Эллери Квин - Тайна греческого гроба

• Название: Тайна греческого гроба
• Автор: Эллери Квин
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2005
• ISBN: 5-9524-1574-1

Эллери Квин – псевдоним двух кузенов: Фредерика Дэнни (1905-1982) и Манфреда Ли (1905-1971). Их перу принадлежат 25 детективов, которые объединяет общий герой, сыщик и автор криминальных романов Эллери Квин, чья известность под стать популярности Шерлока Холмса и Эркюля Пуаро. Творчество братьев-соавторов в основном укладывается в русло классического детектива, где достаточно запутанных логических ходов, ложных следов, хитроумных ловушек.

Эллери Квин – не только псевдоним двух писателей, но и действующее лицо их многих произведений – профессиональный сочинитель детективных историй и сыщик-любитель, приходящий на помощь своему отцу, инспектору полиции Ричарду Квину, когда очередной криминальный орешек оказывается тому не по зубам.

---

Клочок, как и предсказывал Эллери, вне всяких сомнений являл собой частицу последнего завещания Халкиса. И что особенно удачно — именно у его частицы, где сохранилось не тронутое огнем имя наследника галереи Халкиса. Каракулями, в которых инспектор сразу же распознал почерк Георга Халкиса, там было начертано имя: «Альберт Гримшоу».

— Вот вам и подтверждение истории Нокса, все верно, — сказал инспектор. — И ясно показывает, что Слоуна удалили из нового завещания.

— Так-то оно так, — бормотал себе под нос Эллери. — А тот, кто сжег этот документ, получается, глупец и неумеха... Неприятно. Досадная какая проблема. — Он постукивал пенсне по зубам, глядя на обгорелые края бумажки, но не объяснял, о какой проблеме речь и что в ней такого досадного.

— Одно мы знаем точно, — с удовлетворением заметил инспектор. — Мистеру Слоуну придется долго нам объяснять, почему в анонимке он назван братом Гримшоу, да и то по поводу завещания. Мы закончили, сын?

Эллери окинул подвал последним взглядом.

— Да. Теперь, кажется, все.

— Тогда пошли. — Инспектор нежно спрятал обгоревший фрагмент к себе в бумажник и направился к выходу из подвала. Эллери шел следом, погрузившись в глубокие раздумья. Шествие замыкал Вели, и нельзя сказать, чтобы он не поторапливался, — даже его широкая и крепкая спина чувствовала давление могильной тьмы.

Глава 18 ОБВИНЕНИЕ

Как только оба Квина и сержант Вели появились в холле у Халкиса, Уикс тут же доложил, что все домашние на месте. Инспектор приказал привести Гилберта Слоуна, после чего Уикс засеменил к лестнице в дальней части холла, а трое мужчин направились в библиотеку Халкиса.

Инспектор прямиком прошел к столу с телефонами, позвонил в ведомство окружного прокурора и коротко переговорил с Пеппером, объяснив, что, похоже, обнаружено пропавшее завещание Халкиса. Пеппер крикнул, что уже в пути. Затем старик вызвал полицейское управление, промычал несколько вопросов, выслушал несколько ответов и в сердцах бросил трубку.

— Никаких результатов по анонимному письму. Никаких отпечатков вообще. Джимми говорит, что автор чертовски аккуратен... Входите, Слоун, входите. Нам нужно с вами потолковать.

Слоун помедлил в дверях.

— Что-то новое, инспектор?

— Входите же, приятель! Я вас не укушу.

Слоун устроился на краешке стула, напряженно стиснув коленями белые, ухоженные руки. Вели своей медвежьей походкой протопал в угол комнаты и бросил пальто на спинку кресла. Эллери закурил и принялся изучать профиль Слоуна сквозь вьющийся дымок.

— Слоун, — резко начал инспектор, — мы несколько раз поймали вас на явной лжи.

Слоун побледнел.

— Что еще теперь? Я уверен...

— Сначала вы заявили, что в первый раз увидели Альберта Гримшоу, когда мы подняли гроб Халкиса вот здесь, на кладбище. Вы продолжали держаться за эту очевидную ложь даже после того, как Белл, ночной портье из отеля «Бенедикт», указал на вас как на одного из нескольких человек, посетивших Гримшоу вечером тридцатого сентября.

— Конечно. Конечно. Ведь он говорил неправду, — пролепетал Слоун.

— А если правду, а? — Инспектор наклонился вперед и хлопнул его по колену. — Хорошо, мистер Гилберт Гримшоу, предположим, я вам скажу, что, как выяснилось, Альберт Гримшоу — ваш брат?

Вид у Слоуна был не из приятных. Челюсть глуповато отвисла, глаза вытаращились, язык задвигался по губам, по лбу потекли струйки пота, руки задергались. Он дважды пытался заговорить, и каждый раз получались нечленораздельные звуки.

— Что, прищемили вам хвост, Слоун? Теперь выкладывайте все как есть, мистер. — Инспектор смотрел на него сердито. — Что все это значит?

В конце концов Слоун сумел скоординировать мысли с речевым аппаратом.

— Как, ну как вы вообще могли об этом узнать?

— Не важно. Значит, это правда?

— Да. — Слоун провел рукой по лбу, и она сделалась липкой. — Да, но я пока не понимаю, как вы...

— Начинайте рассказывать, Слоун.

— Как вы и сказали, Альберт — это мой брат. Отец с матерью умерли очень давно, и мы остались одни. Альберт вечно попадал в неприятности. Мы поссорились и расстались.

