Валентин Томберг - Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма

• Название: Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма
• Автор: Валентин Томберг
• Издательство: София
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2000
• ISBN: 5-220-00301-1

Отличие `Медитаций на Таро` от общеизвестных трудов по герметизму и оккультным наукам, прежде всего в принципиальной новизне исполнения: это - классика именно современной эзотерической мысли. Предпринятая автором попытка переосмысления в контексте современности самих основ герметизма - Великих Арканов Таро - увенчалась ошеломляющим успехом. Необычайность этих `писем неизвестному другу` - т.е. читателю-единомышленнику - в которых показана глубинная связь запечатленных в Библии, Упанишадах и Каббале эзотерических знаний, в том, что их автор использовал в качестве опорной точки `эзотерическое христианство`, а именно, в его понимании, учение Церкви как заведомый итог и ключ к пониманию всего пути человечества, к решению всей суммы его проблем и стоящих перед ним задач.

---

Итак, структура «справедливого человеческого правосудия» есть только — и может быть только — «образом» или аналогией структуры Божественного космического правосудия. Иудейская Каббала демонстрирует это отчетливее всех других известных мие традиционных течений.

Каббалистическая система, известная как «Древо Сефирот», состоит из трех стволов (или «колонн»): правого, левого и среднего. Правый ствол, или ствол Милосердия включает Сефирот СНОКМАН (Мудрость), CHESED, или GEDULAH (Благоволение/Милосердие, или Великолепие/Величие), и NETZACH (Победа, или Триумф). Левый ствол, или ствол Строгости, состоит из Сефирот BINAH (Разум), GEBURAH, или PACHAD (Строгость, или Страх), и HOD (Слава, или Честь). Сефирот среднего ствола — суть KETHER (Корона), TIPHARETH (Красота), YESOD (Основание) и MALKUTH (Царство).

Правый ствол часто называют «стволом Благоволения (Милосердия)», тогда как левый именуется «стволом Строгости». Так вот, оба эти ствола (которые в книге Zohar определяются как стволы метафизического ДОБРА и ЗЛА) соответствуют, с точки зрения правосудия, защите и обвинению, тогда как средний ствол соответствует праву справедливости. Система десяти Сефирот основана на подвижном равновесии, с мгновенным его восстановлением при малейшей асимметрии. Это система весов.

«В своем простейшем виде весы состоят из закрепленной неподвижно оси (средний ствол), которая обычно вертикальна; коромысла, которое образует Tora + (Крест) с этой осью; и, наконец, двух чаш, подвешенных на концах коромысла. Весы дают начало трем основным типам отношений: (I) равновесие между чашами устанавливает отношения корреляции; (II) остановка обеих чаш в точке равновесия и возвращение в состояние устойчивости всей системы с помощью опоры порождает отношения субординации; и (III) различие ролей двух чаш в процессе взвешивания вводит между противоположными концами дифференциацию, благодаря чему создается направление или течение» (136: р. 50).

В системе Сефирот речь идет о системе весов, установленных одновременно в четырех мирах, или в четырех сферах: в мире эманации ('olam ha'atziluth), в мире творения (olam ha'beriah), в мире формирования ('olam ha'yetzirah) и в мире действия ('olam ha'assiah), — как в вертикальном смысле, т. е. когда весы устанавливают и поддерживают равновесие между тем, что вверху, и тем, что внизу, так и в горизонтальном смысле, т. е. весы поддерживают равновесие между правой и левой стороной, между стволами Милосердия и Строгости. Таким образом, взвешивание производится, с одной стороны, с помощью правой и левой чащ, а с другой стороны — посредством верхней и нижней чаш. Действие «правого-левого» баланса — это закон правосудия, который поддерживает равновесие между индивидуальной свободой человека и миропорядком. В конечном счете, это КАРМА, т. е. закон, правящий взаимным урегулированием долгов между людьми. Но действие весов «небо-земля» выходит за пределы кармического правосудия; здесь вступает в действие правосудие милосердия.

«Gratia gratis data...»{63} Солнце одинаково светит и праведникам, и нечестивцам. Правильно ли это в моральном отношении? Проявляется ли здесь правосудие милосердия, стоящее много выше оградительного, распределяющего и карающего правосудия закона? Да. Есть высшая, «иная справедливость» милосердия, которая составляет смысл Нового Завета. Ибо Ветхий Завет относится к Новому Завету как карма к милосердию. Милосердие также пользуется весами, т. е. правосудием. Одна чаша этих весов находится на земле, другая — на небесах. Молитва Господня являет нам принцип справедливости милосердия и процесс взвешивания с помощью весов «небо-земля». В ней сказано: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». И затем Иисус добавляет: «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф. 6: 12, 14—15).

