Флоринда Доннер - Жизнь-в-сновидении

• Название: Жизнь-в-сновидении
• Автор: Флоринда Доннер
• Жанр: Зарубежная классика

---

Затем с улыбкой, как бы смягчая грубость своих слов, она добавила:

-- Приравнять свободу к сексу -- это злая ирония. Мужчины настолько полностью, настолько тотально затуманили наш разум, что мы теперь совершенно лишены энергии и воображения, чтобы сосредоточиться на действительной причине нашего порабощения, -- подчеркнула она. -- Желать мужчину сексуально или влюбиться романтически -- вот всего лишь два варианта выбора, предоставленного рабыням. И все, что мы говорили об этих двух вариантах, служит только оправданием для нашего соучастия и невежества.

Я была возмущена. Мне ничего не оставалось, как решить, что она -- одна из представительниц угнетенных сварливых женщин-мужененавистниц.

-- Почему ты так не любишь мужчин, Делия? -- спросила я своим самым развязным тоном.

-- У меня нет нелюбви к ним, -- заверила она меня. -Единственное, что я страстно ненавижу, -- это наше нежелание испытать, насколько основательно мы подверглись внушению. На нас оказывают настолько яростное и самодовольное давление, что мы стали старательными соучастницами. А если женщина осмеливается вести себя иначе, то она подвергается гонениям и осмеянию как мужененавистница или ненормальная.

Покраснев от смущения, я тайком бросила на нее взгляд. Я решила, что она так пренебрежительно отзывается о сексе и любви прежде всего потому, что она старая. Физические желания остались для нее позади. Тихо хохотнув, Делия закинула руки за голову. -- Мои физические желания остались позади не потому, что я старая, -- сообщила она, -- а потому, что мне дали шанс использовать мою энергию и воображение, чтобы стать чем-то отличным от рабыни, на роль которой меня готовили.

Я почувствовала себя скорее обиженной, чем удивленной тем, что она прочитала мои мысли. Я стала защищаться, но мои слова вызывали лишь новые взрывы смеха. Перестав смеяться, она сразу же повернулась ко мне. Ее лицо напоминало суровое и серьезное лицо учительницы, распекающей ученика.

-- Если ты не рабыня, тогда как же они воспитали тебя как Hausfrau? -- спросила она. -- И как случилось, что все, о чем вы все думаете, это о heiraten, о своем будущем Herr Gemahl, который будет Dich mitnehmen?

Она так сильно рассмешила меня своим немецким, что я вынуждена была остановить машину, чтобы не случилось аварии. Меня настолько заинтересовало, где она так хорошо выучила немецкий, что я забыла защитить себя от ее нелестных замечаний о том, что предел моих желаний в жизни -- это найти мужа, который бы увлек меня. Невзирая на мои настойчивые просьбы, она пренебрежительно проигнорировала мой интерес к ее немецкому.

-- У нас потом будет достаточно времени поговорить о моем немецком, -- успокоила она. Затем насмешливо посмотрела на меня и добавила: -- Или о твоем рабстве.

Прежде чем я успела возразить, она предложила, чтобы мы поговорили о чем-нибудь безличном.

-- Например? -- спросила я, снова трогая машину. Устроившись полулежа на сиденье, Делия закрыла глаза.

-- Позволь я расскажу тебе кое-что о четырех наиболее известных вождях яки, -- тихо проговорила она. -- Я интересуюсь вождями, их успехами и неудачами.

Опередив мое ворчливое замечание о том, что я совершенно не интересуюсь военными историями, Делия сказала, что первым вождем яки, который привлек ее внимание, был Калисто Муни. Она не была прирожденным рассказчиком: ее рассказ был строг, почти академичен. Но я внимала каждому ее слову.

Калисто Муни был индейцем, который много лет плавал матросом под пиратским флагом в Карибском море. Возвратившись в родную Сонору, он возглавил вооруженное восстание против испанцев в 1730 году. В результате предательства он был схвачен и казнен испанцами.

Затем Делия пустилась в длинное и сложное повествование о том, как в 1820-е годы, после того, как Мексика добилась независимости и мексиканское правительство пыталось разделить земли яки, движение сопротивления превратилось в широко распространившееся восстание. Человеком, который организовал вооруженные отряды индейцев яки, был Хуан Бандера, управляемый самим духом. Вооруженные лишь луками и стрелами, воины Бандеры сражались против мексиканских войск около десяти лет. В 1832 году Хуан Бандера был разбит и казнен.