— И вы изменили фамилию?

— Да. Звали меня, конечно, Гилберт Гримшоу. — Он всхлипнул, глаза наполнились слезами. — Альберта посадили в тюрьму — за какое-то мелкое правонарушение. Я не мог вынести этот стыд и дурную славу. Я взял фамилию Слоун — девичью фамилию матери — и начал все сначала. Альберту я сказал, что не хочу иметь с ним ничего общего... — Слоун беспокойно заерзал на стуле, слова давались ему с трудом, будто их выдавливал какой-то поршень, работавший внутри. — Альберт ничего не знал, я не сказал ему, что сменил фамилию. Я решил уехать от него как можно дальше. Обосновался в Нью-Йорке, начал заниматься бизнесом... Но я всегда следил за ним, опасаясь, что он узнает, чем я занимаюсь, снова будет приносить мне неприятности, вымогать деньги, объявит о нашем родстве... Мой брат был неисправимым мошенником. Наш отец работал в школе, учил рисованию и сам писал картины. Мы росли в рафинированной, культурной атмосфере. Не могу понять, почему Альберт должен был ступить на дурной путь...

— Ваша древняя история мне не нужна, сообщите последние факты. Ведь вы посетили Гримшоу в отеле вечером в тот четверг?

Слоун вздохнул:

— Думаю, что теперь отрицать это не имеет смысла... Да. Я следил за всеми его кошмарными достижениями, видел, как он скатывается все ниже и ниже, — но он не знал, что я наблюдаю. Я знал, что он сидит в Синг-Синг, и ждал, когда он освободится. Во вторник его выпустили, я узнал, где он остановился, и в четверг вечером пошел в Отель «Бенедикт», чтобы поговорить. От одной мысли, что он будет жить в Нью-Йорке, мне становилось не по себе. Я хотел, чтобы он... ну, убрался куда-нибудь.

— И он убрался — это точно, — мрачно произнес инспектор.

— Одну минуту, мистер Слоун, — вмешался Эллери.

Слоун дернул головой в сторону и уставился на него круглыми глазами, как сыч.

— Скажите, до этой встречи, в четверг вечером в «Бенедикте», когда вы с ним виделись в последний раз?

— Вы имеете в виду, лицом к лицу?

— Да.

— Вообще-то я не встречался и не говорил с ним с тех пор, как ношу фамилию Слоун.

— Замечательно, — прошептал Эллери и снова затянулся сигаретой.

— Что произошло между вами в тот вечер? — спросил инспектор Квин.

— Ничего, клянусь! Я просил, умолял его покинуть город. Предложил ему деньги... Он удивился, когда меня увидел, и, мне кажется, почему-то злорадствовал. Будто о встрече со мной он думал меньше всего на свете, но это и не было ему неприятно... Я сразу понял, что сделал ошибку, придя к нему, что мне следовало держаться подальше и не будить спящую собаку. Ведь он сказал, что несколько лет даже не вспоминал обо мне — почти забыл, что у него есть брат, — это точные его слова. Но было уже поздно. Я предложил ему пять тысяч долларов, чтобы он уехал из города и не возвращался. Деньги я принес с собой, в мелких купюрах. Он обещал, схватил деньги, и я ушел.

— После этого вы видели его еще хоть раз живым?

— Нет, нет! Я думал, он уехал. Когда гроб открыли и я увидел его там...

Эллери протянул как бы с ленцой:

— А во время беседы с вездесущим Альбертом вы назвали имя, под которым вас теперь знают?

Слоун ужаснулся:

— Что вы, нет. Нет, конечно. Для меня ведь это что-то вроде самозащиты. Думаю, что он не мог даже заподозрить, что я больше не Гилберт Гримшоу. Вот поэтому я так и удивился, когда инспектор сказал, что ему известно о нашем родстве. Просто непостижимо, каким образом...

— Вы говорите, — быстро сказал Эллери, — никто не знает, что Гилберт Слоун и Альберт Гримшоу — братья?

— Точно. — Слоун снова вытер лоб. — Во-первых, я не говорил ни одной живой душе, что у меня вообще есть брат, — даже жене не говорил. А Альберт не мог никому это сказать, поскольку хотя и знал, что где-то у него есть брат, но не предполагал, что меня зовут Гилберт Слоун. И когда я и тот вечер приходил к нему в номер, он тоже этого не знал.

— Забавно, — буркнул инспектор.

Эллери спросил:

— Мистер Слоун, а ваш брат знал, что вы связаны с Георгом Халкисом?

— О нет! В этом я уверен. Он даже спросил меня, чем я занимаюсь, так, знаете ли, шутливо, но я, естественно, не стал отвечать. Я не хотел, чтобы он меня разыскал.

— Еще один момент. В тот четверг вы где-то встретились с братом, а затем вошли в отель вместе с ним?

— Нет, я был один. Я вошел в вестибюль почти по следам Альберта и еще одного человека, закутанного...

Инспектор издал негромкое восклицание.

— ...закутанного до самых глаз. Лица его я не видел. За Альбертом я не следил и не знаю, откуда он пришел. Но, увидев его, я спросил у служащего за стойкой номер его комнаты и отправился наверх за Альбертом и его спутником. Немного подождав у разветвления коридора на третьем этаже и решив, что второй мужчина ушел, я поговорил с Альбертом и убрался из этого места...