Роберт Хайнлайн - Человек, который продал Луну

• Название: Человек, который продал Луну
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика

Премия за достижения в научной фантастике «Хьюго»-1951 (ретроспективная, вручалась в 2001 г.), категория «Повесть».

Харриман был финансовым гением, щедро сыпавшим невообразимыми идеями. Любая его «авантюра» приносила доход…

А сам Харриман мечтал побывать на Луне, несмотря на то, что космических кораблей, способных достичь Луны, еще не существовало. Но Харримана подобные пустяки не могли остановить, ведь если хочешь побывать на Луне – нужно построить ракету и полететь туда.

Как же добыть денег на реализацию такого дорогостоящего проекта? Да просто развернуть рекламную компанию, продать «земельные» участки на лунной поверхности и на полученные деньги осуществить свою мечту…

© Sashenka www.fantlab.ru

---

Харриман шлепнул кредиткой о стол.

– Верно, мистер Джонс?

Джонс слегка улыбнулся.

– Верно, друг мой.

Он спрятал бумажку.

– Вставлю ее в рамку. Пусть внуки видят, как легко иногда делать деньги.

Энтенса тем временем переводил взгляд с Джонса на Харримана и обратно.

– Отлично, – сказал Харриман. – Джентльмены! Мастер Джонс определил стоимость доли одного человека в стоимости спутника нашей планеты. Народу у нас около трех миллиардов; стало быть. Луна оценивается в тридцать миллиардов долларов.

Он вынул пачку денег.

– Есть еще идиоты? Покупаю каждый предложенный пай по десятке!

– Даю двадцать! – воскликнул Энтенса. Харриман грустно посмотрел на него:

– Не надо, Джек. Мы ведь заодно. Давай вместе скупать паи по десять.

Диксон постучал по столу, призывая к порядку.

– Джентльмены! Прошу вас заключать подобные сделки после собрания. Кто поддерживает предложение мистера Харримана?

Гастон Джонс сказал:

– По процедуре я обязан довести предложение мистера Харримана до голосования. Прошу поднять руки.

Возражений не последовало. Провели голосование. Одиннадцать против трех. Харриман, Энтенса и Стронг – за, остальные против. Но не успел кто-то предложить разойтись, как Харриман вскочил:

– Я так и думал. Но раз уж Компания более не заинтересована в космических полетах, не будете ли вы любезны продать мне кое-что из патентов, технологий, оборудования, словом, всего, что находится во владении Компании, связано с космосом и не имеет отношения к производству энергии на Земле? Короткий наш медовый месяц со спутником оставил кое-какие запасы, и я хочу задействовать их. Ничего формального: только решение, что политика Компании направлена на всяческое мне содействие, разумеется, не в ущерб своим интересам. Ну как, джентльмены? Это избавит вас от хлопот со мной.

Джонс снова принялся изучать свою сигару.

– Не вижу причин для отказа, джентльмены… Говорю это вам как лицо незаинтересованное.

– Да, Делос, это можно, – согласился Диксон. – Только продавать не будем, мы все дадим вам в долг. Значит, если вам удастся сорвать банк. Компания сохранит свой интерес. Есть возражения?

Возражений не было. Решение внесли в протокол как стратегию Компании, и собрание было закрыто.

Харриман чуть задержался, чтобы посекретничать с Энтенсой и назначить ему встречу. Гастон Джонс, разговаривавший в дверях с Диксоном, помахал компаньону Харримана Стронгу.

– Джордж, можно личный вопрос?

– Давайте. Только ответа не гарантирую.

– Я всегда считал вас человеком здравомыслящим. Скажите, почему вы поддерживаете Харримана? Он же не в своем уме!

Ответил Стронг не совсем уверенно:

– Я бы должен вас одернуть, он ведь – мой друг… Однако не могу. И все же, черт побери, всякий раз, как у Делоса появлялась дикая идея, она вскоре становилась реальностью! Я терпеть не могу поддерживать его: это заставляет меня нервничать… Но его предчувствиям научился доверять – больше, чем чьим-либо точнейшим финансовым отчетам.

Джонс поднял бровь:

– У него что, дар Мидаса?

– Можно сказать, да.

– Что ж, не будем забывать, чем Мидас кончил. До свидания, джентльмены.

Харриман наконец отпустил Энтенсу, и Стронг присоединился к нему. Диксон проводил их задумчивым взглядом.

Дом Харримана построен был еще в те времена, когда всякий, кто мог, старался поселиться где-нибудь на периферии, да вдобавок – закопаться поглубже в землю. Поэтому над поверхностью виден был лишь коттедж-купол с мощным слоем брони под облицовкой, вокруг которого раскинулся искуснейше спланированный парк. Под землю же дом уходил на несколько этажей и защищен был вполне надежно – разве что бомба упадет прямо на крышу. В случае чего дом мог обеспечить жильцов и воздухом в течение целой тысячи часов. Когда настали «смутные времена», хозяева были вынуждены снести обычную ограду вокруг парка и выстроить взамен новую – с виду точно такую же, однако способную остановить даже танковую атаку.

Ворота тоже не давали поводов для тревоги: новое оборудование охраняло их куда надежнее хорошо вышколенных сторожевых псов.

