Сергей Синякин - Младенцы Медника

• Название: Младенцы Медника
• Автор: Сергей Синякин
• Жанр: Научная Фантастика

Клиника в Израиле. Родильное отделение. Двое неизвестных под угрозой применения оружия заставляют дежурную медсестру показать им ребенка, рожденного Эллен Гриц, недавно переселившейся из России. Их намерения несомненны – убить младенца. Однако в последний момент один из убийц перерезает горло своему напарнику. А потом и себе…

---

– Да все, что угодно, - сказал Нечаев. - Все, что угодно, Рома. Это может быть картина, а может оказаться статуэткой, бутылкой какого-то редкостного вина… Все, что угодно!

В дверь постучали.

– Можно? - послышался из-за двери знакомый голос и в кабинет вошел Примус… тьфу ты! - оперуполномоченный Николай Евграфов. - Докладываю по случаю возвращения из командировки, шеф!

– Быстро же ты управился, - удивился Нечаев. - Садись, Коля, докладывай.

– Докладывать особо нечего, - сказал Примус. - Телевизор и видак я привез, они у Мелитона дома стояли. Все чин по чину, номера с паспортными данными совпали. И сомнений никаких, что это нашего доктора вещички. Я и корешки билетов на поезд до Царицына изъял, и справку в железнодорожной кассе получил. Привязать мы их к нашему доктору сможем. А мотив преступления?

– Мотивы пусть следователь ищет, - веско сказал Калган. - Мы работу сделали, преступников нашли…

– А труп неизвестного с недостроенного дома по улице Тимирязева куда спишем?

– А чего его списывать? - удивился Калгин. - Отказным материалом пойдет. Признаков насильственной смерти не обнаружено. А по огнемету материалы в военную прокуратуру передадим. У нас огнеметы в магазинах не продаются. Если нашли его, значит, где-то у военных утечка. Вот и пусть ищут!

– И тебе не интересно, зачем Вахт с Мачарашвили в Израиль поехали, почему они ребенка Гриц не то похитить, не то убить пытались? - удивился Нечаев.

Калгин снисходительно глянул на него. Как на ребенка.

– Так к нашему убийству это отношения не имеет, - сказал. - Пусть евреи и разбираются в причинах их поступков. А у нас дело ясное: убили, значит, убили. А мы, значит, нашли.

– Да, Сергей Иваныч, - сказал Примус, глядя, как сердито спорят между собой начальники. - Там еще одна заморочка. С полгода назад эти хмыри в Земное Братство вступили. У них в Ростове с разрешения губернатора храм Четырехликого открыли. Они там послушниками были.

– В храме был?

– Был, - сказал Примус. - Обалденные хоромины. Проверка на ДНК тоже принесла свои плоды: плоть под ногтями убитого принадлежала Мелитону Мачарашвили.

– Ну, мужики, теперь дело техники, - радостно сказал следователь. - Закреплюсь немного, а потом подробно все распишу в постановлении и прекращу дело за смертью обвиняемых. А карточка все равно на раскрытие пойдет. А я уж боялся, что зависнет дело и будут меня за него дергать.

– А если что-то случится? - настаивал Нечаев. - Вон, недавно на Редигер покушались!

– А вот когда случится что-нибудь, тогда и будем разбираться, - неуверенно пробормотал следователь, отводя взгляд в сторону.

– Со свежими покойниками? - уточнил Нечаев. - Так ведь и погоны потерять можно.

– Начальство не поймет, если я при установленных убийцах дело буду держать без решения, - сказал следователь. - Я понимаю, но и вы понимать должны. Ну, недельку я еще возиться буду, техническую сторону оформлять… Этого хватит?

– Так ведь мы не таксисты, а ты не пассажир, - качнул головой Нечаев. - Это там можно спросить: десятки до центра хватит?

***

– У меня очень мало времени, - сказал заместитель директора института Хвощев. Директор был в отъезде, поэтому Примус договорился о встрече с его заместителем. Ему хотелось выяснить некоторые детали из жизни покойного Медника. - Тридцать минут, больше я вам уделить не могу.

– Попробуем уложиться, - оперуполномоченный Евграфов плюхнулся на стул, раскрывая блокнот. - Только смею заметить, Дмитрий Степанович, я человек не менее занятой.

Хвощев снял очки, тщательно протер линзы, водрузил очки на пористый нос и недоуменно и гневно уставился на нахала. Может, на сотрудников института этот взгляд и действовал, но Примусу на него плевать хотелось - невелика шишка, в свое время Примусу и с более влиятельными людьми беседовать доводилось.

– Убили-то вашего сотрудника, - сказал Примус укоризненно.

– Бывшего, - нервно сказал Хвощев. - Бывшего… э-эээ… напомните мне свое имя-отчество?

«Это он мне разницу между нами хочет показать, - понял Примус, - намекнуть, так сказать, что с вершины его положения я блохой, ничего не значащей, кажусь».

– Николай Александрович, - быстро подсказал он. - А вас - Дмитрий Степанович. Мне бы хотелось узнать, над чем в вашем институте работал покойный Медник?