Иисус недвусмысленно говорит здесь о весах, действующих между землей и небом: «... если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших». Вот закон, вот безошибочное и неумолимое действие весов «небо-земля». То, что эти весы правят не только прощением, но и всей сферой благодеяний свыше, объединенных понятием Святого Духа, явствует из слов Иисуса относительно Молитвы Господней в Евангелии от Луки: «Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святого просящим у Него» (Лк. 11:13).

Солнце одинаково светит и праведным, и нечестивым. Но, разумеется, чтобы открыть доступ свету, необходимо распахнуть окна темной комнаты. Свет солнца никоим образом не создан и не заслужен нами. Это дар, чистый и простой — «gratia gratis data» (безвозмездно данная благодать). И все же надо распахнуть окна, чтобы он проник в наше жилище, так же как надо раскрыть глаза, чтобы увидеть его. Практическое значение весов «небо-земля» заключено в сотрудничестве с милосердием. А посему и человеческое усилие небесполезно в сфере действия милосердия. Ни одно лишь предопределение свыше (кальвинизм), ни одна лишь вера внизу (лютеранство) не удовлетворяют сами по себе требованиям весов «небо-земля». Избраны мы или нет, веруем или нет — нам должно, к примеру, «прощать должникам нашим» здесь, внизу, чтобы наши прегрешения были прощены свыше. Существует некая корреляция — не в мере, а скорее в природе — между нижней чашей, «усилием», и верхней — «даром», весов «небо-земля». Корреляция между усилием внизу и даром свыше не является, повторяю, вопросом меры, или количества; скорее это вопрос субстанции, или качества. Может случиться так, что прощение мною одной-единственной обиды, нанесенной другим, станет причиной прощения мне тысячи таких же обид. Весы «небо-земля» не взвешивают количество; их действие целиком относится к сфере качества. Поэтому не существует количественного соотношения между усилиями снизу и дарами свыше. Последние всегда превосходят меру количественной справедливости. Это важно понять прежде всего в отношении той вопиющей несправедливости вечной преисподней, которую можно навлечь на себя всего одной прожитой жизнью — или более, это не имеет значения, — ограниченной временными рамками. Вечный ад несправедлив, но только с чисто количественной точки зрения. Сравнивая ограниченный срок жизни — или жизней — на земле с беспредельной вечностью, можно прийти к выводу, что мера покарания выходит за всякие рамки соответствия мере проступка, и что стало быть, нет никакой справедливости. Но давайте рассмотрим проблему вечного ада не с точки зрения количества (что было бы абсурдом, поскольку времени в вечности не существует), а с точки зрения качества.

Как тогда будет выглядеть эта проблема?

Вот к какому ответу мы приходим, отказываясь от количественной корреляции между временем и вечностью: кто вступает в область вечности без капли любви, тот вступает туда без капли любви, т. е. вступает в вечную преисподнюю. Ибо жизнь без любви есть сущий ад. А жить без любви в вечности — значит жить в вечном аду.

«Ад есть состояние души, бессильной выйти из себя, предельный эгоцентризм, злое и темное одиночество, т. е. окончательная неспособность любить» (2: с. 237).

Это субъективное состояние души ни продолжительно, ни кратко — оно так же безмерно, как вечность. Подобным образом и блаженство, которое испытывает святой, узрев пред собою Бога, столь же безмерно, как вечность, — хотя вряд ли оно длится так долго, поскольку какой-нибудь очевидец экстаза святого определил бы его продолжительность в несколько минут. «Область» вечности есть область безмерности, которая превосходит всякие количественные меры, применимые ко времени и пространству. «Вечность» — это не протяженность неопределенной длины; это «безмерность качества», которая, будучи соразмерена со временем и, таким образом, переведена на язык количества, сопоставима с бесконечной протяженностью. Относительно этого Николай Бердяев говорит:

«В опыте этой нашей жизни нам дано переживать мучения, которые нам представляются бесконечными... которые не на минуту, не на час Или день, а на бесконечность... Эта бесконечность мучений объективно может продолжаться мгновение, час или день, но ему дают наименование вечных адских мук... Когда Ориген сказал, что Христос останется на Кресте, и Голгофа продолжится до тех пор, пока хоть одно существо останется в аду, он выразил вечную истину» (2: с. 231, 234).

Что можно добавить к этому, кроме «аминь»? Вечный ад — это состояние души, заключенной внутри себя, откуда душа не надеется выйти. «Вечный» подразумевает «безнадежный». Все совершенные в отчаянии самоубийства свидетельствуют о реальности вечного ада как состояния души. До совершения самоубийства человек, его совершающий, испытывает состояние полного отчаяния, т. е. вечный ад. Поэтому он предпочитает этому отчаянию небытие, видя в нем свою последнюю надежду.