Джон Донн - Проповеди

• Название: Проповеди
• Автор: Джон Донн
• Жанр: Проза

---

Скажем вкратце, что эти слезы, слезы Креста, отягчал неподъемный вес грехи всего мира. Если бы все тело было глазом, говорит апостол в послании, но здесь оно, действительно, было глазом, каждая частица его стала глазом, из которого струились кровавые слезы, и каждая частица Его тела стала глазом от их жестоких побоев и заушаний. И если Христос, глядя на Петра, вызвал у него слезы, разве не должен Его взгляд, устремленный на нас, и глаза, полные слез, - такие слезы в таких глазах, потоки слез, реки слез, моря слез - исторгать и у нас слезы? Если Петр, плакавший над своим грехом, плакал горько, то каким же должен был быть плач Христа, взявшего на Себя грехи всего мира? Когда пролились первые слезы, слезы Христа-человека, (которые мы назвали родником) мы принесли воду в дом, мы сострадали личному горю, ибо Лазарь умер. Во второй раз, когда Он пролил пророческие слезы, мы принесли соболезнования целому народу, эти слезы мы назвали рекою. В третий раз пролились слезы первосвященнические, слезы за грех, за все грехи человеческие (их мы назвали морем). Вот оно - море освобождающее42, море свободное и открытое для всех. Каждый человек может плыть домой, к себе домой, и оплакивать свои собственные грехи дома.

Я далек от того, чтобы называть нераскаявшимися грешниками всех, кто не плачет и не стенает, известно, что люди определенного склада не позволяют себе слез. И все же худший эпитет, которым лучший поэт античности наградил самого Плутона - бесслезный43 , тот, который не мог плакать. Но плакать о чем-то постороннем, а не о грехах, и если не до слез, то это значит лишить себя отзывчивости, чуткости, мягкости, теплоты и сердечности, готовности к состраданию, которая наполняет добрые души и уподобиться высохшей губке. Я уже говорил, что всякий человек - губка, превратившаяся в пемзу, она сохраняет легкость и пористость губки, но высушенной в вулканическом пламени похоти, тщеславия и других палящих мирских страстей.

Я хочу сказать лишь несколько слов об этих слезах и плаче. Что это такое, что они производят в нас, какова их природа, в чем польза и благо этих слез? Во-первых, я не согласен с метафорой св. Василия Великого: Слезы - пот больного духа44 , грех - моя болезнь, кровь Иисуса Христа противоядие, слезы - произведенный ими пот. Не согласен я и с другой метафорой св. Григория Нисского: Cлеза - ослабевшая кровь сердца45 . Слезы наша лучшая кровь, столь бурная, столь раздувшаяся и очищенная, столь разреженная духом, что через нее я становлюсь одним духом с Богом46 . Это достаточно огромно и охватывает все, о чем св. Григорий говорит: "Тот человек поистине плачет, та душа проливает истинные слезы, которая помышляет, во-первых, о том, где была она невинна47 - о блаженном состоянии, в котором находился человек в изначальной своей невинности, где был48, во-вторых, человек помышляющий, где ныне он в искушениях49. Жалкое положение, в котором ныне пребывает человек, в гуще искушений, где, не будь искушений иных, он сам для себя был бы непосильным искушением, где он есть50 - но помышляет он и о дальнейшем, где он будет в геенне51 , о невыносимых, неизбежных, непоправимых, бесконечных муках ада, где он будет52, и наконец, где он не будет на небе53 - о невыразимой радости и славе обитающих на небесах, которых он лишен, где он никогда не будет54. Эта четверица, подобная четырем рекам, омывающим рай, наводит на глубокие раздумия: где человек был, где он ныне есть, где он будет и где никогда не будет. И как земля может проливать слезы, хотя по ней не текут реки, не бьет постоянный источник и не собираются воды, также и душа может излиться в благочестивом помышлении, стать плачущей душой, хотя глаза ее сухи. Этот плач - не что иное как истинная скорбь (о ней мы говорили в самом начале), а позднее поговорим о том, за что дается нам эта скорбь.

Поскольку вода - бесстрастное явление природы, в ней может зарождаться жизнь (так первые живые организмы появились в воде) и она может уничтожать жизнь, (поэтому все живущие на земле организмы были уничтожены в воде), однако, вода может сослужить хорошую службу, несравнимо большую, чем содержащееся в ней зло, - она омывает наши души в крещении, поэтому бывают добрые и злые слезы, слезы, смывающие грех, и слезы греховные, но во всех слезах содержится капля добра, все они служат; доказательством добра, нежного сердца, ибо Святой Дух любит работать с воском, а не с мрамором. Полагаю, когда поэт говорит: Они учатся плакать пристойно55 - это всего лишь поэтическая метафора, то есть некоторые люди проливают слезы с большим изяществом. И по желанию, в любое время и любым образом горько рыдают56, они извлекают пользу и выгоду из своих слез и плачут, когда хотят. Но те, кто плачут не когда должны, но когда не должны, едва ли половина из них проливает слезы над тем, для чего Бог дал им этот дар - над своими грехами. Бог сотворил небо, которое Он назвал раем, после того, как Он разделил воды. Когда мы научимся различать наши слезы: естественные и духовные, мирские и божественные, тогда небо воздвигнется в нас самих, тогда нам откроется рай. Поистине проливать бисерные слезы о земных потерях - все равно, что метать бисер перед свиньями. Лучшего сравнения не подберешь.

