Пэлэм Вудхауз - Знаменитый Собачий Университет Юкриджа

• Название: Знаменитый Собачий Университет Юкриджа
• Автор: Пэлэм Вудхауз
• Жанр: Юмористическая проза

---

Баулз явился в дверях с полной тарелкой костей.

— Отлично. Сбросьте их на пол.

— Слушаюсь, сэр.

— Он мне нравится. — сказал Юкридж, когда дверь закрылась. — До твоего прихода у нас был чертовски интересный разговор. Ты знаешь, что у него двоюродный брат работает в варьете?

— Меня он в такие дела не посвящает.

— Он обещал нас как-нибудь познакомить. Может пригодиться. Видишь ли, дитя мое, мне пришла в голову поразительная идея. — Он драматически повел рукой и перевернул гипсовую статуэтку "Отрок Самуил на молитве". — Хорошо, хорошо, склеишь ее каким-нибудь там клеем, и вообще, она тебе абсолютно не нужна. Да-с, великолепная идея. Такие приходят раз в тысячу лет.

— Да о чем ты?

— Я буду дрессировать собак.

— Собак?

— Для варьете. Знаешь, номера с собачками. Ученые собаки. Огромные деньги! Начну я скромно — с этих вот шести. Обучу их нескольким штукам, продам за большую сумму какому-нибудь артисту, и куплю двенадцать новых. Дрессирую этих, продаю за большую сумму, а на деньги покупаю двадцать четыре новых. Дрессирую…

— Эй, подожди. — у меня все поплыло перед глазами. Мне привиделась Англия, кишащая дрессированными пекинскими собачками. — С чего ты взял, что сможешь их продать?

— Естественно, смогу. Спрос огромный. Поставщики не справляются. По самым умеренным оценкам, в первый год я получу четыре — пять тысяч. Но это, конечно, только пока бизнес не начал расширяться.

— Ясно.

— Когда дело пойдет по-настоящему, у меня будет дюжина помощников и хорошо организованная фирма. Вот тогда пойдут большие деньги, и я открою где-нибудь в провинции собачий университет. Роскошное заведение, на широкую ногу. Занятия по расписанию, обучение по программе. Большой штат преподавателей, по одному на столько-то собак, а я осуществляю общий контроль и наблюдение. Да мне и делать будет нечего: машина раскручена и движется сама. Останется только развалиться в кресле и писать на чеках передаточные надписи. И потом, совершенно необязательно замыкаться на Англии. Спрос на ученых собачек существует во всем цивилизованном мире. Ученые собачки нужны в Америке. Ученые собачки нужны в Австралии. Африка, не сомневаюсь, тоже сколько- нибудь возьмет. Моя цель, дитя мое, в том, чтобы постепенно захватить монополию. Я хочу, чтобы каждый, кому нужна дрессированная собака — какая угодно — не задумываясь шел ко мне. Да, вот что, дитя мое: если хочешь вложить капитал в выгодное дело — я могу пустить тебя в самом начале.

— Нет, спасибо.

— Как угодно, как угодно. Только не забудь, что один человек вложил девятьсот долларов в автомобильное дело Форда, когда Форд еще только начинал. Он потом получил сорок миллионов. Эй, эти часы правильные? Чтоб его! Я же на поезд опоздаю! Помоги-ка мне сдвинуть с места этих животных.

Через пять минут, в сопровождении шести пекинок, унося фунт моего табака, три пары моих носков и остатки виски, Юкридж сел в такси и отбыл на Чаринг- Кросский вокзал, чтобы приступить к труду своей жизни.

Прошло, кажется, шесть недель, шесть тихих, безъюкриджевых недель. А потом, как-то утром, я получил взволнованную телеграмму. Не телеграмма, а вопль тоски и боли. В каждом слове дышал истерзанный дух великого человека, изнемогшего в безнадежной битве с превосходящим противником. Такую телеграмму мог бы послать Иов после продолжительной беседы с Вилдадом, властителем Савхейским:

Дитя мое зпт приезжай немедленно тчк вопрос жизни и смерти зпт старина тчк отчаянное положение тчк не подведи меня тчк

Телеграмма меня напугала. Я выехал первым же поездом.

Коттедж "Белая хижина" в деревне Шипс Крей — в будущем предназначенный стать историческим памятником и Меккой для всех любителей собак — оказался ветхим домишкой, стоявшим в отдалении от деревни на лондонской дороге. Я нашел его без труда, ибо Юкридж, повидимому, добился некоторой известности среди соседей; но вот попасть внутрь оказалось сложнее. Я стучался целую минуту, потом стал кричать; и уже подумал было, что Юкриджа нет дома, как вдруг дверь открылась. Я как раз готовился нанести по ней последний удар, и поэтому влетел внутрь не хуже примы русского балета.

— Извини, старина. — сказал Юкридж. — Я не знал, что это ты. Принял тебя за Гуча, бакалейщика: забрано товару на шесть фунтов, три шиллинга и пенни.