Хвощев с видимым превосходством оглядел опера.

– Видите ли, молодой человек, - медленно сказал он, - не знаю, хватит ли вашей подготовки, чтобы понять те проблемы, над которыми бьются ученые? У вас ведь в милиции, как я понимаю, главная задача - хватать и не пущать, не так ли? А методы научной работы совсем, совсем иные!

– А вы попробуйте, - предложил Примус. - Вдруг пойму?

Хвощев дернул брыластой щекой, похоже, Примус своим нахальством и бесцеремонностью уже стал его донимать, хотя их беседа едва началась.

– Ну, что ж, - сказал заместитель директора института. - Давайте попробуем!

И, уже совершенно не скрывая раздражения и пренебрежения к оперуполномоченному, добавил:

– Чем черт не шутит! Кофе будете пить?

– Не откажусь, - к видимому неудовольствию ученого отозвался Примус.

Хвощев нажал кнопку на селекторе и сказал секретарше:

– Лидочка, нам два кофе. Нет, сервиз не нужен. Лучше что-нибудь повместительней. И кофе сделай покрепче.

Прихлебывая быстро принесенный секретаршей кофе, Хвощев начал просвещать Евграфова.

– Все началось еще в середине восьмидесятых годов. В Институте физико-технических проблем АН над изучением свойств ДНК работал старший научный сотрудник Петр Гаряев. Вы его не знаете, но это неважно. Так вот, совершенно неожиданно для себя он с коллегами получил удивительные результаты. Однажды после бесконечной череды экспериментов исследователи случайно измерили спектр пустого места, на котором несколькими минутами раньше находился препарат ДНК, и луч лазера рассеялся, будто на пути его встала преграда. Спектр получился таким, словно в пустом пространстве по-прежнему находилась ДНК. Потом они расплавили в кювете клеточные ядра и записали на спектрометр, что с ними происходит. Кювету с расплавленной и тем самым уничтоженной ДНК убрали, но лазерный луч снова на что-то наткнулся. Как удалось установить позднее - это были фантомы умерших ДНК. Во время плавления ядер произошла некая «запись» информации с ДНК расплавленных клеток. Тогда исследователи пришли к выводу, что фотоны, рассеянные молекулами ДНК, локализуются в металлических стенках кюветного отделения прибора, образуя своеобразный фантом, в котором зафиксировалась определенная информация.

Медник как раз занимался изучением этого фантома. Спектрометр «Малверн» регистрировал фантом сорок дней. Не исключено, что такой же фантом остается и после смерти каждого из нас. Отсюда можно, кстати, сделать вывод, что сороковины имеют какое-то практическое значение, и наши предки обладали знанием, которое мы бесповоротно утратили.

Пока доступно?

– Более чем, - коротко отозвался Примус, рисуя в блокноте черта с оленьими рогами.

Хвощев поставил чашку на стол, заложил руки за спину и сделал несколько шажков по кабинету.

– В ходе исследований удалось набрести на определенный эффект, ранее не известный науке: наш Гнатюк, исследуя лазерным лучом хромосомы собственной спермы, завернул луч в резонатор лазера и оказался под воздействием излучения. Фотоны, превратившиеся в радиоволны, считали информацию с хромосом в кювете и, если можно так выразиться, обстреляли экспериментатора. Он чуть не погиб: температура его тела поднялась до сорока одного градуса, он не мог пошевелиться, оказался полностью парализован. Организм перестал принимать пищу… Короче, выкарабкался чудом. Но через некоторое время в лаборатории с большей осторожностью повторили эксперимент - и что же? Тяжелых последствий не было. Медник предположил, что люди, подвергшиеся подобному облучению, приобретают волновой иммунитет.

Заместитель директора увлекся. Похоже, он даже забыл о своих сомнениях в способностях оперуполномоченного Евграфова.

– Представляете себе - волновой иммунитет! - сказал он. - А какое это широкое поле для новых идей и открытий! Как, например, до сих пор пытаются предупредить одно из самых страшных вирусных заболеваний - грипп? Сыворотками. А вирус гриппа, как и вирус СПИДа, а с ними и многие другие виды вирусов, обладает способностью видоизменяться. После таких видоизменений, их называют мутациями, организм не узнает «старые новые» вирусы. Обычно болезнь поражает человека, если вирус попал в строго определенные места клеток и хромосом - так называемые «сайты-посадки». У вирусов есть система «радарной наводки», те самые волновые излучения и радиоволны, благодаря которым они легко распознают район внедрения в хромосомы. Надо сказать, что и сам вирус напоминает лунный модуль, приземляющийся в строго определенные места. Но если сканирующее поле вируса исказить, то он и его хромосома не узнают свое место посадки и «приземлятся» на другое, безопасное для человека. Никакого заражения не произойдет. Можно еще с помощью волновой генетики создать ложные места посадки. Этим занимался Гаряев в Москве, это же направление отрабатывал по предложению директора института Медник. Представляете перспективность подобных исследований? Можно лечить рак, массу инфекционных заболеваний…