Белва Плейн - Гобелен

• Название: Гобелен
• Автор: Белва Плейн
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-238-X

Найти идеальную возлюбленную невозможно, это все равно, что вздыхать о призраке. Запутавшись в своих привязанностях, герой романа Поль Вернер довольно долго пытается найти выход из этого любовного лабиринта.

---

Поль тоже был причастен к «освобождению» Мэг, так как именно он добился разрешения на ее учебу в колледже от Элфи и Эмили, родителей Мэг. Они бы всегда держали ее дома, зависимую и неразвитую. «Ей нелегко придется с ними, когда она попытается выйти замуж», – подумал он.

Он пересел на свободное место рядом с ними.

– Какой сюрприз! Семейный выезд! – сказала Ли с насмешкой.

– А что вас привело сюда? – в тон ей ответил Поль. – Неужели вас интересует политика?

Ли улыбнулась:

– Ты же хорошо знаешь, что нет. Но я не могла разочаровать Хенни.

Мэг сказала серьезно:

– Я хотела пойти. В школе было так много разговоров о том, что происходит по всей стране. Даже на Радклиф напали как на радикалов, так как они обсуждали законы о труде! Можешь представить? Поэтому, когда папа сказал сегодня за обедом, что дядя Дэн будет выступать, я решила пойти.

– Однако твоего папы здесь нет, – заметил Поль с некоторым злорадством.

Теперь смеялась Мэг:

– О, ты же знаешь, что папа не любит, когда ввязываются в дела правительства! У каждого свои заботы.

У Мэг были правильные, типично английские черты лица, она была похожа на мать; но улыбка у нее была отцовская. «Ей следует почаще улыбаться», – подумал Поль. Он не знал, много ли она встречается с мужчинами, но решил, что, пожалуй, нет.

На сцене появился Дэн в сопровождении председателя собрания. Шум в зале быстро стих, и все приготовились слушать.

Председатель, мужчина с лохматой головой, стал представлять публике Дэна, произнося высокопарные фразы с иностранным акцентом:

– Этот выдающийся ученый, этот замечательный педагог, человек долга, который пришел сюда, чтобы обратить наше внимание на…

Дэн, явно смущенный, неловко сидел, вцепившись в подлокотники кресла.

Время мало изменило его. Только в густых волосах появились серебряные нити, а выражение лица было по-прежнему живым, и костюм, как с улыбкой отметил Поль, был все таким же мятым. Откинувшись на спинку стула, Поль задумался о своем, едва прислушиваясь к тому, что говорил Дэн. Он так хорошо знал все, что тот собирался сказать, что мог бы произнести эту речь сам. Кроме того, существует только одна точка зрения, которой должны придерживаться здравомыслящие граждане.

– Мы собрались здесь, – говорил Дэн, – чтобы решить, что нам следует делать для предотвращения новой войны. В следующей войне, позвольте вам заметить, не будет никаких безопасных кварталов, где смогут продолжать комфортную жизнь сборщики налогов, продажные политики и милитаристы, пока погибают молодые на фронте… Мы должны заставить замолчать людей, которые заткнули бы нам рты… тот сорт людей, которые богатеют за счет войны…

Поль поморщился. Не все, кто сделал деньги во время войны, милитаристы. Во всяком случае, не его отец, который просто давал взаймы союзникам, когда они нуждались в деньгах, – война стоит денег. Богу известно, что его отец никогда не хотел ни войны, ни участия Поля в ней. Но дело процветало. Должны ли они отдать все? Ну, они всегда много отдавали и все еще отдают.

Всегда в присутствии Дэна он чувствовал себя обороняющимся, не от Дэна, от себя самого. Дэн говорил:

– Сейчас они набрасываются на дома поселенцев! «Рассадники коммунизма в Америке», – говорят они. Ну, я бы хотел довести до их сведения, что эти опасные дамы вышли, как сказали бы, из лучших семей. О, эти опасные дамы, совращающие иммигрантов уроками кулинарии, английского и ухода за детьми…

В аудитории смеялись.

– Да, конечно, вам смешно. Вы понимаете нелепость происходящего. Теперь они осуждают международную конференцию женщин за мир. Вспомните, когда они встречались в Цюрихе, чтобы повлиять на заключение Версальского договора? Ну, я бы сказал, что очень плохо, что те женщины не смогли повлиять, потому что в этом договоре посеяны семена следующей войны, если только мы здесь не сделаем что-нибудь для ее предотвращения.

Дэн повысил голос. В комнате стояла абсолютная тишина. «Он знает, как заворожить их, он оратор», – подумал Поль, а потом забеспокоился, потому что Дэн тратил слишком много сил и эмоций. Таблетки потребуются ему, прежде чем он закончит речь.