— Понятно.

— Он меня только что собаками не травил из-за своих поганых денег. — горько жаловался Юкридж по дороге в гостиную. — Это жестоко, в конце концов! Приезжаешь к ним, собираешься открыть огромную фирму, помочь этим туземцам оживить местную промышленность — а они тут же поворачиваются и кусают ту самую руку, которая хотела их накормить. Здешние кровопийцы преследуют меня с первых дней. Все, что мне нужно — немного доверия, немного сочувствия, немного покладистости. И что же? Им интересны только деньги по счёту. Без конца надоедают мне с деньгами по счету, как раз когда я должен сосредоточить все свои мысли, всю свою энергию на исключительно трудной и деликатной работе. Я не могу заплатить по счету. Если бы они проявили разумное терпение, я заплатил бы им в пятьдесят раз больше — но не сейчас. Время еще не пришло. Я пытался им объяснить: "Я занятый человек, работаю день и ночь, дрессирую шестерых пекинок для варьете, а вы приходите, отвлекаете меня и снижаете эффективность моей работы, бурча чего-то там про деньги по счету. Разве это по- товарищески? С таким настроем миллионером не станешь. С такими узколобым мелочным подходом вам никогда не добиться успеха." — Но нет, они не поняли. Они стали приходить сюда в любое время дня и ночи, и подстерегать меня на большой дороге, пока моя жизнь не стала сплошным проклятием. И как ты думаешь, что случилось теперь?

— Что?

— Собаки.

— Чумка?

— Нет. Хуже. Их зацапал домовладелец, в залог за чертову арендную плату. Украл мой основной капитал! Арестовал мои фонды! Загубил мой бизнес на корню. Слыхал ты когда-нибудь в жизни о таком негодяе? Да, знаю, я должен был вносить за проклятую аренду понедельно, и задолжал за шесть недель, но, бог ты мой! ведь нельзя же требовать от человека, у которого на руках огромное предприятие, чтобы он забивал себе голову этими мелочами, особенно когда он занят самым деликатным… да ладно… Я все объяснил старику Никерсону, но что толку!. Поэтому я и послал тебе телеграмму.

— А! — сказал я. И тут наступила краткая, многозначительная пауза.

— Я подумал… — медленно сказал Юкридж — что ты бы мог посоветовать, где бы мне перехватить немного денег.

Он говорил как бы отвлеченно, небрежным тоном, но поглядывал на меня со значением, и я виновато опустил глаза. Мои финансы в тот момент были, как всегда, расстроены — даже больше чем обычно, благодаря ошибочным расчетам в Кемптон-парке в прошлую субботу. Как ни крути, а приходилось пасовать. Я напряженно задумался. Нужно было что-то придумать — и поскорее.

— Джордж Таппер — воскликнул я на вершине озарения.

— Джордж Таппер? — как эхо повторил Юкридж, и сразу засиял. Его уныние растаяло, как туман под лучами солнца. — Ей богу, то что нужно! Удивительно, как я о нем не подумал. Конечно, Джордж Таппер! Добрый, великодушный Джордж Таппер, старый школьный друг. Ему это раз плюнуть, он потом и не вспомнит об этих деньгах. У них там в министерстве иностранных дел всегда водятся деньги — обязательно найдется десятка, а то и две, припрятанные в старый чулок. Нащипали понемногу из государственной казны. Мчись поскорее в город, дитя мое, на всех парах, поймай Таппи, напои его и вытяни из него двадцать фунтов. Настало время всем людям доброй воли прийти на помощь нашей партии.

Я был уверен, что Джордж Таппер нас не подведет — и он не подвел. Расстался с деньгами без звука — даже с каким-то воодушевлением. Джордж был как раз такой человек, который нам нужен. Мальчиком он писал чувствительные стихи для школьного журнала, а теперь все время собирает для кого-нибудь деньги по подписке на памятник или юбилейный адрес. Он выслушал меня с той серьезной, официальной миной, которую принято носить в министерстве иностранных дел, когда решаешь вопрос: объявить ли войну Швейцарии, или уж послать суровую ноту правительству Сан-Марино. Я и двух минут не говорил, как он уже потянулся за чековой книжкой. Печальная история Юкриджа, видимо, глубоко его тронула.

— Жаль. — сказал Джордж. — Значит, он дрессирует собак? Именно теперь, когда он занялся наконец настоящим делом, финансовые затруднения ставят под угрозу судьбу его предприятия! Мне это представляется несправедливым. Но наша помощь должна быть действенной. Заем на двадцать фунтов не способен устранить эту угрозу раз и навсегда.

— Заем? Боюсь, ты большой оптимист.

— Юкриджу необходим капитал.

— Он тоже так думает. А также Гуч, бакалейщик.

— Капитал, — твердо повторил Джордж Таппер, как будто доказывая что-то полномочному послу Великой Державы. — Каждое предприятие нуждается в начальном капитале. — он задумчиво нахмурился. — Но где нам взять капитал для Юкриджа?