Вдобавок «крепость» Харримана была снабжена почти всеми мыслимыми удобствами. Дорого, конечно, но тут Харриман не жался – Шарлотте дом очень нравился и являлся предметом постоянных ее забот и попечения. В самом начале их супружеской жизни она безропотно сносила все неудобства тесной квартирки над бакалейным магазином; если теперь ей нравится играть с домом «в замок», что на это можно возразить?

Но сейчас Харриман, считай, с нуля начинал новое дело. Несколько тысяч, ежемесячно уходящих на содержание и налоги, могли ощутимо повлиять на ход событий и направить их либо к госпоже Удаче, либо – к судебному исполнителю. Вечером, после ужина, Харриман решился поговорить с супругой. Как только подали кофе и портвейн, он обратился к Шарлотте:

– Дорогая! А почему б тебе не поехать во Флориду? Отдохнешь пару месяцев…

– Во Флориду?! – Жена изумленно уставилась на него. – Делос, ты с ума сошел! Флорида в это время года невыносима!

– Или в Швейцарию… Да выбирай сама местечко по вкусу и устрой себе настоящий отдых!

– Ох, Делос. Ты снова что-то затеял.

Хариман подавил вздох. «Что-то затеять» для любого мужа было непростительным, даже названия не имеющим грехом. «Что-то затеявший» муж немедля подвергался беспощадному осуждению и суровому наказанию. Он на минуту представил себе, что стряслось бы, если б мужчины всегда и во всем обязаны были подчиняться женщинам – их логике и принципам – точь-в-точь сопливые школяры под присмотром строгого учителя…

– Возможно. Слушай, а этот дом… Он не напоминает тебе известного белого слона? Работать не заставишь – все же священное животное; однако жрет не меньше обычного серого работяги.

– И что?

– Давай его продадим. И землю, она теперь в цене. А со временем построим вместо этого бомбоубежища что-нибудь современное. Как ты считаешь?

Это Шарлотту заинтересовало.

– Да, я уже думала… Делос, я представляю себе… Словом, совсем небольшое шале где-нибудь в горах. Ничего показного, не больше двух… нет, трех слуг. Но, пока мы не построимся, этот дом продавать не следует – иначе где же нам жить?

– Но я же не сию минуту собираюсь строить, – осторожно возразил Харриман.

– А почему нет? Мы с тобой, знаешь, не молодеем, и если хотим иметь что-либо в жизни, то лучше нам с этим не медлить. Ты ни о чем не беспокойся; я сама все организую.

Харриман мысленно прикинул все «за» и «против». Пожалуй, стоит дать ей денег на «небольшое шале». Тогда ей, во всяком случае, придется жить в отеле рядом с местом строительства, а значит, можно будет сбыть с рук эти чудовищные катакомбы. Участок менее чем в десятке миль от города-дороги принесет гораздо больше, чем надо на ее «шале». Кроме того, бумажник Харримана перестанет ежемесячно худеть на несколько тысяч.

– Похоже, ты права, – согласился он. – Но если начинать строительство сейчас, то за ним придется присматривать на месте, и ты все равно здесь жить не сможешь. Давай избавимся от этого дома. Налоги, содержание – все это стоит громадных денег!

Супруга покачала головой.

– Делос, хватит об этом. Здесь мой дом.

Харриман раздавил в пепельнице едва раскуренную сигарету.

– Ты уж извини, Шарлотта, но тут придется выбирать. Оставшись здесь, ты не сможешь заниматься строительством. Если тебе так уж хочется жить здесь, давай переберемся в коттедж наверху и выставим всех этих прихлебателей, которые все равно только без толку под ногами путаются. Сейчас нам, как никогда, следует экономить.

– Уволить слуг? Делос, если ты думаешь, что я могу взвалить на себя…

– Прекрати! – Он поднялся и отшвырнул салфетку. – Ведение хозяйства вовсе не требует легиона дармоедов. Когда мы поженились, ты и без них отлично справлялась. Да, сама стирала и гладила, зато хозяевами в доме были мы, а не слуги! Все! Оставим дворецкого и повара, а остальных я вышвырну вон!

Жена будто и не слышала:

– Будь любезен, сядь и успокойся, Делос. Почему нам сейчас необходимо экономить? Что у тебя стряслось?

Утомленный, Харриман сел и ответил:

– Со всяким может что-нибудь стрястись…

– Само собой. И все-таки? Почему ты уходишь от ответа?

– Шарлотта! Мы уже давно договорились, что свои дела я оставляю в конторе. Что касается дома… Ну зачем он нам – такой громадный? Другое дело – если б у нас была куча детишек…

– А-а! Ты снова меня этим попрекаешь!

– Видишь ли, Шарлотта, – устало отозвался Харриман, – я никогда тебя этим не попрекал и сейчас не собираюсь. Я всего-то однажды предложил тебе пойти к врачу и выяснить, в чем тут загвоздка. Однажды предложил, а после двадцать лет был перед тобой виноват. И хватит об этом. Я говорю только о том, что нам двоим нет нужды в двадцати двух комнатах. Хорошо, я дам тебе денег на новый дом, – он хотел сказать сколько, но раздумал. – Или так: закрываем низ и живем в коттедже. Это нам поможет временно сократить расходы.