Андрей Таманцев - Пятеро против всех

• Название: Пятеро против всех
• Автор: Андрей Таманцев
• Издательство: ООО «Издательство “Олимп”»: ООО «Издательство “ACT”»
• Жанр: Боевик
• Год: 2002
• ISBN: S-8195-0620-0, 5-17-010904-0

Характерный почерк неуловимого киллера проявляется в целой цепочке заказных убийств, совершенных в разных концах Европы. Работающие над раскрытием этих преступлений следователи не могут выявить их причинную связь, пока к делу не подключается уже знакомая читателю группа спецназовцев Пастухова. Действуя сначала в Швейцарии, а потом и в Чечне, «солдаты удачи» не только ликвидируют киллера, но и выходят на след людей, подготовивших катастрофический по своим масштабам диверсионный акт против Российской армии…

---

— На втором.

— РТР который? Классно. А когда покажете?

— Пока снимем, пока смонтируем. Не раньше чем месяца через три, — отозвался со своего места немного сведущий в этом вопросе Артист.

— Во, я как раз уже дембельнусь. Дома посмотрю. А как ваш фильм называется-то?

— Ты чего ушами-то хлопаешь? — сердито остановил его Боцман. — Колонна тронулась.

— Поехали, — скомандовал сержант водителю.

Бронетранспортер тронулся.

— Ты бы занял свое место за пулеметами. — сказал я оператору-наводчику, который сидел у борта на скамейке.

— Да ладно, рано еще! Обстрел начнется — тогда и займу.

— Когда обстрел начнется, поздно будет.

Парень с неохотой уселся за пулеметы Я покачал головой — ну и вояки! Если б эти бойцы ко мне в свое время попали, я бы их дисциплине живо научил! Мои парни украдкой улыбались — они видели выражение моего лица.

* * *

Бронетранспортер медленно пополз по дороге. Но не прошло и нескольких минут, как впереди сверкнули стоп-сигналы другого бэтээра. Мы снова встали. Езда в колонне тем и ужасна: плетешься как черепаха и обогнать никого не можешь.

Сержант сидел в командирском кресле и что-то мурлыкал себе под нос. Складывалось впечатление, что ловит он рацией не приказы командиров, а какие-нибудь современные шлягеры.

Дорога была долгой и изматывающей. Даже на шоссе колонна не разгонялась больше сорока километров в час. Я видел, как не только солдаты, но и мои парни начинают клевать носами. Ладно, пусть поспят. Неизвестно, когда потом удастся.

Потом колонна свернула с шоссе на грунтовую дорогу. С обеих сторон замелькала густая зелень. «Вот они — самые неприятные для нас места, — подумал я. — За тридцать метров уже ничего не видно. К колонне можно подойти почти вплотную…» И словно подтверждая мои мысли, впереди что-то ухнуло. Бронетранспортер встал.

— Фугас. Головная тачка подорвалась, — сообщил нам сержант, послушав, что говорят в наушниках, и скомандовал своим: — К бою!

Буквально тут же о левый борт нашей машины звонко зацокали пули. Солдатик открыл одну из бойниц и выставил в нее автомат. Оператор-наводчик торопливо сел за пулеметы, попытался развернуть башню в ту сторону, откуда стреляли, но у него ничего не вышло.

— Башня не вертится! Заклинило! — закричал он.

А бой тем временем нарастал. Со всех сторон уже раздавались выстрелы, сливающиеся в сплошной адский грохот.

— Отвали, салага! — прикрикнул на наводчика Боцман. Он согнал парня с кресла и с силой ударил ногой по ручке колеса, с помощью которого приводился в действие механизм вращения башни, после чего сам уселся в кресло наводчика и повернул пулеметы влево. Нажал на кнопку электроспуска, но выстрелов не последовало.

— Ты, что же, сука, пулеметы не взвел! — заорал на наводчика Боцман.

Тут же к пулеметам подскочил Мухин, резко потянул на себя ручки взвода:

— Готов!

Пулеметы загрохотали над нашими головами. Боцман стрелял из обоих стволов. Гильзы со звоном сыпались в мешки.

Ох, как не люблю я сидеть в замкнутом пространстве бронемашины и ждать, когда противник продырявит ее из гранатомета! Лучше уж по воздуху немного прогуляться.

— Работаем! — закричал я своим. — Боцман прикрывает, я выхожу.

— Куда без оружия? — закричал Артист.

— Дай-ка на минутку, — попросил я автомат у солдатика, сидящего у бойницы.

— Э-э, как это? — возмутился было боец, но, глянув мне в глаза, послушно отдал оружие.

Я открыл нижний люк бронетранспортера и выбрался наружу. Сразу же распластался на земле — к стоящим на месте машинам «чехи» давно уже пристрелялись.

Боцман сверху дал очередь. Пара трассирующих пуль красиво ушла в листву, словно прокладывая мне дорогу. Я вскочил и, нагнувшись, кинулся в кустарник.

