Владимир Костенко - На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг.

• Название: На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг.
• Автор: Владимир Костенко
• Издательство: Судпромгиз
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1955

Книга собрана на основе

«Военная литература»: militera.lib.ru

Книга на сайте: militera.lib.ru/memo/russian/kostenko_vp/index.html

OCR, правка: Андрей Мятишкин ([email protected])

Дополнительная обработка: Hoaxer ([email protected])

---

Выход в море артурской эскадры в полном составе после приведения в боевое состояние всех кораблей и удачного выполнения трудной операции прохода через опасный район минных заграждений мог иметь только одну цель — дать бой японскому флоту и прорваться во Владивосток, чтобы там сохранить в безопасности уцелевшие корабли до прихода из России 2-й эскадры.

Тогда соединенные силы остатков 1-й эскадры и свежей 2-й эскадры обеспечили бы перевес русским морским силам в Тихом океане.

Того, очевидно, был информирован о приготовлениях русской эскадры к выходу в море и стянул все свои резервы вплоть до старых кораблей береговой обороны. Соотношение сил при этой встрече в открытом море было наиболее благоприятным для русской эскадры за все время с начала войны.

Японский флот лишился двух броненосцев, взорвавшихся 2 мая на минном заграждении, поставленном заградителем «Амур» вблизи Порт-Артура. Опасаясь действий владивостокских крейсеров, Того принужден был отделить от главных сил эскадру адмирала Камимуры в составе четырех броненосных и нескольких легких крейсеров для охраны Японского моря и Корейского пролива.

Таким образом, вопреки принципу концентрации сил на главном направлении, Того был вынужден разделить свой флот на две эскадры пропорционально силам артурской и владивостокской русских эскадр.

Стремясь пополнить свою боевую колонну после потери двух броненосцев, он включил в отряд броненосцев купленные в Италии броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга», что нарушило однородность главных сил.

Встреча русской и японской эскадр произошла уже под вечер 10 июня. Когда выяснилось наличие сил японского флота, адмирал Витгефт, учтя превосходство японцев в легких крейсерах и эскадренных миноносцах, не решился вступить в генеральный бой. Сочтя обстановку для себя неблагоприятной, он предпочел отступить обратно к Артуру под прикрытие береговых батарей.

При возвращении эскадра подверглась многочисленным торпедным атакам, но все они были удачно отбиты нашими крейсерами. Эскадра на ночь осталась на внешнем открытом рейде, охраняемом канонерскими лодками и береговыми батареями, а на утро втянулась во внутреннюю гавань.

Из этой неудачной попытки артурской эскадры вырваться в открытое море Михайловский в своей статье делает печальный вывод, что наиболее благоприятный случай для боя с главными силами японского флота уже упущен. В будущем едва ли вторично представится такая столь выгодная возможность, потому что японцы будут форсировать действия с сухопутного фронта крепости, чтобы ускорить истребление русских боевых кораблей.

А в тяжелых условиях, в которые поставлена артурская эскадра, подвергающаяся бомбардировке во внутренней гавани с суши, трудно рассчитывать, чтобы снова удалось вывести одновременно все корабли без тяжелых повреждений. Командованию русской эскадрой недостает духа боевой готовности, который был присущ адмиралу Макарову.

Это обстоятельство грозит опасностью, что силы русского флота постепенно истощатся, не нанеся существенных потерь противнику. При таком ходе событий артурская эскадра может сойти со сцены, не использовав своей боевой силы.

Тогда восстановить равновесие на море будет невозможно, потому что приход подкреплений из Балтики на Восток — дело слишком отдаленное, а одних сил Балтийского флота уже недостаточно для осуществления этой задачи.

Михайловский не делает окончательных выводов. Но уже ясно, что при развитии событий в том направлении, как они складываются, победа на море становится недостижимой.

5 июля. Работа по вооружению «Орла» значительно продвинулась вперед. Если выдержать и дальше такой темп, то через два месяца корабль сможет выйти в море на испытание механизмов и артиллерии.

По другим кораблям 2-й эскадры адмирала Рожественского работы уже подходят к концу. Все старые корабли вытянулись на Большой рейд и стоят на якорях в море за Кронштадтом. В эту группу кораблей вошли броненосцы «Сисой Великий», «Наварин» и старый броненосный крейсер «Адмирал Нахимов», вернувшиеся с Востока в эскадре Штакельберга, а также бронепалубный крейсер «Светлана», служивший яхтой генерал-адмиралу Алексею Александровичу. Кроме того, с приходом отряда Вирениуса, возвращенного с пути из Красного моря, в состав эскадры вошли корабли «Ослябя», «Аврора», «Дмитрий Донской» и легкий крейсер «Алмаз».

