Вячеслав Иванов - Cor ardens

• Название: Cor ardens
• Автор: Вячеслав Иванов
• Жанр: Поэзия

---

Всё дале, дале… Я в челне — один.

Глубоко подо мной, во мгле сафирной,

Как пурпур — солнце несказанных недр;

А сверху слышу пенье братьи клирной:

Прям на горе, стреми, ливанский кедр,

В лазурь широколиственные сени,

А корни — в ночь; и будь, как Матерь, щедр!

И голос, авва, твой: „Когда колени

Склонит Мария наземь, припади

К земле ты сам и смело на ступени,

Ведущие в чертог ее, сойди!

С ней браком сочетайся и могилой -

И солнце обретешь в ее груди“.

Тогда Мария молвила: „Всё милый

Тебе и за меня сказал. Аминь!“

Наутро сонный облак быстрой силой

Мой дух объял. Струился воздух, синь,-

И вод хрусталь синел. Девичьи руки

Ко мне тянулись. „Скинь же,— слышу,— скинь

Венок из роз,— возьми нарцисс разлуки -

Дай розы нам…“ — Роняла я с венка

За розой розу — усладить их муки.

Всё раздала…И, как свирель, звонка,

Мольба ребенка, мнится,— долетела:

„Дай мне со дна ту розу“… Глубока

Была вода. Но я ступить посмела

В эфир текучий; и по сонму вод

Всё дале, дале я — не шла, летела

За дивной розой. А она растет,

Живое солнце влажных недр. И мнится -

Спешить должна я: милый в лодке ждет.

Но рдяный свет алеет и дробится

В прозрачной влаге, и моя стопа

Невольно к очагу его стремится.

Что было после — как мне знать? Слепа,

Я обмерла у темного порога

Пречистой Розы. Кончилась тропа,

До двери доструилася чертога.

Лежала я на целинах земли,

Где Роза недоступная — у Бога.

Меня позвал ты… Отче, не могли

Мы вознестись к небесному воскрылью:

В союзе тел нам смерть приять вели».

Вновь старец их одел эпитрахилью

И, разрешив грехи, благовестил

Готовиться к блаженному усилью

Бессмертной Вечери; сам причастил

Святых Даров и, бремя сняв печалей,

С благословеньем светлых отпустил.

Вина, веселий и своеначалий

И навиих гостин пришла пора -

Дни майской розы, праздники Розалий.

Несут невеста и жених с утра

На кладбище цветочные корзины;

Погасло солнце — хоровод, игра,

Семейный пир в венках. Уж в домовины

Живые шлют гостей, Приспел конец

Веснянкам, У невесты вечерины:

Идти заутра деве под венец.

Венцами две хмельных лозы согнуты

И белой повиты волной овец -

И в храме на чела легли, Задуты

Светильники; лишь в свадебный покой

Дан факел. Двери за четой примкнуты.

Какая мощь пахучая, какой

Избыток роз в опочивальне душной!

Желаний новых негой и тоской

Они болеют. Тению воздушной

Меж ними та, что накликал монах;

Но все равно душе, всему послушной,

Им кажется, что в дальних, ранних снах

Себя Мариею и Феофилом

Они встречали. В пурпурных волнах

Ведется ныне челн чужим кормилом.

Скупая грудь рассеклась и приют

Неведомым открыла, многим силам,

Друг друга знают, и не узнают;

Но тем жадней друг друга вожделеют,-

Как будто в них из брачной чаши пьют

Мирьяды разлученных душ… Хмелеют

Забвением и, вспоминая вновь

Любимый лик иль имя, веселеют

Разгадкой нежной. Но глухая кровь,

Как вал пучин, покроет их и смоет

С души безумной кроткую любовь,

И вдаль умчит, и на зыбях покоит,

Безликих, слитых с пеною морей;

То разлучит в две силы, то удвоит,

Смесив в одну то в яростных зверей

Их обратит, и гнев вдохнет в их голод,-

А запах роз все гуще, всё острей…

Так два венца ковал, свергаясь, молот.

Мария спит. Встал с ложа Феофил

И вышел в предрассветный, росный холод.

Кто мужеский состав в нем укрепил?

Впервые тело — плоть, и остов — кости,

А жилы — жизнь и радость новых сил.

Босой, идет, пути не видя, Гости

Скользят окрест в подземные дома…

И сам озрелся на родном погосте.

Как вырез — чащи кипарисной тьма

По золоту. Рассыпалась уныло

На мрамор ели темной бахрома.

Грудь замерла, и развернула крыла

Душа, о тех возжегшися мольбой,

За кем чертог свой Мать-Земля закрыла.

Пред ним — Мария, в дымке голубой,

И молвит, в белую одета столу

«Все розы разроняла я с тобой,

О Феофил! пусти за розой долу».

И сходит в голубеющий кристалл,

Разверзшийся по тайному глаголу.

Прозрачным взору сад могильный стал,

И просквозила персть — пучиной света

Зыбучего. На дне рубин блистал.

Святая роза Нового Завета -

Как Пасха красная ночных глубин,

Как светоч свадебный Господня лета!

Но меч златой восставший исполин

Меж ним и бездной розы простирает -

И Феофил в златом челне один…

Опомнился… Гробницы спят. Играет

На небе солнце… Сладостной тоской

И вещей болью сердце замирает.

Спешит из царства мертвых в мир людской:

Еще ли нежит мглою благовонной

Дрему любимой свадебный покой?

Еще ль… Напев он слышит похоронный,

Плач и смятенье в доме… Умерла…

Вы, розы, выпили дыханье сонной!

Свершилось. Громким голосом «Хвала

Владыке в вышних» — он воспел и с гимном

Из дома вышел, вышел из села.

Посхимился в скиту гостеприимном

Брат Феофил. Потом в пещерах скал

Уединенным затаился скимном.

Но и под спудом пламенник сверкал

Подвижнической славой. Некий инок

Отшельника сурового взыскал,

Что с князем мира долгий поединок

Вел в дебрях горных. В оную пору

Справлялись дни веселий и поминок,

Розалии весенние, в миру.

И пришлецу помог пустынножитель,

И дал ночлег близ кельи ввечеру.

Проснулся ночью темной посетитель,

Прислушался — мечта ль пленяет слух?

Канон созвучный огласил обитель.

Раздельно внемлет инок пенью двух.

Кто с мужеским глас женский согласует?

Жена ль в пещере — иль певучий дух?

Он знаменьем Христовым знаменует

Себя и мрак окрест. Чу, снова стих

Молитвенный два голоса связует…

И с отзвуком таинственным затих…

Но слышатся из недр глубокой кельи

Шаги, и речь, и тихий плач двоих…

Охвачен ужасом, в ночном ущельи

Тропу скользящим посохом чернец

Нащупать хочет. А за ним, в весельи

Ликующим, как благостный гонец,

Из каменного склепа гимн пасхальный

Доносится… Нисходит с круч беглец,

Сомнением смятенный, как опальный

Святынь изгнанник. Скорбь его томит,

Мятежный гнев и страх первоначальный.

Взыграло солнце. Жаркое, стремит

Свой путь к притину… В ложе саркофага,

Меж древних кипарисов, ключ гремит.

На гробе Агнец держит древко стяга

Среди крылатых гениев и лоз;

В янтарных отсветах дробится влага;

Над ней лик Девы и венок из роз.

Как золотая сеть над всем истома.

Молитвенно склоненный, даром слез

Утешен путник. К чаше водоема

Две горлицы слетелись… И долит

Усталого полуденная дрема.

Эфир безбрежно-голубой пролит

Пред сонными очами. Голос струнный

Ему воззреть и весть приять велит,

Два лика спящий видит. Схимник в юной

Красе — как солнце. Подле — лик жены

Из-под фаты мерцает славой лунной.

Пожаром роз они окружены,

И крест меж них горит лучами злата;

И в якорь их стопы водружены -

Из серебра, и меди, и агата.

И крестный корень — якорь; ствол же — меч;

Их разделяет лезвие булата,

И слышит спящий их двойную речь:

«Нас сочетавший нас и разлучает,

Пока на дно не может якорь лечь.

Но кто укоренился, обручает