Уильям Теккерей - Кольцо и роза, или История принца Обалду и принца Перекориля

• Название: Кольцо и роза, или История принца Обалду и принца Перекориля
• Автор: Уильям Теккерей
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1970

Сатирическая сказка классика английской литературы XIX века. В ней равно достается и самодурам-тиранам, и их угодливым приближенным, и вообще всем ханжам, лицемерам, невеждам и глупцам, которых очень трудно исправить, но можно остро и зло высмеять, чтобы никому не захотелось следовать их примеру.

Мастерски выполненные карикатурные рисунки автора прекрасно дополняют текст.

---

— Вставайте, ваше благородие, оно уже, с вашего позволения, без десяти минут восемь.

Уж его казнят вот-вот, Но Розальба всех спасет.

И вот бедный Обалду поднялся с постели — он улегся в одежде (вот ведь лентяй!), — стряхнул с себя сон и сказал, что он ни одеваться, ни завтракать, спасибо, не будет; и тут он заметил пришедших за ним солдат. Ведите! — скомандовал он, и они повели его, растроганные до глубины души. И они вышли во двор, а оттуда на площадь, куда пожаловал проститься с ним король Перекориль; его величество сердечно пожал бедняге руку, и печальное шествие двинулось дальше, как вдруг — что это?

«Р-Р-РРРР!..»

То рычали какие-то дикие звери. А следом, к великому страху всех мальчишек и даже полисмена и церковного сторожа, в город на львах въехала кто бы вы думали? — Розальба.

Дело в том, что когда капитан Атаккуй прибыл в замок Львиный Зев и вступил в беседу с королем Заграбасталом, львы выскочили в распахнутые ворота, съели в один присест шесть гвардейцев и умчали Розальбу, — она по очереди ехала то на одном, то на другом, — и так они скакали, пока не достигли города, где стояла лагерем армия Перекориля.

Когда король услышал о прибытии королевы, он, разумеется, оставил свой завтрак и выбежал из столовой, чтобы помочь ее величеству спешиться. Львы, сожрав Окаяна и всех этих гвардейцев, стали круглыми, как боровы, и такими ручными, что всякий мог их погладить.

Едва Перекориль — с величайшей грацией — преклонил колена и протянул принцессе руку, как подбежал Обалду и осыпал поцелуями льва, на котором она ехала. Он обвил руками шею царя зверей, обнимал его, смеялся и плакал от радости, приговаривая:

— Ах ты, мой милый зверь, как же я рад тебя видеть и нашу дражайшую Бет… то есть Розальбу.

— О, это вы, бедный Обалду? — промолвила королева. — Я рада вас видеть. — И она протянула ему руку для поцелуя.

Король Перекориль дружески похлопал его по спине и сказал:

— Я очень доволен, Обалду, голубчик, что королева вернулась жива-здорова.

— И я тоже, — откликнулся Обалду, — сами знаете почему.

Тут приблизился капитан Атаккуй. — Половина девятого, государь, сказал он. — Не пора ли приступить к казни?

— Вы что, рехнулись?! — возмутился Обалду.

— Солдат знает одно: приказ, — отвечал Атаккуй и протянул ему бумагу, на что его величество Перекориль с улыбкой заметил:

— На сей раз принц Обалду прощен, — и с превеликой любезностью пригласил пленника завтракать.

Смех, веселье, клятвы, ласки - Все счастливые, как в сказке!

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, в которой описывается жестокая битва и сообщается, кто одержал в ней победу

Когда его величество Заграбастал узнал о событии, нам уже известном, а именно о том, что его жертва, прекрасная Розальба, ускользнула из его рук, он пришел в такое неистовство, что пошвырял в котел с кипящим маслом, приготовленный для принцессы, лорд-камергера, лорд-канцлера и всех прочих попавшихся ему на глаза сановников. Потом он двинул на врага свою армию, пешую и конную, с пушками и бомбардами, а впереди несметного войска поставил, ну, но меньше чем двадцать тысяч трубачей, барабанщиков и флейтистов.

Разумеется, передовые части Перекориля донесли своему государю о действиях врага, но он ничуточки не встревожился. Он был настоящий рыцарь и не желал волновать свою прекрасную гостью болтовней о грозящих боях. Напротив, он делал все, чтобы развлечь ее и потешить: дал пышный завтрак и торжественный обед, а вечером устроил для нее бал, на котором танцевал с нею все тапще подряд.

Бедный Обалду опять попал в милость и теперь разгуливал на свободе. Ему заказали новый гардероб, король величал его «любезным братом», и все вокруг воздавали ему почет. Однако нетрудно было заметить, что на душе у него скребут кошки… А причина была в том, что бедняга вновь до смерти влюбился в Бетсинду, которая казалась еще прекрасней в своем новом изысканном туалете. Он и думать забыл про Анжелику, свою законную супругу, оставшуюся дома и тоже, как вы знаете, не питавшую к нему большой нежности.

Поведем их под венец, Ну, а Храбусу — конец!

Когда король танцевал с Розальбой двадцать пятую по счету польку, он вдруг с удивлением заметил на ее пальце свое кольцо; и тут она рассказала ему, что получила его от Спускунет: наверно, фрейлина подобрала колечко, когда Анжелика вышвырнула его в окошко.