Делия рассказала, что следующим известным вождем был Хосе Мария Лейва, больше известный как Кахеме -- "тот, кто не пьет". Это был индеец яки из Эрмосильо. Он получил образование и разносторонне овладел военным искусством, сражаясь в мексиканской армии. Благодаря этому искусству он объединил все города индейцев яки. Со времени его первого восстания в 1870 году Кахеме поддерживал свою армию в активном состоянии готовности к бунту. Он был разгромлен мексиканской армией в 1887 году в Буатачиве, укрепленной горной крепости. И хотя Кахеме ухитрился бежать и скрыться в Гуаймасе, он в конце концов был выдан и казнен. Последним из великих героев яки был Хуан Мальдонадо, известный также как Тетабиате -- "катящийся камень". Он реорганизовал остатки сил яки в горах Бакатете, откуда делал жестокие и отчаянные партизанские вылазки против мексиканских войск более десяти лет подряд.

-- На рубеже нынешнего века, -- завершила Делия свой рассказ, -- диктатор Порфирио Диас начал кампанию по истреблению яки. Индейцев расстреливали во время полевых работ. Тысячи были пойманы во время облав и морем отправлены на Юкатан для работы на плантациях генекена (бот. -- генекен (Agave fourcroydes), а также "мексиканская пенька" (прим. ред.)), и в Оахака, для работы на полях сахарного тростника.

Я была поражена ее знаниями, но все еще не могла постичь, почему она рассказала мне все это.

-- Ты похожа на школьного учителя, преподающего историю жизни индейцев яки, -- сказала я восхищенно. -- Кто же ты на самом деле?

Казалось, она на мгновение была ошеломлена моим вопросом, который был чисто риторическим, но потом, быстро опомнившись, сказала:

-- Я тебе сказала, кто я. Мне просто удалось много узнать. Я живу рядом с ними, знаешь ли. -- Она помолчала немного, а затем кивнула, как будто пришла к какому-то выводу, и добавила: -- Причина, по которой я рассказала тебе о вождях яки, в том, что именно женщины должны узнать силу и слабость вождей.

-- Зачем? -- спросила я в замешательстве. -- Кого заботят вожди? По мне, это могут быть лишь глупые люди.

Делия почесала затылок под париком, потом дважды чихнула и сказала с нерешительной улыбкой:

-- К сожалению, женщины должны восстанавливать энергию вблизи них, как бы им ни хотелось управлять самим.

-- Кем они собираются управлять? -- спросила я саркастически. Она изумленно взглянула на меня, затем потерла руку совершенно девичьим, как и ее лицо, жестом.

-- Это довольно трудно объяснить, -- пробормотала она. Необычная мягкость прозвучала в ее голосе, отчасти нежность, отчасти нерешительность, отчасти отсутствие интереса. -- Лучше не надо. Я могу потерять тебя окончательно. Все, что я могу сказать в настоящее время, это только то, что я ни школьный учитель, ни историк. Я рассказчица, и еще не дошла до самой важной части своего рассказа.

-- И что это может быть? -- спросила я, заинтересовавшись ее желанием сменить тему разговора.

-- Все, что я так подробно рассказала тебе, является фактической информацией, -- сказала она. -- То, о чем я не упомянула, -- это мир магии, из которого действовали вожди яки. Они считали, что действия ветра и теней, животных и растений так же важны, как и дела людей. Это та часть, которая интересует меня больше всего.

-- Действия ветра, теней, животных и растений? -повторила я насмешливо.

Делия кивнула, не обращая внимания на мой тон. Потом она рывком выпрямилась на сиденье, стащила белокурый парик и подставила ветру свои черные прямые волосы.

-- Это горы Бакатете, -- сказала она, указывая на горы слева от нас, которые едва вырисовывались на фоне предрассветного неба.

-- Это сюда мы собираемся? -- спросила я. -- Не сейчас, -сказала она, снова соскальзывая вниз на свое сиденье. Загадочная улыбка играла на ее губах, когда она повернулась ко мне. -- Возможно, однажды у тебя будет возможность посетить эти горы, -- размышляла она, закрывая глаза. -- Горы Бакатете населены созданиями другого мира, другого времени.

-- Созданиями другого мира, другого времени? -- эхом повторила я с насмешливой серьезностью. -- Кто они или что из себя представляют?

-- Создания, -- произнесла она рассеянно. -- Создания, которые не принадлежат нашему времени, нашему миру.

-- Ну-ну, Делия. Ты что, пытаешься напугать меня? -- Я не могла сдержать улыбку, когда повернулась к ней.

Даже в темноте ее лицо сияло. Она выглядела чрезвычайно молодо, кожа без морщин мягко облегала изгибы щек, подбородка и носа.

-- Нет. Я не пытаюсь напугать тебя, -- сухо произнесла она, пряча за ухо прядь волос. -- Я просто рассказываю тебе, каково истинное знание об этом районе.

-- Интересно, и какие с виду эти создания? -- добивалась я, прикусывая губу, чтобы сдержать хихиканье. -- И приходилось ли тебе видеть их?