Иван Баграмян - Так шли мы к победе

• Название: Так шли мы к победе
• Автор: Иван Баграмян
• Жанр: Биографии и Мемуары

Воспоминания Маршала Советского Союза Ивана Христофоровича Баграмяна являются прямым продолжением его первой мемуарной книги «Так начиналась война». В них автор анализирует ход боевых действий советских войск на различных участках, где ему довелось принимать участие в руководстве войсками, возглавляя крупные штабы, командовать армией, а затем фронтом. С большой душевной теплотой рассказывает И. X. Баграмян о ратных подвигах наших солдат, офицеров и генералов, о встречах с видными советскими военачальниками, делится с читателями своими раздумьями о таланте и творческой инициативе прославленных советских полководцев и крупных политработников. Автор аргументирование разоблачает буржуазных фальсификаторов истории, принижающих роль Советских Вооруженных Сил в разгроме гитлеровской армии, и вносит новый значительный вклад в нашу военно-мемуарную литературу. Книга, несомненно, вызовет большой интерес у читателей.

---

Одновременно с А. М. Василевским приехал и член Военного совета фронта генерал-лейтенант В. Е. Макаров с офицерами и генералами политуправления фронта. Появились и начальники родов войск: командующий артиллерией генерал-полковник М. М. Барсуков, командующий бронетанковыми и механизированными войсками, герой Курской битвы генерал-полковник А. Г. Родин, начальник инженерных войск генерал-лейтенант Н. П. Баранов, начальник тыла фронта генерал-лейтенант В. П. Виноградов с группой офицеров своего штаба. Вопросами организации связи в штабе фронта ведал генерал-майор И. И. Буров.

Все эти генералы без особых трудностей разобрались в обстановке и в последние дни перед началом штурма приняли на себя управление войсками в районе Кенигсберга.

А. М. Василевский и А. П. Покровский еще раз тщательно изучили план операции, заслушали начальников разведки, оперативного управления, родов войск, а также генерал-полковника Т. Т. Хрюкина, который доложил план боевого применения всех авиационных сил.

Маршал А. М. Василевский с виду был, как всегда, невозмутим, но я чувствовал, что он сдерживает свою досаду: ведь наступил срок начинать предварительную артиллерийскую и авиационную подготовку штурма, а погода, как назло, мешала. С середины марта шли дожди вперемежку с мокрым снегом. Местность расквасило так, что двигаться можно было только по дорогам с твердым покрытием. Но особенно мучили дожди и туманы. Видимость сквернейшая, поэтому условия для управления огнем артиллерии были чрезвычайно трудными, а боевую авиацию в воздух поднять было почти невозможно. Так природа похоронила наши надежды использовать при подготовке штурма наше огромное превосходство в авиации, втуне остался скрупулезно разработанный план боевого применения ВВС. Даже артиллерию невозможно было использовать с достаточной эффективностью.

А. М. Василевский позвонил Верховному Главнокомандующему и доложил ему обстановку.

— Торопит Верховный, — с нескрываемым огорчением заметил маршал, закончив разговор со Сталиным. — Берлинская операция поджимает… — Посмотрев в окно на завесу моросящего дождя и плотные облака, низко висевшие над раскисшей землей, он решительно заключил: — Надо начинать!

В связи с тем что авиацию поднять в воздух было невозможно, приказ начать предварительную артиллерийскую подготовку получила артиллерия. Генералы Барсуков и Хлебников занялись ее осуществлением, стараясь использовать для вскрытия и разрушения фортов каждый час улучшения видимости.

А. А. Новиков заверил, что авиация присоединится при малейшем улучшении погоды.

Оставшиеся до начала операции дни А. М. Василевский посвятил изучению готовности армий к штурму Кенигсберга. В сопровождении группы генералов и офицеров oн поехал в 43-ю армию, наносившую главный удар по городу с северо-запада. Генерал А. П. Белобородов с предельной лаконичностью доложил:

— К штурму все готово… Артиллерия начала свою работу…

На вопрос маршала, как он оценивает перспективы, командарм ответил без колебаний:

— В успехе уверен. Для обеспечения его сделано все возможное, а солдаты, как никогда, рвутся в бой. Ведь появившееся в сводках «берлинское направление» внушило им надежду на скорый конец войны.

— А если авиация из-за погоды не сможет поддержать вас в полную силу?

После некоторого раздумья Белобородов решительно махнул рукой:

— Сломим и без авиации! Артиллеристы не подведут и в такую погоду. Верно я говорю? — с улыбкой повернулся он к командующему артиллерией.

— Так точно! — с готовностью ответил тот. — Нам удалось сосредоточить на километр участка прорыва двести пятьдесят восемь стволов, в том числе более ста — тяжелой артиллерии. Она уже принялась за выполнение своей задачи.

Улыбка удовлетворения скользнула по лицу маршала.

— Вот и хорошо, — одобрил он.

Уточнив у Белобородова некоторые детали штурма, он распрощался и выехал в 11-ю гвардейскую, наносившую удар навстречу 43-й армии с юга. Генерал-лейтенант К. Н. Галицкий встретил нас на своем наблюдательном пункте, разместившемся в захваченном у немцев форту № 9. Галицкий со свойственной ему неторопливостью подробно и обстоятельно доложил свой замысел и план захвата южной части Кенигсберга и на схеме показал оперативное построение своих войск для штурма. Маршал слушал очень внимательно, не перебивая, а когда командарм закончил, сделал ряд замечаний и указаний.

На вопрос о возможности штурмовать город без активной поддержки авиации Галицкий ответил уклончиво: дескать, можно, да лучше все-таки с авиацией. Этот дипломатичный ответ вызвал улыбку у командующего фронтом.

Особенно пристальное внимание А. М. Василевский уделил подготовке войск армии к форсированию реки Прегель и взаимодействию корпусов с артиллерией, авиацией и с войсками 43-й армии.

Дружески побеседовав с находившимися на наблюдательном пункте членом Военного совета армии генерал-майором П. И. Куликовым, начальником штаба генерал-лейтенантом И. И. Семеновым, Александр Михайлович сказал, что хотел бы побывать в одной из дивизий. Ближайшей от наблюдательного пункта оказалась 1-я Московско-Минская гвардейская стрелковая. По ходам сообщения маршал в сопровождении лишь нескольких человек направился туда и остаток дня провел в полках, изучая готовность их к штурму, экипировку и настроение солдат, знание офицерами противостоящего противника и тех кварталов города, где им предстояло сражаться.

После посещения маршалом этих двух армий даже по его всегда невозмутимому выражению лица можно было определить, что Александр Михайлович был удовлетворен готовностью войск и боевым настроением личного состава.

4 апреля погода существенно не изменилась, и авиация продолжала бездействовать. А. М. Василевский решил побывать и в 50-й армии, которой тоже отводилась немаловажная роль в штурме города. На наблюдательном пункте нас уже ожидали командующий генерал-лейтенант Ф. П. Озеров, член Военного совета генерал-майор Н. Г. Пономарев, начальник штаба генерал-майор Н. Ф. Гарнич и другие ближайшие боевые помощники командарма.

Хотя фронт, который занимала 50-я, был много шире, чем у 11-й гвардейской и 43-й армий, но Озеров умело применил принцип сосредоточения основных сил на решающем участке: он занял войсками 69-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Н. Н. Мультана 90 процентов армейской полосы наступления, а 81-й и 124-й стрелковые корпуса генерал-лейтенантов Ф. Д. Захарова и И. И. Иванова сосредоточил на участке прорыва шириной всего в три с половиной километра, примыкавшем к участку прорыва 43-й армии.

Боевые порядки обоих корпусов, прорывавших оборону на стыке с 43-й армией, были построены в два эшелона. При скромной общей численности артиллерийских средств командарм сумел сосредоточить на каждый километр участка прорыва около 250 орудий и минометов. Словом, и от 50-й армии можно было ожидать самых решительных действий. Изучив схему оперативного построения армии, А. М. Василевский выразил полное удовлетворение.

Воодушевленный похвалой маршала, генерал Ф. П. Озеров попросил разрешить ему провести небольшую операцию с целью улучшения исходного положения для наступления: в ночь на 5 апреля внезапной атакой захватить так называемый «малый форт» — сильный опорный пункт на переднем крае обороны противника. В случае успеха этой операции система огня противника перед передним краем нарушалась и создавались более благоприятные условия для перехода в общее наступление. Для захвата опорного пункта был подготовлен штурмовой отряд, которым командовал очень опытный боевой офицер — майор Могилев. Убедившись, что операция подготовлена всесторонне, А. М. Василевский разрешил ее провести ближайшей ночью.

Возвратившись из 50-й, командующий фронтом пригласил к себе А. А. Новикова. Когда тот быстрым шагом вошел в комнату, на ходу приглаживая волосы, маршал нетерпеливо спросил:

— Поднимете завтра авиацию в воздух?

Главный маршал авиации развел руками:

— Ручаться не могу: погодой не командую.

— А все-таки, можно сегодня пустить хоть часть авиации?

А. А. Новиков, подумав мгновение, ответил:

— Если погода улучшится, выпустим У-два и часть бомбардировщиков…

— Да-а-а, — задумчиво протянул А. М. Василевский, — штурмовать без авиации… — И, обращаясь ко мне, спросил: — А вы-то как думаете, Иван Христофорович?

Вопрос этот был не из легких: я не мыслил штурм такой крепости, как Кенигсберг, без поддержки авиации, на которую мы делали большую ставку. Ведь наши армии имели почти такую же численность, как и гарнизон города. У нас было 137 тысяч солдат и офицеров — у противника 130. Артиллерийских средств мы имели в 1,3 раза больше чем гитлеровцы. Таким образом, лишь в танках и самолетах на нашей стороне преимущество. Начинать штурм без поддержки авиации в этой обстановке было рискованно. Вот об этих своих соображениях я и доложил маршалу. Наши мнения по этому вопросу, как я и надеялся, совпали. Во всяком случае, А. М. Василевский решил отложить начало штурма еще на сутки, поскольку метеорологи предсказали улучшение погоды.