— Да, — промолвила тут Черная Палочка (она явилась взглянуть на эту пару, относительно которой у нее, как видно, были свои планы), — я подарила это колечко матери Перекорпля; она (не при вас будь сказано) не блистала умом. Колечко — волшебное: кто его носит, тот кажется всему свету на редкость красивым. А бедному принцу Обалду я подарила на крестинах чудесную розу: пока она при нем — он мил и пригож. Только он отдал ее Анжелике, и та опять мигом стала красавицей, а Обалду-чучелом, каким был от роду.

— Право, Розальбе нет в нем нужды, — сказал Перекориль, отвешивая низкий поклон. — Для меня она всегда красавица, к чему ей волшебные чары! О сударь!.. — прошептала Розальба. — Сними же колечко, не бойся, — приказал король и решительным движением сдернул кольцо с ее пальца; и она после этого ничуть не показалась ему хуже.

Король уже решил было закинуть его куда-нибудь, — ведь оттого, что все сходили по Розальбе с ума, на нее только сыпались несчастья, — но, будучи монархом веселым и добродушным, он, заметна бедного Обалду, ходившего с убитым видом, промолвил:

— Любезный кузен, подойдите-ка сюда и примерьте это колечко. Королева Розальба дарит его вам.

Колечко было до того чудодейственное, что стоило Обалду надеть его, как он тут же всем показался вполне представительным и пригожим молодым принцем, — щеки румяные, волосы белокурые, правда, чуточку толстоват и еще кривоног, но такие на нем красивые сапоги желтого сафьяна, что про ноги никто и думать не думал. Обалду посмотрел в зеркало, и на душе у него сразу стало куда веселей; он теперь мило шутил с королем и королевой, напротив которых танцевал с одной из самых хорошеньких фрейлин, а когда пристально взглянул на ее величество, у него вырвалось:

— Вот странно! Она, конечно, хорошенькая, но ничего особенного.

— Совсем ничего! — подхватила его партнерша. Королева услышала это и сказала жениху: — Не беда, лишь бы я нравилась вам, мой друг. Его величество ответил на это нежное признание таким взглядом, какой не передать ни одному художнику.

А Черная Палочка сказала:

— Да благословит вас бог, дети мои! Вы нашли друг друга и счастливы. Теперь вам понятно, отчего я когда-то сказала, что обоим вам будет только полезно узнать, почем фунт лиха. Ты бы, Перекориль, если бы рос в холе, верно, и читал бы лишь по складам — все блажил бы да ленился и никогда бы не стал таким хорошим королем, каким будешь теперь. А тебе, Розальба, лесть вскружила бы голову, как Анжелике, которая возомнила, будто Перекориль ее недостоин.

— Разве кто-нибудь может быть достойным Перекориля?! — вскричала Розальба.

— Ты — моя радость! — ответил Перекориль.

Так оно и было; и только он протянул руки, чтобы обнять ее при всей честной компании, как вдруг в залу вбежал гонец с криком:

— Государь, враги!

— К оружию! — восклицает король.

— Господи помилуй!.. — лепечет Розальба и, конечно, падает в обморок.

Принц поцеловал ее в уста и поспешил на поле брани.

Топот, гомон, скрежет, крики; Кони ржут, сверкают пики…

Фея снабдила царственного Перекориля такими доспехами, которые были не только снизу доверху разубраны драгоценными каменьями, — прямо глазам больно смотреть! — но еще вдобавок непромокаемы и не пробиваемы ни мечом, ни пулей; так что в самом жарком бою молодой король разъезжал себе преспокойно, словно он был какойнибудь британский гренадер на Альме. Если бы мне пришлось защищать родину, я бы хотел иметь такую броню, как у Перекориля; впрочем, он ведь сказочный принц, а у них чего только не бывает!

Кроме волшебных доспехов, у принца был еще волшебный конь, который бегал любым аллюром, и еще меч, что рос на глазах и мог проткнуть одним махом все вражеское войско. Пожалуй, с таким оружием Перекорилю не к чему было выводить на, поле боя своих солдат; тем не менее они выступили все до единого в великолепных новых мундирах; Атаккуй и оба королевских друга вели каждый по дивизиону, а впереди всех скакал молодой король.

Если бы я умел описывать баталии, подобно сэру Арчибальду Элисову, я бы потешил вас, друзья мои, рассказом о небывалой битве. Ведь там сыпались удары, зияли раны; небо почернело от стрел; ядра косили целые полки; конница летела на пехоту, пехота теснила конницу; трубили трубы, гремели барабаны, ржали лошади, пели флейты; солдаты орали, ругались, вопили «ура», офицеры выкрикивали: «Вперед, ребята!», «За мной, молодцы!», «А ну, наподдай им!», «За правое дело и нашего Перекориля!», «Заграбастал навеки!». Как бы я, повторяю, желал нарисовать все это яркими красками! Но мне не хватает уменья описывать ратные подвиги. Одним словом, войска Заграбастала, были разбиты столь решительным образом, что, даже будь на их месте русские, вы и тогда не могли бы пожелать им большего поражения.