Дэн поднял руку, восклицая:

– Да, я утверждаю, что опасность представляют эти фальшивые патриоты! Они нагло врут. Все их пророчества не сбылись и оказались ложью, и им это известно! Майские демонстрации последних лет, на которых, нас пугали, будут взрывы и насилие, – были они?

По залу прошел шум:

– Нет, нет.

– Им бы хотелось продолжать возрождение сил войны и законы против шпионажа. Они глумятся над конституционными гарантиями свободы слова и свободы печати. Невинные люди были арестованы и брошены в тюрьму. Это нарушение законных прав, это…

Дэн задохнулся. Сейчас он кричал, вцепившись в трибуну, и встревоженный Поль подумал, что не следовало разрешать ему приходить сюда.

– Послушайте, что пришлось сказать о происходящем Кларенсу Дарроу!

Дэн вытащил лист бумаги, надел очки, и – три человека в темных костюмах оказались на сцене. В ту же минуту двери в дальнем конце зала распахнулись с громким стуком. В желтоватом свете, хлынувшем из коридора, по проходу побежала дюжина полицейских.

– Что за черт! – воскликнул Поль. Аудитория охнула, заволновалась, засуетилась, пытаясь понять, что происходит.

– Казаки! – крикнул кто-то.

Полицейские встали вдоль стены, сердито глядя на собравшихся. Закричала какая-то женщина, а потом, так же внезапно, как началась, суета прекратилась, и в зале стало тихо.

Один из мужчин в темных костюмах достал значок.

– Вы Лео… – Он назвал какое-то сложное имя, возможно, неправильно произнесенное.

– Я! – отозвался председатель, который был на полголовы ниже своего следователя. – Я! – с вызовом повторил он.

Мэг вцепилась в руку Поля:

– Что это? Что происходит?

– Министерство юстиции, судебные исполнители, – прошептал ей Поль. Его глаза следили за Дэном, который тяжело сел на стул. Начинается сердечный приступ или он просто испугался? Сердце Поля стучало, как барабан.

– Лео, – опять неразборчивое имя, – вы арестованы. Вы член коммунистической рабочей партии и представляете угрозу спокойствию и установленному порядку в Соединенных Штатах. Я требую, чтобы вы указали среди присутствующих других активных членов вашей организации.

– Безусловно, нет, – ответил Лео.

– Это было бы намного проще, чем заставлять нас производить личный досмотр каждого в этом зале для опознания.

Раздались возмущенные крики:

– Это Америка! Где вы, думаете, находитесь? Предъявите ваши полномочия!

К краю сцены подошел второй судебный исполнитель:

– Потише, пожалуйста.

Он говорил твердо и вежливо, как обычно выступают перед каким-нибудь консервативным собранием. Очевидно, он получил указания не допускать насилия. Арестованных должны были просто тихо увезти.

– Мы имеем предписание на обыск помещения и присутствующих здесь лиц. Для вашей же пользы будет лучше подчиниться добровольно. Пожалуйста, слева и справа от центрального прохода, встаньте вдоль стены!

Поль огляделся. Ли и Мэг сидели рядом с проходом недалеко от выхода. Мужчины и женщины, одни покорно, другие с явной досадой, выстраивались у стены. Поль подхватил под руку Ли и испуганную, готовую заплакать Мэг.

– Уходите отсюда! Быстро, я сказал! Черт побери! – кричал он, проталкивая их сквозь толпу. Через минуту они были у выхода. Полю удалось в общей суматохе выпихнуть женщин за дверь до того, как полицейский бросился ее закрывать.

Люди на сцене теперь допрашивали Дэна.

– Я не явлюсь членом какой-либо организации. Никогда не был, – слышал Поль его ответы.

Дэна попросили вывернуть карманы. Осмотрели его бумажник. Ничего противозаконного у него, конечно же, не нашли. Ну а его недавние слова? Поль попытался вспомнить речь Дэна. Но что бы они ни говорил, он имел на это полное право. Во всяком случае, так всегда было в этой стране… На сцене остались только Дэн, Лео и один из полицейских. Означает ли это, что Дэн арестован?

Полицейские начали досматривать людей, выстроенных вдоль стен. Внимательно и спокойно они изучали содержимое их карманов и портфелей. Звучали слабые протесты, заверения в невиновности, некоторые женщины плакали, некоторые мужчины возмущались. Досматривающие не обращали на это ни малейшего внимания, методично разделяя толпу.

Многих отпускали. Поль подумал, что вся процедура займет не менее двух часов, и настроился на ожидание.

Неожиданно его вызвали и попросили показать содержимое карманов. Может быть, он выделялся своей одеждой на этом собрании и тем внушал подозрение? Как бы то ни было, он подчинился и вытащил все из карманов: данхилскую трубку и кисет, портсигар с монограммой, пару серых замшевых перчаток, золотой ключ от дома на золотой цепочке – подарок Мими на его прошлый день рождения.