Далеко бежать не пришлось — метрах в сорока от дороги я обнаружил двух убитых «чехов» — наверняка работа Боцмана. Вот и замечательно, можно считать, что двое из нашей команды уже вооружены, осталось вооружить еще двоих. Я услышал, как впереди зашуршали кусты, и дал туда короткую очередь, после чего сделал обманный маневр: бросился влево, а потом резко вперед, пытаясь обойти отступающего противника. Здесь главное — фактор неожиданности. Отступая, противник всегда оглядывается, его внимание сосредоточено на том направлении, откуда по нему стреляют. Он таращился в одну сторону, а по нему вдруг открывают огонь совсем с другой. Он теряется, паникует, начинает совершать ошибочные действия. И все, он уже покойник! В этом деле главное — не попасть под свою пулю. Обидно погибнуть от рук своих же, а часто именно так и бывает. Сколько раз я со своими бойцами попадал под обстрел нашей артиллерии! Бывало, идешь по горам, и вдруг вокруг тебя снаряды начинают рваться. Ложись да молись, чтобы не накрыло. Пока артнаводчик по рации скорректирует огонь, сто раз погибнуть можно!

Давненько не бегал я вот так по лесу с автоматом! Пули шуршали то справа, то слева, то низко над головой. Иногда мне даже казалось, что я по звуку могу отличить «свою» пулю от «чужой». Но это, конечно, сущая ерунда! У «чехов» такие же «калаши», как и у нас.

Я быстро обошел группу из трех человек и, когда они собирались переправляться через ручей, дал длинную очередь. Двое упали, один успел юркнуть в кусты. Встреча с основной группой противника в мои планы не входила, поэтому я забрал их оружие и быстро ретировался. Ничего особенного — обычная спецназовская работа…

* * *

…Лежа в куче хвороста на опушке леса, Док и Адриано давно уже наблюдали за стариком-чеченцем, пасшим на зеленом склоне небольшую отару овец. Помогала ему собака — овчарка. Как только какая-нибудь овечка, увлекшись травой, начинала отставать, овчарка с лаем гнала ее к отаре.

Беглецы рассчитывали двинуться дальше, когда старик со своими овцами скроется из вида, но все вышло иначе.

У кромки леса, у подножия горного пастбища, трава была сочнее, и старик погнал отару вниз — прямо в сторону той опушки, на которой спрятались Док и Адриано.

Неожиданно овчарка, забыв о стаде, кинулась к их убежищу и принялась бешено лаять и рыть лапами землю. Старик, решив, что в хворосте спрятался зайчонок, попытался было оттащить овчарку за ошейник. Но собака так упиралась всеми четырьмя лапами, не желая уходить, что старик даже замахнулся на нее палкой. Он стал вглядываться в кучу хвороста, пытаясь среди наваленных веток что-нибудь увидеть, потом скинул с плеча винтовку и для очистки совести дважды выстрелил в кучу, прежде чем двинуться своей дорогой. Овчарка полаяла еще немного и побежала догонять стадо.

Когда старик с отарой скрылся за склоном, из хвороста раздался тихий стон. Это не повезло Доку — одна пуля старика ушла в землю, а другая угодила ему в ногу. Всю ночь они шли, а под утро спрятались в этой куче, надеясь немного отдохнуть, отлежаться, поспать. Поспали!

— Ранить? Где ранить?

— Сильно течет, Адриано! Промыть надо, перевязать.

— Да-да! — Итальянец начал раскидывать ветви.

— Тихо ты, а то собака вернется! — зашипел на него Перегудов. — Я лучше потерплю немного.

— Нет-нет, терпеть нет. Много крови, можно умирать, — замотал головой Адриано. Он вылез из кучи, закинул на плечо автомат и помог Перегудову подняться.

Док попробовал ступить на раненую ногу, но тут же сморщился от боли.

— Палку мне надо. Костыль.

— Я помогать. Потом палка. — Адриано взвалил Дока себе на плечи и потащил вниз, к ручью.

Около воды он аккуратно опустил Дока на камни.

— Штанину разорвать надо, — сказал Перегудов, но итальянец не понял, и тогда Док показал жестом на его рубахе: — Рвать, рвать!

Адриано кивнул. Послышался треск разрываемой материи.

— Молодец. Теперь рану промыть надо. Понял, нет? Потом вот этим присыплем. — Перегудов вынул из кармана упаковку с сильным антибиотиком. Чеченцы, когда обыскивали, хотели отобрать ее, но он сказал, что без этого не сможет жить, и они оставили лекарство.

Адриано снял с себя рубаху, оторвал один рукав и, тщательно прополоскав его в ручье, принялся аккуратно смывать с раны кровь.

Док заскрипел зубами от боли.

— Ничего, ничего, — бормотал Бернарди. — Сейчас терпеть немного.

Перегудов взглянул на раненую ногу, скривился.

— Хорошо, теперь я сам.

Он аккуратно ощупал рану. Вдруг вскрикнул и повалился на камни без сознания.

— Что? Что? — залепетал Адриано. Он зачерпнул ладонями воды, побрызгал на Дока.

Тот пришел в себя. Сказал, корчась от боли:

— Пуля не очень глубоко. Кость не задета. Надо бы достать, — сказал он.

— Как? — удивился Адриано.

— Молча. Сходи за хворостом, нужно костер развести. Огонь, понял?

Итальянец кивнул и убежал за хворостом. Скоро он вернулся с целой охапкой сухих веток.