Бывают люди, страстно влюбленные в возраст или в уродство. А разве вместе с тем неизвестны примеры презрения к ним? Разве все остальные не смеются над их слезами? - Так и наше страстное обожание этого мира. Лик мира57 - говорит бл. Августин (едва ли сам бл. Августин когда-нибудь произносил что-то более трогательное) настолько сокрушен падением, что утратил даже вид соблазна58. Лик мира настолько обезображен, испорчен морщинами, настолько уродлив, что человеку можно доверить этот мир без всякой ревности или подозрения, что мир хоть единожды соблазнит человека: утратил вид соблазна59. И все же: Кто сам в себе засох, тот в нас расцветет60, - по словам св. Григория, столь же остроумного, как и бл. Августин, ибо легко быть остроумным, легко сделать из эпиграммы сатиру, а из сатиры - инвективу, осуждающую этот мир, мир, который поистине вступил в пору своей осени, и лишь в нашем воображении длится его весна. Мы прилепляемся к падающему - говорит св. Григорий, - и если не можем его удержать, падаем вместе с ним61. Проходит образ мира, но все же мы остаемся ему верны, и когда не можем удержать его в этом движении, мы проходим вместе с ним.

Остро тосковать по любви этого мира, одряхлевшего, на смертном одре лежащего, или неумеренно скорбеть о смерти ушедшего в иной мир - неправильно и недостойно слез. Их достойны другие чувства, о которых говорит Златоуст: когда Христу поведали о смерти Лазаря, Он, придя в дом их, ответил, что рад; когда Он пришел вернуть Его к жизни, Он плакал, ибо хотя выгадали и ученики, утвердившиеся в вере благодаря этому чуду, и семья, получившая живого Лазаря, сам Лазарь лишь проиграл, вновь оказавшись в темнице, приговоренный и обреченный на бесконечные страдания этого мира. Спаситель запретил иерусалимским женщинам плакать о Нем потому, что не над чем было проливать слезы, ибо на Нем не было никакого греха. Научил нас чину плача62 - говорит св. Бернар Клервоский; Христос не запрещал плакать, но направлял их слезы в правильное русло, чтобы люди плакали, когда это необходимо, и прежде всего о грехах своих. Давид плакал над Авессаломом, возможно предполагая, что тот умер во грехах, но он не плакал о сыне Вирсавии, не зная за ним никаких грехов. Исход вод63, - говорит Давид. Из глаз моих текут потоки вод, почему? Потому что они64, кто они? - не посторонние люди, как принято думать, но мои собственные глаза (по убеждению св. Иллариона, св. Амвросия и бл.Августина) не хранят закона Твоего (Пс 118:136). Чужие беззакония и чужие грехи могут быть причиной нашей скорби, но должны быть ею наши собственные грехи. "Не медли приносить мне начатки от гумна твоего и от точила твоего" (Исх 22:29) - так в переводе. В оригинале стоит слово слезы65 , и об этих слезах говорится: Твои первые слезы должны быть отданы Богу за грехи. Вторые и третьи могут быть отданы природе и гражданственности и прочим гражданским делам. Но употребит ли кто для омомвения ног влагу, пригодную для воспаленных глаз66 - вот вздох изумления св.Иоанна Златоуста, - кто станет мыть ноги в воде, что предназначена для больных глаз? Умащает ли кто-нибудь прах земной, попираемый стопами, теми слезами, что должны умащать душу? Пролил ли Иосиф из Аримафеи хоть толику своих благовоний, (хотя принес он их в изобилии, литров около ста для одного тела (Ин.19:39)), на;; одного из разбойников? Слезы - вот истинная скорбь, как вы уже слышали. Истинная скорбь - скорбь о грехе, о котором мы говорили сейчас. Остается сказать лишь о том, как эта скорбь действует в нас.

Отцы церкви находили бесконечную радость в этом рассуждении о блаженстве святых слез. Тот, кто помнит, что по Закону все жертвоприношения омывались, понимает, что наша лучшая жертва, даже сама молитва, исправляется, становится достойной, если она омыта слезами. Тот, кто помнит о нас и о том, что если в нашем доме загорится хоть одна комната, мы бежим за водой, хочет сказать, что во всех искушениях у нас есть одно спасительное средство - слезы. Тот, кто говорит нам, что деньги, лежащие в миске с водой, видны с большего расстояния, чем в пустой миске, хочет также сказать, что наши самые драгоценные привязанности увеличиваются, умножаются от святых слез. Св. Бернар повторяет вслед за остальными Отцами церкви: Cердце, не знающее слез - черство и нечисто67. Неужели ты запрешь беса в его собственной сточной канаве, в канаве, полной серных испарений и еще больше ожесточишь его? Бл. Иероним говорит: Cильнее слез твоих68. Твои слезы мучат его больше, чем адское пламя, нужна ли тебе святая вода? Настоящие слезы поистине святейшая из вод. А для Чистилища она по свободному признанию иезуита: Не менее действенна69 . Одна слезинка принесет тебе больше пользы, чем все огни Чистилища. Мы уже неоднократно говорили, что человек - губка. А в Законе сказано: "все наши грехи записаны в Книге Жизни", - как говорит св. Иоанн Златоуст: Если могу наполнить губку слезами, и стереть ими грехи мои из этой Книги, да будет благословенна эта губка.