На рейд также вышел и новый броненосец «Александр III», закончивший доковые работы по заделке вырезов в кормовом дейдвуде и обрезке боковых килей в носовой части. Флагманский броненосец «Князь Суворов» на днях вышел в море для пробы механизмов.

Во внутренней гавани остаются только броненосцы «Бородино» и «Орел», на которых работы еще продолжаются с полным напряжением. На «Орле» сейчас заняты 1500 человек, не считая команды, и приходится удивляться, как удается разместить на палубах такое количество людей. Работы фактически ведутся в две смены. Ночная смена насчитывает не более 300 человек, тогда как вся дневная смена работает добавочных 3–4 часа «экстры».

Под некоторым вопросом остается еще готовность крейсеров, достраивающихся в Петербурге. «Олег» в августе сможет начать пробу машин. Что же касается крейсеров «Жемчуг» и, в особенности, «Изумруд», заканчиваемых на Невском заводе, то они едва ли смогут выйти в море ранее октября. Вполне возможно, что им придется выйти в плавание отдельно от остальной эскадры и затем догонять ее, составив отряд запоздавших кораблей.

Большие работы ведутся по оборудованию транспортного флота, который должен будет сопровождать эскадру в походе. Так как Рожественский в плавании не сможет пользоваться услугами иностранных портов, то эскадре придется для ремонта, снабжения углем и материалами рассчитывать почти исключительно на свои силы.

Быть может, удастся получать на стоянке только некоторое количество питьевой воды и свежей провизии — мяса и овощей. Все же остальное надо иметь при себе на транспортах.

Наибольшие затруднения, конечно, возникнут со снабжением эскадры углем. Так как боевым кораблям предстоит принимать уголь с транспортов в открытом море, то способ перегрузки его станет одним из наиболее трудных вопросов, решение которого необходимо для обеспечения возможности похода.

Предполагается, что перегрузку угля на боевые корабли придется производить даже на ходу с помощью американской патентованной системы Спенсера-Миллера, представляющей подвесную воздушную подачу, основанную на стальном тросе, переброшенном с грот-мачты броненосца на фок-мачту угольного транспорта. По тросу ходит подвешенная на шкивах тележка с несколькими мешками, содержащими около тонны угля. При 30 подъемах в час можно передавать до 30 тонн угля, а при хорошем навыке эта цифра может быть доведена даже до 50 тонн в час.

Эта патентованная система со всеми деталями, лебедками, тросами и мешками заказана в Америке и будет установлена на всех наших броненосцах.

На «Орле» идет комплектация офицерского состава и команды. Большинство офицеров и механиков уже назначено на корабль и размещено в своих каютах. Их жизнь на строящемся и незаконченном броненосце сопряжена с большими неудобствами.

В то же время присутствие офицеров, живущих на корабле, вызывает постоянные недоразумения и задержки в ходе работ. Часто для выполнения какой-нибудь работы по системам или электропроводке надо пройти в каюту, а она заперта и ее владельца надо искать по всему кораблю или даже где-либо на берегу.

Мне постоянно приходится иметь сношения с судовым офицерским составом по вопросам оборудования корабля и его внутренних устройств. Особенно часто приходится обращаться по техническим и хозяйственным вопросам к старшим специалистам, старшему офицеру, механикам, артиллеристам и трюмному механику. Иногда в свободное время захожу в кают-компанию, где встречаю всех офицеров в сборе.

Из училища я вынес взгляд, что судовая жизнь не способствует тесному сближению строевых офицеров с инженерным составом в силу различия их правового положения на корабле и еще сохранившихся пережитков парусного флота, поддерживающих обособленное и приниженное положение инженер-механиков и врачей. Это неравноправие является отражением кастового начала во флоте, поскольку все строевые офицеры получают образование в Морском училище, где обучаются дети дворян и титулованной аристократии.

Инженеры же и врачи — пришлый элемент во флоте, главным образом из разночинцев, — не заражены предрассудками и традициями дворянского сословия, а потому несут во флот новые веяния.

Однако, присматриваясь к жизни офицерского состава, объединяемого кают-компанией, я пока не заметил существования резкой черты, разделяющей состав кают-компанейского населения на две обособленные группы, противопоставленные одна другой в условиях современной корабельной жизни.