Джеймс Барклай - Крик Новорождённых

• Название: Крик Новорождённых
• Автор: Джеймс Барклай
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27290-7

Их рождения ждали. Эти четверо были первыми Восходящими — людьми, чьи способности много превышают людские. Адепты учения о Восхождении, учителя и наставники Восходящих, оберегали чудесную четверку от мира, ибо официальная религиозная доктрина империи, простершейся между двумя океанами и гордо именуемой Эсторийским Конкордом, считала их учение ересью. Тем временем правящая верхушка необдуманно развязывает войну с северным королевством Цард, которая оборачивается для империи сокрушительным поражением. Хуже того, Цард атакует, и теперь уже вся надежда на вчерашних еретиков и наделенных нечеловеческими умениями Восходящих. Эти четверо — мощнейшее оружие во вселенной, другое дело — против кого будет повернута его смертельная мощь.

---

Миррон широко улыбнулась ему и перевернула руки, чтобы сжать его ладонь. Юноша почувствовал прилив восторга.

— Спасибо тебе, Кован. — Она встала, и он тоже. — А теперь мне все-таки нужно разобраться с этим деревом, иначе отец Кессиан будет мной недоволен.

— Как он? — спросил Кован. — Я хочу сказать — на самом деле?

— Он старый. — Миррон судорожно сглотнула. — И он все время болеет. И хотя он старается это скрыть, по-моему, ему трудно дышать. Но он не позволяет Оссакеру осмотреть себя. Скоро его не будет рядом, чтобы нас направлять. Не знаю, как мы с этим справимся.

— Мне очень жаль. Это будет утрата для всех, но более всего для тебя.

— Мне надо заняться делом. — Она кивнула и повернулась лицом к дереву.

Миррон приложила ладони к потрескавшейся коре, и Кован увидел, что она сильно вздрогнула. Ахнув, она крепко обхватила ствол. Глаза девочки закрылись, и она прислонилась лбом к дереву. С губ слетел тихий, болезненный стон.

— Миррон, как ты?

Девочка не отозвалась. Она содрогалась, и по подбородку у нее протянулась ниточка слюны. Зубы скрежетали. Кован рванулся и замер, уставившись на ее руки. Кончики пальцев Миррон изменили цвет на серо-коричневый, как у коры. Медленно цвет начал распространяться по ее пальцам, заставляя кожу бугриться. Вены на кистях рук набухли и начали пульсировать: зеленый цвет смешивался с тошнотворно-серым и коричневым.

Миррон вскрикнула — это был вопль мучительной боли. Она пыталась что-то сказать, но у нее не получалось говорить внятно. Кован не знал, что делать. Он не мог оторвать взгляд от ее рук, которые уже стали трескаться и крошиться, словно став продолжением коры. Он хотел оттащить девочку прочь, но не был уверен, не причинит ли этим больше вреда, чем пользы. А еще ему хотелось закричать дереву, что оно убивает ту, которая пытается его излечить!

— Миррон, отойди, — попросил юноша. — Отойди!

Кован подошел ближе и, протянув руку, прикоснулся к ее плечу. Миррон дернулась, ее ладони оторвались от ствола, и она упала ему на руки. Кован с облегчением подхватил ее, и они вместе опустились на землю. Миррон тяжело дышала, и он чувствовал, как пальцы девочки вцепились в его спину. Ее сердце било в его грудь, пульс ускорился от страха.

— Все хорошо, — прошептал Кован, гладя ее влажные от пота волосы. — Все хорошо. Я с тобой.

Он снова посмотрел на дерево. Там, где руки Миррон обхватывали ствол, кора исчезла, и он видел следы ее ладоней и пальцев, словно она окунула их в краску и отпечатала на нем. А там, где стояли ноги, трава стала длинной, но часть ее увяла и пожухла.

— Что случилось? — спросил Кован. — Что случилось?

Миррон отстранилась от него. Она дрожала всем телом. Потом посмотрела на свои руки так, словно они предали ее. Следов коры не осталось, хотя кожа стала морщинистой и сухой. Постаревшей.

— Миррон?

Девочка устремила на него испуганный взгляд, и по щекам ее потекли слезы.

— Позови отца Кессиана. Позови Ступеней. Скорее, пожалуйста!

Кован уложил ее на траву в тени другого, здорового дерева и побежал в Вестфаллен, крича во весь голос.

ГЛАВА 30

848-й Божественный цикл, 2-й день от рождения соластро, 15-й год истинного Восхождения

Уже наступила ночь, а Кована продолжала бить дрожь. Он попытался заснуть днем, но пережитое потрясение все еще владело им, так что во сне Кован все время видел, как Миррон превращается в кору дерева. Иногда менялись только ее руки, но иногда у нее на теле начинали расти листья, а лицо превращалось в больную, искореженную древесину.

Единственное, что он мог, — это рассказывать о происшедшем, но и это оказалось бесполезным. Мать утешала Кована, потом отец проводил его на виллу, где отец Кессиан и Ступени долго с ним беседовали, пытаясь понять, что же случилось. Поначалу они не поверили, решив, что это какая-то юношеская фантазия. Но потом Миррон сумела заговорить, и паника охватила всех.

