных метров… Потолок, должно быть, два с половиной… Что это папа – корабль собрался строить у себя в подвале, как тот фольклорный чудак?

Мои размышления были прерваны громким возгласом:

– Вы безграмотный начетчик, бестолочь и бездарь! Вся ваша математическая интуиция скисла еще до защиты диплома!

Кричавшего я не знал, но зато прекрасно знал того надутого типа, на которого кричали. Это был профессор Альберт Синус, декан математического факультета – и горе тому студенту, кто по неосторожности подаст заявление на имя декана, написав это самое имя в сокращенном виде: профессор А.Синус. Не всем же известно, что по-латыни это читается «азинус» и означает «осел». Старина Азинус провел всю жизнь в поисках Истины – собираясь по обнаружении засадить ее под домашний арест.

Профессор надулся, как зобастый голубь, – его жреческая напыщенность была задета. Вид у него был такой, будто он рожает дикобраза.

Дити ахнула:

– Ну вот, началось! – и рванула туда, где разгорался скандал.

Что касается меня, то я от скандалов стараюсь держаться подальше. Я жуткий трус и хожу в фальшивых очках без диоптрий в качестве буфера – когда какой-нибудь обормот заорет на меня: «Ишь какой умный! А ну, снимай очки!» – я как раз и выгадываю на этом время, чтобы слинять.

Я двинулся к месту скандала.

Дити стояла между его участниками, лицом к кричавшему, и говорила тихо, но твердо:

– Папа, не смей. Опять мне вытаскивать тебя из истории, да?

Она пыталась завладеть его очками – явно для того, чтобы заставить его их надеть. Судя по всему, он снял очки, изготовившись к бою. Он держал их так, чтобы она не могла до них добраться.

При моем росте мне не составило труда дотянуться до очков, отобрать их и вручить Дити. Она ответила мне улыбкой благодарности и надела их на отца. Тот сдался и не стал сопротивляться. Она решительно взяла его под руку.

– Тетя Хильда! – к месту происшествия подоспела хозяйка дома.

– Что такое, Дити? Зачем ты их остановила, детка? Мы даже не успели поспорить, кто кого побьет.

Драки на званых ужинах у Шельмы Корнерс – в порядке вещей. Еду и питье она обеспечивает в изобилии, музыку – непременно в живом исполнении; эксцентричные гости у нее бывают, скучные – никогда. Так что присутствие Азинуса меня удивило.

Теперь мне показалось, что я понял, в чем тут дело: заранее запланированный адский коктейль из быстровозбуждающих(ся) компонентов. На вопрос Хильды Дити отвечать не стала.

– Тетя Хильда, ты нас извинишь, если мы с папой и с мистером Картером сейчас уйдем? Нам срочно нужно.

– Ты с Джейком, пожалуйста, но при чем тут Зебби? Это нечестно – его уволакивать.

Дити взглянула на меня:

– Можно, я скажу ей?

– Разумеется!

Объясниться нам помешал надутый осел Азинус:

– Миссис Корнерс, доктор Берроуз не имеет права уйти не извинившись! Я настаиваю! Он оскорбил меня!

Хозяйка дома окинула его презрительным взглядом:

– Какого черта, профессор! Я вам не преподаватель вашего факультета. Можете наорать на Джейка Берроуза, если хотите. Мы с удовольствием послушаем – если, конечно, у вас получится так же выразительно, как у него. Но еще хоть одно словечко этим вашим приказным тоном – и вы отсюда пулей вылетите! И тогда уж извольте проследовать прямо к себе домой, поскольку вас будет разыскивать ректор! – Она повернулась к нему спиной: – Дити, ты, кажется, собиралась мне что-то сказать?

Хильду Корнерс не зря называют Шельмой, она способна поставить по стойке «смирно» даже налогового инспектора. Она не стала заниматься Азинусом всерьез – просто дала предупредительный выстрел в воздух, – но выражение лица у него было такое, как будто она его выпорола. Впрочем, я не успел увидеть, хватит ли его удар: надо было ответить Хильде.

– Это не Дити собиралась, Хильда: это я собирался.

– Успокойся, Зебби. Что бы ты мне ни сказал, я отвечу «нет». Ну, Дити? Что там у тебя?

Упрямство у Хильды Корнерс как у мула. Переиграть ее можно разве что увесистой бейсбольной битой, и не воспользовался я этим способом только потому, что она едва достает мне до подмышек и весит каких-нибудь сорок с небольшим кило. Я приподнял ее за локти и повернул лицом к себе:

– Хильда, мы вступаем в брак.

– Зебби, милый! Наконец-то ты делаешь мне предложение! Я уж отчаялась.

– Не с тобой, старая ведьма! С Дити. Я сделал ей предложение, она согласилась; я хочу довершить дело немедленно, пока не отошла анестезия.

– Это разумное соображение, – сказала Хильда с ноткой заинтересованности. Она повернулась к Дити: – Он тебе что-нибудь говорил про свою жену в Бостоне, Дити? Или про близнецов?

Я опустил ее, позволив стать на ноги.

– От-ставить, Шельма. Это все вполне серьезно. Доктор Берроуз, я холост, здоров, дееспособен и в состоянии содержать семью. Надеюсь, вы дадите согласие на наш брак.