Теодор Драйзер - Гений

• Название: Гений
• Автор: Теодор Драйзер
• Жанр: Проза

---

Надо сказать, что он очень мало знал Флоренса Дж. Уайта, который был мастер лицемерить и притворяться. Уайта не увлекал тот план, которому Колфакс придавал такое значение. Он не был в состоянии справиться с делами, требовавшими определенных знаний и широкого кругозора, и тем не менее хотел быть королем, подчиненным только императору, силой, руководящей троном, и не намерен был добровольно делить с кем-либо власть. Держа в своем ведении типографию, он имел возможность доставлять большие неприятности всякому, кто был ему не по нутру. Гранки задерживались, пропадали рукописи, к редакциям предъявлялись постоянные претензии из-за невыполнения графика и так далее, до бесконечности. Помимо всего прочего, Уайт был большой охотник копаться в интимной жизни своих сослуживцев, и стоило ему обнаружить в прошлом своего противника малейшее пятно, как факт этот таинственным образом всплывал на поверхность, причем в самый неблагоприятный для жертвы момент. От всех своих подчиненных он требовал абсолютной преданности. Если человек не догадывался действовать в интересах Уайта, его вскоре под тем или иным предлогом увольняли, хотя бы он был безукоризненным работником. Заведующие редакциями, не уверенные в своих силах и чуявшие, куда дует ветер, заискивали перед ним. Те, кто нравился Уайту и был его послушным орудием, процветали. Зато те, кто был у него в немилости, вечно должны были оправдываться перед Колфаксом либо бегать к нему с жалобами. А тот понятия не имел о коварстве своего помощника и готов был считать этих людей плохими работниками.

Колфакс все еще надеялся найти такую фигуру из кругов, близких к искусству, которая могла бы разделить руководство с Уайтом, когда он впервые услышал про Юджина. До сих пор он еще не набрел на такого человека, так как все, кто внушал ему уважение и кого он считал достойным занять этот пост, имели свои собственные предприятия. Он вел переговоры то с одним, то с другим, но безуспешно. А тут как раз потребовалось найти человека на освободившееся место заведующего отделом рекламы, и притом такого, который мог бы поставить дело по-настоящему. Колфакс начал расспрашивать сведущих в этой области людей. Кроме того, он стал присматриваться к специалистам рекламного дела, работающим в других предприятиях, и вскоре услышал о Юджине Витле. Рассказывали, что Витла достиг блестящих результатов и пользуется большой популярностью среди своих сотрудников. Два дельца, не сговариваясь друг, с другом, хвалили Колфаксу Юджина как исключительно способного человека. Третий рассказал ему про успехи Юджина у Саммерфилда, а с помощью четвертого, знакомого Юджина, пригласившего однажды их обоих позавтракать в "Харвард-клуб", Колфакс получил возможность встретиться с ним, не выдавая своих намерений.

Не зная, кто такой Колфакс, вернее, зная о нем лишь то, что этот человек занимает пост президента в конкурирующем предприятии, Юджин держался свободно и просто. Он никогда не ломался, всегда готов был учиться у всякого, кто мог его чему-нибудь научить, и приветливо относился к людям.

- Так вы, значит, "Суинтон-Скадер-Дэйвис"? - сказал он, знакомясь с Колфаксом. - Не иначе как эта троица основательно усохла, чтобы уместиться в вас одном; но сила, надо полагать, осталась все та же!

- Вот уж не знаю, не знаю! - сказал Колфакс, охотно откликаясь на шутливый тон Юджина: он никогда не отказывался принять вызов. - Суинтон и Скадер, говорят, оба были могучего сложения. Но вам-то уж, наверно, не на что жаловаться, если только ваши силы соответствуют вашему росту.

- Да я и не жалуюсь, только бы меня оставили в покое, - сказал Юджин. - Но меня беспокоят мелкие людишки, очень уж они все хитрющие.

Колфакс радостно закудахтал. Ему понравилась внешность Юджина, его приятные манеры - непринужденные, спокойные - и умные глаза. Да и вся повадка этого Витлы отвечала его собственной неукратимой энергии, в нем не было излишней мягкости и уступчивости.

- Так это вы, значит, заведующий отделом рекламы в "Норс-Америкен"? Как же им удалось так привязать вас к себе?

- Они меня не привязывали, - ответил Юджин. - Я сам дался им в руки. А чтоб я не ворочался, они придавили меня хорошим, жирным жалованьем. Ничто другое не заставило бы меня сидеть смирно.

Он самодовольно усмехнулся.

- Ну что ж, дорогой мой юноша, ребра они вам не обломали, и что-то не видно, чтоб у вас впали бока. Ха-ха-ха-ха! Не впали ведь? Ха-ха-ха!