Большая часть беседы прошла для Кована словно в тумане, но он видел, как они листают книги и пускаются в жаркие споры и дискуссии. Ступени снова и снова расспрашивали его, чтобы убедиться, что он не упустил какой-то детали. Ему даже пришлось сидеть и смотреть, как какой-то художник изображает то, что он рассказал.

Наконец Ступени отпустили его, хотя, похоже, это не помогло им принять решение. Миррон была не в состоянии дать объяснения. Похоже, она все еще находилась в шоке. Кован отказался уходить с виллы, пока отец Кессиан не скажет, что с ней все в порядке. Старик вышел в библиотеку, где юноша пытался занять себя чтением, только с наступлением ночи. Кован вскочил, как только дверь начала открываться.

Кессиан двигался, шаркая ногами и тяжело опираясь на две палки. Вид у него был измученный, болезненно-бледный из-за легочной инфекции, с которой старик никак не мог справиться, руки, сжимавшие палки, дрожали. Позади него шла Дженна Кессиан. Она явно тревожилась за мужа, а не за Кована.

— Очень хорошо, что ты подождал, — проговорил Кессиан тихим голосом, в котором ощущалось бульканье мокроты. — Не нужно вставать.

— Я не мог уйти, — ответил Кован. — Как она? С ней все в порядке?

— С ней все хорошо, насколько мы можем судить. Ни Оссакер, ни Дженна не обнаружили у нее ничего плохого.

— Она еще что-то сказала о том, что почувствовала, о том, что случилось?

— Что-то говорила, — признал Кессиан. — Она растерянна. Но одно можно сказать точно: твое прикосновение прервало то, что происходило. А вот правильно ли ты поступил, мы не знаем, поскольку не знаем, действительно ли Миррон угрожала опасность.

— Но ей было больно. Я слышал, как она кричала. — Кован содрогнулся. — Я всегда буду это слышать.

— Я знаю, Кован. — Кессиан улыбнулся. — И мы почитаем за счастье, что сегодня тебе пришло в голову найти ее. Однако все Восходящие усвоили одно: боль в их работе не всегда признак опасности. Иногда в результате шока тело реагирует и приспосабливается к чему-то новому. Что именно, возможно, сегодня и произошло. Время покажет, когда Миррон сможет нам все объяснить.

— Значит, я навредил ей, когда дотронулся до нее и прервал то, что происходило?

— Я очень в этом сомневаюсь, — ответил отец Кессиан. — А теперь иди домой и постарайся заснуть. И помни вот что. Ты действовал из благородных побуждений, потому что понял, что Миррон больно. И она тебе благодарна. Мы все тебе благодарны. И ты оказался рядом, чтобы позвать на помощь. И, что самое главное, это означает, что Миррон была не одна, когда прошла через новое испытание, а этому нет цены.

Кован улыбнулся, успокаиваясь, и внезапно понял, как сильно он устал. Он почувствовал себя маленьким и слабым, а не высоким, сильным семнадцатилетним мужчиной.

— Спасибо, отец Кессиан.

— Приходи завтра навестить Миррон, — сказала Дженна. — Я уверена, что ей захочется тебя видеть.

Кован пожелал им доброй ночи, вышел из библиотеки и пошел через колоннаду сада. Сегодня его красиво осветили — и цветы, и фонтаны. Маленькие фонарики на уровне земли подсвечивали дорожки.

— Теперь бежишь домой, да? — спросил голос из темноты.

Кован остановился и повернулся на звук. Он увидел за фонарями фигуру, не представлявшую собой часть сада.

— Уже поздно, Гориан. Мне пора в постель. И маленьким мальчикам тоже давно пора спать.

Гориан вышел на свет, встав перед ним на дорожке.

— Не мог оставить ее в покое, да? — вызывающе бросил он, неспешно шагая навстречу Ковану. Его сандалии шуршали по камням.

— Что? — Кован уставился на него.

Гориан был одного с ним роста, и через пару лет превзойдет его силой. Через пару лет.

— Ты решил, что она отправилась в сад, чтобы ты смог побыть с ней наедине? — Гориан остановился в шаге от него. — Ей нужны были покой и тишина, чтобы осознать себя и свою работу. Нам всем они нужны. Мы это понимаем и уважаем. А почему ты — нет? Ты только помешал.

— Она прошла через такое, чего не испытывал никто из вас, — возразил Кован. — Отец Кессиан сказал: удачно, что я оказался рядом.

— Удачно? — презрительно переспросил Гориан. — Когда ты в Вестфаллене, удача у нас бывает тогда, когда ты не жужжишь рядом, как туча навозных мух. И чем ты реально мог ей помочь? Ты не Ступень Восхождения. Почему бы тебе просто не оставить ее в покое? Она поднялась в сад на холме, чтобы спрятаться от тебя, неужели ты не понимаешь?

Кован, не мигая, смотрел на противника. Он чувствовал, что Гориана это смущает. Это была тактика дуэлянта.

— Миррон могла попросить меня уйти. Она этого не сделала. Возможно, ей не хотелось встречаться с тобой.

Слова укололи Гориана, и ответить ему было нечем.

— Ей не нужно твое вмешательство. Никому из нас оно не нужно!

— Тогда кто, по-твоему, будет охранять Восхождение, когда моего отца не станет? — презрительно осведомился Кован. — От меня будет зависеть ваше будущее.