Юджин с интересом смотрел на этого маленького человека. Он был поражен его острым, пытливым взглядом. Какая разница между ним и Кэлвином, - тот, пожалуй, не больше его ростом, но такой степенный, тихий, и так полон достоинства. Крикливый, неугомонный Колфакс, казалось, был насыщен электрической энергией. Он весь был как на шарнирах. "Точно у него под тонким слоем кожи голые электрические провода, - подумал Юджин. Стремительный, как молния".

- Дела у вас там, как видно, идут недурно, - продолжал Колфакс. - Мне приходится иногда о вас слышать. Не много, правда, не много! Самую малость! Но ничего плохого, нет, ничего плохого.

- Надеюсь, - небрежно отозвался Юджин. Он еще не понимал, почему Колфакс так интересуется им. Этот человек разглядывал его, словно скаковую лошадь. Глаза их время от времени встречались, и Юджин замечал во взгляде Колфакса лукавый, но приветливый огонек.

- Ну, так в чем дело? - спросил его наконец Юджин.

- Дайте подумать, дорогой мой юноша! Дайте подумать, - ответил тот, и больше Юджин ничего от него не добился.

Но вскоре после этой странной встречи, хорошо запомнившейся Юджину, Колфакс письмом пригласил его к себе в Нью-Йорк. "Очень прошу Вас уведомить меня, - писал он, - когда Вы намерены побывать в Нью-Йорке. Я буду рад Вас видеть у себя к обеду. Нам с Вами стоило бы познакомиться поближе и поговорить по душам".

Письмо было написано на бланке корпорации "Юнайтед мэгэзинс", недавно организованной вместо компании "Суинтон-Скадер-Дэйвис", и на штампе значилось: "Секретариат президента".

Юджин решил, что за этим кроется что-то серьезное. Уж не собирается ли Колфакс сделать ему какое-то предложение? Что ж, тем лучше. Правда, ему и сейчас неплохо и он привязан к мистеру Кэлвину, да и вообще ему нравится окружающая обстановка. Но так как всякое деловое предложение является очевидным признанием ваших заслуг, Юджин готов был его выслушать. На крайний случай это поможет ему еще больше укрепиться у Кэлвина. Он придумал повод для поездки в Нью-Йорк, но сначала ознакомил с содержанием письма Анджелу, которая отнеслась к нему с холодным любопытством. Он рассказал ей, какое внимание проявил к нему Колфакс при встрече, и высказал предположение, что его, очевидно, пригласят на службу в "Юнайтед мэгэзинс".

- Особенно меня туда не тянет, - сказал Юджин, - но любопытно узнать, в чем дело.

Анджела посоветовала ему оставить письмо без внимания.

- Это, конечно, крупная фирма, - сказала она, - но нисколько не крупнее, чем издательство мистера Кэлвина, который относится к тебе очень хорошо. Я бы на твоем месте не стала делать ничего такого, что может ему не понравиться.

Юджин задумался над ее словами. Совет казался благоразумным, но его разбирало любопытство.

- Ни в какие переговоры я вступать не стану, - сказал он. - Но интересно, что он мне скажет.

Он в тот же вечер написал Колфаксу, что будет в Нью-Йорке двадцатого числа и с большим удовольствием принимает его приглашение к обеду.

Первое же свидание Юджина с Колфаксом заложило основу для их последующей дружбы. Так же, как и Саммерфилд, Колфакс обладал темпераментом, родственным Юджину, но в смысле способности управлять людьми он стоял несравненно выше Саммерфилда.

В доме Колфакса Юджину был оказан исключительно сердечный прием. Колфакс пригласил его зайти в контору и оттуда повез к себе домой. Его новый, только что отстроенный особняк с облицованным белым мрамором фасадом, с огромными чугунными воротами и внушительным подъездом, украшенным небольшими пальмами и карликовыми кедрами, был расположен в верхней части Пятой авеню. Юджин сразу убедился, что этот человек живет в той напряженной атмосфере коммерческого и финансового соперничества, которое придает жизни в Нью-Йорке такую остроту. Во всем доме чувствовался суровый, холодный порядок и погоня за блеском, сдерживаемая лишь тем чувством меры, которое диктуется знанием господствующих вкусов и моды. Автомобиль у Колфакса был тоже новый и очень большой, самой последней марки - темно-синяя громада с бесшумным, как у швейной машины, ходом. Им открыл дверь лакей шести футов ростом, в панталонах до колен и во фраке. В комнатах прислуживал безмолвный, почтительный и внимательный японец. Юджин был представлен миссис Колфакс, грациозной женщине с несколько наигранными манерами. Немного позднее горничная-француженка привела двух детей мальчика и девочку.

Юджин успел уже привыкнуть к роскоши во всех ее видах, и этот дом не слишком поразил его по сравнению с многими другими, где ему приходилось бывать. Но, во всяком случае, он принадлежал к числу наилучших. Колфакс держал себя дома очень просто. Он небрежно кинул пальто лакею, подбросил поочередно в воздух обоих детей, а жену, которая была чуть выше его, звонко чмокнул в щеку, воскликнув: